На всей планете живет всего несколько десятков человек, которые обладают феноменальной памятью и могут вспомнить даже самые мельчайшие детали из своего младенчества, в то время как большинство людей совершенно не помнят себя в таком раннем возрасте. Невероятно большой объем памяти обусловлен синдромом, который ассоциируют с понятием гипертимезия.

Гипертимезией , или гипертиместическим синдромом называют способность человека помнить и воспроизводить предельно высокое количество информации о своей жизни. Эта способность затрагивает только автобиографическую память. В медицине до сих пор не могут определить статус данного явления и иногда ассоциируют его с гипермнезией, то есть аналогичной способностью, которая затрагивает уже все виды и формы памяти.

Давайте подробнее узнаем об этом …

Термин «гипертимезия» появился не так давно, в 2006 году. Группа ученых тогда выдвинула гипотезу о характеристиках данного нарушения. Так, человек, у которого развивается гипертиместический синдром, проводит ненормально много времени над размышлениями о своем прошлом, благодаря чему возникает способность вызывать в памяти те или иные события из своей жизни.

В то время как феноменальная память, развитая с помощью мнемонических методик, не считается патологией, если речь идет о запоминании нужной информации и данных, то гипертимезию ученые считают отклонением. У пациентов с таким синдромом возникают неконтролируемые и бессознательные ассоциации при виде определенных предметов или дат, вследствие чего человек вспоминает с точностью любой день своей жизни.

Одной из известных людей, у которых развита гипертимезия, является Мэрилу Хеннер (родилась в 1952 году), американская актриса и продюсер.

Что касается Мэрилу Хеннер, феномен которой сейчас активно изучают специалисты, то её самые ранние воспоминания относятся к возрасту 18 месяцев. В этот день, как вспоминает женщина, она играла со своим братом. Интересно, но ранее считалось, что человек не может вспомнить то, что происходило с ним до двух лет.

После этого события она может рассказать о том, как провела любой свой день, о чём говорила, какие передачи шли по телевизору и т.д. Так, если за всю свою жизнь обычный человек запоминает около 250 лиц, то Хеннер помнит их тысячи. Из этого ученые также сделали вывод, что долговременная память не избирательна, и в долговременное хранилище переходят все события, которые обрабатывает кратковременная память.

Сам же процесс вспоминания у Мэрилу Хеннер не требует абсолютно никаких усилий. Это, как говорят специалисты, сродни идеальному видеоредактору, который может точно воссоздать любой фрагмент записи.

Американка Джилл Прайс — она помнит абсолютно все события своей жизни, начиная с 14 лет — если назвать произвольную дату, Джилл воспроизведёт, что случилось с ней в тот день, какая была погода, какие важные события произошли в мире.

Её феноменальные способности были подтверждены учёными Калифорнийского университета в Ирвайне в 2006 году. С тех пор благодаря возросшему интересу к исследованиям в этой области гипертимезия была подтверждена ещё у пятерых человек.

Всего, по подсчетам ученых, к 2014 году удалось выявить около 50 людей с такими невероятными способностями помнить в деталях любой день своей жизни. Ученые на данный момент не могут со всей точностью выявить причины такого синдрома, но это, возможно, связано с тем, что у пациентов височные доли и хвостатое ядро в головном мозге увеличены в размерах.

Изучением особенностей мозга занимаются нейробиологи. В рамках поиска людей с хорошей памятью в Калифорнийском центре нейробиологии было исследовано более двух тысяч человек. Им задавали шестьдесят вопросов, ответить на который могли только люди, помнящие все.

Из-за того, что людей с гипертимезией очень мало, данных о возникновении такой способности практически нет. Некоторые ученые считают абсолютную память мифом и желанием людей верить в свои безграничные возможности. Профессор истории психологии Гронингенского университета Доуэ Драйсма (Douwe Draaisma) в своей «Книге о забывании» пишет, что «бóльшая часть наших переживаний не оставляет в мозге никакого следа».

Доуэ также отмечает, что «люди склонны сравнивать память с тем, что для них лично стало символом сохранения, например, компьютером или фотографией. А для забывания используются иные метафоры: решето, дуршлаг. Но все они предполагают, что сохранение в памяти и забывание - противоположные процессы, и, соответственно, одно исключает другое. На самом деле, забывание замешано в наши воспоминания, как дрожжи в тесто.

Профессор применяет к памяти средневековую метафору - палимпсест, т.е. повторно используемый кусок пергамента.

«Пергамент был дорог, и потому старые тексты с них соскребали или смывали и поверху писали новый текст, через некоторое время сквозь новый текст начинал проступать старый. …палимпсест - очень хороший образ послойности воспоминаний: приходит новая информация, старая стирается, но в принципе, старая информация скрыта в новой.

