Андрей Манойло о причинах и последствиях конфликта США и Китая в Южно-Китайском море
На прошлой неделе в Южно-Китайском море чуть не началась Третья мировая война. Событие быстро затерялось в информационной ленте на фоне других, однако обойти его вниманием было бы весьма легковесно.
Все началось с того, что утром 27 октября эсминец ВМС США Lassen приступил к патрулированию в 12-мильной зоне искусственных островов, построенных Китаем в Южно-Китайском море.
Главнокомандующий военно-морскими силами Китая адмирал У Шэнли заявил о существовании риска того, что «незначительный инцидент» может привести к началу войны в связи с провокационными действиями Соединенных Штатов в Южно-Китайском море.
«Подобные действия США поставили под угрозу суверенитет и безопасность Китая, нанесли ущерб миру и стабильности в регионе», — заявил У Шэнли. «Если американская сторона продолжит совершать такие опасные и провокационные действия, ВМС и ВВС двух государств могут оказаться в экстренной ситуации, вплоть до «непроизвольных выстрелов при чистке ружья», — заявил китайский адмирал. Как поясняет ТАСС, военачальник употребил китайскую идиому, означающую неожиданный инцидент, который приводит к непредвиденным последствиям.
В Пентагоне подтвердили факт проведения операции в Южно-Китайском море. Причем министр обороны США Эштон Картер отметил, что подобные операции Вашингтон намерен проводить «в ближайшие недели и месяцы». Глава Пентагона пояснил, что США будут патрулировать указанный район, так как никаких нарушений международного права такие действия не несут.
О том, что стоит за конфликтом США и Китая в Южно-Китайском море и последствиях противостояния двух держав, а также роли России, беседуем с нашим экспертом профессором МГУ им. М.В. Ломоносова, доктором политических наук Андреем Манойло…
— Андрей Викторович! В течение последней декады октября и по сей день в Южно-Китайском море складывается напряженная обстановка между США и Китаем. Расскажите, пожалуйста, в чем суть конфликта?
— Причина – одна, а вот мотивы китайской стороны и Соединенных Штатов Америки разные. Более того, они диаметрально противоположные.
Причина столкновения заключается в том, что в этом регионе Соединенные Штаты разворачивают свою экспансионистскую политику. Здесь и сталкиваются две внешнеполитические стратегии двух крупных сил: США и Китая.
Что касается Китая. Долгое время военно-морская стратегия Китая в Южно-Китайском море сводилась к стратегии территориальной обороны. Кодовое название этой стратегии — «Нить жемчуга». Она сводится к тому, что военно-морским флотом Китая в течение многих-многих десятилетий ставилась задача обороны территориальных вод, сдерживание военно-морских сил ближайших соседей, блокирование военно-морской угрозы со стороны Тайваня.
Тайвань расположен таким образом (мне говорили об этом китайские моряки), что в открытое море, в океан можно выйти либо южнее Тайваня, либо севернее него. В обоих случаях эти выходы будут простреливаться со стороны Тайваня. По сути дела он блокирует выход военно-морского флота всего Китая на оперативные просторы. То есть Тайвань своим положением мешает китайскому флоту стать флотом открытого моря.
Китайцы долгое время не ставили перед собой масштабные задачи. Однако, когда страна становится мощным государством, начинает меняться их глобальная военная стратегия, а вместе с ней военно-морская. Китай набирает силу. Он ведет активное перевооружение народно-освободительной армии. И по мере наращивания государственной силы и мощи, Китай начинает осознавать, что он приближается к такому уровню, который позволяет сдерживать на паритетных началах мощь Соединенных Штатов.
Китай формирует флот для операций вдали от территориальных вод Китая в открытом море на различных театрах военных действий. Корабли ВМФ Китая активно включаются в операцию в Аденском заливе. Таким образом, самой крупной флотилией, которая конвоирует суда и защищает их от пиратов в этом регионе – является ВМФ Китая.
По сути дела, в Аденском заливе Китай в масштабной форме обучает своих капитанов вести операции в открытом море на дальних коммуникациях. Это нужно для того, чтобы обезопасить поставку энергоносителей, которые танкерами идут в Китай с африканского побережья: из Судана, Ливии (до недавнего времени, она была крупнейшим поставщиком углеводородов в Китай). И американцы, если им захочется, могут эти линии легко перерезать. Поэтому Китай обучает свой командный состав проведение операций на далеких территориальных водах.
Это качественное изменение как раз и повлияло на ту политику, которую Китай проводит в Южно-Китайском море. Теперь, когда уже есть флот, который может решать задачи в открытом океане, Китай считает Южно-Китайское море своим. Ну а поскольку эта территория является спорной — на нее претендуют Филиппины и еще целый ряд соседних стран,– Китай стал продвигать следующую тактику: он стал «насыпать» острова, создавать искусственные. Причем это делают и филиппинцы. Давно.
