20 января 1993 года в лице Билла Клинтона впервые с 1980 года в Белый дом вновь вошел кандидат демократической партии. Если не принимать во внимание короткое междуцарствование президента Джимми Картера, то демократы почти четверть века соблюдали воздержание от власти. Казалось, что успех Клинтона на выборах закончит неоконсервативную эру Рейгана - Буша и начнет либеральное обновление государства и общества. Соответственно этому на 42-го президента Соединенных Штатов возлагались большие надежды.
Уильям Джефферсон Блайт IV родился 19 августа 1946 года в Хоупе, Арканзас, в треугольнике штатов Арканзас, Луизиана и Техас (Арк-Ла-Тех). Еще до его рождения в результате несчастного случая погиб его отец, и 4 года спустя мать вышла замуж за торговца автомобилями Роджера Клинтона, фамилию которого пасынок официально принял в возрасте 15 лет. Семья принадлежала к среднему американскому слою. Родители работали, и днем о Билле и его младшем сводном брате Роджере заботилась прислуга. Брак родителей и семейная жизнь были омрачены алкогольными проблемами отчима. Билл Клинтон был честолюбив и хорошо учился, за все годы учебы в школе постоянно являлся одним из лучших учеников. Наряду с этим он был спикером учеников и руководителем школьного джаз-оркестра (игра на саксофоне до сих пор является своего рода его отличительной чертой). Ключевым событием в жизни стала встреча с президентом Джоном Ф. Кеннеди, когда он как делегат национальной молодежной организации в июле 1963 года удостоился чести пожать руку президенту в Вашингтоне. По его собственному признанию, это посещение Белого дома произвело на него глубокое впечатление и способствовало решению самому стать политиком.
Хотя он был членом Южной баптистской церкви, он учился в престижном католическом университете Джорджтаун в Вашингтоне. Получил стипендию, которая позволила ему учиться с 1968 по 1970 год в Оксфорде. По окончании Йельского юридического института, где он познакомился со своей будущей женой Хилари Родхем, Клинтон вернулся в Арканзас. Его необычайная энергия - он сам финансировал свою учебу, одновременно подрабатывая на трех работах, - и его выдающиеся интеллектуальные способности стали основой блестящей политической карьеры.
После непродолжительной преподавательской деятельности в юридическом институте Арканзасского университета в Файеттвилле Клинтон в 1974 году активно вступил в политику. В третьем округе Арканзаса он претендовал на место в Конгрессе от демократической партии, но потерпел поражение. Победа находящегося в этой должности республиканского соперника была незначительной, так что политический истеблишмент Арканзаса обратил внимание на "вундеркинда" Клинтона. В 1976 году Клинтон выиграл на выборах министра юстиции Арканзаса, а в 1978 году успешно баллотировался на пост губернатора. В возрасте 32 лет стал самым молодым губернатором в истории Соединенных Штатов.
Арканзас принадлежал к беднейшим федеральным штатам США. В 1975 году он занимал предпоследнее место перед Миссисипи в статистике доходов, в 1991 году штат поднялся на два места и встал на 47-е место; темп прироста составлял 4,1%. Этот итог 11-летнего правления Клинтона, на первый взгляд, мало впечатляет, но ввиду больших структурных проблем штата не следует его и недооценивать. Клинтон проводил доброжелательную по отношению к предпринимателям политику с целью привлечь инвестиции и таким образом создать или обеспечить рабочие места. Основной задачей считал политику образования. Преодолевая упорное сопротивление, добился издания обширной программы реформ, и сегодня Арканзас выделяет на душу населения больше средств на образование, чем большинство других штатов.
Когда 3 октября 1991 года Клинтон выставил свою кандидатуру на пост президента, он еще мало выделялся на федеральном политическом уровне. Он уже создал себе имя как один из важнейших представителей "новых демократов", т. е. образованной преимущественно южанами группировки внутри демократической партии, которая в противовес либеральной ортодоксальности подчеркивала ориентированный на эффективность прагматизм, чтобы вернуть назад избирателей среднего слоя и белых рабочих, в 80-е годы перешедших к республиканцам (так называемые "демократы Рейгана"). "Забытый" средний слой, которому он в перспективе обещал облегчение налогов, составлял также важнейшую целевую группу предвыборной стратегии Клинтона. Памятное изречение: "Дурак, все дело в экономик!" - стало популярнейшим лозунгом кампании, наряду с многочисленными социально-политическими задачами выдвигавшей в центр прежде всего экономические требования будущего. Соответственно этому после окончания "холодной войны" Клинтон отвел внешней политике, которой Рональд Рейган и Джордж Буш отдавали преимущество, подчиненное значение. Он считал, что торговая нация США сможет и в будущем осуществлять свои глобальные задачи только на базе мощного и конкурентоспособного народного хозяйства. Ввиду экономического спада с растущим числом безработных и понижающимися реальными заработками это обращение упало на благодатную почву и помогло Клин-гону неожиданно нанести поражение якобы непобедимому после победы в войне в Персидском заливе Джорджу Бушу. При этом явную пользу принес ему кандидат Росс Перо, беспартийный предприниматель. который смог записать на свой счет почти пятую часть голосов избирателей. То, что ни Клинтон (43%), ни Буш (38%) не добились абсолютного большинства, явилось симптомом растущего недовольства американцев политикой обеих партий.
Успешную предвыборную борьбу, однако, омрачило сомнение в искренности и твердости характера Клинтона, которое и до сих пор сопровождает его президентство. Поведение во время войны во Вьетнаме, избавившее его от призыва на военную службу, малоубедительное признание, что студентом он курил марихуану, но не затягивался, к тому же его внебрачная сексуальная жизнь, в которой он, казалось, подражает своему великому кумиру Джону Ф. Кеннеди, широко обсуждались падкой на сенсации прессой и часто бывающей ханжеской публикой. Переданное в суд обвинение в сексуальном преследовании во время губернаторства и расследование его роли в темном деле с недвижимым имуществом, в которое была замешана также и Хилари Родхем Клинтон, нанесли значительный урон моральному авторитету президента, хотя в обоих случаях сомнительной является обоснованность предъявленных обвинений.
