Михаил Михайлович (1 января 1772, г. Черкутино Владимирской губернии – 11 февраля 1839, г. Санкт-Петербург) - государственный деятель, граф. Сибирский в 1819–1821.

Энциклопедическая справка

Родился в семье сельского священника. Обучался во Владимирской семинарии, с 1788 в Александро-Невской семинарии в Петербурге. По окончании был оставлен в ней преподавателем. В 1795 М.М. Сперанский становится префектом семинарии, но вскоре уходит из нее и становится секретарем генерал-прокурора А. Б. Куракина, а с 1799 – правителем его канцелярии.

Взлет карьеры М.М. пришелся на первые годы правления Александра I. Эрудиция, огромная работоспособность, независимость суждений – все это привлекало молодого царя в М.М. . В 1801 он делает его статс-секретарем и поручает разработать план государственных преобразований. М.М. Сперанский назначается директором департамента вновь образованного Министерства внутренних дел и занимается вопросами государственных устройств. К 1809 он предоставляет Александру I либеральный проект преобразования государственного управления в стране, но из-за оппозиции консервативного дворянства он был реализован лишь частично, а сам реформатор в марте 1812 отправлен в ссылку в Нижний Новгород, а с сентября того же года – в Пермь.

В 1814 ему разрешили вернуться из ссылки и проживать в новгородском имении Великополье. В августе 1816 М.М. Сперанский вновь возвращен на государственную службу и назначен пензенским гражданским губернатором. В марте 1819 ему поручили возглавить ревизию Сибири и назначили сибирским генерал-губернатором. В короткий срок он объехал почти всю Сибирь, решительно боролся с произволом и казнокрадством местной администрации. К суду было привлечено 680 чиновников, с которых взыскано 2,8 млн р. 29 августа 1819 М.М. Сперанский прибыл в . Небольшая команда М.М. Сперанского, в которую входил будущий декабрист , за короткий срок подготовила пакет реформ преобразования управления Сибирью. Среди них «Устав об управлении инородцев», «Устав о ссыльных», адм. и судебная реформы и т. п. Для рассмотрения сибирских дел в Петербурге был создан специальный орган – Сибирский комитет.

В марте 1821 М.М. Сперанский вернулся в столицу и был введен в состав Государственного совета. С конца 1820-х занимался составлением Свода законов Российской империи и кодификацией гражданского и уголовного права. К 1835 работа была закончена и Свод законов вступил в силу.

1 января 1839 М.М. Сперанский был возведён в графское достоинство, а через месяц скоропостижно скончался.

Иркутск. Историко-краеведческий словарь. Иркутск, 2011.

М.М. Сперанский в Иркутске

Среди выдающихся государственных деятелей России XIX века одно из первых мест принадлежит М.М. Сперанскому. Безродный выходец из «жеребячьего сословия», благодаря природному уму и трудолюбию Сперанский в короткий срок сделал блестящую карьеру, познал высочайшие взлеты и горечь падения, оставив по себе память признанного реформатора и выдающегося юриста. По воле судеб оказавшись в 1819 генерал–губернатором в огромном зауральском крае, Сперанский и здесь занялся реформами, благодатное влияние которых сибиряки ощущают и сегодня. Бескорыстное стремление к благу страны надолго останется в людской памяти.

Отправляя Сперанского в Сибирь, Александр I наделил его небывалыми полномочиями. Сперанский ехал в Сибирь в двух лицах – как ревизор и как «главный начальник края», которому поручалось провести ревизию, «придать кого нужно законному суждению », сообразить «на месте полезнейшее устройство сего отдаленного края и сделать оному начертание на бумаге ». Весной 1819 г. Сперанский пересек границу Сибири. Первый сибирский город Тюмень произвел на него вид «печальный», в Тобольске – древней столице Сибири – ревизор тоже не задержался. Он спешил в далекий и загадочный Иркутск, как бы предчувствуя, что именно там находится «корень зла». Добравшись наконец до , Сперанский через несколько дней напишет ставшие впоследствии знаменитыми строки. «Если в Тобольске я отдал всех под суд... то здесь оставалось бы всех повесить ».

К приезду нового генерал–губернатора Иркутск готовился как никогда. Горожанам надолго запомнилась встреча. Основные сооружения города – Кафедральный собор, Триумфальные ворота и главные улицы – Большая и Заморская – были буквально залиты огнями. Па переправе через Ангару гремел оркестр, а среди огромного стечения народа выделялись губернатор Н.И. Трескин с чиновниками в парадных мундирах и орденах. В дневнике Сперанский так описал первые впечатления об : «Вид освещенного города из–за реки был великолепен ». Однако уже первое знакомство с результатами управления краем И.Б. Пестелем и Трескиным потрясло Михаила Михайловича. «Чем дальше опускаюсь я на дно Сибири, тем более нахожу зла, и зла почти нестерпимого », – писал он.

Приступая к ревизии, Сперанский был хорошо знаком с укоренившимся в правительственных кругах с Екатерининских времен мнением о том, что все сибиряки – ябедники. А потому обращать внимание на их прощения и жалобы не стоит. С большим трудом он смог убедить жителей губернии в том, «что жалобы на местное начальство не составляют преступления ». И тогда... жалобы посыпались, как из рога изобилия. Число их доходило до трехсот в день. В Иркутске в считанные дни была раскуплена вся гербовая бумага, на которой следовало писать жалобы.

Губернатор был, по характеристике Сперанского, человек «наглый, смелый, неглупый », но «худо воспитан » и «хитер и лукав, как демон ». Под стать ему была и стая чиновников рангом пониже: Верхнеудинский исправник М.М. Геденштром, Иркутский – Войлошников, Нижнеудинский – Лоскутов.

Ревизия вскрыла вопиющую картину злоупотреблений и произвола местной администрации. Сам ревизор писал, что общим предметом «следственных дел стало лихоимство во всех его видах». Трескин был отдан под суд, вместе с ним в различных злоупотреблениях оказалось замешано около семисот чиновников рангом пониже. Сперанский в короткий срок смог вычистить «авгиевы конюшни». В этом его несомненная заслуга.

Быт нашего героя в Иркутске был организован очень скромно. Вместе с приехавшими с ним молодыми чиновниками – Г.С. Батеньковым, К.Г. Репинским, Ф.И. Цейером и другими, они жили и работали в простом, но не очень уютном доме А.А. Кузнецова, расположенном отнюдь не в центре , а на окраине, недалеко от реки . Единственной достопримечательностью этого дома был заброшенный сад, ставший любимым местом прогулок Сперанского и сопровождавших его молодых людей. По воскресеньям Сперанский присутствовал на обедне в приходской церкви, любил выехать за город на речку , а к вечеру запросто заглянуть на огонек к знакомым купцам. Уже много лет спустя старожилы Иркутска вспоминали прогуливавшегося на свежем воздухе в любую погоду высокого, чуть сутулого человека, одетого в простую шинель без всяких знаков отличия, скромную кожаную кепку. Трудно было ощутить в этом одиноком страннике выдающегося мыслителя, в обмен на которого Наполеон предлагал Александру I отдать любое из принадлежащих ему государств Европы.

Основным делом Михаила Михайловича в период его двухлетнего пребывания в Иркутске стала не ревизия, а разработка проектов будущей реформы, вошедших в литературу под общим названием «сибирского учреждения» или «сибирских реформ» 1822 г. Сперанский и его «конфиденты» через Сибирский комитет представили на рассмотрение Александру I пакет предложений, состоящий из 10 законопроектов: «Учреждение для управления Сибирских губерний»; «Устав об управлении инородцев»; «Устав о ссыльных»; «Устав об этапах»; «Устав об управлении киргиз–кайсаков»; «Устав о сухопутных сообщениях»; «Устав о городовых казаках»; «Положение о земских повинностях»; «Положение о хлебных запасах»; «Положение о долговых обязатель­ствах между крестьянами и между инородцами», которые были утверждены царем 22 июня 1822 г. Новую систему управления Сибири Сперанский попытался построить на компромиссе интересов верховной, т. е. самодержавной, власти с региональными особенностями и отчетливом понимании невозможности в тот период времени полностью подчинить Сибирь действию общеимперского законодательства.

Правительство со времен Екатерины II на разных уровнях традиционно признавало существенные особенности Сибирского края. Одним из проявлений этого стало намерение Екатерины сделать специальную оговорку о нераспространении губернских учреждений 1775 г на Сибирь. В 1801 г., отправляя И.О. Селифонтова с ревизией в Сибирь, Александр I прямо заявил в указе: «Мы находим, что сибирский край по пространству своему, по разностям естественного его положения, по состоянию народов, его населяющих... требует... в разделении его... и в самом образе управления особенного постановления », основанного «на достоверном познании местных обстоятельств ». Но наиболее ярко мысль о необходимости особой формы управления для Сибири прозвучала в отчете М.М. Сперанского по обозрению края. Вдумчивый ревизор на страницах документа к этой идее возвращается неоднократно. В конечном итоге он приходит к выводу о том, что Сибирь по пространству своему «требует особенных постановлений ».

В сибирском законодательстве 1822 г. прежде всего обращают на себя внимание его тщательная предварительная подготовка. М.М. Сперанским и его помощниками, в первую очередь Г.С. Батеньковым; был собран и проанализирован огромный комплекс исходных материалов. Итоговый «пакет» законов в утвержденном виде не только поражает своим объемом – он состоит из 4019 параграфов, – но и отличается исключительно высоким для того времени качеством проработки правовых актов. Наиболее характерной его чертой стало стремление Сперанского обеспечить в новом законодательстве сочетание основополагающих политических принципов функционирования империи, сибирской специфики с решением общегосударственных задач.

Регионализм М.М.Сперанского проявился прежде всего в разделении Сибири на два генерал–губернаторства – Западной и Восточной Сибири. Тем самым по существу было положено начало тому административному разделению Сибири, которое сохранилось и по сей день. Региональными мотивами было навеяно предложение о создании двух Главных управлений и совещательных органов при них – советов. Этот же механизм вводился на уровне губернии и округов (уездов). Создание Сперанским системы противовеса единоличной власти является, как представляется, уникальным явлением в российском законодательстве первой половины XIX в. Значительно позже, в 1860–х гг., нечто похожее можно наблюдать в других генерал–губернаторствах Азиатской России, например, в Туркестане. Однако в тот период времени это было принципиальным новшеством в законодательной практике, навеянным традиционным стремлением сибирской бюрократии к «самовластию». Коллегиальные советы и должны были, по замыслу Сперанского, стать гарантами законности принимаемых решений. Обращает на себя внимание состав Главных управлений, в которые под председательством генерал–губернатора входило по шесть чиновников: трое по назначению самого главного начальника края, а трое представляли интересы министерства внутренних дел, финансов и юстиции. В таком механизме формирования советов нашли сочетание принципы отраслевого, территориального и общегосударственного уровней управления, централизаторские и децентрализаторские тенденции. Эти же основы были зафиксированы в статьях закона, определяющих взаимоотношения генерал–губернатора с общегосударственными ведомствами, представленными в регионе: жандармской и почтовой службами, кабинетскими чиновниками, казенными палатами и др.