Южно-Китайское море в некоторых частях очень мелкое и филиппинцы топили там свои старые сторожевые корабли или баржи, вокруг намывали землю и получался искусственный остров. Китай стал действовать точно также. Он стал строить рукотворные острова на отмели и провозглашать свой суверенитет над этими участками суши, потому что намытый остров – это уже суша. А вокруг суши суверенитет государства, который распространяется на 12-мильную морскую зону и эта зона сразу становится территориальными водами государства, кому этот остров принадлежит.
Таким образом, Китай стал превращать Восточно-Китайское море чуть ли не в свое внутреннее, строя цепочку островов с взаимопересекающимися 12-мильными зонами. И это вызвало конфликт с Филиппинами, которые являются главными союзниками Соединенных Штатов по НАТО в этом регионе. Поэтому обострение отношений Китая с Филиппинами – это удар по американским интересам.
Что касается интересов Соединенных Штатов. Когда они победили в войне против Советского Союза (а именно против СССР были сконцентрированы все военные силы американцев), вся эта группировка стала не нужна в Европе. Американцы начали перебрасывать ее в Юго-Восточную Азию для того, чтобы сдерживать поднимающийся Китай. Это было еще до «арабской весны» на Ближнем Востоке, до событий на Украине. То есть тогда, когда все было тихо и не было проблем, которые сегодня занимают внимание всех без исключения. К этому времени американцы уже перебросили в Юго-Восточную Азию свои базы и флот, в том числе и атомный.
Сейчас около 80% атомного флота находится вдоль границы с Китаем, который адекватно это воспринял и стал готовиться к отражению военной агрессии. Таким образом, главная военная стратегия Соединенных Штатов была ориентирована на сдерживание Китая, на возможное обострение отношений с Китаем вплоть до вооруженного конфликта.
Для того, чтобы разместить ударные контингенты США начали вести переговоры с разными сторонами, откуда ранее были вынуждены были уйти по разным причинам. И одной из таких сторон являются Филиппины. Там были две огромные базы, и американцы снова пытаются их создать.
Одна из филиппинских баз находится очень недалеко от той цепочки рукотворных островов, которые намыли китайцы. Несколько дней назад по границе 12-мильной территориальной зоны одного из этих намытых островов и прошел этот эсминец. Разворачивается конфликт. Соединенным Штатам нужны базы на Филиппинах, Филиппинам Соединенные Штаты, чтобы сдерживать Китай.
— Понятно… США в очередной раз пытается «застолбить места», тем более, что в Сирии сделать это уже не так-то просто. Но почему именно сейчас обострился этот конфликт?
— Во-первых, в 2017 году заканчивается комплексное перевооружение народно-освободительной армии Китая (хотя фактически они перевооружились уже сейчас). Поэтому китайские военные действуют более дерзко, чем год назад, два года назад или три. Они чувствуют свою силу и эту силу демонстрируют.
Заявление китайского адмирала по поводу того, что любое обострение может привести к войне очень жесткое. Оно было бы невозможно три года назад, когда военный потенциал Китая был несколько иным. Сегодня это стало возможным.
Процесс, который американцы запустили лет десять назад, приняв решение о военном сдерживании Китая, как раз привел к результатам в нынешней точке политического процесса. То есть все закономерно. Это первый момент.
Во-вторых, для американцев до недавнего времени (конфликта на Украине и в Сирии) китайское противостояние было основной линией. У них в предыдущей редакции стратегии национальной безопасности Китай упоминается в качестве главного военного противника. Теперь американцы к этой стратегии добавили еще и сдерживание России.
Штаты, конечно, великая страна, которая обладает колоссальной мощью. Это военная держава номер один в мире. Но, если бы эта страна ставила задачи сдерживания только одной России или только одного Китая, возможно, бы она в этом направлении и преуспела. Но сдерживание одновременно Китая и России на двух фронтах для Соединенных Штатов чревато крахом их всей внешней политики и мощи глобального доминирования. То есть всего того, чего они добивались.
Есть большой риск, что, сдерживая одновременно Китай и Россию, у них «пупок развяжется». Ресурсов не хватит. С учетом того, что Штаты сегодня вынуждены решать вопросы в условиях жестких ресурсных ограничений. Таких ограничений не было ни в администрации Буша, ни в администрации Клинтона – в «золотой век» американской экспансии.
— Так США же сами и «допустили» наращивание мощи Китая и России, разве не так?
— Что касается Китая, то они вряд ли могли помешать. Китай объективно набирал мощь. Штаты это прекрасно понимали. На протяжении последних десятилетий они занимались тем, что они всячески мешали Китаю удерживать высокие темпы в наборе мощи, которые у Китая были.