Рональд Рейган оставил тяжелое наследство, к которому относились, среди прочего, высочайшая в истории США государственная задолженность и ежегодный дефицит государственного бюджета в более чем 200 миллиардов долларов с тенденцией к повышению. С начала 90-х годов государственный бюджет ежегодно обременяла выплата процентов в размере около 200 миллиардов долларов. Перед лицом этой угрозы еще правительство Буша начало предпринимать первые меры к сдерживанию гигантских государственных долгов. Клинтон же в своем отчете о положении нации 17 февраля 1993 года объявил ликвидацию дефицита первостепенной целью своего президентства. Он заявил о снижении дефицита государственного бюджета к 1997 году на 140 миллиардов долларов и после тяжелых переговоров и голосования провел через сенат пятилетний бюджет, комбинируя повышение налогов (преимущественно для групп с высоким доходом) с сокращением расходов, с удивительной настойчивостью приступил к укреплению бюджета. Даже если перегруженный многими компромиссами проект бюджета казался некоторым в Конгрессе недостаточно радикальным, то его издание все-таки представляло собой значительный политический успех президента.
Запланированный первоначально налог на энергию с далеко идущими эколого-политическими предположениями оказался неосуществимым. Вице-президент Эйл Гор, принадлежащий к виднейшим политикам-экологам своей экологически все еще беззаботной страны, высказался за такой налог на потребление энергии, который был принципиально одобрен президентом. Однако остается только отметить, что политика защиты окружающей среды администрации Клинтона пока еще не оправдала возложенных на нее ожиданий.
По мнению многих экспертов в области экономики, бюджетно-политические посылки правительства Клинтона значительно повлияли на конъюнктурное оздоровление американского хозяйства. После трех рецессивных лет экономика США с 1993 года вновь достигла темпа прироста от 2 до 3%. Тенденция подъема проявляется также в форме низкого индекса инфляции, создании многочисленных новых рабочих мест и в снижающемся числе безработных. Реальные доходы, однако, остаются намного ниже уровня начала 80-х годов.
Основным внутриполитическим пунктом в повестке дня Клинтона была коренная реформа здравоохранения посредством введения всеобщего страхования на случай болезни. В первую очередь должны были контролироваться стремительно возрастающие расходы в здравоохранении, доля которых в государственном бюджете с 1965 по 1992 год возросла с 2,6 до 16%. Президент поручил своей жене руководство рабочей группой, ответственной в Белом доме за реформы здравоохранения, и отвел ей этим самую важную и влиятельную функцию, которую когда-либо официально осуществляла "первая леди". Таким образом, Хилари Клинтон, имеющая за своей спиной успешную карьеру адвоката и уже много лет активно действующая в области образования и социальной политики, окончательно вышла за рамки обязательной роли "жены на его стороне", тем более, что Клинтон еще во время предвыборной борьбы подчеркнул, что она будет принадлежать к кругу его ближайших и важнейших советников. Проект века по коренной реформе здравоохранения, как и следовало ожидать, натолкнулся на многочисленные препятствия, которые прежде всего касались требуемого президентом участия работодателей в расходах. То, что Клинтон и его жена настаивали на глобальной реформе во время, когда уже давно было ясно, что большинство в Конгрессе будет выступать лишь за отдельные поправки в системе здравоохранения, было тяжелой политической ошибкой. Реформу не удалось утвердить до выборов в Конгресс осенью 1994 года, а после драматического поражения демократов на промежуточных выборах перспектива реализации пропагандируемой Клинтоном концепции в данный срок его пребывания на посту президента свелась к нулю.
Больший успех был уготован закону Клинтона по борьбе с преступностью, который приняли в конце августа 1994 года. Ввиду постоянно растущей преступности, прежде всего в крупных городах, пакет законов в целом был признан срочно необходимым, хотя его отдельные составные части вызвали сильные споры. Они предусматривали расходы в размере 30,2 миллиарда долларов для приема на работу 100 000 новых полицейских, расширения тюрем и разработки правительственных программ, как, например, запрет 19 типов полуавтоматического оружия, против которого ожесточенно борется национальная стрелковая ассоциация. Преступники, осужденные в третий раз, должны автоматически получать пожизненное заключение (как только они приговорены федеральным судом), подростки старше 13 лет за определенные преступления должны быть судимы не по уголовному праву для несовершеннолетних, а в соответствии с общим уголовным правом. Еще будучи губернатором в Арканзасе, Клинтон несколько раз подтверждал приговоры к смертной казни и, одобрив "жесткую" позицию в области внутренней безопасности, характерную для "новых демократов", занял традиционно республиканскую территорию.
К еще также открытым внутриполитическим проектам реформ президента относится ряд социально-политических мероприятий, особенно перестройка системы социального обеспечения, инвестиционная программа по созданию новых рабочих мест (первый проект бюджета предусматривал для этого лишь маленькую статью), реформа финансирования предвыборной борьбы и создание национальной информационной сети, так называемой communication superhighway.
На международной арене Билл Клинтон почти демонстративно отказался от ярко выраженного личного присутствия, характерного для его республиканского предшественника, и подчеркнул тем самым преимущество внутренней политики. Его намерение, как "луч лазера", сконцентрироваться на экономических проблемах Соединенных Штатов находит свое явное отражение и во внешней политике, так как центр ее тяжести переместился отчетливо с политики безопасности на внешнеэкономическую. Так как американское хозяйство без роста мировой экономики может расширяться только в ограниченном объеме, то свободная мировая торговля должна укрепляться и одновременно должны улучшаться условия конкуренции для американских продуктов. Как ратификация Конгрессом в ноябре 1993 года начатого еще при администрации Буша Североамериканского соглашения о свободной торговле (NAFTA), так и своевременное завершение Уругвайского раунда ГАТТа в последующем месяце соответствуют этой целевой установке. При этом особенно ратификацию Североамериканского соглашения следует оценивать как личный успех президента, потому что для этого пришлось преодолеть значительное протекционистское сопротивление в Конгрессе и в собственной партии.
Показательным для более решительной внешнеэкономической политики администрации Клинтона является усиливающееся давление на Японию с целью форсировать давно требуемое открытие ее рынка для американских товаров и содействовать тем самым ликвидации хронически негативного торгового баланса. На конференции азиатско-тихоокеанских наций на высшем уровне в Сиэтле в ноябре 1993 года президент выразил свое мнение о том, что это экономическое пространство выигрывает в отношении безопасности от военного присутствия и ведущей региональной роли Соединенных Шта-ов, хотя США при этом не будут иметь соответствующей доли в вытекающем из этого экономическом процветании. Также и в отношениях с государствами Европейского Союза наблюдается стремление администрации Клинтона добиться уравновешенного соотношения между ответственностью за безопасность и экономическим могуществом. В эту картину вписывается то, что Клинтон высказался за принятие экономических "супердержав" Германии и Японии в Совет Безопасности ООН.