Региональные мотивы особенно сильно проявились при разработке «Устава об управлении инородцев». Факт появления в российском законодательстве новой сословной категории – тому доказательство. Само слово «инородцы» в практику русского языка, в юридическую лексику вводится именно Сперанским. Оно отразило эволюцию взаимоотношений правительства с народами Сибири, глубину инкорпорации сибирских аборигенов в общегосударственные политические, экономические и социокультурные механизмы и процессы. Здесь уместно отметить, что на протяжении трехсотлетней истории досоветской Сибири официальное название народов края неоднократно менялось. В XVII в. коренных жителей Сибири называли «ясашными иноземцами», так как Сибирь и ее население еще только начинали входить в состав Российского государства. Однако по мере утверждения в подданстве они переставали быть иноземцами. В XVII и в первые десятилетия XIX в. сибирских аборигенов обычно называли «ясачными иноверцами », т. е. людьми иной, отличной от христианства религии. В XIX в. в связи с распространением православия среди народов Сибири это название исчезает как неточно отражающее конфессиональную принадлежность аборигенов. Сперанский вводит новый термин – «инородцы», который стал официальным названием народов края и приобрел сословный характер. Таким образом, в самом термине «инородцы» заметны элементы региональной специфики, связанной с изменением юридического и социального статуса этих народов в составе российского государства. В этом же документе обращает на себя внимание и ряд других положений, связанных с сибирской спецификой: разделение аборигенов на три категории – оседлых, кочевых и бродячих, предполагаемая кодификация норм обычного права – с одной стороны, и возможная интеграция аборигенов в общероссийскую административную и экономическую систему – с другой.

Стремление Сперанского учитывать региональные особенности легко прослеживаются и на примере анализа других законов, составляющих комплекс «сибирского учреждения». Примером тому является регламентация податей и сборов, создание государственных запасов хлеба, заключение торговых сделок и т.д.

Вместе с тем нельзя не заметить, что правовой регионализм Сперанского базировался на имперском законодательстве, его постулатах и имел строго дозированные пределы. В «сибирском учреждении» 1822 г. легко прослеживаются идеи Екатерининского Учреждения о губерниях 1775 г., провозгласившего принцип единоначалия в лице генерал–губернатора как исключительно доверенной от императора особе. Сперанский вовсе не собирался ограничивать генерал–губернаторскую власть. В условиях абсолютной монархии это было невозможно, да Сперанский и не желал этого. Однако он попытался поставить деятельность региональной власти в строго определенные рамки законодательства, что явилось несомненным новшеством для региона и империи в целом.

В то же время сам факт наличия генерал–губернаторской власти, пределы и существо которой не были четко прописаны в законодательстве, осложнял вопрос о подчинении ей учреждений различных ведомств, порождал нежелательные, с точки зрения правительства, дискуссии и вопросы. Представляется, что генерал–губернаторская власть вносила определенный элемент децентрализации в систему управления, что явилось прямым порождением противоречий внутренней политики самодержавия в первой половине XIX в. «Непоследовательность Александра по делам внутреннего благоустройства сказывалась на всех мероприятиях ». Так охарактеризовал великий князь Николай Михайлович внутреннюю политику своего венценосного предка.

В такой характеристике видится нам прежде всего сочетание имперских принципов и регионализма в законодательстве 1822 г. В этом смысле «сибирское учреждение» вполне вписывалось в палитру общероссийского законодательства об управлении окраинами государства, т.е. находилось в русле общегосударственной политики. Как известно, в 1809 г. Финляндия, бывшая шведская провинция, после присоединения к России получила автономный статус Великого княжества Финляндского, положение которого было весьма привилегированным даже «по сравнению с коренными областями империи». В декабре 1815 г. император Александр I «даровал конституцию Польше », считавшейся по тем временам верхом либерализма в Европе. На Кавказе, который представлял собой весьма пестрый конгломерат этносов и религий, проводится административная реформа, имевшая целью прочнее увязать этот важный в стратегическом отношении регион с Россией, но в тоже время построенная с учетом местных этнических, религиозных и иных традиций. Расширение территории государства и как следствие, усложнение внутриполитических, в том числе и управленческих, задач, выдвигали перед правительством задачу поиска путей инкорпорации новых территорий в общеимперское пространство. Одним из таких способов и стала разработка регионально–территориального законодательства, в котором отчетливо отражались геополитические особенности конкретных территорий. Сибирское законодательство 1822 г., основы которого были разработаны в Иркутске, логично вписывалось и дополняло доктрину окраинной политики самодержавия. Оно стало первым опытом комплексного регионального законодательства в империи, действовавшим без существенных изменений вплоть до конца XIX века и опередившим общероссийскую кодификацию на десять лет.

Личность в истории Сибири XVIII-XX веков: Сб. биограф. очерков. - Новосибирск, 2007. - С. 34-40.

Сочинения

1. Проекты и записки. - М.; Л., 1961.
2. Письма Сперанского из Сибири к его дочери Елизавете Михайловне. - М., 1869.

Литература

1. Корф М. Жизнь графа Сперанского. - СПб., 1861. - Т. 1–2.
2. Вагин В. И. Исторические сведения о деятельности графа М. М. Сперанского в Сибири. - СПб., 1872.
3. Чибиряков С. А. Великий русский реформатор. - М., 1989.
4. Ермолинский Л. Л. Михаил Сперанский. - Иркутск, 1997.
5. Томсинов В. Сперанский. - М., 2006. (серия ЖЗЛ).

Ссылки

1. В Иркутске объявлен конкурс на лучший эскиз бюста Михаилу Сперанскому // Газета Иркутск

Создание Сибирского комитета

По возвращении М.М. Сперанского в Петербург для рассмотрения его отчета и плана реформ 21 июня 1821 г был создан I Сибирский комитет. Учреждение такого комитета не было принципиально новым явлением в законодательной и административной практике царизма. В этом можно видеть отчасти возврат к опыту Сибирского приказа. Существовала объективная потребность иметь высший орган, который бы смог не только объединить управление Сибирью, но и разгрузить другие высшие государственные учреждения. Однако I Сибирский комитет имел отличия от своего непосредственного предшественника - Комитета по делам Сибирского края. Более стабильный состав членов, длительное существование, своя канцелярия, а самое главное - широкие полномочия. Имел он и большую автономность по отношению к Комитету министров, который был его прототипом. Не случайно, в отличие от Сибирского комитета, Комитет министров называли "Большим комитетом".

На заседании 3 ноября 1821 г. были конкретизированы функции Сибирского комитета: "1) Подробное рассмотрение общего и частных предположений по предмету устройства Сибирского края. 2) Постепенное введение в действие по мере соображения и начертания приличных к тому правил. 3) Рассмотрение новых мер, от местных управителей представляемых. 4) Разрешение затруднений, которые может встретить местное управление при введении новых положений и руководство в высшем отношении на основании принятых начал". По всем этим вопросам сибирские генерал-губернаторы должны обращаться непосредственно в Комитет, но в ходе обычного управления сохранялся общий порядок отношений с министерствами. Комитет мог осуществлять координационные функции при определении правительственной политики по отношению к Сибири, ускоряя рассмотрение сибирских дел и в какой-то мере объединяя действия разрозненных ведомств и сибирских генерал-губернаторов. Сибирский комитет не имел регулярных заседаний и собирался по мере накопления дел. Его положения поступали на утверждение прямо к царю, минуя другие инстанции. I Сибирский комитет действовал до 1838 г. и занимался не только обсуждением реформ, их реализацией, но и многочисленными вопросами текущего управления. В период своего существования он наряду с Азиатским комитетом являлся высшим государственным учреждением для всего азиатского региона империи. Однако полностью сосредоточить в Сибирском комитете высшее руководство краем не удалось, с ним успешно конкурировали Государственный совет, Сенат, Комитет министров, III отделение Собственной е. и. в. канцелярии и даже министерства.

При учреждении I Сибирского комитета его председателем был назначен министр внутренних дел В.П. Кочубей, с давних пор покровительствовавший М.М. Сперанскому. В первый состав комитета вошли также: министр финансов Д.А. Гурьев, министр народного просвещения и духовных дел А.Н. Голицын, государственный контролер Б.Б. Кампенгаузен, А.А. Аракчеев и М.М. Сперанский. Примечательно, что с тремя из них (В.П. Кочубеем, А.Н. Голицыным и А.А. Аракчеевым) М.М. Сперанский, находясь в Сибири, состоял в переписке. В первый период деятельности комитета особенно сильно ощущалось влияние А.А. Аракчеева. Батеньков служил под началом А.А. Аракчеева еще и в Отдельном корпусе военных поселений, а сама канцелярия Сибирского комитета некоторое время помещалась в казармах штаба "поселенного графа Аракчеева полка".

Заручившись поддержкой А.Н. Голицына и В.П. Кочубея, а самое важное - А.А. Аракчеева, М.М. Сперанскому удалось быстро провести через Сибирский комитет свои реформаторские проекты. За короткий срок (с 28 июля 1821 г. по 19 мая 1822 г.) в Сибирском комитете был рассмотрен целый пакет законодательных актов. Всего 22 июля 1822 г. было утверждено царем 10 законов, составивших особое "Сибирское учреждение" ("Учреждение для управления сибирских губерний", "Устав об управлении инородцами", Устав об управлении киргиз-кайсаков", "Устав о ссыльных", "Устав об этапах", "Устав о сухопутных сообщениях", "Устав о городовых казаках", "Положение о земских повинностях", "Положение о хлебных запасах", "Положение о долговых обязательствах между крестьянами и между инородцами").

Обсуждение законопроектов, подготовленных М.М. Сперанским и его сотрудниками, почти не встретило оппозиции в Сибирском комитете. Исключение составила лишь разработка вопросов, связанных с порядком управления на Алтае. Местное управление Колывано-Воскресенского (с 1834 г. Алтайского) горного округа находилось в ведении Кабинета его императорского величества и было поручено его канцелярии во главе с начальником горных заводов. Приписное крестьянство находилось в двойной административной зависимости: кроме власти горных чиновников, на него распространялась по суду о тяжких преступлениях и по платежу казенных податей власть томского губернского начальства. М.М. Сперанский предлагал сблизить положение приписных крестьян с государственными, передав их в ведение по суду и полиции из кабинетского в общегражданское ведомство. Это привело бы к разрушению административной обособленности горного округа и превращению его в органическую часть Томской губернии. Но данное предложение провести через Сибирский комитет М.М. Сперанскому не удалось. Было принято компромиссное решение - соединить должности томского губернатора и начальника горных заводов в одном лице. Кабинету удалось сохранить свое преимущественное положение, оставив за собой право представлять кандидата на этот пост из генералов корпуса горных инженеров. При таком порядке неизбежно томский губернатор должен был больше внимания уделять горным заводам, чем всем прочим нуждам губернии. По судебным и полицейским делам приписные крестьяне были подчинены губернскому, окружному и волостному управлению, но заводские повинности и хозяйственное управление осталось в руках горного начальства. В ведении горного начальства сохранялись: сбор податей, земские повинности, рекрутская повинность, продовольственная часть (ПСЗ-I. № 29124) . .