«Арабская весна» та же, которая разразилась. Понятно, что она была сделана американцами несколько для других целей. Но обратите внимание, что темы роста экономики Китая и его мощи зависели от поставок углеводорода. При чем там ситуация такая: Ливия при Каддафи давала 13% той нефти, которую потребляет экономика Китая. Эта нефть поступала до того момента, пока не пришла «арабская весна» и Каддафи не погиб. И все. Ливийского потока нет.
13 процентов «с копейками» всегда давал Судан, причем его нефтеносные южные и юго-восточные провинции. То, что сейчас с 2011 года стало называться Южный Судан – это две провинции и провинция Дарфур в составе Судана. Там много лет идет гражданская война. Причем группировки, которые там сталкиваются: одни группировки поддерживают Соединенные Штаты, а другие поддерживают Китай. Но неявно, конечно. И когда необходимо надавить на Китай, они эту гражданскую войну разжигают, и поставки нефти из Дарфура прекращаются.
Еще один момент — это Иран, на который американцы наложили санкции. Но он находится рядом с Китаем. Чем объясняется ненависть Штатов к Ирану? Иран дает 26 процентов всей нефти, которую потребляет экономика Китая. Они хотели перерезать и этот канал поставки. А когда экономика растет быстрыми темпами, она очень уязвима. Она, как самолет набирает высоту. Чуть-чуть уменьшить скорость, и он в штопор сорвется. То есть замедление для быстрорастущей экономики чревато срывом в «штопор». Американцы всячески пытались это сделать и в общем добивались успехов на многих фронтах.
— Андрей Викторович, вы сами сказали, что Китай предупредил Соединенные Штаты о том, что этот инцидент в Южно-Китайском море может привести к началу войны. Что это означает? Последнее китайское предупреждение и можно ли в этом контексте говорить, что мы теперь вместе с Китаем против Америки?
— Нет. Китай всегда сам по себе. Это настолько самодостаточная страна, что у в менталитете, в их культуре существует запрет на вступление в союзнические отношения с кем бы то ни было. У них нет союзников. У них есть партнеры временные или попутчики, как сами китайцы их называют. Поэтому Китай не «союзничает» ни с кем. Он не был и не может быть союзником.
— Так все-таки мы партнеры с Китаем? Не имеет никакого значения, что Штаты с нами в Сирии вступили в конфронтацию…
— К этому конфликту в Южно-Китайском море и то, что происходит в Сирии, никакого отношения не имеет. Там нет связи. Это давний конфликт между Соединенными Штатами и Китаем. Это их двухстороннее дело.
— Тем не менее, напрашивается параллель… Китай именно сейчас вступил в фазу противостояния с США… Мы не можем найти с ними общий язык в Сирии. Почти синхрон…
— Если и синхрон то, скорее, случайный. Хотелось бы думать, что китайцы также раздражены поведением Соединенных Штатов, и они поддерживают Россию в этом противостоянии. На самом деле ничего подобного нет. Китай занимается своими собственными делами и своими собственными вопросами. Синхрон здесь связан исключительно с той особенностью внешней политики, которую ведут сегодня Соединенные Штаты.
Конфликт в Южно-Китайском море – это ошибка Обамы… Одна из многих ошибок. Также как и колоссальная ошибка с развязыванием конфликта на Украине. Также как и колоссальная ошибка с выращиванием «Исламского государства» и с «арабской весной», которая тоже была американцами инициирована. В этих ошибках общее заключается только в том, что у них эти ошибки стали результатом деятельности одного человека и одной администрации. Поэтому они так похожи друг на друга.
Американцы, стремясь к своему глобальному доминированию, делают одинаковые «ляпы» в разных регионах и портят отношения примерно в одинаковом формате с различными странами: с Россией, с Китаем, с Бразилией – с целой плеядой стран. И делают они это под копирку.
Я считаю, что китайское предупреждение более чем серьезное. Обратите внимание, в какой форме они его сделали — не просто предупредили о недопустимости действий. Китайский адмирал воззвал к разуму политиков администрации Белого Дома. Он попросил, чтобы действия американцев, наконец-то, стали разумными, чтобы они осознавали всю полноту риска втягивания в вооруженный конфликт. Это очень серьезно.
Своим предупреждением Китай просит и слезно умоляет Соединенные Штаты, политическую элиту Соединенных Штатов, президента Обаму не делать фатальных для себя, то есть для Соединенных Штатов, ошибок.
Напомним, что согласно международному законодательству государственные территориальные воды распространяются на 12 миль от побережья. В то же время Соединенные Штаты считают, что подобное правило не применимо для искусственных островов.
Китай на протяжении нескольких десятилетий ведет спор со многими странами региона вокруг территориальной принадлежности целого ряда островов в Южно-Китайском море, на шельфе которых были обнаружены значительные запасы углеводородов. Речь идет прежде всего об архипелаге Сиша (Парасельские острова), островах Наньша и Хуанъянь. На эти территории, помимо Китая, претендуют Вьетнам, Бруней, Малайзия и Филиппины.