В Ваших переживаниях также резонируют Ваши воспоминания, и уже поэтому нельзя описывать воспоминание как непосредственную копию пережитого. Они абсорбируются тем, что там уже есть». (По материалам «Het geheugen is ongezeglijk». — de Volkskrant, 03.11.10, p. 48-49.)

Большинству из нас, все же, «счастье» обладать абсолютной памятью не грозит. И, пока ученые спорят, болезнь ли гипертимезия или семантическая особенность организма, в наших силах сделать свою память хорошей, ведь возможность ее тренировки не оспаривает никто.

Иметь абсолютную память хотели бы многие из нас. Ведь со стороны отсутствие способности забывать может действительно показаться даже привлекательным - так здорово запоминать разную информацию в любых объемах.

Но если задуматься над этим сверьез - замечательно ли помнить каждый день своей жизни в мельчайших деталях, не забывать ни слова, ни даты, ни номера телефонов? Люди с гипертимезией - а именно так называется это патологическое заболевание в медицине - помнят не только счастливые моменты своей жизни, но и все неприятности, обиды и неудачи.

Многие ученые отрицают вообще существование этого феномена, считая абсолютную память мифом и желанием людей верить в свои безграничные возможности. Например, профессор истории психологии Гронингенского университета Доуэ Драйсма в своей "Книге о забывании" пишет, что "бóльшая часть наших переживаний не оставляет в мозге никакого следа".

Однако, люди с гипертимезией все-таки существуют. Изучением этой особенности мозга занимаются нейробиологи. По их мнению, людей с официально признанной суперпамятью на планете очень не много - примерно человек двадцать.

Одна из них - актриса Мэрилу Хеннер. Она считает, что помнит себя с 18 месяцев. И это утверждение противоречит мнению ученых том, что человек не способен воспроизвести события своей жизни, происходившие с ним ранее двухлетнего возраста.

Здравствуй, одиночество

Насколько хорошо помнить все, ничего не забывая? Вспомним аутистов, к примеру. Некоторые из них обладают просто исключительной памятью. При этом они отличаются дефицитом социального взаимодействия, проще говоря - полным отсутствием желания общаться с другими индивидуумами. Вполне возможно, что если мы перестанем забывать, то постепенно потеряем необходимость в общении.

Кто будет учиться в школах?

Нужны ли школы людям, которые помнят абсолютно все? Исследования, которые нейрофизиологи проводили на улитках, дрозофилах и крысах, которым при помощи химических и других средств блокировали способность к забыванию, показали, что это, в конце концов, приводит к потере способности к обучению. Значит, о школах придется просто забыть - усваивать сложные навыки никто не сможет.

Судьи станут ненужными?

Можно предположить, что ненужными станут и судьи. Ведь в мире, лишенном способности забывать, суд отправлять станет очень просто: свидетельские показания не будут нуждаться подтверждения уликами. Теперь любой свидетель происшествия помнит все, и достаточно одного правдивого участника процесса, чтобы разрешить спорное дело. Хотя, способность помнить все едва ли лишит человека способности ко лжи.

Истории больше не будет?

Нельзя исключать, что получив абсолютную память, человечество лишится истории. С течением времени память реорганизуется в виде перехода на более древний уровень (где больше образов и эмоций и меньше осознанности и контролируемости). Если ничего не забывать, то фактически у человека не будет древних структур опыта, на основе которых формируется новый опыт. Таким образом, мы все будем жить только в настоящем, потеряв и личный опыт прошлого, и всей истории как таковой.

Нарушение мышления

Вечная память может грозить и нарушением мышления. Тут стоит свпомнить историю изветного мнемониста Шерешевского, которого описал в своей книге А. Лурия. Шерешевский запоминал длинные ряды чисел, слов и так далее. Но оказалось, что в какой-то момент избыточное количество информации перестало перерастать в качество.

У мнемониста развилось нарушение мышления и он просто запутался в информации. Наступил даже такой момент, что одно и тоже лицо в фас и в профиль он воспринимал, как два совершенно разных лица.

Прогресс остановится навсегда

Если человечество лишится социальной жизни, способности к обучения, необходимости что-то запоминать, то очень скоро мир станет большим сумасшедшим домом. Возможен ли в этом случае какой-либо прогресс? Скорее всего - нет. А это значит, что человечество остановится в своем развитии и начнется процесс деградации, а там недалеко и до возврата в первобытное состояние, считают некоторые ученые.

Подведем итог. Человеческий мозг не в состоянии записать абсолютно всю поступающую в него информацию. Мы запоминаем лишь основную канву событий и ряд сопутствующих деталей и лиц. Но и эти воспоминания должны постепенно стираться. Если сохранять постоянный доступ ко всей полученной информации, то мир превратится в огромное размытое пятно. В нем невозможно будет жить.