Административная реорганизация Сибири

В соответствии с реформой 1822 г. произошло административное разделение Сибири на два генерал-губернаторства - Западно-Сибирское и Восточно-Сибирское, административными центрами которых стали соответственно Тобольск и Иркутск. Фактически Сперанский произвел разделение Сибири на две части - Западную и Восточную. При этом он основывался на естественной границе края, проходящей по Енисею, на которую и ранее указывали известные российские географы-путешественники Паллас и Гмелин.

В состав Западно-Сибирского генерал-губернаторства были включены Тобольская, Томская губернии и Омская область. К Восточно-Сибирскому генерал-губернаторству отнесли Иркутскую и Енисейскую губернии, Якутскую область, Охотское и Камчатское приморские и Троицко-Савское пограничное управления. В Енисейскую губернию с центром в Красноярске были включены уезды, выделенные из состава Томской и Иркутской губерний.

Отныне в край посылались два генерал-губернатора. По этому поводу Сперанский справедливо отмечал, что с подобным разделением "соединяются все удобства" управления огромным сибирским краем.

В соответствии с "Учреждением" устанавливалась следующая административно-территориальная иерархия края. Губернии и области делились на округа, а те, в свою очередь, на волости и инородные управы. В результате была создана четырехуровневая система сибирского управления: главное, губернское, городское, волостное и инородное.

Высший уровень - Главное управление - составляли генерал-губернатор и возглавляемый им совет. Проводимая реформа имела ряд существенных особенностей. Одной из них явилось учреждение в обоих генерал-губернаторствах советов на всех уровнях управления. Следует заметить, что это было новшеством не только в сибирской, но и в общероссийской административной практике. Главная задача, которая стояла перед Сперанским как основным разработчиком сибирской реформы, заключалась в установлении законности в управлении. Решение ее реформатор видел в создании такой системы, которая положила бы конец злоупотреблениям и произволу. При этом генерал-губернаторская власть должна была стать прежде всего органом надзора.

По мысли Сперанского, именно советы могли стать той структурой, которая бы ограничила произвол высших сибирских начальников. Современники реформы высоко оценили новшество: советы "принесли огромную пользу; идея их была хороша. Они именно ограничивали произвол губернаторов". Между тем практика показала, что надежды реформатора оказались напрасными, поскольку сохранялась традиционная ситуация, при которой генерал-губернатор обладал всей полнотой власти в регионе. Не случайно местные жители называли его "господин главный начальник".

Одной из причин сложившейся ситуации был неудачный принцип комплектования совета. В совет входило шесть чиновников, половина которых назначалась по представлению (т.е. фактически по выбору) самого генерал-губернатора. Совершенно очевидно, что эти члены совета даже не пытались ограничивать генерал-губернатора, оказывали ему всяческую поддержку и крайне редко высказывали свое несогласие с мнением "главного начальника", дабы не лишиться своей должности, потому что "всякий дорожит своим местом и зависящей от него довольной жизнью". Вследствие этого власть генерал-губернатора только внешне была ограничена советом; фактически же "все дела решались по его (генерал-губернатора. - Авт.) произволу. В журнал совета обыкновенно вносились и подписывались только его приказания".

Совет Главного управления учреждался под председательством генерал-губернатора. Состоял он, как уже указывалось, из шести советников, трое из которых "яко производители дел" назначались по рекомендации генерал-губернатора, и трое по "представлению" министерств (внутренних дел, юстиции и финансов) и утверждались императором. В случае недостатка последних предусматривалась возможность включения в состав совета гражданского губернатора, председателей губернских мест (губернского правления, казенной палаты и суда) и губернского прокурора.

В соответствии с "Учреждением" 1822 г. именно эти "члены совета от министров должны были быть противовесом генерал-губернаторской власти, т.е. не допускать ее до произвола; на самом же деле выходило, что эти противовесы были покорными слугами власти, а если кто вздумал высказывать мнения, неугодные генерал-губернатору, такого смельчака убирали с места".

Главное управление должно было контролировать деятельность местной администрации. При этом надзор имел двойственный характер: часть дел являлись прерогативой исключительно генерал-губернатора, другие же должны быть предварительно обсуждены и "уважены в совете", и только затем утверждены "главным начальником" края. В компетенцию совета входили три категории дел: надзор и ревизия губернских учреждений, судебные споры - случаи несогласия гражданского губернатора с решением губернских судов и вопросы, касающиеся хозяйственной жизни генерал-губернаторства.

Таким образом, сферу влияния генерал-губернатора составляли наиболее важные вопросы управления, надзор за деятельностью местных управлений путем ревизии их дел, назначение и увольнение чиновников, а также представление к наградам. Между тем последнее обстоятельство вызывало крайнюю озабоченность со стороны местных чиновников. В том, что генерал-губернатор на совершенно законных основаниях, исключительно по собственному усмотрению (т.е. желанию), мог сменять и "смещать в канцелярское звание даже высших местных чиновников, например, советников", они видели "особенно широкий произвол".

По аналогичной схеме были организованы губернское и окружное управления. Фактически они являлись прямым проецированием Главного управления на соответствующие уровни.

Второй уровень управления, которым являлось губернское, - разделялось по "Учреждению для управления Сибирских губерний" на общее и частное. Общее губернское управление составляли гражданский губернатор и совет под его председательством. В состав совета входили председатели губернского правления, казенной палаты, губернского суда и губернский прокурор. .

Основной задачей общего губернского управления являлся надзор за местной администрацией. Для губернского управления (как и для Главного управления) надзор был двояким: часть дел находилась в компетенции непосредственно гражданского губернатора, другие же нуждались в предварительном обсуждении губернского совета.

Контроль за функционированием местной (губернской, областной и окружной) администрации губернатор осуществлял через личное обозрение всех местных управлений и ревизии их дел. В исключительной власти губернатора было назначение и увольнение чиновников, утверждение членов дум, городового суда, ратуш, волостных голов, а также представление к наградам. Гражданскому губернатору был также позволен пересмотр уголовных дел, что фактически означало легитимность вмешательства администрации в судопроизводство.

В конце 1810-х гг. невиданные финансовые махинации и хищения сибирских управленцев всех рангов вызвали организацию очередной ревизии из столицы. Такие проверки, обычно направляемые Сенатом, случались и раньше, на этот же раз император поставил во главе комиссии бывшего пензенского генерал-губернатораМ.М.Сперанского, назначенного в марте 1819 г. генерал-губернатором Сибири. Результаты проверки шокировали правительство: все три губернатора - сибирский (Пестель), томский (Илличевский) и иркутский (Траскин) - вместе с полусотней чиновников отправились под суд, около семисот чиновников было смещено. Итоги ревизии явились непосредственным толчком к новой административной реформе, хотя ее необходимость возникла и осознавалась гораздо раньше. Еще в 1801 г. в указе сенатору, присланному с ревизией в Сибирь, говорилось: "Сибирский край по пространству своему, по разностям собственного его положения, по состоянию народов, его населяющих... требует как в разделении, так и в самом образе управления особенного постановления" 71 .

М.М. Сперанский и его единомышленники видели явные недостатки административной системы и осознавали необходимость их законодательного устранения. Многие проблемы вытекали, как уже отмечалось, из специфики местных условий: огромных расстояний, большой удаленности друг от друга городских центров края. В ходе присоединения сибирских территорий сложилось чересполосное административное деление уездов и пограничных линий военного подчинения; при утверждении штата городов таковыми записывались малые поселки в пять-шесть строений (чтобы завести там чиновный персонал); в канцеляриях всех уровней сидела многочисленная и алчная бюрократическая номенклатура и т. д. 72 Цели реформ виделись в ограничении особым "установлением" единоличной власти высшего сибирского начальства, в приближении его к реальным потребностям хозяйственного управления, сведении воедино надзорных органов, четком разграничении функций многочисленных инстанций управления, приспособлении их к местным условиям. Принципиальная концепция реформы при этом базировалась на учете региональной географии, истории, бытовых и нравственных традиций населения.

По возвращении из сибирской поездки М.М. Сперанский вошел в состав специально учрежденного Сибирского комитета (под председательством графа Кочубея), который занялся рассмотрением проектов административных преобразований в регионе. В результате напряженной работы был составлен и в феврале 1822 г. "высочайше одобрен" пакет нормативных документов по управлению Сибирью: "Общее учреждение для местного управления Сибири" и частные правила об управлении некоторых областей; "Общий устав об управлении сибирских инородцев"; "Особенный устав об управлении сибирских киргизов"; "Устав о ссыльных"; "Устав о городовых казаках" и некоторые другие. Осуществление норм, заложенных в этих документах, регулировал Сибирский комитет - теперь уже во главе с самим М.М. Сперанским, а позднее - графом А. Аракчеевым 73 .

Сибирь разделили на две части (генерал-губернаторства) - Западносибирское с центром в Тобольске (с 1839 г. в Омске) и Восточносибирское с центром в Иркутске. Граница между ними проходила по Енисею, причем при разграничении учитывались самые различные факторы. Во-первых, великая река Енисей являлась естественным географическим рубежом. Во-вторых, по мысли реформатора, в каждой из двух частей оказывалось более или менее гармоничное сочетание собственной аграрной базы и неземледельческих районов. В-третьих, исторически сложившиеся внутриторговые маршруты сходились к Иркутску и Кяхте на востоке и к Ирбиту на западе края. В-четвертых, южная граница империи в Сибири четко делилась на восточную зону, оформленную договорами с Китаем, и западную, сложившуюся в результате исторических взаимоотношений с казахами. Генерал-губернаторства подразделялись на губернии, а они, в свою очередь, - на округа, волости и инородные управы. В результате административное устройство Сибири приобрело следующий вид: Западносибирское генерал-губернаторство включало Тобольскую и Томскую губернии иОмскую область, Восточносибирское - Иркутскую и вновь созданную Енисейскую губернию, Якутскую область и три особых управления - Троицкосавское пограничное, Охотское и Камчатское приморское 74 .

Административное управление строилось по степеням: главное (на уровне генерал-губернаторства), губернское (губернии и области), окружное, волостное и инородное 75 .

При генерал-губернаторе Сибири действовал Совет из назначаемых царем сановников, а также из высших должностных лиц генерал-губернаторства. Наблюдение за состоянием экономики, финансов и внутреннего порядка являлось его официальной задачей, негласной же функцией было предотвращение возможных злоупотреблений представителями власти.

Администрацию губернии возглавлял гражданский губернатор, входивший в губернский совет, который дублировал на более низком уровне Совет при генерал-губернаторе и имел к тому же полицейские полномочия. В областях действовали такие же советы, а так как все области находились в пограничных районах и там размещались войска, то областные начальники (губернаторы), в отличие от гражданских губернаторов, обладали полномочиями военного командования.