С конца 2013 года Китай проводит масштабные гидротехнические и строительные работы по расширению и освоению подконтрольных ему территорий, что вызывает критику со стороны ряда стран тихоокеанского региона. На отдельных искусственных островах Китай уже построил взлетно-посадочные полосы, маяки и другие объекты.
Пекин не признает решение Международного арбитражного суда в Гааге, которое будет касаться территориальной принадлежности островов в Южно-Китайском море, заявил замминистра иностранных дел КНР Лю Чжэньминь. Ранее иск к Китаю в суд предъявили Филиппины.
Обращаем ваше внимание что следующие экстремистские и террористические организации, запрещены в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН).
В тот вечер 25 сентября 1983 года сорокачетырёхлетний подполковник Станислав Евграфович Петров, прихватив стопку бутербродов, чай и кулёк с сахаром, привычно поцеловал на прощание на пороге небольшой служебной квартиры свою больную жену и детишек (сына и дочь).
После чего, торопясь, выскочил из подъезда дома № 18 по улице Циолковского небольшого «закрытого» городка Серпухов-15, и, придерживая рукой фуражку, побежал к автобусной остановке, где уже пыхтел в ожидании него раздрызганный служебный «пазик». Впереди подполковника ждало ночное дежурство…
По колдобистой «бетонке» старый автобус долго трясся до единственной остановки – «спецзоны», где Станиславу Петрову в тот обычный день «бабьего лета» предстояло работать оперативным дежурным на командном пункте системы предупреждения ракетного нападения в секретной части в Подмосковье.
Вообще-то подполковник Петров служил здесь в качестве главного аналитика, а не штатным дежурным по командному пункту, однако примерно 2 раза в месяц, в том числе и аналитику приходилось занимать место у пульта по контролю за миром – многолетний опыт работы и компетенция позволяли. А в этот конкретный день сослуживец попросил подполковника срочно подменить его на дежурстве, и Станислав Евграфович не отказался… Таким вот странным образом, благодаря удивительному стечению обстоятельств, ситуация, когда пришлось решать судьбу планеты, выпала именно на дежурство главного аналитика подполковника Станислава Петрова, чей поступок долгое время был засекречен и даже сейчас про него мало кто знает у нас, в России…
К месту сбора на плацу постепенно собирался боевой расчёт – без малого 100 человек, половина из которых офицеры. В 20.00, строго по графику, личный состав выстроился подле флагштока, на вершине которого едва трепыхалось под слабыми порывами ветра красное полотнище со звездой, серпом и молотом в углу. Петров проверил наличие людей и повседневным обыденным тоном произнёс формальную команду: «Приказываю заступить на боевое дежурство по охране и обороне воздушных границ Союза Советских Социалистических Республик».
Пятьдесят метров почти строем до стеклянных дверей командного пункта, несколько пролётов по лестнице вниз, и вот уже ЦКП (центральный командный пункт). Тут всё, как обычно: мёртвый штиль. Помигивают лампочки индикации, мерцают экраны видеоконтрольных устройств (ВКУ), молчат телефоны спецсвязи, а за толстенным огромным стеклом во всю стену оперативного зала призрачно светятся зеленоватым светом 2 электронные карты: СССР и США – поля будущих вероятных ядерных сражений.
Время от времени, когда на командном пункте проходили боевые учения и разработчики прогоняли через М-10 различные варианты имитационных программ, Петров наблюдал будущую войну, что называется, «живьём». Тогда на американской карте высвечивалось место старта баллистической ракеты, а на экране ВКУ вспыхивал яркий «хвост» из её сопла. В эти мгновения подполковник пытался представить себе, что было бы, случись это на самом деле. И тут же понимал, что любые мысли на этот счёт лишены всякого смысла: если уж начнётся глобальная ядерная заваруха, то у него останется всего лишь 2 десятка минут, чтобы раздать нужные команды, да ещё немного времени, чтобы выкурить последнюю сигарету и выпить последнюю кружку чая.
Кстати говоря, время тогда было крайне неспокойное – разгар «Холодной войны». В марте 1983 года президент США Рональд Рейган назвал СССР «империей зла» и крайне эмоционально призывал «мировое сообщество» сплотиться в «крестовом походе против коммунизма». Война в Афганистане пылала, как теперь бы сказали, «гибридным» противостоянием двух систем. А буквально за несколько недель до описываемых событий на Дальнем Востоке был сбит тот самый злополучный «Боинг» и американцы просто яростью исходились против СССР. Отношения между США и Советским Союзом были накалены до предела…
На самом деле, информация о событиях того года до сих пор засекречена по большей части, но многие аналитики указывают на то, что ситуация по опасности не уступала «Карибскому кризису». НАТО готовилось со дня на день разместить свои «Першинги» в Европе, а они долетали до своих целей в СССР за 6 минут. Рейган вдобавок огласил план «Стратегической оборонной инициативы», что только обострило военную истерию.