Исследователи опросили более 300 человек, которые должны были рассказать о наиболее сильной, на их взгляд, несчастной любви и о том, как они переживали разрыв, передает РБК . Проанализировав полученные данные, психологи пришли к выводу, что минимальное время, которое должно пройти с момента расставания до относительного успокоения, равно половине срока, что люди были вместе. Именно столько времени требуется, чтобы душевные раны затянулись. Например, если любовь длилась пять лет, то на восстановление после разрыва уйдет, в лучшем случае, два с половиной года.

Эта формула, конечно, не является универсальной, отмечает врач-психотерапевт Института психотерапии и клинической психологии Оксана Дерен. «Обычно при нормальной адаптивной способности боль проходит в период от трех месяцев до трех лет. Между тем в каждом отдельном случае срок переживания утраты отношений индивидуальный, а вот стадии этого негативного опыта практически у всех одинаковы. Так, первый этап — это шок, ошеломление, за ним следует бунт и нежелание мириться с крахом любви, затем наступает депрессия, печаль, обвинение себя в том, что отношения не сложились. Это состояние сменяется стадией «торга»: человек пытается измениться, преподнести себя с лучшей стороны, чтобы вернуть любимого. Если эта попытка терпит неудачу, наступает стадия агрессии, возникает желание отомстить. А когда злость проходит, остается тихая надежда на то, что, может быть, все когда-нибудь вернется. И только когда «надежда умирает», происходит принятие ситуации. Человек осознает, что теперь этих отношений нет, «дверь закрыта» и пора перейти в новую реальность и смотреть в будущее».

Примечательно, что боль от разрыва у мужчин и женщин имеет разный характер и последствия. Так, исследования Йельского медицинского колледжа показали, что мужчины в первое время после развода в три раза чаще подвержены депрессии, чем женщины. Однако боль от расставания проходит у мужчин быстрее, чем у женщин, и имеет меньше негативных последствий для психики. Девушки же страдают не так ярко, зато примерно в два раза дольше, чем мужчины. И, что самое неприятное, переживания по поводу неудавшегося романа нередко перерастают в серьезные психологические проблемы и заболевания.

Например, исследователи из Университета Северной Каролины сообщили о том, что риск депрессии и неврозов во взрослом возрасте напрямую связан с качеством первых сильных романтических отношений. Опрос 54 женщин о характере их первой любви показал, что субъективная оценка первой любви как «несчастной» или «неразделенной» в 75% коррелировала с наличием признаков депрессивного состояния. Таким образом, мужчины склонны полностью погружаться в переживания, но «здесь и сейчас», а женщинам свойственно страдать не так демонстративно, но очень долго.

Кстати, при анализе «неудавшейся» любви психологи уделяют особое внимание первому опыту, который по силе чувств многие эксперты ставят на первое место. Так, профессор психологии Нэнси Калиш из Калифорнийского университета, более 13 лет изучающая феномен первой любви, считает, что это чувство не забывается всю жизнь и даже имеет свойство через много лет вспыхивать с новой силой. Результаты ее исследования показали, что почти 80% «Ромео и Джульетт», кто нашел друг друга после разлуки и не состоял на момент встречи в браке, вновь образуют пару и остаются вместе на длительное время.

Однако память о первой любви может сыграть злую шутку с теми, кто состоит в браке. Люди, которые решили найти свою первую любовь, чтобы просто посмотреть, как он или она сейчас выглядит, не представляют, что это может разрушить их семью. «Они не осознают, какая лавина чувств при этом высвобождается: в мозгу активируются те же зоны, что и при приеме кокаина! — заявляет психолог. — Ни в коем случае не ищите свою первую любовь: 62% поисков заканчиваются разрушением брака и семьи».

В связи с этим учеными был сделан интересный вывод, касающийся природы любви. Оказывается, когда мы перестаем любить, «картинку», означающую «любовь», наша память перестает ассоциировать с бывшим возлюбленным. Но сама «картинка» остается той же самой. Так что, вопреки надеждам пострадавших от неразделенных чувств, любовь не забывается, просто в памяти сглаживается то, как мы любили. Именно по этой причине сильная, но давно минувшая любовь может вспыхнуть с новой силой — достаточно вспомнить, как это было.

Младенцы впитывают информацию как губка - почему же тогда у нас уходит столько времени на формирование первого воспоминания о себе?

Вы встретились за обедом с людьми, которых вы знаете уже достаточно давно. Вы вместе устраивали праздники, отмечали дни рождения, ходили в парк, с удовольствием поглощали мороженое и даже ездили с ними в отпуск. Между прочим, эти люди - ваши родители - потратили на вас немало денег за все эти годы. Проблема в том, что вы этого не помните.

Большинство из нас совершенно не помнит первые несколько лет своей жизни: с самого ответственного момента - появления на свет - до первых шагов, первых слов, а то и до детского сада. Даже после того, как у нас в голове появляется драгоценное первое воспоминание, следующие "зарубки в памяти" получаются редкими и обрывочными вплоть до более старшего возраста.