Намечающийся стратегический поворот в американской внешней политике сводится к формуле "руководства посредством избирательно мультинациональной кооперации" (Эрнст-Отто Чемпил). Не отказываясь от ведущей роли и международно-политической ответственности Соединенных Штатов, союзники в Европе и Азии должны активнее включаться в региональную ответственность за мир и стабильность, чтобы разгрузить Соединенные Штаты в вопросе политической безопасности и вывести из роли вездесущего "мирового жандарма". Американская сдержанность в конфликте Боснии-Герцеговины также симптоматична, как и желаемая реформа НАТО, включая его расширение на восток.
К важнейшим сферам американской внешней политики относятся далее отношения с Россией. В то время, как министр иностранных дел Уоррен Кристофер добился успехов прежде всего в мирном процессе на Ближнем Востоке, достигшем исторического поворотного момента при подписании мирного договора между Израилем и Организацией Освобождения Палестины в Белом доме в сентябре 1993 года, американская политика по отношению к России в значительной степени находится в руках заместителя министра иностранных дел Строуба Талботта. "Царь" по вопросам России, друг президента по Оксфорду, твердо направил курс США на поддержку русского президента Бориса Ельцина, которого Вашингтон поддержал после попытки путча осенью 1993 года и которому не было отказано в поддержке, несмотря на жестокие действия против отделившейся кавказской республики Чечни. Полное привлечение России к политическим консультациям государств семерки на конференции в Неаполе имело целью, помимо всего прочего, укрепить личный авторитет Ельцина. Срочно необходимая России экономическая помощь была скорее скудной, к тому же сенат в 1994 году поставил ее в зависимость от окончательного вывода русских солдат из стран Балтии.
"Партнерство во имя мира", которое было принято 10 января 1994 года на конференции НАТО в Брюсселе, натолкнулось на сильное русское предубеждение относительно расширения альянса на восток. Однако во время своей поездки в Европу в июле 1994 года и позже Клинтон неоднократно заявлял, что вступление государств Центральной и Восточной Европы в НАТО является не вопросом "вступать ли", а единственно вопросом "когда" и "как".
Отказом Белоруссии, Казахстана и Украины от ядерного оружия Клинтон добился важного частичного успеха в своих намерениях предотвратить расширение круга ядерных держав. После того, как летом 1994 года возникло значительное напряжение отношений между Вашингтоном и Пхеньяном из-за ядерных амбиций Северной Кореи, коммунистическая страна пошла на уступки и пообещала в перспективе "заморозить" атомную программу. Однако, ввиду стремления различных стран - среди них Иран, Ирак и Ливия - к собственной атомной бомбе и другим видам оружия массового уничтожения-, можно предположить, что контроль пролиферации и в будущем будет относиться к первостепенным задачам Клинтона в области ставшего труднообозреваемым международного положения.
К счастью, президенту не пришлось пока заниматься международными кризисами в крупных масштабах. Как при событиях в Сомали, так и при попытке решения конфликта в Боснии-Герцеговине он заслужил мало аплодисментов. Переговоры с Кубой о сдерживании драматически возросшего летом 1994 года числа беженцев были, напротив, успешными. На Гаити администрации Клинтона удалось с помощью военного нажима и дипломатического посредничества восстановить свергнутого путчистами президента Аристида; однако при этом Клинтон не произвел убедительного впечатления как специалист по устранению кризиса. Американские солдаты, высадившиеся в конце сентября в островном государстве, должны были быть заменены в течение 1995 года миротворческими войсками ООН.
Хотя Клинтон может предъявить значительный положительный итог внутренней политики, ему не удалось использовать эти успехи для личной популярности. На промежуточных выборах 8 ноября 1994 года американские избиратели дали президенту и демократической партии почти беспримерный отпор. В обеих палатах, сенате и палате представителей, республиканцы добились удобного большинства впервые за 40 лет и выставили теперь 31 из 50 губернаторов. Даже южные штаты, где с конца гражданской войны всегда большинство голосовало за демократов, впервые за 130 лет послали в Конгресс больше республиканцев, чем демократов. Долгосрочные последствия этого республиканского "завоевания" южных штатов для американской партийной системы предсказать невозможно.
Однако результаты выборов, без сомнения, являются звонкой пощечиной прежде всего для Билла Клинтона. На это имеется ряд причин. Еще старт администрации Клинтона основательно провалился, потому что президент позволил втянуть себя в диспут о возможности призыва в американские вооруженные силы гомосексуалистов. Наряду с многочисленными неурядицами, ошибками в назначении на должности и часто неясной картиной происходящего в Белом доме, шеф штаба которого Томас Макларти, один из старейших друзей Клинтона, в июне 1994 года был заменен распорядителем бюджета Леоном Панетта, уже упомянутые личные аферы президента оказались тяжелым залогом прошлого. То, что Клинтон до сих пор проявлял мало достоинства, соответствующего его должности (например, пускается с журналистами в разговоры о предпочитаемом им нижнем белье), мало нравится большинству американцев, как и его склонность опошлять себя как президента посредством чрезмерного появления в средствах массовой информации. В сочетании с этой симптоматичной неуверенностью стиля недостаточная способность Клинтона продемонстрировать решительность и силу руководства вызвала кризис его президентского авторитета.
Более глубокие причины краха выборов также не следует упускать из вида. Выборы обозначили обострение консервативной и религиозно-фундаменталистской тенденций в американском обществе. Растущее недовольство и разочарованность белого среднего слоя находят свое выражение в сопротивлении нелегальной иммиграции (дело 187 в Калифорнии) и в критике якобы слишком далеко зашедшей поддержки меньшинств. Клинтон уже пытался смягчить это недовольство обещанием облегчить налогообложение для среднего слоя. Во многих важных вопросах сильная оппозиция во главе с популярным спикером палаты представителей Ньютоном Джиндгричем успешно вырвала руководство из рук президента. Если Клинтон хочет быть избранным в 1996 году, то должен подстроиться к ультраконсерваторам, которые в настоящее время задают тон среди американской общественности, и пойти на дальнейшие, тяжелые для либеральных демократов уступки правой тенденции населения. Многое пока говорит о том, что Клинтон войдет в историю не как обновитель Соединенных Штатов, а как доброжелательный, но невезучий переходный президент.
Во многих вопросах сильная оппозиция во главе с популярным спикером палаты представителей Ньютом Джингричем успешно вырвала из рук президента руководство по формированию мнения.