Руководство СССР и генсек Андропов (15 лет до этого руководил КГБ) воспринимали происходящее крайне серьёзно, так как противопоставить угрозе «быстрого глобального обезоруживающего удара» мы могли только либо систему «Периметр» («Мёртвая рука» по западной классификации; была в тот момент ещё не готова и поставлена на боевое дежурство только спустя 2 года – в 1985 году), либо наш собственный превентивный удар. В середине 1983 года СССР перебросило дополнительные самолёты в ГДР и Польшу, ядерные заряды были доставлены в боевые части, войска РВСН привели в готовность № 1. По некоторым оценкам руководство Советского Союза в тот момент практически не сомневалось в неизбежности 3 мировой войны…
Но ничего этого, конечно же, не знал подполковник Станислав Петров.
Служебная рутина
Покуда новый боевой расчёт подменял предыдущий, или, говоря на сленге ЦКП, «вшивался» в работу, Петров с помощником сварганили на электрической плитке крепкого чайку и поудобнее устроились в своих командирских креслах. До выхода очередного спутника на рабочий участок оставалось около двух часов.– В то время у нас в космосе была развёрнута орбитальная группировка специальных космических аппаратов. Военные спутники кружились в космосе вроде карусели и следили за всем, что происходит на территории Соединенных Штатов Америки, которую мы в то время называли «ракетоопасный район». Тогда у американцев имелось 9 баз, на которых размещались баллистические ракеты. Вот за этими базами мы и следили, – рассказывал позже сам Петров.
Чаще всего американцы запускали свои ракеты с Восточного и Западного полигонов. С Западного стреляли «Трайдентами» и «Минитменами» в акваторию Тихого океана. А с Восточного пускали ракетоносители. Восточный полигон неподалёку от мыса Канаверал, так что, вполне естественно, мы отслеживали и запуски космических кораблей. Надо сказать, пуск ракеты ни с чем не перепутаешь. Сперва загорается яркая точка на старте, растёт, удлиняется, а потом такой загогулиной уходит за «горбушку» Земли. За время своей службы на объекте я такие «загогулины» видел десятки раз – их ни с чем не спутаешь.
Работа, в общем-то, муторная. Спутник проходит рабочий участок за 6 часов. Затем его сменяет следующий. Так что нам остаётся только правильно скоординировать космический аппарат на орбите. Потом снова скучаешь. Даже тошно. Послушаешь, как переговариваются операторы, да книжку иногда почитаешь – вот и все развлечения…
Где-то там, на высоте 38 000 километров, советский спутник «Космос-1382» медленно подплывал к тому месту, где его надёжно подхватят невидимые щупальца гигантского локатора. За мгновение до начала сеанса телеметрической связи подполковник Петров мельком взглянул на монитор ВКУ. Половинка «горбушки» всё ещё была ярко освещена солнцем, на другой – господствовала ночь. Между ними – линия «терминатора». Именно эта линия чаще всего доставляла неприятности оперативным дежурным ЦКП. Именно на ней компьютер чаще всего давал сбои. И не только потому, что на границе ночи и дня старт ракеты едва заметен, но ещё и потому, что сама система предупреждения о старте баллистических ракет, несмотря на то, что над её созданием трудились тысячи специалистов в секретных советских КБ, всё ещё оставалась сырой. Американцы свою систему предупреждения поставили на боевое дежурство гораздо раньше. Наши не успевали и потому спешили…
За 2 месяца до описываемых событий на ЦКП проводились запланированные регламентные работы. На специальном компьютере, отключённом от всех оповещаемых объектов, целый день гоняли через имитационные системы новую боевую программу и в конце концов даже подготовили акт о приёмке с определёнными оговорками о доработках. Но когда попробовали прогнать её (программу) через центральный рабочий компьютер, из-за неисправности в одном из блоков системы обмена машина выдала ложную информацию о «массовом старте баллистических ракет». Начальник штаба армии генерал Завалий рвал и метал тогда, и отдал устное приказание снять все новые сырые разработки с эксплуатации. Разработчики, а они люди штатские и не подчинялись напрямую генералу, категорически отказались выполнять приказ и попросту уехали с объекта. Тогда военные сами всё деактивировали… Есть мнение, что этот инцидент имел самое прямое отношение к тому, что произошло у нас потом в сентябре.