С чем это связано ? Зияющий провал в биографии детей огорчает родителей и на протяжении вот уже нескольких десятилетий ставит в тупик психологов, неврологов и лингвистов.

Отец психоанализа Зигмунд Фрейд, который более ста лет назад ввел в оборот термин "младенческая амнезия" , и вовсе был одержим этой темой.

Исследуя этот ментальный вакуум, невольно задаешься интересными вопросами. Соответствует ли наше первое воспоминание действительности или оно выдумано? Помним ли мы сами события или только их вербальное описание? И можно ли однажды вспомнить все то, что как будто не сохранилось в нашей памяти?

Это явление вдвойне загадочно, поскольку во всем остальном младенцы впитывают новую информацию как губка, ежесекундно формируя по 700 новых нейронных связей и пуская в ход навыки изучения языков, которым мог бы позавидовать любой полиглот.

Судя по данным последних исследований, ребенок начинает тренировать мозг еще в утробе матери. Но и у взрослых информация со временем утрачивается, если не предпринимать попыток сохранить ее. Поэтому одно из объяснений состоит в том, что младенческая амнезия является всего лишь следствием естественного процесса забывания событий, имевших место в течение нашей жизни.

Ответ на этот вопрос можно найти в работе жившего в XIX веке немецкого психолога Германа Эббингауза, который провел ряд новаторских исследований на себе самом, чтобы выявить пределы человеческой памяти.

Для того чтобы сделать свой мозг в начале эксперимента подобным чистому листу, он придумал использовать бессмысленные ряды слогов - слова, составленные наобум из случайно подобранных букв, такие как "каг" или "сланс", - и принялся запоминать тысячи таких буквосочетаний.

Составленная им по итогам опыта кривая забывания свидетельствует о наличии поразительно быстрого спада в способности человека вспомнить выученное: в отсутствие особых усилий человеческий мозг отсеивает половину всех новых знаний в течение часа.

К 30-му дню человек помнит лишь 2-3% того, что учил.

Один из самых важных выводов Эббингауза заключается в том, что такое забывание информации вполне предсказуемо. Чтобы выяснить, насколько память младенца отличается от памяти взрослого человека, достаточно просто сравнить графики.

В 1980-х годах, произведя соответствующие подсчеты, ученые установили, что человек помнит на удивление мало событий, имевших место в его жизни в период с рождения до шести-семилетнего возраста. Очевидно, тут кроется что-то еще.

Интересно, что завеса над воспоминаниями приподнимается у всех в разном возрасте. Некоторые люди помнят, что с ними было в два года, а у некоторых не сохранилось никаких воспоминаний о себе вплоть до возраста 7-8 лет. В среднем, обрывки воспоминаний начинают появляться у человека примерно с трех с половиной лет.

Что еще интереснее, степень забывчивости разнится в зависимости от страны: средний возраст, в котором человек начинает помнить себя, может отличаться в разных странах на два года.

Могут ли эти выводы пролить хоть какой-нибудь свет на природу такого вакуума? Для того чтобы найти ответ на этот вопрос, психолог Ци Ван из Корнельского университета (США) собрала сотни воспоминаний в группах китайских и американских студентов.

В полном соответствии с национальными стереотипами, у американцев рассказы были длиннее, подробнее и с явным акцентом на себе самом. Китайцы высказывались лаконичнее и с упором на факты; в целом, детские воспоминания начинались у них на полгода позже. Эта закономерность подтверждается множеством других исследований. Более подробные рассказы, сконцентрированные на себе самом, судя по всему, вспоминаются легче.

Считается, что личный интерес способствует работе памяти, поскольку при наличии собственной точки зрения события наполняются смыслом.

"Все дело в различии между воспоминаниями "В зоопарке были тигры" и "В зоопарке я видел тигров, и хотя они были страшные, мне было очень весело"", - поясняет Робин Фивуш, психолог из Университета Эмори (США).

Проводя тот же опыт повторно, Ван опросила матерей детей и установила точно такую же закономерность. Иными словами, если воспоминания у вас остались смутные, в этом виноваты ваши родители.

Первое воспоминание в жизни Ван - прогулка по горам в окрестностях родного дома в китайском городе Чунцине вместе с матерью и сестрой. Ей тогда было около шести лет. Однако пока она не переехала в США, никому не приходило в голову спросить ее о том, с какого возраста она себя помнит.

"В восточных культурах детские воспоминания никого не интересуют. Люди только удивляются: "Зачем это тебе?"", - рассказывает она. "Если общество дает вам понять, что эти воспоминания важны для вас, вы их сохраните", - утверждает Ван.

Раньше всего воспоминания начинают формироваться у малолетних представителей новозеландского народа маори, для которого характерно большое внимание к прошлому. Многие люди помнят, что с ними было в возрасте всего двух с половиной лет.