Округа различались по населению: в многолюдных учреждались общие окружные управления (окружной начальник и председатели окружных инстанций) и частные управления (суды, казначейство, медицинские заведения); в средненаселенных округах создавались только частные управления во главе с начальником округа; в редконаселенных - действовали только исправник и лекарь. У окружных начальников были в основном те же обязанности, что и у вышестоящих лиц губернского управления, но на них возлагались еще ежемесячный осмотр и ревизия острогов и раскладка повинностей среди населения области 76 . В многолюдных городах административная власть принадлежала городничему вместе с сословной думой, а в малолюдных - старосте, избиравшемуся из горожан. В целом бюрократический штат приводился в систему и значительно сокращался.Во множестве сибирских "медвежьих углов" теперь не предусматривалось насаждения присутственных мест, создания начальственных должностей.

Волостное правление было таким же, как в Европейской России. Администрацию составляли волостной голова, староста и писарь, ежегодно избиравшиеся "поверенными" от каждого селения. В деревнях действовали старшины и десятские. Крестьянские начальники должны были следить за выплатой податей, составлять бумаги - рапорты исправнику и разбирать мелкие правонарушения 77 .

Нетрудно убедиться, что М.М. Сперанскому удалось построить по одной схеме план управления на всех административных уровнях. Ответственность за подведомственную территорию возлагалась на главу администрации, который действовал совместно с совещательным органом. Структура таких органов тоже была идентичной, но на низших уровнях управления они были выборными (на низших, за неимением дворянства, выборность не допускалась). Более того, удалось разграничить компетенцию разных чиновных учреждений, жестко отделить судебную сферу от финансовой, а их вместе - от непосредственно управленческой (по крайней мере, формально).Таким образом, один из основных источников чиновного произвола и взяточничества (а именно путаница и дублирование функций разных ведомств) был ликвидирован.

Однако многие либеральные намерения М.М. Сперанского так и остались на бумаге, его реформа не во всем достигла своих целей. Так, в частности, советы не превратились в противовес власти генерал-губернаторов и губернаторов, которые в общем-то остались такими же полновластными владыками, какими были смещенные и отправленные в тюрьму М.М. Сперанским в 1819-1821 гг. чиновники. Идея бюрократического контроля над "номенклатурной машиной" не оправдала себя. Несмотря на детальное перечисление в законе их прав и обязанностей, местные органы не получили реальной самостоятельности и оказывались, как и прежде, жестко встроенными в традиционный механизм управления империей. Любая инициатива снизу обычно наталкивалась на инертность вышестоящих органов, либо не понимавших существа дела, либо вымогавших взятки. Серьезно мешало и отсутствие гласности в действиях административных структур. Выходящие из недр канцелярий документы спускались вниз по инстанциям уже в виде готовых указаний и требований, ни о каком обсуждении их населением не могло быть и речи. Собственно, и вся реформа М.М. Сперанского представляла собой такой же "высочайший рескрипт", который начал выполняться местным чиновничеством не из солидарности с планами реформатора, а по привычке исполнять приказы начальства.

На судьбе реформы и ее отдельных положений неизбежно сказались и краткость пребывания М.М. Сперанского в Сибири, недостаточное знакомство с ее жизнью, и неспособность провинциального чиновничества воспринять его идеи 78 . Тем не менее замыслы Сперанского в целом соответствовали вызову времени, так как установленная по его проектам структура территориально-административного деления продержалась несколько десятилетий. Это подчеркивает разумность предложенных им мер, поскольку в предыдущую эпоху, в XVIII в., нескончаемые преобразования в Сибири лишь усугубляли накопившиеся проблемы и не приводили к стабильному управлению.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Реферат по отечественной истории:

"Реформы М.М. Сперанского в Сибири"

План

1. Предыстория назначения графа М.М. Сперанского генерал-губернатором Сибири

2. Начало преобразования Сибирской губернии

3. Учреждение для управления Сибирской губернии

4. Устав об управлении инородцев

5. Устав о сибирских киргизах

6. Устав о ссыльных

7. Устав об этапах в Сибирских губерниях

8. Устав о содержании сухопутных сообщений в Сибири

9. Устав о сибирских городовых казаках

10. Положение о земских повинностях

11. Положение о казенных хлебных запасных магазинах

12. Положение о разборах исков по обязательствам, заключаемым в Сибирских губерниях между обывателями разных сословий

13. Заключение

14. Список использованной литературы

В письме Растопчину Сперанский выставлялся главою заговора в интересах Наполеона. Обвинение основано на предположении: будто бы Сперанский советовал государю усилить польскую армию для того, чтобы оставить без защиты Петербург и Финляндию. Донос рекомендовал Балашова избрать орудием царской воли для удаления Сперанского, которому действительно министр полиции подготовил западню, рискуя сам подвергнуться опале. По крайней мере так высказывал в ссылке Сперанский, выразившись в Нижнем у Архиерея, что "если бы Балашов не ускорил двумя часами, то был бы на месте" его; ловушка подставленная Сперанскому, заключалась в предложении: "учредить из трех лиц: Сперанского, Балашова и Арнфельдта помимо монарха, безгласный тайный комитет, который бы управлял вместе делами, употребляя государственный совет, сенат и министерство единственно в виде своих орудий". Сперанский отверг предложение, но не донес государю, а предлагатели донесли, объясняя умолчание недостатком преданности статс-секретаря и его хитростью отвержение словесное, когда ум еще рассчитывал и ожидал новых предложений с признанием первенства между олигархами. Поверил ли вполне Александр I совету этому, ведает один Сердцеведец, но внезапно, вечером 17 марта 1812 года Сперанский был потребован во дворец в 8 часов… Целых два часа продолжалась… аудиенция, по окончанию которой Сперанский вышел от государя чуть живой, растерянный, убитый. Когда он собирал бумаги в секретарской, государь тихо из дверей промолвил: "Прощайте, Михаил Михайлович!"…

Убитый нравственно, Сперанский не имел духа разбудить дочь для прощания и в полночь уже оставил Петербург, на дорогу даже взяв меховую шапку у своего человека… Александр I, как можно заключить по словам его, в первое время чувствовал тягость утраты близкого человека. 18 марта, на другой день высылки Сперанского, Император высказался так в разговоре с князем Голицыным: "Если б у тебя отняли руку, ты, верно, кричал бы и жаловался, что тебе больно: у меня в прошлую ночь отняли Сперанского, а он был моей правой рукой!"

В указе о назначении губернатором в Пензу сказано, что этим указом дается изгнаннику "способ усердною службою очистить себя в полной мере". Эта фраза была ответом Сперанскому на просьбу явиться в Петербург, отнимая у него возможность настаивать на ней. Ходатайства прибыть в Петербург Сперанский стал теперь возобновлять при всяком удобном случае, и блистательное управление его запущенною губерниею - чего доброго, назначенного тоже скорее всего с враждебной целью: запутать в новые интриги - давало часто возможность представлять о необходимости личного доклада дел монарху. Ходатайства эти возбуждал он в 1818 году, и так как трудно было подыскать предлог для отказа на этот раз, Аракчееву подали мысль: предложить Сперанского для обследования дел в Сибири, при возбужденных жалобами подозрениях насчет управления генерал-губернатора Пестеля, тоже поддерживаемого временщиком. Это и было поводом назначения Сперанского генерал-губернатором Сибири, рескриптом 22 марта 1819 года, при котором в особом письме императора заявлена невозможность дозволить прибыть в Петербург, как просил Сперанский, "по домашним делам". Поручение ехать в Сибирь в рескрипте изложено как неотложная мера, от которой ожидалось больше пользы, чем ревизии сенаторами.

Для края нужны были общие меры, которые касались бы самих основ его управления. Необходимость этих мер сделалась очевидной при обозрении Сибири Сперанским. Они вызывались не только массой найденных злоупотреблений, но и давно устаревшим сибирским управлением. По мнению Сперанского, нельзя было и подумать управлять Сибирью без новых правил и новых людей.

Эти общие меры начинались именным указом 26 января 1822 года. В нем говорилось о том, чтобы учредить в Сибири 2 главных управления в лице генерал-губернаторов. К западному главному управлению отнесены губернии Тобольская и Томская и вновь учрежденная (из частей обеих губерний) Омская область; к восточному - губернии Иркутская и вновь учрежденная (из частей Иркутской и Томской) Енисейская, Якутская область, Охотское и Камчатское приморские управления. Местопребывания управлений назначено одного в Тобольске, другого в Иркутске. Генерал-губернаторы должны управлять на основании особенного учреждения, до издания же его - по общему учреждению и наказу 1803 года. Прежде всего, они должны определить по взаимному соглашению, граничную черту между обеими частями Сибири. Нарымский уезд присоединялся к Томской, Туруханский - к Енисейской губерниям.

Так было положено начало преобразованию Сибирского управления. Но окончательное положение его вышло еще не скоро: только 22 июля 1822 года, при именном указе сенату, издано было особенное учреждение для управления Сибирских губерний и при нем уставы:

· Об управлении инородцев

· Об управлении киргиз-кайсаков

· О ссыльных

· Об этапах

· О сухопутных сообщениях

· О городовых казаках

И положения:

· О земских повинностях

· О хлебных запасах

· О долговых обязательствах между крестьянами и инородцами

Тогда же были даны еще два распорядительных указа:

· Об учреждении в Сибири этапных команд

· Об устройстве сухопутных сообщений в Сибири

Личная земская повинность, вследствие ее затруднительности, постепенно заменяется денежным сбором; сбор на сообщения в Сибири по 30 копеек с души отменяется с 1824 года; бродячие инородцы освобождаются от земской повинности в общий состав крестьян.

Учреждение для управления Сибирских губерний . Сибирское учреждение основано на двух главных началах:

1. Чтобы по уважению расстояний доставить всем частям управления способы к удобнейшему в нужных случаях местному разрешению

2. Чтобы единством и постепенностью надзора удостоверить, сколь можно более, правильность их движения

Управление делится на:

1. Главное

2. Губернское

3. Окружное и городское

4. Сельское и инородническое

Каждое из этих управлений состоит из начальствующего лица (генерал-губернатора, губернатора, окружного начальника) и его совета.

Исполнительная власть вообще вверяется начальнику управления; он председательствует в совете; он может принять или отвергнуть мнение совета. Мнение совета без утверждения председателя недействительно; члены совета имеют право представлять не принятое свое мнение высшему начальству.

Главное управление - часть министерского установления, действующая на месте. Оно учреждено для того, чтобы:

1. местным надзором за действиями подчиненных ему управлений удостоверить, на сколько можно, правильность их движения и точность исполнения;

2. в случаях настоятельных и чрезвычайных доставить всем частям местного управления ближайшее и скорейшее разрешение и тем отвратить в некоторой мере неудобство дальних расстояний.

сибирская губерния сперанский реформа

Совет его состоит из членов делопроизводителей и членов от министерства; в него приглашаются также начальники разных особенных частей управления.