Старт «Минитмена»
На крыше КП загрохотали маховики поворотных механизмов, и трехсоттонный радар с такой силой развернул свою стальную «тарелку», что здание командного пункта совершенно отчётливо вздрогнуло. «Сто первый, это сто второй, – послышался в динамиках внутренней радиосвязи голос главного оператора управления, – функциональный контроль и телеметрия в порядке, антенна выведена, траекторные измерения проведены. Аппаратура работает нормально». Это значит, что «Космос-1382» благополучно вышел на рабочий виток.«Сто второй, сто третий, говорит сто первый. – Теперь Петров отдавал приказание ещё и главному оператору разведки. – Тысяча триста восемьдесят второй аппарат работает исправно. Приступить к обработке информации».
Подполковник откинулся в кресле, умиротворённо прикрыл веки. До пяти утра можно расслабиться…
Спустя 15 минут после полуночи оглушительный рёв сирены вспорол дремотную тишь ЦКП. Петров смотрел на пульт и отказывался верить своим глазам. От оглушительной порции адреналина сердце судорожно заколотилось, вырываясь из груди – посреди пульта равномерно пульсировало кроваво-красное пятно, сосредоточив в себе весь смысл жизни и всё сущее, и написано там было только одно слово: «Старт». Оно означало, что там, на другом конце Земли, открылись чугунные створки шахты, и американская баллистическая ракета, изрыгая клубы отработанного топлива и огня, ринулась в небо, в сторону СССР.
Это была не учебная, а боевая тревога.
Через огромное широкое стекло ЦКП подполковник видел теперь ещё и электронную карту Америки. Бесстрастный М-10 своим нежно-зеленым компьютерным почерком подтверждал запуск баллистической ракеты с ядерной боеголовкой класса «Минитмен» с военной базы на Западном побережье США. Цель – СССР.
– Машина показывает, что код «двойка» – высшая достоверность. Тридцать уровней машинной проверки подтверждают: старт. Ракете лететь минут сорок… Я посмотрел вниз на свой боевой расчёт – кто-то вскочил со своих мест, все смотрят на меня, – вспоминает Станислав Ефграфович. – Но мне не верится в происходящее. Надо всё проверить. Не должно быть так, что это на самом деле взлетела одиночная ракета с боеголовками…
«Всему боевому расчёту, – закричал Петров в микрофон в следующее мгновение, – проверить и доложить функционирование средств и боевых программ. Сто третий! Доложить наличие цели на визуальном направлении!» Только сейчас он взглянул на монитор ВКУ. Всё чисто. Никаких «хвостов». Зараза, может, его перекрывает линия терминатора?
«Сто первый, сто первый! – заорали динамики. – Это сто второй. Наземные средства, космические аппараты и боевые программы функционируют нормально».
«Сто первый, говорит сто третий, – послышалось следом, – визуальными средствами цель не обнаружена».
«Вас понял», – ответил Петров.
Сейчас, несмотря на запреты, ему смертельно хотелось выматериться прямо в эфир. Почему он не видит ракету? Почему компьютер противоречит другим системам? Какая система ошибается? Почему? Время на обдумывание мало – 10-15 минут, не более.
В этот же момент одновременно информация о старте «Минитмена» автоматически дублируются вышестоящему начальству. Но там в удивлении: почему нет подтверждения от меня? Через пару минут – звонок по правительственной связи. Поднимаю трубку и докладываю: «Возможна ложная информация. Проверяем». Мне коротко ответили: «Понял». Благодарен этому человеку, который общался чётко, без лишних фраз и вопросов в такой напряжённый момент.
И тут опять взревела сирена – вторая ракета пошла. И снова загораются кроваво-красные буквы: «Старт». А затем в течение трёх минут ещё 3 раза. Когда происходят множественные «старты» надпись на табло автоматически меняется на «Ракетное нападение»…
Полчаса до апокалипсиса
Сколько у подполковника Петрова было времени на принятие окончательного решения? Ведь в тот момент дежурные уже бежали с «ядерным чемоданчиком» в покои тогдашнего генсека Юрия Андропова. В этом «ядерном чемоданчике» и на «крокусах» министра обороны, начальника Генерального штаба и командующих родами войск уже зажглись красные табло. Уже скоро операторы всех носителей ядерного оружия запустят гироскопы на советских ядерных ракетах, ожидая решения высшего военно-политического руководства страны о нанесении ответного ядерного удара. Лишь только это решение состоится, главком ракетных войск по автоматической системе связи с войсками передаст закодированный вариант ответного удара и шифр для снятия блокировки с пусковых механизмов ракет, а командирам боевых комплексов останется только двумя ключами одновременно вскрыть сейфы с перфокартами программ, ввести их в компьютеры ядерных ракет и нажать кнопку запуска…И тогда начнется ядерная война. Всего через сорок минут. Уже даже меньше…
С момента запуска первой ракеты противником до принятия окончательного решения руководством Советского Союза о нанесении ответного удара, со всеми оговорками, – не более 25 минут. Лично у Петрова было минут 10-15, чтобы всё проанализировать и дать исчерпывающую информацию. Подполковник Петров мог просто доложить текущую ситуацию вышестоящему начальству и переложить на них ответственность за сопоставление фактов, их анализ и право на окончатльный вывод, но совершенно понятно, что любое решение, в конце концов, будет приниматься, базируясь именно на его – Станислава Петрова – докладе. И за оставшиеся несколько минут нужно проанализировать множество факторов и сделать абсолютно верный вывод. Неверное решение – грозило смертью целому миру.