На то, как мы рассказываем о своих воспоминаниях, могут влиять и культурные особенности, причем некоторые психологи полагают, что события начинают сохраняться в памяти человека только после того, как он освоит речь.

"Язык помогает структурировать, организовать воспоминания в форме повествования. Если изложить событие в форме рассказа, полученные впечатления становятся более упорядоченными, и их легче помнить в течение долгого времени", - утверждает Фивуш.

Однако некоторые психологи скептически относятся к роли языка в запоминании. К примеру, дети, которые рождаются глухими и растут, не зная языка жестов, начинают помнить себя примерно с того же возраста. Это наводит на мысль о том, что мы не можем вспомнить первые годы своей жизни только лишь потому, что наш мозг еще не оснащен необходимым инструментарием.

Это объяснение стало итогом обследования самого знаменитого пациента в истории неврологии, известного под псевдонимом H.M. После того, как в ходе неудачной операции с целью вылечить эпилепсию у H.M. был поврежден гиппокамп, он утратил способность запоминать новые события.

"Это средоточие нашей способности к обучению и запоминанию. Если бы не гиппокамп, я бы потом не смог вспомнить нашу беседу", - поясняет Джеффри Фейген, который исследует вопросы, связанные с памятью и обучением, в Университете Сент-Джонс (США).

Интересно, однако, отметить, что пациент с травмой гиппокампа мог тем не менее усваивать другие виды информации - в точности как младенец. Когда ученые попросили его срисовать пятиконечную звезду по ее отражению в зеркале (это сложнее, чем кажется!), он совершенствовался с каждой попыткой, хотя ему всякий раз казалось, будто он рисует ее впервые.

Возможно, в раннем возрасте гиппокамп просто недостаточно развит для формирования полноценных воспоминаний о происходящих событиях. В течение первых нескольких лет жизни у детенышей обезьяны, крысят и детей к гиппокампу продолжают добавляться нейроны, и в младенческом возрасте никто из них не способен запоминать что-либо надолго.

При этом, по-видимому, как только организм перестает создавать новые нейроны, они внезапно приобретают эту способность. "У маленьких детей и младенцев гиппокамп развит очень слабо", - говорит Фейген.

Но означает ли это, что в недоразвитом состоянии гиппокамп со временем теряет накопленные воспоминания? Или же они не формируются вовсе? Поскольку события, имевшие место в детстве, могут продолжать влиять на наше поведение еще долго после того, как мы о них забываем, некоторые психологи полагают, что они наверняка остаются в нашей памяти.

"Возможно, воспоминания хранятся в каком-нибудь месте, которое сейчас недоступно, но это очень сложно доказать эмпирическим путем", - поясняет Фейген.

Впрочем, не следует чересчур доверять и тому, что мы помним о той поре, - не исключено, что наши детские воспоминания во многом ложны и мы помним события, которые никогда с нами не происходили.

Элизабет Лофтес, психолог из Калифорнийского университета в городе Ирвайне (США) посвятила свои научные изыскания именно этой теме.

"Люди могут подхватывать идеи и начинать их визуализировать, в результате чего они становятся неотличимы от воспоминаний", - рассказывает она.

Воображаемые события

Лофтес и сама не понаслышке знает, как это бывает. Когда ей было 16 лет, ее мать утонула в бассейне. Спустя много лет одна родственница убедила ее в том, будто именно она обнаружила всплывшее тело. На Лофтес нахлынули "воспоминания", однако через неделю та же родственница перезвонила ей и объяснила, что ошиблась, - труп нашел кто-то другой.

Конечно, никому не понравится услышать, что его воспоминания ненастоящие. Лофтес понимала, что ей нужны бесспорные доказательства, чтобы убедить сомневающихся. Еще в 1980-е годы она набрала добровольцев для исследования и сама начала подбрасывать им "воспоминания".

Лофтес придумала изощренную ложь о детской травме, которую они якобы получили, потерявшись в магазине, где их потом нашла какая-то добрая старушка и отвела к родителям. Для большей правдоподобности она приплела к рассказу членов семьи.

"Мы говорили участникам исследования: "Мы пообщались с вашей матерью, и она рассказала нам о том, что с вами случилось"".

Почти треть испытуемых попалась в расставленную ловушку: некоторые умудрились "вспомнить" это событие во всех подробностях.

На самом деле, иногда мы бываем более уверены в точности своих воображаемых воспоминаний, чем в тех событиях, которые имели место на самом деле. И даже если ваши воспоминания основаны на реальных событиях, вполне возможно, они были впоследствии переформулированы и переформатированы с учетом бесед о событии, а не собственных воспоминаний о нем.

Помните, когда вы подумали, как весело будет превратить свою сестру в зебру с помощью несмываемого фломастера? Или вы просто видели это на семейном видео? А этот потрясающий торт, который мама испекла, когда вам исполнилось три года? Может быть, вам рассказал о нем старший брат?