Недели и месяцы после промежуточных выборов были отмечены лихорадочной кампанией, в которой Джингрич агитировал за инициированный им "Договор с Америкой". Программа из десяти пунктов, предусматривающая помимо прочего закрепление в конституции выравнивания бюджета, законы по снижению государственных расходов и налогов, против ожидания осталась однако в зародыше. Дополнение к конституции по выравниванию бюджета, ядро программы, провалилось в сенате из-за одного голоса, недостающего до требуемого большинства в две трети. Другие законодательные инициативы Джингрича Клинтон перехватил, использовав свое право на вето.
Однако в 1995 году вряд ли кто-либо осмелился предсказать тот триумфальный успех, с которым Билл Клинтон победил на президентских выборах 6 ноября 1996 года своего республиканского соперника сенатора Роберта Доула из Огайо. Клинтон набрал 49 % отданных голосов, 41% голосов был отдан за Доула и 8% за Росса Перо (при очень низком участии в выборах в 49 %). В Конгрессе же соотношение сил осталось неизменным, хотя снова несколько ослабло республиканское большинство в палате представителей.
Успех Клинтона в одной из скучнейших предвыборных кампаний в американской истории объясняется не только его хотя и политически опытным, но в общем бесцветным конкурентом Доулом. В значительной степени тактические ошибки республиканцев с Джингричем позволили ему неожиданно быстро перейти в наступление. Когда республиканцы отклонили закон о бюджете, чтобы принудить президента к сокращениям в социальной и налоговой политике, Клинтон с большой ловкостью вышел из этих тисков, заклеймив республиканцев в сведении на нет социальной политики и представив себя как противника радикальных сокращений в социальной сфере. Двукратное закрытие части американских федеральных служб зимой 1995/96 годов американская общественность приписала не президенту, а республиканской оппозиции, которая так же переоценила свои полномочия на проведение реформ, как Клинтон переоценил в 1993 году свой собственный мандат. Так как Клинтон одновременно выступал за выровненный бюджет и сокращение налогов, то республиканцы все больше отходили на край аргументативного спектра, в то время, как президент успешно сохранял за собой его центр. На фоне продолжающегося бума в экономике Клинтон в течение 1996 года сумел вновь изменить положение в свою пользу. Использует ли президент свой второй срок ввиду явного республиканского большинства в обеих палатах Конгресса и ввиду распространенного скептического отношения к обширной программе реформ для проведения долгосрочных реформ, покажет время.
Алан Бартлетт Шепард-младший появился на свет в маленьком городке Дерри штата Нью-Хэмпшир, 18 ноября 1923 года в семье полковника армии, вышедшего на пенсию Алана Б. Шепарда и Рензы Эмерсон. Его отец на момент рождения сына работал в Национальном банке Дерри, принадлежащем дедушке. Некоторые из его предков были одними из первых европейцев, прибывших в Новый Свет на торговом судно «Мэйфлауэр», чтобы оказывать помощь в становлении Плимутской колонии.
Детство Алана Шепарда
Начальную школу Адамса парень закончил досрочно, пройдя шесть классов за пять лет. Перейдя в среднюю школу, благодаря усердию, он перескочил через 8 класс. В 1936 году он поступил в академию Пинкертона – частное учебное заведение, где учился его отец, и где его дед был попечителем. В конечном итоге двенадцатилетний курс он усвоил в общей сложности за 9 лет.
Унаследовав семейное трудолюбие Алан с детства не гнушался работы. Он брался за всякую работу в местном авиационном ангаре, включая бумажную. Наградой за это служили бесплатные полеты. В раннем детстве он очень любил самолеты. Перелет Чарльза Линдберга через Атлантику, вдохновил его на всю жизнь. Находясь под впечатлением Алан создал авиамодельный клуб, а рождественским подарком на новый 1938 год был полет на борту Дугласа. На следующий год парень уже ездил на велосипеде на территорию Манчестерского регионального аэропорта, где, выполняя несложные задания, в награду поднимался в небо или изучал азы пилотирования.
Служба в военно-морском флоте
Окончив академию в 1940 году, в разгар Второй мировой войны, парень захотел присоединиться к ВМС страны. Он с легкостью преодолел вступительный экзамен в военно-морскую академию в Аннаполисе в 1940 году, но его юный шестнадцатилетний возраст не позволил приступить к выполнению боевых заданий. Алана определили в подготовительную школу. В связи с войной, обычный четырехгодичный курс был сокращен до года. В июне 1944 года он получил кратковременное командирование на морскую станцию в Джексонвилле. Его направили на эсминец «Когсвелл», на борту которого он участвовал в тихоокеанских операциях. После войны он прошел подготовку на пилота, став одним из самых опытных летчиков-испытателей страны.
В 1950 году Шепард учился в пилотной школе ВМС США в Патуксент-Ривер. После окончания учебы он принимал участие в испытаниях по действию системы дозаправки в небе. Он проводил испытания одних из самых известных самолетов, таких как F4D Skyray, F2H3 Banshee и F5D Skylancer. Он рисковал и заработал репутацию бесстрашного пилота.
Аэрокосмическая карьера
После запуска Советским Союзом первого искусственного спутника Земли, американское правительство взялось за попытку подтвердить свое технологическое превосходство. Президент Дуайт Д. Эйзенхауэр включился в космическую гонку, в ходе которой было создано управление по аэронавтике и исследованию космического пространства. Одним из проектов агентства стал проект «Меркурий», подразумевающий вывод человека на орбиту Земли, его возвращение и оценку возможностей. Были набраны 110 кандидатов из числа лучших военных летчиков. В 1959 году Шепарда пригласили в качестве члена программы. Он совершил короткий пятнадцатиминутный суборбитальный полет 5 мая 1961 года.
Спустя три года врачи диагностировали у Алана болезнь Меньера. Он продолжал служить в НАСА в шестидесятых годах в качестве начальника отделения астронавтов, в основном контролируя экипажи космонавтов и разрабатывая новые тренировочные программы. Стараниями хирургов здоровье астронавта полностью восстановилось. Он вернулся в космос в 1971 году командиром миссии Аполлон 14. Эта миссия включала в себя пилотируемую посадку на Луну. Команда провела тридцать три часа на лунной поверхности и собрала образцы грунта. За время миссии капитаны Митчелл и Шепард были задействованы в двух лунных прогулках, продолжительностью чуть более четырех часов каждая. Он продолжил обязанности начальника управления астронавтов до ухода на пенсию в 1974 году.