Общее губернское управление учреждается, чтобы:

1. делами, которые не могут быть решены в каждой части отдельно и требуют общего соображения, доставить общий и удобный способ решения и тем самым сократить продолжительные переписки и сношения;

2. местным надзором оградить правильность и успех в производстве и представить главному управлению Сибири удобнейшие способы к исправлению упущений и сохранению порядка.

Совет его состоит из председателей губернских мест, прокурора и, по роду дел, начальников отдельных частей управления.

Общее окружное управление преимущественно заключается в местном надзоре. Совет его составляют председатели городских и окружных управлений и стряпчий.

Сельское управление состоит из волостного правления, сельских старшин и десятников; инородническое - из степных дум и родовых управ; бродячие инородцы имеют только семейное управление.

Вообще все управления подчинены главному, а главное - сенату. Сибирское учреждение действует по правилам, определенным в "особенном образовании" управления.

Существенные особенности Сибирского учреждения состояли в следующем:

1. власть генерал-губернаторов в известных случаях умерялась советом;

2. губернатор отделялся от губернского правления и составлял особое учреждение, дела которого, в известных случаях, подвергались рассмотрению совета;

3. на тех же началах основано было управление многолюдными округами: в них учреждался особый начальник, с теми же отношениями к своему совету, как генерал-губернатор и губернатор к своим;

4. состав и круг действия областного, городского и окружного управлений в целом были применены к пространству, степени населения и другим местным обстоятельствам.

Вообще при издании Сибирского учреждения было в виду:

1. преобразить личную власть в установление и, согласив единство ее действий с гласностью, охранять ее от самовластия и злоупотребления законными средствами, из самого порядка дел возникающими; учредить действия ее так, чтобы оно было не личным и домашним, но публичным и служебным;

2. усилить надзор, собрав раздробленные (и потому бессильные) его части в одно установление, и тем, вместо бесплодной переписки, сделать его средством к действительному исправлению, заменив им, с одной стороны - удаленный от Сибири надзор высшего правительства, а с другой - недостаточный надзор общего мнения;

3. разделить и раскрыть те установления, кои, быв сокрыты и смешаны в губернском правлении, не производили своего действия;

4. простотою и удобностью обрядов, доставить каждому роду дел свойственное и успешное движение.

Устав об управлении инородцев . Существенные черты его состоят в следующем: все сибирские инородцы разделяются на три разряда.

К первому разряду принадлежат оседлые, то есть живущие в городах и селеньях. Они сравниваются с русскими в правах и обязанностях по сословиям, в которые вступят, и управляются на основании общих законов. Исповедующие христианскую веру не отличаются никаким особенным названием; магометане и язычники называются оседлыми иноверцами.

Второй разряд составляют инородцы кочевые, занимающие определенные места, переменяемые по временам года. Они составляют сословие, равное с крестьянским, но отличное от них в образе управления. Они вообще остаются на прежних правах и не могут быть зачисляемы в другое сословие без их желания на то. За ними утверждаются земли, ныне ими обитаемые; русским запрещается самовольно селиться на этих землях. Они управляются своими родоначальниками и почетными людьми по степным обычаям. В уголовных делах, именно: указанных в уставе, они судятся по законам; в проступках, совершенных в русских городах и селеньях, разбираются полицией на общем основании; все прочие преступления и проступки, совершенные ими в своих кочевьях, считаются исковыми делами и разбираются по обычаю. Они платят подать по собственному положению; участвуют в повинностях, но освобождаются от употребления гербовой бумаги и других штемпельных сборов. Они имеют право свободного сбыта своих произведений и лова. Служащим чиновникам запрещается торговля с ними и всякое посредничество в их торговых и долговых сделках. Им дозволяется полная свобода вероисповедания и богослужения, принявшие христианство могут строить храмы с разрешения епархиального архиерея, а прочие - строить молитвенные дома с разрешения губернатора. Инородцы могут беспрепятственно переходить в крестьяне и городские сословия, отдавать детей в учреждения от правительства и заводить свои собственные училища, отдельно и целыми родами приносить жалобы на притеснения.

Третий разряд составляют бродячие инородцы или ловцы, переходящие с одного места на другое по рекам и урочищам. Права их вообще состоят в применении правил о кочующих, с тем только, что:

1. земли им назначаются целыми полосами, без разделения по родам;

2. они не участвуют в земских повинностях и расходах по содержанию управления;

3. на занимаемой ими полосе могут свободно переходить из одной губернии и округи в другую.

Инородцы свободны от рекрутства. Права их должны быть им надлежащим образом объявлены. Для управления кочевыми и бродячими должны быть собраны и изданы для руководства их степные законы. Недостаток в степных законах дополняется русскими.

Устав о сибирских киргизах . Страна сибирских киргизов входит в состав Омской области. Киргизы принадлежат к сибирским инородцам и к ним применяются главные основания учреждения последних.

Киргизские кочевья разделяются на волости, а волости на аулы. Из волостей составляются округи. Округи, по положению своему, разделяются на пограничные и близлинейные. Первые граничат с независимыми от России землями, последние прилегают к настоящим сибирским линиям. Первых должно быть как можно менее, последних как можно более. Аулами управляют старшины, волостями - султаны. Округом управляет старший султан и, по его председательством, окружной приказ из двух русских и двух киргизских заседателей. Звание султанов наследственно; должности старшин, заседателей и старших султанов - выборные.

Старший султан управляет через окружной приказ. Приказ - это полицейское присутственное место; он обязан охранять народ от общих бедствий и подавать ему помощь в таких бедствиях, заботиться о просвещении, трудолюбии и хозяйственных выгодах, искоренять беспорядки, не допускать самоуправства, передавать нарушителей порядка суду, наряжать, в случаях опасений, разъезды и пакеты; содержать сведения о населении и купеческих караванах. Султан управляет волостью на правах волостного головы, но без права суда и расправы. Старшина управляет аулом на правах сельского старосты.

Порядок употребления денежных сумм, постройки в степях, внутренние сборы и повинности, хозяйство и торговля, определяются хозяйственным наказом. Каждый округ пользуется пятилетнею льготою от податей со дня введения в нем нового порядка. Киргизам позволяется делать приношения на благотворительные заведения и в помощь султанам. Для старшего султана и заседателей, для водворяющих в Сибири казаков, а также и тех киргиз, которые пожелают заняться хлебопашеством, отводятся земли на определенных условиях. Торговля может быть или меновая или за деньги. Таможни на линии остаются по-прежнему; но право караванной торговли предоставляется не только купцам первой, но и второй гильдии (у киргиз право отправлять караваны предоставлено султанам).

Судные дела киргиз разделяются на уголовные, исковые и дела по управлению. К уголовным относятся только измена, убийства, грабежи и баранта, явное неповиновение власти, они производятся общим уголовным порядком. Все прочие дела признаются исковыми и производятся в аулах и волостях биями словесно, а по жалобам на решения биев - в окружных приказах, и решаются по степным киргизским законам. Жалобы на управление приносятся по начальству; виновные судятся по общим законам.

К особенным управлениям в степи принадлежат медицинские, карательные, духовные, народного просвещения и благотворительные заведения. В каждом округе утверждаются отлучки по общим правилам об инородцах. Киргизам позволяется переходить в другое сословие, селиться внутри Империи, иметь недвижимую собственность, вступать в службу, записываться в гильдии; вступая в податное сословие, они пользуются пятилетнею льготою от податей и сохраняют свободу от рекрутства.

Устав о ссыльных . Ссылка бывает двух видов:

· на каторжную работу

· на поселение

Ссыльные отправляются из каждой губернии не чаще одного раза в неделю. Распоряжения об отправлении их делаются губернским правлением. В каждом губернском городе к пришедшим ссыльным присоединяются ссыльные, следующие из этой губернии. На каждого ссыльного составляется статейный список, а на всех, отправленных вместе, - партионный список. Статейный список должен идти вместе со ссыльным; в случае остановки ссыльного по какому-либо случаю, останавливается и его список. Ссыльные снабжаются одинаково для обоих полов одеждою по положению; за утрату одежды отвечает местная полиция и препровождающая стража. Кормовые деньги выдаются по особому табелю от одного города до другого. Пересыльных подсудимых не смешивают со ссыльными; осужденных в крепостную работу не смешивают с отправленными в Сибирь.

Ссыльные из каждого губернского города отправляются в назначенный день, по определенному маршруту. Больные оставляются в городах до выздоровления; виновные в маловажных проступках наказываются по полицейскому приговору; за важные преступления передаются суду.

Городские и земские полиции обязаны в точности исполнять предписания губернского правления об отправлении ссыльных, немедленно отправлять их в дальнейший путь и доносить о замеченных ими неисправностях; земские суды доносят губернскому правлению о каждой вышедшей из уезда партии. Препровождающая ссыльных стража обязана не допускать их в пути до беспорядков, доставлять их исправно по маршрутам и хранить документы о ссыльных. О каждом умершем или бежавшем и не отысканном ссыльном городская и земская полиции извещают Тобольский приказ через местное губернское правление. О пойманных ссыльных проводится исследование, откуда они бежали, и разыскивается их статейный список.

Из всех губерний (за исключением Пермской, Вятской, Оренбургской и частью Вологодской, в которых поставлены некоторые особенные правила), ссыльные соединяются в Казани. Здесь находится экспедиция о ссыльных. Она составляет новые партии и новые партийные списки, и вообще приводит в ясность сведения о ссыльных.

В Сибири по делам о ссыльных учреждаются: Тобольский приказ и Тобольская, Томская, Енисейская и Иркутская экспедиции о ссыльных.

Обязанности приказа составляют прием и распределение ссыльных и общий счет их, с самого получения уведомления о присуждении их в ссылку, до окончательного водворения.

По прибытии ссыльных в Тобольск, производится их свидетельство, для удостоверения в их личности и для распределения их по состоянию здоровья и роду прежних занятий. Распределение имело два вида:

· по разрядам

· по губерниям

Осужденные на каторжную работу назначаются на фабрики и заводы; им назначается губерния, в которую они должны быть отправлены, но от них отделяются вовсе неспособные к работе. Осужденные на последние разделяются на шесть разрядов:

· на пополнение заводских работников;

· в ведомство сухопутных сообщений;

· в ремесленники;

· в целях слуг;

· на поселение;

· в неспособные

По губерниям ссыльные распределяются сообразно поступившим по каждому разряду требованиям.

В губернии управляет ссыльными экспедиция о ссыльных. Она принимает их в свое ведение, распределяет по разным заведениям и содержит об них верные списки. Для ближайшего надзора за ссыльными назначаются, по мере надобности, смотрители и казаки при заведениях, и ревизоры для обозрения ссыльных.