Пожалуй, самая большая загадка состоит не в том, почему мы не помним свое ранее детство, а в том, можно ли вообще верить нашим воспоминаниям.

Шерешевский тоже весьма своеобразно использовал свой поток образов - он применял его для выполнения поразительных трюков с памятью. К концу жизни Шерешевский снискал славу «человека, который запоминает все». Его память была совершенной в буквальном смысле слова. Как-то раз, проводя эксперимент, психолог А. Р. Лурия дал Шерешевскому список слогов, который начинался примерно так:

1. ма ва на са на ва

2. на са на ма ва

3. са на ма ва на

4. ва са на ва на ма

5. на ва на ва са ма

6. на ма са ма ва на

7. са ма са ва на

8. на са ма ва ма на

Поскольку список был очень длинным, а слоги столь бессмысленны и похожи друг на друга, обычные мнемонические приемы не помогли бы запомнить их. Шерешевский не только с легкостью запомнил слоги, но и через восемь лет восстановил все без единой ошибки и в том же порядке, вызвав этим неподдельное удивление Лурии.

Секрет Шерешевского.

Секрет Шерешевского состоял в использовании им для облегчения процесса запоминания так называемых мультисенсорных мозговых бурь. Он утверждал, что запоминает слова не только с помощью фотографических отпечатков, возникающих в сознании, но также по их «вкусу или весу», то есть по «целому комплексу ощущений».

К примеру, прочитав вышеупомянутый список бессмысленных слогов, Шерешевский внезапно вообразил себя в лесу. Слева от него сразу же возникла тонкая серовато-желтая линия.

«Это оттого, что все согласные в списке сопровождались буквой а, - вспоминал он позднее. - Затем на линии появились бугорки, кляксы, разводы, грозди - разные по цвету, весу и толщине. Они представляли собой буквы м, в, н и т. д.».

Восстанавливая слоги, как объяснял Шерешевский, он просто проходил по воображаемому пути в лесу, чтобы «прочувствовать, ощутить запах и прикосновение каждого пятна, каждого всплеска».

Волшебник - недоучка.

Поразительная память Шерешевского доставляла ему и свои неприятности. Он не мог ее полностью контролировать: она работала непредсказуемо, как заклинание, произнесенное волшебником-недоучкой. И эта особенность постоянно напоминала ему о себе, вызывая неожиданные проблемы. Когда, например, он пытался запомнить набор слов, выписанных на доске, в его памяти всплывали другие наборы слов, написанные на этой же доске, но в другое время, и все они перепутывались. Шерешевский должен был постоянно прикладывать усилия, чтобы подавить определенные образы, освобождая место для других, тогда как у большинства людей этот процесс протекает естественно.

Кроме того, у него была плохая память на лица. Мы, как правило, помним знакомые лица как цельные обобщенные образы. Но с Шерешевским все было иначе. Когда он пытался вспомнить чье-либо лицо, его сознание переполнялось образами этого лица, запечатленными памятью в разные моменты жизни в мельчайших деталях, во всевозможных ракурсах, при различном освещении и во всем многообразии выражений.

Среди всей этой путаницы Шерешевскому очень редко удавалось узнать человека. «Лица так переменчивы, - жаловался он, - меня постоянно сбивают с толку бесконечные оттенки их выражений».

В поисках равновесия.

Явление гениальности, по всей видимости, связано с интенсивностью подсознательных образов. Для того чтобы использовать свои способности эффективно, необходимо поддерживать равновесие между подавлением образов, не представляющих сиюминутной ценности, и допуском остальных в область осознаваемого. В борьбе за восприятие интенсивного потока ярких образов мы не должны потерять способность подавлять его по мере необходимости. Наиболее простой путь к желаемому равновесию - использовать управляемый процесс, такой как метод просмотра образов, позволяющий выбрать подходящий момент для контроля потока образов и сохранить при этом ясность сознания и готовность к быстрой и адекватной реакции.

Феномен воспроизведения сна.

Мы обладаем гораздо большими способностями по реорганизации нашей подсознательной деятельности, чем может показаться на первый взгляд. Явление воскрешения сновидений в памяти представляет собой одну из наиболее ярких иллюстраций таких скрытых возможностей. Некоторые эксперты, например нейролог Алан Хобсон, утверждают, что, когда наш мозг погружается в состояние REM-фазы сна, он приостанавливает выделение нейротрансмиттеров - химических компонентов, необходимых для работы памяти. Именно поэтому, согласно Хобсону, физиологически невозможно запомнить большую часть являющихся нам сновидений. Однако вы сами можете легко убедиться в ошибочности этой теории.

Давайте проведем простой эксперимент. Спросите себя: «Какие три сна я видел прошлой ночью?» В большинстве случаев вам не удастся вспомнить и одного, не говоря уже о трех кряду. Многие люди вообще говорят, что совсем не видят снов, разве что крайне редко. Но специалисты по сновидениям утверждают, что каждый нормальный человек в течение ночи в среднем видит около пяти снов, общая продолжительность которых не менее двух часов. Мы просто забываем их, когда просыпаемся.