Личная жизнь героя Америки сложилась благодаря женитьбе на Луизе Брюэр. Церемония бракосочетания состоялась 3 марта 1945 года в Лютеранской церкви Св. Стефана в Уилмингтоне. У них родились две дочери: Лаура и Джулия, а после смерти сестры Луизы они приняли в семью свою пятилетнюю племянницу Джудит Уильямс. Алан Шепард скончался 21 июля 1998 года в Монтерее от лейкемии.
А́лан Ба́ртлет «Эл» Ше́пард-младший (англ. Alan Bartlett «Al» Shepard, Jr. ; 18 ноября , Дерри , шт. Нью-Гэмпшир , США - 21 июля , округ Монтерей , шт. Калифорния , США) - американский астронавт , контр-адмирал американских ВМС . Первый американец, совершивший суборбитальный космический полёт . Второй космический полёт Шепард выполнил в качестве командира космического корабля «Аполлон-14 », посадочный модуль которого совершил посадку на поверхность Луны .
Образование
В 1941 году Алан окончил морской колледж Академия адмирала Фаррагута (англ. ). В 1944 году он получил диплом бакалавра естественных наук в Военно-морской академии США в Аннаполисе .
Карьера лётчика-испытателя ВМС
В 1944 году Шепард стал офицером ВМС. Его первым назначением стал эсминец «Когсвелл» (англ. Cogswell ) направленный в годы Второй мировой войны в Тихий океан . По окончании войны Шепард начал готовиться на военно-морского лётчика , сначала в городке Корпус-Кристи , а затем в Пенсаколе . Звание лётчика ему было присвоено в 1947 году. В этом качестве Шепард проходил службу в составе 42-й истребительной эскадрильи в Норфолке и Джэксонвилле . Несколько раз на борту авианосцев он выдвигался в район Средиземного моря .
В 1950 году Шепард поступил в Школу морских лётчиков-испытателей Патаксент . После её окончания участвовал в лётных испытаниях и работах по получению данных об освещённости и структуре воздушных масс над территорией Северной Америки , а также в экспериментах по разработке системы заправки в воздухе для американского ВМС. Шепард участвовал в испытаниях палубного истребителя F2H-3 «Бэнши» и первой американской угловой палубы для стартов с авианосца. После своего назначения оперативным офицером в подразделение ночных истребителей 193-го истребительного эскадрона в Моффет Филд (англ. Moffett Field ; штат Калифорния), Алан Шепард совершил два выхода в западную часть Тихого океана на борту авианосца Орискани .
Повторно вернувшись в Пэтаксент, Шепард активно участвовал в лётных испытаниях палубных истребителей F3H «Демон» , F8U «Крусейдер» , F4D «Скайрэй» , F11F «Тайгер» , был назначен пилотом-испытателем создаваемого всепогодного палубного истребителя F5D «Skylancer» . Пять месяцев Шепард служил инструктором школы лётчиков-испытателей. Позднее, - поступил в военно-морской колледж в Ньюпорте (штат Род-Айленд), по окончании которого в 1957 году был назначен в штат командующего Атлантического флота в качестве офицера подготовки самолётов.
Имел налёт более 8000 часов, из них 3700 - на реактивных самолётах .
Карьера астронавта
Шепард готовился в качестве дублёра Гордона Купера для полёта «Меркурий-Атлас-9 ». Следующим полётом Шепарда должен был стать трёхсуточный полёт «Меркурий-Атлас-10» («Фридом-7-II»), назначенный на октябрь 1963, однако 13 июня 1963 года он был отменён.
После отмены полёта «Меркурий-Атлас-10» Шепард был выбран командиром и пилотом для первого старта нового космического корабля «Джемини ». Вторым пилотом должен был стать Томас Стаффорд . Алан приступил к тренировкам, но в начале 1964 года врачи обнаружили у него болезнь Меньера (болезнь уха, нарушаюшая работу вестибулярного аппарата), что привело к его отстранению от полётов практически до конца 60-х годов . Место планировавшегося экипажа «Джемини-3 » заняли Вирджил Гриссом и Джон Янг .
После успешной операции на ушной полости и восстановления лётного статуса Шепард вернулся к активной подготовке к новым полётам.
В возрасте 47 лет, будучи к тому времени старейшим астронавтом НАСА, Алан Шепард выполнил свой второй космический полёт в качестве командира «Аполлона-14» , который стал третьей успешной американской экспедицией на Луну (31 января - 9 февраля 1971 года).
Поздние годы
В 1971 году Алан Шепард был делегатом Генеральной Ассамблеи ООН . В 1971 он получил степень доктора естественных наук в Университете Майами (англ. Miami University ) (Оксфорд, Огайо), а в 1972 - степень доктора гуманитарных наук от Франклин Пирс колледжа (англ. Franklin Pierce College ).
В 1994 году совместно с двумя журналистами он издал книгу Moon Shot: The Inside Story of America’s Race to the Moon («Полёт на Луну: Внутренняя история американской лунной гонки»). В издании книги 1994-го года помещён коллаж из нескольких фотоснимков, показывающей Шепарда, бьющего на Луне по мячу для гольфа (в действительности этот эпизод снимался только на телекамеру, и качество этой съёмки значительно хуже). По книге был создан телевизионный минисериал в 1994 году.
Награды
Был награждён золотыми медалями НАСА «За выдающиеся заслуги » и «За исключительные достижения », Космической медалью почёта Конгресса , медалью де Лаво и медалью имени Лэнгли.
В его честь названо новое крыло планетария в городе Конкорд, так же получил название суборбитальный корабль New Shepard создаваемый американской компанией Blue Origin .
См. также
Напишите отзыв о статье "Шепард, Алан"
Примечания
Ссылки
|
||||||||
Отрывок, характеризующий Шепард, Алан
А вместо всего этого, вот он, богатый муж неверной жены, камергер в отставке, любящий покушать, выпить и расстегнувшись побранить легко правительство, член Московского Английского клуба и всеми любимый член московского общества. Он долго не мог помириться с той мыслью, что он есть тот самый отставной московский камергер, тип которого он так глубоко презирал семь лет тому назад.Иногда он утешал себя мыслями, что это только так, покамест, он ведет эту жизнь; но потом его ужасала другая мысль, что так, покамест, уже сколько людей входили, как он, со всеми зубами и волосами в эту жизнь и в этот клуб и выходили оттуда без одного зуба и волоса.