Осужденные в каторжную работу распределяются по фабрикам и заводам казенными палатами. Излишние против требований распределяются сверх комплекта по всем губерниям, кроме Иркутской. Местный надзор за ними и употребление в работу зависит от управления каждым заведением. В заведении ведутся им верные списки. О содержании и призрении их на заводах местные и главные управления должны составить особое положение. Главные основания положения:

1. определение рабочей платы, с вычетом из нее 2% в экономическую сумму на содержание больных;

2. разделение ссыльных на домовых и бездомных;

3. назначение, кроме того, имеющим домообзаводство - земель, а не имеющим его - провианта;

4. равноправность женщин с мужчинами в получении платы и провианта.

Каторжные пользуются покровительством экспедиции о ссыльных и могут жаловаться ей на притеснения; в этих случаях экспедиция должна настаивать в плате об удовлетворении обиженных.

На пополнения заводских работников поступают, по мере надобности, ссыльные, присланные на поселение за преступления более значительные и наказанные плетьми. Они называются временными заводскими работниками, они распределяются по местам казенною палатой, находятся в работах 1 год и получают двойную заработную плату. По истечении года они отсылаются в экспедицию о ссыльных и поступают в другие разряды, где год заводских работ засчитывается им за два. Наказанные, во время пребывания в заводах по суду за новые преступления, остаются в заводе еще на 2 года или поступают по судебному приговору в разряд каторжных.

В ведомства сухопутных сообщений поступают самые лучшие и здоровые ссыльные, преимущественно знающие мастерства. Они называются дорожными работниками. Они распределяются по уставу о сухопутных сообщениях. Находясь в ведомстве сухопутных сообщений, они не состоят в ведении экспедиций о ссыльных. Вышедшие из ведомства сухопутных сообщений до срока, за ненадобностью, распределяются экспедицией в другие разряды на срочное время, а лишенные по суду права водворения, - навсегда. Выслужившие срок, поступают в государственные крестьяне на правах переселяющихся.

В ремесленные работники назначаются ссыльные лучшие за отчислением во второй разряд. По мастерству они разделяются на отделения. В губернских и, по усмотрению местного начальства, в важнейших уездных городах составляются из отделений ремесленные дома. Для заведования работами и суммами ремесленного дома учреждается контора. Срок пребывания в ремесленных домах и отделениях - шестилетний. Ремесленные работники находятся в ведении и распоряжении экспедиции о ссыльных, которая в особенных случаях руководствуется разрешениями губернатора.

В цех слуг назначаются дворовые люди, евреи и люди малоспособные к работе, по мере действительной надобности и по числу требований. Число их для каждого места определяется главным управлением. Они отдаются желающим экспедицией о ссыльных на определенных условиях (с годовыми билетами, на попечении и продовольствии принимающих и с платой от 1 рубля 50 копеек до 7 рублей 50 копеек; из платы удерживается 5% в экономическую сумму). За маловажные проступки они наказываются по общим полицейским правилам. За дурное обращение хозяина слуга от него отбирается. По выслуге срока, слуга получает от хозяина аттестат; все прежние аттестаты предъявляются новому хозяину. Срок пребывания в цехе слуг полагается восьмилетним.

Самые старые, слабые и увечные назначаются в неспособные. Они называются ссыльными дряхлыми. Они вообще должны быть приписаны к волостям на вольное пропитание и состоять в ведении местного начальства; экспедиция только ведет им счет. Из них поступившие в семейства старожилов или заведшие собственное хозяйство могут поступать в крестьяне с трехлетнею льготой от податей и 20-тилетнею от рекрутства, местное начальство отдает в услужение зажиточным поселянам, по правилам о цехе слуг, за исключением платы, которая зависит от местного усмотрения. Совершенно неспособные принимаются в благотворительные заведения.

На поселение поступают люди, способные к сельским работам. Они называются поселенцами. Поселенцы делятся на два рода:

1. Заведение новых поселений за счет казны. Казенные поселения устраиваются по предложениям главного управления и с утверждения высшего правительства, в малонаселенных районах, для удобства сношений. Экспедиция о ссыльных назначает в казенные поселения преимущественно женатых, или таких, которые найдут возможность жениться в течение первого лета; туда же отсылаются и незамужние женщины, годные к работе. Поселенцы вводятся весной, чтобы они могли немедленно заняться земледельническими работами. С наступлением следующей весны каждому ссыльному даются дом, земля, землевладельческие орудия и домашние вещи. В следующие 2 года поселение должно быть наполнено; за поселенцами продолжается строгий надзор; но им выдаются принадлежащие им деньги. По истечению этого времени начинается для всех льготное время. На места выбывших назначаются новые поселенцы, но только до истечения льготного срока; они сравниваются в льготах с другими.

2. Приселение к прежним деревням. Поселенцы, не назначаемые на казенные поселения, распределяются по волостным губернским правлениям. Они облагаются казенными податями и 50-ти копеечным сбором в экономическую сумму, но освобождаются от земских и волостных повинностей; подать налагается на них отдельно от старожилов и только на наличных; за недоимку они отдаются в работу старожилам. Они обязаны водвориться собственными трудами не далее пяти лет, и до того времени остаются под строгим надзором. Ссыльный обзаведшийся в течение этого срока, поступает в крестьяне с трехлетнею льготой от податей и 20-ти летнею от рекрутской повинности, переходит под обыкновенный земский надзор и получает собственные деньги, которые имел при отправлении; если он в срок не обзаведется, то платит подати и остается на прежнем положении; те, которые в течение этого времени окажутся вовсе неспособными к сельским работам, выключаются в разряды неспособных.

Ссыльные, впавшие в преступления, судятся местным уголовным начальством и наказываются по законам. Ссыльные, сужденные за преступления в третий раз по прибытии в Тобольск, поступают по судебному приговору в каторжную работу.

Женщины разделяются на два разряда:

1. Идущие по собственной воле, не отделяются в пути от мужей и не подвергаются надзору; они получают кормовые деньги.

Устав об этапах в Сибирских губерниях . Этот устав определяет состав этапных команд, порядок отправления и движения партий, обязанности команд, их зависимость, отношения к местному начальству, пособия от земли и довольствие.

Для препровождения ссыльных учреждаются в Сибири этапы от границ Пермской губернии до Иркутска. На этапы определяются регулярные пехотные команды и конные городовые казаки. В этапные команды назначаются люди (преимущественно) семейные, по возможности при местах их прежнего жительства; в состав команд не могут входить рекруты и порочные. Этапы подчиняются непосредственно начальнику внутренней стражи в губернии; губернское правление сообщает ему обо всех беспорядках в препровождении партий.

Партии ссыльных составляются преимущественно в губернских городах. Летние партии должны быть меньше зимних; не отправлять с одной партией много каторжных. Порядок следования партий, пересылки людей, следующих в места побочные от этапной дороги и приема людей в партии на пути, определяется уставом.

Этапный начальник лично отвечает за все беспорядки в команде. Устав определяет также ответственность этапного начальника за неправильный прием в партию или остановку из нее людей, за побеги ссыльных, за присвоение нижними чинами продовольствия или одежды ссыльных и за растрату ссыльными казенных вещей.

Этапные помещения состоят под ближайшим надзором и ответственностью волостного и сельского начальства.

Устав о содержании сухопутных сообщений в Сибири . Этот устав разделялся на четыре части:

1. Образование управления сообщений;

2. Наказ в искусственном отношении;

3. Наказ в хозяйственном отношении;

4. Временной наказ о порядке приведения устава в действие.

Управление этими сообщениями, как повинностью жителей, составляет отдельную часть от общего управления сообщениями в государстве и подчиняется местным главным управлениям. Оно разделяется на уездное, губернское и окружное.

Все служащие в сухопутных сообщениях подчинены начальнику сообщений. Губернатор не ответствует за состояние путей, перешедших в новое управление; но он извещает начальника над сообщениями о важных неисправностях на дорогах и требует исправления; а если его настояния не будут удовлетворены, то доносит главному управлению.

В губернии сообщениями управляет директор.

Каждый уезд содержит одно или несколько отделений. Отделениями управляют мастера.

Все лица, состоящие в ведомстве сухопутных сообщений, судятся военным судом.

Начальник над сухопутными сообщениями, в первый же год по введении нового порядка, приводит в известность все переправы и представляет главному управлению свое мнение о способах их содержания.

Устав о сибирских городовых казаках . Городовые казаки принадлежат к составу полиции и находятся в гражданском ведомстве. Они управляются в составе:

1. полков. В составе полков управляются те, которые не обзавелись еще прочным хозяйством или отбывают службу в местах отдельных от их постоянного жительства. Они получают казенное довольствие.

2. станиц. В составе станиц - те, которые имеют домообзаводство, временно отправляют службу в местах жительства, не получают жалования и помогают жителям в отправлении внутренних повинностей.

Главное начальство над казаками в губернии вверяется губернатору.

Положение о земских повинностях . Личные (натуральные) земские повинности отменяются. Они заменяются частью устройством дорожных и этапных команд, а частью денежным сбором.

Денежные земские повинности разделяются на постоянные - содержание почтовых подводов и помещений, земских и этапных подводов и рабочих дорожных команд, отопление и освещение воинских помещений, и временные - устройство воинских, этапных, почтовых и тюремных помещений. Смета земских повинностей утверждается в губернском или областном совете на каждое наступающее трехлетие. Основанием ее служат цены - минувшего трехлетия и существующие, прежние и вновь открывающиеся статьи расходов и подробные данные, относящиеся к каждому отдельному предмету расходов. Первоначальная раскладка производится в окружных и областных управлениях; она состоит в распределении сбора по состоянию и промышленности обывателей, и в разделении их на разряды, но не определяет количества самого сбора. При раскладке принимаются в соображение: свойство и количество земли, пастбища, скотоводство, промыслы, удобство торговли и путей ее и случайные причины оскудения. Раскладка распределяется только по сословиям, волостям и инородным управам. Общая раскладка составляется в губернском совете. Затем сметы и раскладки рассматриваются подробно в совете главного управления; из частичных смет и раскладок составляются общие по всему управлению и представляются на утверждение высшему правительству.

Временные повинности могут существовать не иначе, как по Именному Высочайшему повелению. Они производятся или подрядом, или хозяйственным распоряжением, как и казенные постройки.

Положение о казенных хлебных запасных магазинах . Магазины разделяются на:

· постоянные (наполняются положенным количеством хлеба ежегодно)

1. складочные

2. приписные

· временные (учреждаются только в неурожайные годы)

Из складочных первых хлеб развозится в последние. Число магазинов, их роды и количество запасов определяются расписанием, которое может быть изменено главным управлением; при этом наблюдается, чтоб нужды обывателей были предусмотрены и продовольствие их заблаговременно обеспечено, чтобы не преграждать, но всемерно поощрять частную хлебную промышленность и чтобы магазины служили пособием в случае необходимости; а не средствам к введению казенной монополии. Главное управление магазинами в губернии вверяется губернатору; в порядке губернского управления заведует ими губернское правление, а на местах - городничие и исправники. Порядок отпуска сумм и отчетности в них определены уставом.