А теперь попробуйте следующее. Прежде чем отойти сегодня ко сну, приготовьте блокнот и карандаш. Как только вы проснетесь - пусть даже посреди ночи, - запишите все, что вам удастся вспомнить из своего сна. Первые несколько дней, скорее всего, не принесут никаких результатов, но я гарантирую, что через пару недель таких упражнений вы обнаружите, что просыпаетесь каждое утро с яркими детальными воспоминаниями, как минимум, трех различных сновидений. У вас в памяти окажется такое неимоверное количество материала, что вы будете просто не в состоянии все записать. Тот же результат можно получить, заменив блокнот и карандаш магнитофоном.

Тренировка и развития навыка.

Это явление иллюстрирует так называемый первый закон поведенческой психологии: навык развивается благодаря повторяемости действий.

Всякий раз, записывая содержание своих сновидений, вы укрепляете навык восстанавливать их. И наоборот, как только вам не удается записать сон, вы играете на руку обратному навыку.

Метод просмотра образов работает в том же направлении. Когда вы впервые взяли эту книгу в руки, ваш поток был, вероятно, очень слабым и бедным, поскольку на протяжении всей своей жизни вы старательно подавляли и игнорировали его. Но как только вы начнете ежедневные упражнения по предписанной методике, вы с удивлением обнаружите, насколько живее и ярче становится ваше воображение.

Как вызвать поток образов.

Процедура просмотра потока образов обманчиво проста. Вы удобно усаживаетесь в кресло, закрываете глаза и описываете вслух череду образов, проносящихся в вашем сознании. Отметим три важнейших принципа. Я называю их тремя китами прогона образов:

1. Вы должны описывать образы вслух - либо партнеру, либо пользуясь магнитофоном. В противном случае вы обрекаете себя на неудачу.

2. Вы должны использовать полный набор ощущений при описании образа. Если вы видите, например, заснеженную вершину, не ограничивайтесь описанием того, как она выглядит. Опишите ее вкус, ощущения, которые вы получили бы, прикоснувшись к ней, ее запах и свист проносящегося над ней ветра.

3. Составляйте свои описания в настоящем времени.

Эксперимент Райнерта.

Первоначально я разрабатывал метод просмотра образов как некоего оракула по вызовам. Идея заключалась в том, чтобы, поставив вопрос своему подсознанию, вы могли получить на него ответ в мысленных картинах, подобно тому как Элиасу Хове мир его снов помог изобрести швейную машину. Не без гордости отмечу, что метод и в самом деле оказался максимально эффективным для достижения поставленной цели. Подробнее я остановлюсь на этом в последующих главах.

К тому же неожиданно открылись и дополнительные преимущества просмотра образов. Один из наиболее удивительных побочных эффектов проявился в эксперименте, выполненном доктором Чарльзом П. Райнертом, профессором физики при Юго-Западном университете в Маршалле, штат Миннесота. Райнерт предложил семидесяти девяти студентам-первокурсникам принять участие в опробовании методов ускоренного обучения.

В течение зимнего семестра 1988 года часть студентов занималась по методу Уимби (Whimbey), представляющему стандартную программу, использующую для развития аналитических способностей вербальные задания. Остальные студенты опробовали необычный новый метод - просмотр образов.

Каждому из испытуемых Райнерт предложил стандартный тест на уровень развития интеллекта - до и после экспериментального курса. Результаты оказались потрясающими.

В первой группе студенты набирали примерно 0,4 балла IQ за каждый час занятий; а те, кто занимался по методу просмотра образов, - около 0,9 балла в час, то есть целый балл за 80 минут практики! (Результаты Райнерта еще не опубликованы и могут рассматриваться только как предварительные. Окончательные цифры будут приведены по завершении Райнертом его долгосрочного исследовательского проекта.)

По старым каналам.

Почему же метод просмотра образов так повышает IQ? Ответ на этот вопрос кроется в клеточной структуре мозга. Рассмотрим, что происходит при вырабатывании нового навыка, например, езды на велосипеде. Сначала кажется невозможным балансировать на движущейся двухколесной машине, но, овладев ею однажды, вы уже никогда не забудете, как это делается. И даже после двадцатилетнего перерыва можно снова сесть на велосипед и поехать без особого труда.

Все это происходит потому, что навык езды на велосипеде «впечатывается» в наш мозг как обширная сложно переплетенная сеть, охватывающая миллионы различных нейронов. Подобные сети достигают гигантских размеров. Ученые из Нью-Йоркского университета натренировали кота различать две двери, на одной из которых были изображены две концентрические окружности. Кот довольно быстро понял, что миску с кормом можно найти, толкнув дверь с окружностями. Но экспериментаторы были поражены, когда при радиоактивном сканировании мозга животного обнаружилось, что этот простой акт распознавания и выбора одного из двух объектов требует одновременного использования от 5 до 100 миллионов кошачьих нейронов, - то есть до 10% всей массы мозга!