Петров поднял на уши все службы. Если ракеты и вправду летят на Союз, то наличие целей сейчас же подтвердят надгоризонтные и загоризонтные средства обнаружения. Но специалисты по визуальному контакту опять отчитываются: ничего не видим. Надгоризонтная радиолокация тоже отвечает: ни-че-го. И вообще, старт пяти ракет с одной базы не имел стратегического смысла, так как настоящее ракетное нападение по Союзу по всем правилам должно было быть массовым и с нескольких баз одновременно…
Честно говоря, – рассказывал позже подполковник Петров, – в те секунды решающей оказалась информация «визуальщиков», обычных солдат, которые часами сидят перед экранами в тёмных комнатах. Они не видели стартов американских ракет. Я тоже не видел их на своем экране. Стало ясно, что это «ложняк». Кричу оперативному дежурному: «Выдаём ложную информацию! Выдаём ложную информацию!»
Что это было?!
Спустя некоторое время расследование показало: действительно, машина ошиблась из-за совпадения нескольких редких условий – что-то по поводу спутника, особенности его орбиты, инфракрасного спектра, несовершенства общего анализа информации… Но не только. Забегая вперёд расскажу, что в результате расследования был выявлен целый букет различных недоработок системы космического предупреждения о старте баллистических ракет. Главные проблемы заключались в боевой программе и несовершенстве космических аппаратов, а это основа всей системы, если что. Все эти недоработки удалось устранить только к 1985 году.Вскоре после инцидента на ЦКП лично прибыл командующий войсками генерал-полковник Вотинцев, который сразу поздравил всех с компетентной работой и правильным решением, а подполковнику Петрову сообщил: «Я ходатайствовал перед главнокомандующим о вашем поощрении». Пророчили орден, как минимум. Но начались проверки…
В итоге к подполковнику Петрову прицепились: «Почему у вас боевой журнал не заполнен?!» Подполковник им объясняет: «Как мне это было делать, если у меня в одной руке телефонная трубка была, а в другой – микрофон? И отдавать команды ещё надо было и анализировать ситуацию, принимать решения!..» «А потом, – проверяющие настаивают, – почему не дописал?» Резонно опять ответил военным бюрократам Петров: «Дописки – уголовное деяние. А я сидеть не хочу…»
Подполковника Петрова не наказали за незаполненный журнал, но и не наградили за предотвращённую 3 мировую… Спустя год подполковник Петров уволился.
Послесловие
Петрову выделили квартиру в подмосковном Фрязино, куда он и переехал с семьёй. В 90-е, как и многие другие, бедствовал. В какой-то момент подрабатывал охранником, сторожем на стройке…Об этом инциденте никто не знал до 1993 года, когда о нём рассказал журналистам… тот самый генерал Вотинцев, который песочил когда-то Петрова за незаполненный журнал.
Постепенно об этой удивительной истории стало известно за рубежом, и к пожилому, но бодрому подполковнику потянулись западные журналисты. Когда стало понятно, что история не является вымыслом, полностью реальна, подкрепляется прочими свидетелями и фактами, многие на Западе были до глубины души потрясены, поняв, насколько близко мир стоял на пороге безвременья, но избежал катастрофы, благодаря адекватности и компетентности нескольких обычных советских солдат и офицеров…
В 2006 году в Нью-Йорке в Штаб-квартире ООН Станиславу Петрову была вручена специальная награда в виде хрустальной статуэтки «Рука, держащая земной шар» с выгравированной на ней надписью: «Человеку, который предотвратил ядерную войну». В 2012 году Станиславу Петрову была вручена премия от имени германских СМИ, а в 2013 году он стал лауреатом Дрезденской премии, присуждаемой за предотвращение вооружённых конфликтов (25.000€).
В 2014 году про Петрова сняли американский фильм «Человек, который спас мир». Сыгравший одну из главных ролей Кевин Костнер прислал ему денежный перевод (500$) и письменную благодарность за то, что тот не подтвердил данные, которые позволили бы поднять в воздух советские ракеты с ядерными боеголовками…
О каких-либо наградах от имени российского государства ничего не известно.