Хлеб для магазинов заготовляется или с торгов, или хозяйственным образом, из первых земледельческих рук. Договоры заключаются преимущественно с целыми обществами, с выдачею вперед под круговую поруку из всей договорной платы; они пишутся на простой гербовой бумаге. Хлеб покупается мукою; в некоторых случаях позволяется прием солоделого и зернового хлеба. Надзор за правильностью приема хлеба возлагается на городничих и исправников. Хлеб хранится в мешках; где они дороги, там позволяется хранить его россыпью; в отдаленные места он доставляется в кожаных сумах.

Первое средство обеспечения продовольствия - частная промышленность и торговля; второе - общественные магазины. Казенные магазины служат только пособием этим двум главным средствам. В городах запасы должны быть всегда открыты для пособия бедным, с наложением 6% прибыли на заготовительную цену, а если она дорога, то и без процентов. В городах, где снабжение хлебом ограничивается только рыночным подвозом, допускается, при недостатке этого подвоза, продажа и зажиточным людям, с небольшим понижением против справочных цен. Продажные цены устанавливаются заранее; отпуск хлеба без наличных денег запрещается. На тех же основаниях производится продажа хлеба бедным крестьянам и в селеньях, где нет хлебопашества и общественных магазинов. Кочевым и бродячим инородцам продажа хлеба производится в случае не улова рыбы и зверя, и при недостатке обыкновенных их способов пропитания. Там, где провозная цена равняется покупной, хлеб продается без наложения процентов. Продажа инородцам производится или на наличные деньги, или на звериные шкуры, по оценке их на ярмарке, или в долг на известные сроки. Во взыскании долгов позволяется делать отсрочки; а при безнадежности взысканий, - слагать их со счетов. Вообще капитал магазинов должен не уменьшаться и приносить прибыли не менее 6%. Сверх продовольствия позволяется употреблять хлеб, с известными условиями, в провиантское ведомство и на винокуренные заводы; дозволяется также, для освежения, перемещать его в другие магазины продавать низшими ценами.

Капитал магазинов употребляется за заготовление хлеба, содержание магазинов и служащих при них. Из него же, в чрезвычайных случаях, делаются пособия отдаленным инородцам, - покупкою и раздачею оленей, пороха, свинца и других необходимых для них потребностей, а также заимообразные ссуды крестьянам Киренского и других отдаленных уездов.

В отдаленных местах Якутского и Охотского края допускается учреждение рыбных запасов. Они должны составляться по усмотрению местного начальства, без стеснения инородцев. Запасы эти служат заменою хлеба в случае его недостатка; они составляются в общественную собственность тех жителей, с которых собраны. Составление рыбных запасов не освобождает местное начальство от обязанности заботиться о составлении хлебных запасов по возможности.

Положение о разборах исков по обязательствам между обывателями разных сословий . Все денежные займы, все наймы в работу крестьян и инородцев, как между собою, так и с торгующими, и всякая отдача в содержание промыслов у инородцев должны быть основаны на явочных письменных договорах (у инородцев займы позволяются и словесные, но непременно явочные). Займы должны обеспечиваться поручительством. Займы производятся не иначе, как с дозволения: частные - волостного или инородческого, а общественные - губернского начальства; наем на работу - с дозволения, а отдача промыслов - с согласия обществ. Порядок составления договоров и взыскания по ним значительно упрощен против общего. Общественные займы подчинены особым правилам. Запрещено вообще заключать условия о найме в работу других, а родителям и воспитателям отдавать в наем детей (за исключением малолетних). При наймах запрещено выдавать вперед денег более всей договорной платы; долг, оставшийся на работнике после срока найма, если он не превышает 5 рублей, недействителен. Постановлены некоторые особенные правила для найма на суд. Словесные, не явочные обязательства не имеют никакой силы перед законом. К денежным займам причислена и поставка в определенный срок каких-либо произведений (то есть договор подряда), если все деньги, или часть их, выдаются вперед. При взыскании долгов не подлежит продаже имущество, необходимое в крестьянском и инородческом быту. Для окончания расчетов и споров по прежним наймам и денежным займам назначается кратчайший срок. Запрещается делать затруднения в провозе кладей и вообще в проезде разных лиц вольным наймом.

Заключение

Сам Сперанский высоко ставил свою сибирскую деятельность. Он считал, что собранные им сведения и предложенные им меры обеспечивают все возможное к дальнейшему умственному и экономическому развитию Сибири.

Личность Сперанского и образ его действий в Сибири сами по себе должны были иметь для нее цивилизующее значение. Они должны были пробудить в сибиряках сознание своих прав и своих отношений к местной власти. Везде, где только встречались случаи, он старался прекратить произвол власти, внушить ей уважение к закону и к человеческому достоинству. Тогдашние "умники" считали такие требования невозможными для Сибири. "Сам Сперанский, находясь в Сибири, не исполнял законов," - говорит Геденштром в виде упрека ему в том, что он требовал исполнения законов от других; но Геденштром не приводит ни одного случая нарушения Сперанским законов.

Понятно, что сибиряки бросились искать в законах Сперанского выражения и подтверждения тех взглядов и понятий, которые были внушены им личностью и делами Сперанского.

Сибиряки гордились тем, что у них есть "свое" учреждение, и что оно делает их полноправными перед законом. Сибирское стремление к свободной деятельности нашло себе новую пищу в сибирском законодательстве. Даровитейшая сибирская молодежь того времени усвоила не только идеи, но и язык Сперанского. Ближайшее после Сперанского поколение ставило его идеалом администратора. Таким образом, Сперанский и его учреждения дали первый действительные толчок общественной мысли и умственной деятельности Сибири.

Впоследствии бывали, конечно, уклонения от таких начал, как: свобода промышленности и торговли, устранение казенной монополии в хлебных закупах, обеспечение продовольствия частною торговлей; доходили эти уклонения до крайности, но встречали уже сознательный, законный протест в общественном мнении.

Такое же, если не большее, влияние на гражданскую экономическую жизнь Сибири должны были иметь законы о земских повинностях, казенных хлебных запасах, о казаках, инородцах и ссыльных - то есть все то, о чем говорилось выше.

Замена натуральных повинностей денежным сбором и большая определительность последнего должны были значительно облегчить население в земских повинностях. Положение о запасных магазинах устанавливало правильные границы между частною деятельностью и правительственными заботами в отношении к продовольствию. Положение о казаках определяло в точности их гражданское положение и служебные обязанности и упрочняло экономический быт этой значительной части местного населения. При точном и разумном исполнении оно открывало казачьему сословию возможность достигнуть значительной степени благосостояния. Учреждение об инородцах упрочило за ними обширные гражданские права.

Все это не могло иметь влияния на гражданское и экономическое развитие инороднического населения, особенно там, где оно непосредственно соприкасается с русским населением и где, поэтому, для него более доступен обмен понятий.

Через 50 лет, по сравнению с тем, какое оно было во времена Сперанского, население страны увеличилось в некоторых частях вдвое, в других - в полтора раза; собственно городское население во многих местах почти утроилось; число купеческих капиталов увеличилось в весьма значительной пропорции в отношении к населению, число фабрик и заводов - тоже; фабричная производительность, ничтожная во времена Сперанского, лет через 50 достигла стоимости 6 миллионов.

В быту Сибири произошло почти общее материальное улучшение. Из этого общего прогресса, возможно, придется исключить только дальние северные окраины, куда улучшения проникали весьма медленно.

Определить, что из современной сибирской жизни принадлежит действию законов Сперанского, и что независимо от них образовалось под влиянием указанных в данной работе обстоятельств, почти невозможно. Но нельзя не сказать, что эти самые обстоятельства, если не существованием, то полным развитием своим, во многом обязаны законодательству Сперанского.

С другой стороны, и сами они имели отчасти влияние на способы и степень практического приложения этого законодательства. Развивающаяся промышленная и умственная деятельность края способствовала развитию образования, а, следовательно, и развитию более ясного взгляда на сибирское учреждение и распространение основных начал его в массах населения.

Также Сперанский вполне осознавал важность хороших исполнителей для успеха законодательных мер. Недостаток в людях считал он величайшим препятствием к осуществлению наилучший узаконений. И Сибирь отдала от этого недостатка. Большинство исполнителей вовсе неспособно было понять идеи Сперанского и провести их в свою деятельность, а те, кто понимал их, искали лишь орудия в них для достижения своих же интересов.

Наша историческая жизнь развивала в нас особенные понятия и о чувстве долга и о чувстве собственного достоинства. Например, в сфере общественной деятельности, цель нашего самолюбия большею частью состоит не в том, чтобы выказать свою власть и силу, хотя бы и с нарушением закона. Личные цели всегда были и будут главной причиной человеческой деятельности; нужно быть слишком высоко развитым нравственно, чтобы подчинять эти цели общей пользе, или иметь слишком обширный разум, чтобы уметь проводить их без ущерба общей пользе: таким умом, на мой взгляд, обладал отчасти Сперанский. Но сделать так, чтобы положение дел вдруг изменилось потому только, что Сибири даны новые законы, тогда, как все другие условия сибирской жизни остались по-старому, просто невозможно!

Не думаю, что я ошибусь, сказав, что сибирские законы Сперанского никогда не действовали в полной мере. Некоторые части их даже вовсе не были приведены в исполнение.

Но непосредственное влияние Сперанского на состояние Сибири было велико и благотворно. Оно освежило Сибирь, пробудило от векового застоя, дало ей новую жизнь. Только вот влияние это постепенно ослабевало, в сибирскую жизнь врывались и новые элементы.

Список использованной литературы

1. "Русские Бывшие деятели. Сборник портретов замечательных лиц прошлого времени, с краткими биографическими очерками. Том 1. Деятели эпохи преобразований" П.Н. Петров, Санкт-Петербург

2. "Сибирь. Историческая хрестоматия"

3. "Енисейский энциклопедический словарь" Л.С. Рафиенко, Красноярск, 1998

4. Журнал "Родина", лето 1995

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Необходимость изменений во внешней и внутренней политике России в начале XIX века. Сперанский М.М. как доверенное лицо Императора. Назначение генерал-губернатором Сибири. Проведение реформ управления краем. Причины безуспешности начинаний Сперанского.

курсовая работа , добавлен 01.03.2011


Краткая биография М.М. Сперанского. План преобразований центрального управления, Государственного Совета, учреждения министерств и Сената. Реорганизация финансовой политики России. Отлучение от государственных дел и восстановление Сперанского на службе.

контрольная работа , добавлен 23.02.2012


Начало деятельности М.М. Сперанского. Проект политических реформ: замыслы и результаты. Гражданские и политические права населения. Выборы в Государственную думу, главные причины Государственного совета. Основные причины отставки М.М. Сперанского.

презентация , добавлен 12.05.2012


Политическая ситуация в России в первой половине XIX века. Личность Александра I, его реформы. Биография М.М. Сперанского, его назначение на должность помощника царя, планы и некоторые реализованные реформы, а также дальнейшая деятельность в ссылке.