В минуты гордости, когда он думал о своем положении, ему казалось, что он совсем другой, особенный от тех отставных камергеров, которых он презирал прежде, что те были пошлые и глупые, довольные и успокоенные своим положением, «а я и теперь всё недоволен, всё мне хочется сделать что то для человечества», – говорил он себе в минуты гордости. «А может быть и все те мои товарищи, точно так же, как и я, бились, искали какой то новой, своей дороги в жизни, и так же как и я силой обстановки, общества, породы, той стихийной силой, против которой не властен человек, были приведены туда же, куда и я», говорил он себе в минуты скромности, и поживши в Москве несколько времени, он не презирал уже, а начинал любить, уважать и жалеть, так же как и себя, своих по судьбе товарищей.
На Пьера не находили, как прежде, минуты отчаяния, хандры и отвращения к жизни; но та же болезнь, выражавшаяся прежде резкими припадками, была вогнана внутрь и ни на мгновенье не покидала его. «К чему? Зачем? Что такое творится на свете?» спрашивал он себя с недоумением по нескольку раз в день, невольно начиная вдумываться в смысл явлений жизни; но опытом зная, что на вопросы эти не было ответов, он поспешно старался отвернуться от них, брался за книгу, или спешил в клуб, или к Аполлону Николаевичу болтать о городских сплетнях.
«Елена Васильевна, никогда ничего не любившая кроме своего тела и одна из самых глупых женщин в мире, – думал Пьер – представляется людям верхом ума и утонченности, и перед ней преклоняются. Наполеон Бонапарт был презираем всеми до тех пор, пока он был велик, и с тех пор как он стал жалким комедиантом – император Франц добивается предложить ему свою дочь в незаконные супруги. Испанцы воссылают мольбы Богу через католическое духовенство в благодарность за то, что они победили 14 го июня французов, а французы воссылают мольбы через то же католическое духовенство о том, что они 14 го июня победили испанцев. Братья мои масоны клянутся кровью в том, что они всем готовы жертвовать для ближнего, а не платят по одному рублю на сборы бедных и интригуют Астрея против Ищущих манны, и хлопочут о настоящем Шотландском ковре и об акте, смысла которого не знает и тот, кто писал его, и которого никому не нужно. Все мы исповедуем христианский закон прощения обид и любви к ближнему – закон, вследствие которого мы воздвигли в Москве сорок сороков церквей, а вчера засекли кнутом бежавшего человека, и служитель того же самого закона любви и прощения, священник, давал целовать солдату крест перед казнью». Так думал Пьер, и эта вся, общая, всеми признаваемая ложь, как он ни привык к ней, как будто что то новое, всякий раз изумляла его. – «Я понимаю эту ложь и путаницу, думал он, – но как мне рассказать им всё, что я понимаю? Я пробовал и всегда находил, что и они в глубине души понимают то же, что и я, но стараются только не видеть ее. Стало быть так надо! Но мне то, мне куда деваться?» думал Пьер. Он испытывал несчастную способность многих, особенно русских людей, – способность видеть и верить в возможность добра и правды, и слишком ясно видеть зло и ложь жизни, для того чтобы быть в силах принимать в ней серьезное участие. Всякая область труда в глазах его соединялась со злом и обманом. Чем он ни пробовал быть, за что он ни брался – зло и ложь отталкивали его и загораживали ему все пути деятельности. А между тем надо было жить, надо было быть заняту. Слишком страшно было быть под гнетом этих неразрешимых вопросов жизни, и он отдавался первым увлечениям, чтобы только забыть их. Он ездил во всевозможные общества, много пил, покупал картины и строил, а главное читал.
Он читал и читал всё, что попадалось под руку, и читал так что, приехав домой, когда лакеи еще раздевали его, он, уже взяв книгу, читал – и от чтения переходил ко сну, и от сна к болтовне в гостиных и клубе, от болтовни к кутежу и женщинам, от кутежа опять к болтовне, чтению и вину. Пить вино для него становилось всё больше и больше физической и вместе нравственной потребностью. Несмотря на то, что доктора говорили ему, что с его корпуленцией, вино для него опасно, он очень много пил. Ему становилось вполне хорошо только тогда, когда он, сам не замечая как, опрокинув в свой большой рот несколько стаканов вина, испытывал приятную теплоту в теле, нежность ко всем своим ближним и готовность ума поверхностно отзываться на всякую мысль, не углубляясь в сущность ее. Только выпив бутылку и две вина, он смутно сознавал, что тот запутанный, страшный узел жизни, который ужасал его прежде, не так страшен, как ему казалось. С шумом в голове, болтая, слушая разговоры или читая после обеда и ужина, он беспрестанно видел этот узел, какой нибудь стороной его. Но только под влиянием вина он говорил себе: «Это ничего. Это я распутаю – вот у меня и готово объяснение. Но теперь некогда, – я после обдумаю всё это!» Но это после никогда не приходило.
Натощак, поутру, все прежние вопросы представлялись столь же неразрешимыми и страшными, и Пьер торопливо хватался за книгу и радовался, когда кто нибудь приходил к нему.
Иногда Пьер вспоминал о слышанном им рассказе о том, как на войне солдаты, находясь под выстрелами в прикрытии, когда им делать нечего, старательно изыскивают себе занятие, для того чтобы легче переносить опасность. И Пьеру все люди представлялись такими солдатами, спасающимися от жизни: кто честолюбием, кто картами, кто писанием законов, кто женщинами, кто игрушками, кто лошадьми, кто политикой, кто охотой, кто вином, кто государственными делами. «Нет ни ничтожного, ни важного, всё равно: только бы спастись от нее как умею»! думал Пьер. – «Только бы не видать ее, эту страшную ее ».
В начале зимы, князь Николай Андреич Болконский с дочерью приехали в Москву. По своему прошедшему, по своему уму и оригинальности, в особенности по ослаблению на ту пору восторга к царствованию императора Александра, и по тому анти французскому и патриотическому направлению, которое царствовало в то время в Москве, князь Николай Андреич сделался тотчас же предметом особенной почтительности москвичей и центром московской оппозиции правительству.
Князь очень постарел в этот год. В нем появились резкие признаки старости: неожиданные засыпанья, забывчивость ближайших по времени событий и памятливость к давнишним, и детское тщеславие, с которым он принимал роль главы московской оппозиции. Несмотря на то, когда старик, особенно по вечерам, выходил к чаю в своей шубке и пудренном парике, и начинал, затронутый кем нибудь, свои отрывистые рассказы о прошедшем, или еще более отрывистые и резкие суждения о настоящем, он возбуждал во всех своих гостях одинаковое чувство почтительного уважения. Для посетителей весь этот старинный дом с огромными трюмо, дореволюционной мебелью, этими лакеями в пудре, и сам прошлого века крутой и умный старик с его кроткою дочерью и хорошенькой француженкой, которые благоговели перед ним, – представлял величественно приятное зрелище. Но посетители не думали о том, что кроме этих двух трех часов, во время которых они видели хозяев, было еще 22 часа в сутки, во время которых шла тайная внутренняя жизнь дома.