Этот эксперимент показал, что одни и те же нейроны используются во многих сетях памяти одновременно. Иначе всего кошачьего мозга хватило бы только на десять сложных заданий. Объекты сохраняются в памяти не в клетках как таковых, а в виде своеобразных рабочих схем электрохимических сигналов, циркулирующих между клетками. А как сохраняются эти схемы? Неужели, если в течение двадцати лет вы не садитесь на велосипед, ваш мозг все это время держит схему данного навыка включенной? Конечно, нет. Мозг уже давно бы угас, если бы ему пришлось постоянно сохранять все 280 квинтиллионов бит вашей памяти, включая все приобретенные навыки.

В 40-х годах нашего столетия психолог Дональд Хебб открыл, что, когда два смежных нейрона обмениваются сигналами, в обеих клетках происходят нейрохимические изменения, вследствие чего они взаимодействуют друг с другом намного проще, чем с другими нейронами, не вовлеченными в этот процесс. Когда вы учитесь кататься на велосипеде, нейроны формируют связи, описанные Хеббом. Если вы садитесь на велосипед даже после двадцатилетнего перерыва, эти связи еще сохраняются и электрические импульсы распространяются по ним подобно дождевой воде, стремящейся просочиться по уже размытым в почве каналам.

Просмотр образов - такой же вырабатываемый навык, как и езда на велосипеде. Чем больше мы практикуемся, тем сильнее укрепляем миллионы хеббовых связей, соединяющих различные участки нашего мозга.

Сонный паралич.

Шестидесятисемилетнему мужчине периодически снилось, что он едет на мотоцикле, а мотоциклист-соперник пытается столкнуть его с трассы. Он сопротивлялся, яростно отталкивая нападавшего.

К несчастью, его бурные сны прорывались в реальную жизнь. Его жена жаловалась, что во сне он толкал ее и бил кулаками, а иногда вскакивал и неистово метался по комнате.

Психиатры университета штата Миннесота пришли к заключению, что у пациента нарушен механизм сонного паралича.

Ключевые участки нашего мозга не способны отличить сон от реальности. Когда во сне мы видим, слышим, щупаем, пробуем на вкус или нюхаем, включаются все соответствующие области мозга, как если бы это происходило в реальности. Аналогично физические движения во сне активизируют соответствующие моторные механизмы, реализующие движения и в период бодрствования.

«Что касается нейронов, - говорит нейролог Алан Хобсон, - во время REM-фазы сна мозг контролирует зрительные процессы и движение».

Но для того чтобы мы не покалечили себя и других, в стволе головного мозга существует «кнопка безопасности», отключающая во время REM-фазы сна мышечную систему, фактически парализуя нас. В описанном случае с мужчиной механизм подстраховки был нарушен.

Наведение мостов.

В потоке образов, как и во сне, воображаемые картины, звуки и ощущения активизируют соответствующие центры мозга, почти идеально воспроизводя реальность.

Во время таких занятий человек говорит, слушает, смотрит, ощущает запахи и вкус, чувствует, анализирует, размышляет и удивляется, творит и генерирует мысленные образы - и все это одновременно.

Эта необычная ментальная комбинация «наводит мосты» между многочисленными противоположными полюсами мозга. За последние пятнадцать лет попытки достичь равновесия между аналитическим левым полушарием мозга и оперирующим цельными структурами творческим правым полушарием стали почти самоцелью. Во многих престижных корпорациях психологи без устали натаскивают исполнителей-тугодумов в «правостороннем» мышлении. Наиболее отчаянные занимаются тренингом в специальных салонах, где в окружении ярких мигающих огней и модулированных звуковых волн пытаются добиться синхронности работы обоих полушарий.

При просмотре образов каждый из основных полюсов мозга вовлекается в своеобразную игру, формирующую связи между его отделами. В результате наведения мостов развиваются те самые способности, которые помогли Эйнштейну в создании теории относительности.

Однако делению на правое и левое полушарие придается несколько большее значение, чем следовало бы. На самом деле функции мозга с таким же успехом могут быть поделены между верхним и нижним или задним и передним отделами. Практически любая деятельность, связывающая различные полюса мозга, способствует его сбалансированному развитию.

Из всех известных мне методов именно те, что способствуют установлению связей между различными отделами мозга, активизируют наиболее обширные и сбалансированные его части, максимально повышая активность сознательной деятельности и наращивая мощные сети хеббовских связей, пронизывающих мозг не только справа налево, но и во всех направлениях. Просмотр образов - это лишь одна из множества методик, способствующих развитию связей между полюсами мозга, но, бесспорно, наиболее эффективная.