реферат , добавлен 27.10.2009


Биография Михаила Михайловича Сперанского. Первый проект политических преобразований. Вопрос о необходимости осторожного введения в стране конституционной монархии. Введение к уложению государственных законов. Реализация реформ Сперанского на практике.

курсовая работа , добавлен 23.10.2012


Социально-экономическое состояние России в начале XIX века. Восшествие на престол Александра I и период либеральных реформ, начало карьеры М.М. Сперанского. Создание Негласного комитета. Преобразования высших органов власти. Сперанский и декабристы.

дипломная работа , добавлен 13.12.2010


Краткий обзор биографии М.М. Сперанского. Политико-правовые взгляды. Отличия гражданского и правового рабства. Сперанский - участник либеральных преобразований в начале царствования Александра I. Реформы государственного управления, их роль и значение.

реферат , добавлен 09.05.2016


Первые годы царствования Александра I. Записка об устройстве судебных и правительственных учреждений в России. Служебная карьера Сперанского и претворение плана в жизнь. Установление трех основных сословий. Проект политической реформы и причины неудачи.

презентация , добавлен 11.11.2014


Место и роль Сперанского в истории преобразований отечественной государственности и формировании правительственной законодательной политики. Хронологически деятельность Сперанского по упорядочению законодательства России. Политические идеалы Сперанского.

курсовая работа , добавлен 16.03.2012


Образование и вхождение в круги власти М.М. Сперанского. Преобразование высших органов власти. Реорганизация финансовой политики государства. Изменения в сфере придворных званий и производства в чины. Причины неудач реформ Сперанского и Александра I.

Начало XIX в. в Российской империи ознаменовалось пересмотром основ системы административно-территориального управления. В частности, такая огромная, малонаселенная и удаленная от центра территория, как Сибирь, требовала особого подхода.

Императорский кабинет министров принял решение о необходимости проведения в Сибири ревизии. Осуществление этой ответственной задачи было поручено Михаилу Михайловичу СПЕРАНСКОМУ. Вероятно, на выбор оказал влияние ряд причин. Во-первых, М.М. Сперанский зарекомендовал себя как талантливый и грамотный составитель законопроектов. Кроме того, будучи пензенским губернатором, он писал члену «Негласного комитета» при императоре Виктору Павловичу КОЧУБЕЮ: «Если бы теперь вопросили, какие же для внутреннего устройства России учреждения наиболее нужны, - не теряясь в воздушных высотах, можно было бы с достоверностью ответить: всего нужнее учреждение или устав об управлении губерний. Мысль о лучшем губернском уставе сама уже приведет к другим учреждениям, для внутреннего гражданского порядка необходимым, к учреждениям, кои во всех случаях должны предшествовать преобразованиям политическим, если желают, чтобы сии последние когда-либо у нас возникли с прочною пользою и без потрясений». Во-вторых, сам М.М. Сперанский в это время начинает усиленно хлопотать о своём возвращении в столицу, которое было возможно только после удачного проведения ревизии.

22 марта 1819 года Александр I подписал рескрипт о назначении М.М. Сперанского сибирским генерал-губернатором и новым её ревизором. По словам одного из основоположников сибирского областничества Н.М. ЯДРИНЦЕВА, на М.М. Сперанского возлагали большие надежды. Бывший тогда министром внутренних дел О.П. КОЗОДАВЛЕВ писал, что сибирская история будет делиться на две части: от Ермака до Сперанского и после Сперанского. Чего-то крупного и важного ожидали от нового генерал-губернатора и В.П. Кочубей, и управляющий иностранной коллегией К.В. НЕССЕЛЬРОДЕ. Однако сам Михаил Михайлович иначе относился к своему положению и видел в нём лишь новый этап ссылки. Тем не менее, он понимал, что именно от его деятельности в Сибири будет зависеть то, как скоро он сможет вернуться в Петербург.

Всё предыдущее управление Сибирью, сменявшие друг друга генерал-губернаторы заставили самодержавие начать поиск оптимального административно-территориального устройства края. Нужно было и как-то реагировать на бесконечный поток жалоб и доносов, на бесчинства местных чиновников. Безнаказанность местной администрации подрывала в глазах населения авторитет власти, что могло привести к социальным конфликтам. Кроме того, взяточничество, казнокрадство и административный произвол снижали податные возможности местного населения, а это наносило значительный ущерб фискальным интересам.

Александр I писал М.М. Сперанскому: «Исправя сею властию всё то, что будет в возможности, облича лица, предающиеся злоупотреблениям, предав кого нужно законному суждению, важнейшее занятие ваше должно быть: сообразить на месте полезнейшее устройство и управление сего отдаленного края и, сделав оному начертание на бумаге по окончании занятий ваших, самим лично привезти оное ко мне в Петербург, дабы имел я способ узнать изустно от вас настоящее положение сего важного края и прочным образом установить на предбудущие времена его благосостояние» . Ревизия должна была выявить новые возможности повышения уровня доходности края, успокоить население и установить новый порядок в местном государственном аппарате. Для проведения ревизии Сперанскому были предоставлены всевозможные материалы по краю, в том числе жалобы, поступившие в Сенат.

Официально в свою новую должность М.М. Сперанский вступил по прибытии в Тобольск, 27 мая 1819 года. Первая задача, стоявшая перед ним, заключалась в том, чтобы убедить жителей, что жалобы на начальство не являются преступлением. В Тобольске он задержался на месяц, чтобы решить дела, не терпящие отлагательств, и разослать уведомления о вступлении в должность по всем губерниям. Кроме того, в Тобольской губернии новый генерал-губернатор навел относительный порядок в местном делопроизводстве и уволил 9 комиссаров за злоупотребления.

Чем дальше М.М. Сперанский продвигался по Сибири, тем сильнее поражало его положение края. «Чем далее спускаюсь я на дно Сибири, тем более нахожу зла... слухи ничего не преувеличивали, и дела хуже ещё слухов» - писал М. М. Сперанский.

Следующей на его пути оказалась Томская губерния, в которой жалоб поступало намного больше и содержание их было важнее. В Томске были назначены следственные комиссии для расследования дел в Нарым и Туруханск. Подобная комиссия была учреждена и в самом Томске, после чего М.М. Сперанский отправился в Иркутскую губернию - «резиденцию» Н.И. ТРЕСКИНА. На пути его следования был Нижнеудинский уезд, во главе которого стоял исправник ЛОСКУТОВ. Люди в этом уезде были настолько запуганы, что на первых станциях не могли приносить жалобы иначе, как тайно выбегая на дорогу из леса. М.М. Сперанский столько услышал об этом человеке, что приказал арестовать его при первой же встрече. В Нижнеудинске Михаила Михайловича буквально завалили жалобами. Ко дню его отъезда их поступило до 280. Население жаловалось на вымогательства, жестокость, насильную продажу хлеба и скота по заниженным ценам, притеснения по закупам хлеба и натуральным повинностям, принуждения к даровой работе, огромные денежные сборы, на то, что торг с инородцами был захвачен исключительно Лоскутовым.

К приезду нового генерал-губернатора Иркутск готовился как никогда. Город встретил его невиданной иллюминацией. Основные сооружения города - Кафедральный собор, Триумфальные ворота и главные улицы - Большая и Заморская - были буквально залиты огнями. На переправе через Ангару гремел оркестр, а среди огромного стечения народа выделялись губернатор Н.И. Трескин с чиновниками в парадных мундирах и орденах.

В Иркутске также было учреждено следствие и ревизия. М.М. Сперанский через несколько дней напишет ставшие впоследствии знаменитыми строки. «Если в Тобольске я отдал всех под суд … то здесь оставалось бы всех повесить». Но жалобы в первые дни не поступали, местные жители просто боялись их подавать. Даже после того, как было объявлено об отстранении Трескина, люди боялись его возвращения и мести. Но когда жители поняли, что подавать жалобы не опасно, они хлынули потоком. Их количество достигало 300 в день. В считанные дни в Иркутске была раскуплена вся гербовая бумага, на которой следовало писать жалобы, после чего была разрешена их подача на простой бумаге. Крестьянам были разрешены устные жалобы, что привело к тому, что двор иркутской следственной комиссии уже не мог вмещать всех желающих. В результате деятельности следственной комиссии в Иркутске к ответственности было привлечено около 216 человек. Временно иркутским губернатором был назначен действительный статский советник И.С. ЗЕРКАЛОВ в качестве вице-губернатора.

Нужно сказать, что от предыдущих ревизия М.М. Сперанского отличалась достаточно хорошей организацией. Конечно, основная работа сосредоточилась в канцелярии нового генерал-губернатора, которая состояла из четырёх отделений, выделенных по отраслевому признаку. Первое отделение ведало делами по министерствам полиции и юстиции, второе - по министерству финансов, третье курировало дела по министерству внутренних дел, духовных дел, народного просвещения и иностранных дел, четвертое - по военному министерству. Михаил Михайлович объехал большую часть Сибири. В Верхнеудинске, Нижнеудинске и Иркутске даже были учреждены специальные комиссии для расследования наиболее запутанных дел. Специальные чиновники были отправлены с ревизией в Туруханск, Нарым и Киренский уезд, были подготовлены записки о состоянии дел в Охотско-Камчатском крае.

В результате этих ревизий были выявлены вопиющие случаи взяточничества, казнокрадства и произвола. К тому времени, когда Сперанский приехал в Иркутск, он собрал объёмный материал по положению в Сибирском крае и злоупотреблению местных властей. В результате многочисленных проверок под суд были отданы иркутский и томский губернаторы и ещё 48 чиновников, в противозаконных действиях оказались замешаны 681 человек, среди которых 174 были чиновниками, а 256 - «инородческими начальниками». Что же касается предыдущего генерал-губернатора Сибири И.Б. ПЕСТЕЛЯ, то его обвинили лишь в том, что, находясь в Петербурге, он передоверил управление краем своим подчиненным, и ограничились удалением его от службы.

Тем не менее, нужно отметить, что большинство обвиненных во взяточничестве чиновников М.М. Сперанскому пришлось оставить на местах, так как их некем было заменить.

Главной причиной выявленных злоупотреблений М.М. Сперанский считал не только личные недостатки представителей местной администрации, но и несоответствие образа управления сибирским условиям. Непосредственное знакомство с краем укрепило М.М. Сперанского в мысли о том, что «различие между Сибирью и внутренними губерниями столь велико, что никакое учреждение, для сих губерний изданное, не может быть свойственно Сибири без значительных изъятий и применений». М.М. Сперанский считал, что недостатки «Учреждения о губерниях» 1775 года ещё более усиливались в Сибири отсутствием дворянства, большими расстояниями, малочисленностью населения, недостатком чиновников и отсутствием действенного надзора за действиями администраций.

Работая над планом преобразований, Михаил Михайлович пришёл к выводу, что одной из основных причин неэффективности административных органов в Сибири является отсутствие чёткого определения их полномочий. М.М. Сперанский составил ряд проектов по преобразованию управления Сибирью.

Д.Н. Гергилев, доцент кафедры истории России Гуманитарного института СФУ, канд. ист. наук