В последнее время в Москве эта внутренняя жизнь сделалась очень тяжела для княжны Марьи. Она была лишена в Москве тех своих лучших радостей – бесед с божьими людьми и уединения, – которые освежали ее в Лысых Горах, и не имела никаких выгод и радостей столичной жизни. В свет она не ездила; все знали, что отец не пускает ее без себя, а сам он по нездоровью не мог ездить, и ее уже не приглашали на обеды и вечера. Надежду на замужество княжна Марья совсем оставила. Она видела ту холодность и озлобление, с которыми князь Николай Андреич принимал и спроваживал от себя молодых людей, могущих быть женихами, иногда являвшихся в их дом. Друзей у княжны Марьи не было: в этот приезд в Москву она разочаровалась в своих двух самых близких людях. М lle Bourienne, с которой она и прежде не могла быть вполне откровенна, теперь стала ей неприятна и она по некоторым причинам стала отдаляться от нее. Жюли, которая была в Москве и к которой княжна Марья писала пять лет сряду, оказалась совершенно чужою ей, когда княжна Марья вновь сошлась с нею лично. Жюли в это время, по случаю смерти братьев сделавшись одной из самых богатых невест в Москве, находилась во всем разгаре светских удовольствий. Она была окружена молодыми людьми, которые, как она думала, вдруг оценили ее достоинства. Жюли находилась в том периоде стареющейся светской барышни, которая чувствует, что наступил последний шанс замужества, и теперь или никогда должна решиться ее участь. Княжна Марья с грустной улыбкой вспоминала по четвергам, что ей теперь писать не к кому, так как Жюли, Жюли, от присутствия которой ей не было никакой радости, была здесь и виделась с нею каждую неделю. Она, как старый эмигрант, отказавшийся жениться на даме, у которой он проводил несколько лет свои вечера, жалела о том, что Жюли была здесь и ей некому писать. Княжне Марье в Москве не с кем было поговорить, некому поверить своего горя, а горя много прибавилось нового за это время. Срок возвращения князя Андрея и его женитьбы приближался, а его поручение приготовить к тому отца не только не было исполнено, но дело напротив казалось совсем испорчено, и напоминание о графине Ростовой выводило из себя старого князя, и так уже большую часть времени бывшего не в духе. Новое горе, прибавившееся в последнее время для княжны Марьи, были уроки, которые она давала шестилетнему племяннику. В своих отношениях с Николушкой она с ужасом узнавала в себе свойство раздражительности своего отца. Сколько раз она ни говорила себе, что не надо позволять себе горячиться уча племянника, почти всякий раз, как она садилась с указкой за французскую азбуку, ей так хотелось поскорее, полегче перелить из себя свое знание в ребенка, уже боявшегося, что вот вот тетя рассердится, что она при малейшем невнимании со стороны мальчика вздрагивала, торопилась, горячилась, возвышала голос, иногда дергала его за руку и ставила в угол. Поставив его в угол, она сама начинала плакать над своей злой, дурной натурой, и Николушка, подражая ей рыданьями, без позволенья выходил из угла, подходил к ней и отдергивал от лица ее мокрые руки, и утешал ее. Но более, более всего горя доставляла княжне раздражительность ее отца, всегда направленная против дочери и дошедшая в последнее время до жестокости. Ежели бы он заставлял ее все ночи класть поклоны, ежели бы он бил ее, заставлял таскать дрова и воду, – ей бы и в голову не пришло, что ее положение трудно; но этот любящий мучитель, самый жестокий от того, что он любил и за то мучил себя и ее, – умышленно умел не только оскорбить, унизить ее, но и доказать ей, что она всегда и во всем была виновата. В последнее время в нем появилась новая черта, более всего мучившая княжну Марью – это было его большее сближение с m lle Bourienne. Пришедшая ему, в первую минуту по получении известия о намерении своего сына, мысль шутка о том, что ежели Андрей женится, то и он сам женится на Bourienne, – видимо понравилась ему, и он с упорством последнее время (как казалось княжне Марье) только для того, чтобы ее оскорбить, выказывал особенную ласку к m lle Bоurienne и выказывал свое недовольство к дочери выказываньем любви к Bourienne.
0 👁 1 465
Хорошо, когда какое-нибудь историческое событие оснащено камерами с разных ракурсов, чтобы потом можно было посмотреть, как что происходило. Ещё лучше, когда событие не очень длинное, чтобы от хроники не стало скучно. По этим двум параметрам первый американский полёт в космос 5 мая 1961 года оказывается нагляднее полёта Гагарина - на «Mercury-Redstone 3» стояли две камеры, одна из которых снимала астронавта, а вторая - приборную доску. А то, что полёт был суборбитальный, означало, что продлится он всего пятнадцать минут, в отличие от относительно длинного орбитального полёта Гагарина на 108 минут. Энтузиасты космонавтики сделали даже несколько роликов с реконструкцией этого полёта. А к тому, который понравился мне больше, я добавил русские субтитры.
Полёт «Mercury-Redstone 3»
Миссия «Mercury-Redstone 3» - это первый пилотируемый суборбитальный космический полёт США и первый в мире суборбитальный пилотируемый космический полёт. Он состоялся 5 мая 1961 года и длился всего 15 минут. Пилот - Алан Шепард.
«Меркурий» - одноместный, выполненный по схеме усеченного конуса. В узкой части корабля находились парашюты (тормозной, основной и резервный), датчики горизонта, аварийный люк. В центральной части корабля располагался астронавт, приборы и баки расходных компонентов - перекиси водорода для системы ориентации, гелия для наддува, кислорода для дыхания. Снаружи широкой стороны корабля находился воздушный посадочный амортизатор, тепловой щит (бериллиевый для суборбитальных полётов и стекловолоконный для орбитальных полётов) и связка сбрасываемых тормозных двигателей. Корабль имел длину 3,3 м, диаметр 1,8 м, массу до 1400 кг. Недостаточная грузоподъемность американских ракет привела к тому, что «Меркурий» был очень маленьким и тесным, внутренний объем составлял всего 1,7 м^3, и астронавты говорили, что не «садятся» в капсулу, а «надевают её на себя».
«Редстоун», полное название «Mercury-Redstone Launch Vehicle» - это модифицированная для пилотируемых полётов БРСД «PGM-11 Redstone», прямой потомок «Фау-2», разработки команды Вернера фон Брауна. В боевом варианте ракета несла термоядерную боеголовку, космические варианты использовались для запуска первого спутника США и других космических программ. Стартовая масса до 30 тонн, диаметр 1,78 м, длина 25,4 м.
А́лан Ба́ртлет Ше́пард-младший, родился 18 ноября 1923, умер 21 июля 1998. Закончил военно-морскую академию в Аннаполисе, служил на эсминце во время Второй Мировой войны. После войны пошёл в летчики, стал летчиком-испытателем и в 1959 году стал одним из семи астронавтов США первого набора. Рост 180 см, вес 77 кг.
Ход миссии
Первоначально пуск запланировали на 2 мая. Шепард и его дублёры Гриссом и Гленн проснулись в час ночи, позавтракали и стали ждать команды к отъезду на старт. Но из-за погодных условий старт отменили. Вторая попытка была совершена 5 мая. Шепард занял место в корабле за два часа до старта, в 5:15 утра ET. В 7 утра старт отложили на час из-за облачности - облака мешали наблюдениям ракеты, и было необходимо чистое небо для наблюдений поверхности Земли. Затем перегрелся инвертор, и пришлось стравливать излишнее давление в кислородном баке. Старт задерживался уже на два часа. Появилась проблема, о которой не задумались ни инженеры, ни медики - для полёта, который должен был продлиться всего пятнадцать минут, никто не задумался о санитарно-гигиенических потребностях астронавта. Проще говоря, в скафандре отсутствовал мочеприёмник. Четыре с лишним часа ожидания в ракете, не считая времени на поездку и прочее привели к тому, что первому американскому астронавту пришлось опорожнить мочевой пузырь в скафандр с риском короткого замыкания. Но ничего страшного не случилось. Шепард с юмором отнесся к ситуации, назвав себя «мокрой спиной» и призвал ЦУП «решить свои проблемы и зажечь наконец эту свечу». В итоге старт состоялся в 9:34 ET. Старт в прямом эфире смотрели от 45 до 70 миллионов человек, проще говоря, вся Америка. В школах были остановлены занятия, учреждения прекратили работы, даже уличное движение остановилось - все следили за прыжком в космос.
План полёта был расписан буквально по секундам, и в нем были следующие эксперименты:
Ручная ориентация. Шепард проверил возможность и удобство ориентации по трем осям - тангажа, крена и рыскания.
Наблюдение за поверхностью . В перископ Шепард наблюдал Землю и сообщил, что Землю видно хорошо, можно распознавать большие озера, острова и прочие элементы ландшафта.
Наблюдения ракеты. не должна была быть далеко, но, тем не менее, Шепард её не увидел. Впрочем, у «Меркурия» был весьма плохой обзор, так что это никого не удивило.
Наблюдения . Шепард должен был наблюдать звезды/планеты в смотровой иллюминатор. К сожалению, из-за сильного фонового света он ничего не увидел. Попытки увидеть звезды привели к тому, что он несколько выбился из графика, и впервые, по собственным воспоминаниям, занервничал.
Неисправности:
За время полёта произошла только одна заметная неисправность - отказал датчик сброса ТДУ. На приборной доске была возможность сбросить операцию - нажатием кнопки сообщить системе что операция состоялась, чем Шепард и воспользовался.
В книге «The Right Stuff» Вулфа утверждается, что Шепард забыл снять снижающий яркость фильтр с перископа перед стартом, и не решился снимать его потом, поэтому он видел в перископ черно-белую слабо контрастную картинку и не совсем искренне говорил ЦУПу «Какой красивый вид». Но подтверждения этой информации по другим источникам я не нашёл, достоверность этого неизвестна.
Честь высадки на Луну принадлежит американским астронавтам. Говоря об этом событии, обычно вспоминают Нейла Армстронга – человека, который первым ступил на поверхность Луны и произнес историческую фразу о «маленьком шаге для человека и огромном скачке для всего человечества».
Но за первым полетом людей на Луну последовал второй, третий. Всего было совершено шесть таких экспедиций, и каждая из них по-своему примечательна.
Астронавт Алан Шепард
Американский астронавт Алан Шепард – человек с удивительной судьбой. У него был шанс стать первым человеком в космосе.
В конце 50-х гг. 20 века было очевидно отставание США от СССР в области освоения космоса. Это имело не только военное значение. Было ясно, что отправка человека в космос в Советском Союзе – дело ближайшего времени. «С точки зрения пропаганды один человек в космосе стоит дюжины баллистических ракет», – писала газета «Нью-Йорк геральд трибюн».
В США делалось все для того, чтобы первым человеком в космосе стал гражданин этой страны. В 1959 г. для участия в специальной программе под названием «Меркурий» отобрали семь высококлассных , и среди них был летчик-испытатель, офицер ВМС Алан Шепард.
Среди участников программы «Меркурий» А.Шепард был лучшим, именно он 5 мая 1961 г. отправился в космос на космическом корабле-капсуле «Меркурий-Редстоун-3». Первым человеком в космосе он не стал – его опередил советский космонавт Ю.Гагарин, но он стал первым астронавтом в США.
Полет на Луну
После такого блистательного начала космической карьеры дальнейшая судьба А.Шепарда была весьма драматична. Следующий полет, в котором он должен был принять участие в 1963 г., был отменен, а год спустя астронавту пришлось отказаться от полетов из-за серьезной болезни.
Перенеся операцию, А.Шепард смог вернуться к работе лишь в конце 60-х гг., но вскоре последовал новый «звездный час»: в 1971 г. А.Шепард возглавил третий полет на Луну. Никто из его товарищей по программе «Меркурий» не удостоился такой чести.
Этот полет примечателен тем, что А.Шепард на Луне… играл в гольф. Астронавт привез на Луну три мяча и клюшку для гольфа. Первые два удара оказались не очень удачными, но третий был точным и сильным: мяч отлетел на 200 м. На Земле послать мяч на расстояние невозможно, но на Луне сила тяжести слабее.
Исторический момент лунной игры в гольф был снят на камеру. Запись не отличается высоким качеством, но о ней спорят до сих пор. Кто-то видит в ней подтверждение полетов на Луну, а кто-то находит доказательства фальсификации американской лунной программы.