17 мая 2017 года подполковник Станислав Петров тихо и незаметно умер в своей небольшой квартирке во Фрязино, пока его сын был на работе…
P.S. Справедливости ради надо сказать, что по данным советской военной разведки, американские системы раннего предупреждения также выдавали ложные сигналы тревоги, приближая мир к прямому военному конфликту. В одном случае поднятые по тревоге американские бомбардировщики с ядерным оружием даже достигли Северного полюса, чтобы нанести массированный удар по территории СССР. В другом американцы, приняв за советские ракеты миграцию птичьих стай, привели в боевую готовность свои баллистические ракеты. Но, к счастью для всех, до пусковой кнопки дело не дошло.
© AP Photo, Darko Vojinovic
Когда чуть было не началась ядерная война из-за Луны
Два раза во время холодной войны мир был на грани ядерной войны и судного дня из-за событий, в которые была вовлечена Норвегия. Война могла начаться из-за несовершенной электроники, плохо работающих бюрократов и недоразумений, уж не говоря о Луне.
Пятнадцать минут. Перерыв во время футбольного матча или большая перемена в школе. Это промежуток времени, который был у президента США с момента обнаружения советского ядерного нападения до момента, когда ядерные ракеты могли попасть в цель. В лучшем случае.
За этот короткий промежуток времени президент должен был нажать на собственную атомную кнопку и таким образом убить миллионы людей и сделать нашу планету безжизненной.
Пока что все идет хорошо. Но ситуация подходила к опасной черте несколько раз. И по крайней мере два раза в это была вовлечена Норвегия.
Ракетная паника господствует
Колорадо Спрингс, США, 5-е октября 1960 года. В темном бункере на базе ВВС США Энт сидят рядами офицеры в громадном центре управления Командования воздушно-космической обороны Северной Америки, NORAD. Их задача — обнаружить нападение российских атомных ракет. Неожиданное нападение ядерных ракет — самый большой кошмар американцев в настоящее время.
У них была монополия на ядерное оружие до 1949 года. В 1957 году русские запускают первый в мире искусственный спутник земли, и тогда становится ясно, что у них также есть технологии для производства ракет, которые могут достигнуть США.
В действительности у русских в это время очень мало ракет, но американцы не знали этого. Из-за спутника их охватила ракетная паника. Одним из самых важных ответных шагов явилось строительство 20 громадных радиолокационных станций, чтобы непрерывно наблюдать за Советским Союзом.
Антенны высотой в 50 метров и шириной в 120, напоминающие гигантские церковные органы, строились на Аляске, в Шотландии и на военно-воздушной базе Туле в Гренландии. Каждая антенна позволяла охватить наблюдением большие площади воздушного пространства, которые советские ракеты должны пересечь на пути в США.
Краска на радиолокационной станции на западном побережье Гренландии только-только высохла, а система проработала всего лишь несколько дней. Громадные антенны указывали в направлении Норвегии и советские ракетные базы в Плесецке, лежащие по прямой линии за губернией Финмарк.
В этот день 1960 года центр управления в Колорадо посетили представители нескольких гражданских фирм, поставлявших оборудование на суперсовременный объект. Один из них — Питер Питерсон, вице-президент компании Bell & Howell. Она производила проекторы, которые посылали изображения Земли на экраны центра управления.
Над большой картой мира во всю стену висело большое световое табло с номерами от 1 до 5. Когда бизнесмены вошли в помещение, некоторые из цифр не горели.
«Если горит цифра 1, это значит, что на пути к США находится не идентифицированный объект. Если светится цифра 3, это означает высокую степень опасности. А если загорается цифра пять, это означает на 99,9%, что США подвергаются нападению», — объяснил их гид.
Это ядерное нападение
Питер Питерсон, который тогда был президентом Bell & Howell, получил возможность испытать кресло командующего военно-воздушным центром США как раз тогда, когда луна, которая поднялась на побережьем Норвегии, ввела в заблуждение систему, и она показала начало ядерной войны. Американский писатель и журналист Эрик Шлоссер (Eric Schlosser) описал драматичность происходящей ситуации в книге «Командование и управление» (Command and control).
Питер Питерсон устраился на стуле командующего НОРАД. Только он уселся, как начали загораться световые сигналы. Сначала 1, потом 2 и 3. Когда загорелся 4, в помещение центра управления из своих кабинетов бегом ворвались офицеры. Теперь это настоящая тревога.
И сразу после того. как загорелась цифра 5, они поняли, что США подверглись нападению. Закрылись большие бронированные двери, защищающие объект. Всех гражданских вывели из центра управления и закрыли в небольшом кабинете.
«Там они были предоставлены самим себе, убежденные в том, что только что началась ядерная война», — пишет Шлоссер.
«Где Хрущев?» А там, в центре управления, заместитель командующего НОРАД канадский генерал Рой Слемон (Roy Slemon) лихорадочно пытался найти командира. Он находился на борту самолета. Если это действительно советское ядерное нападение, то начался отсчет пятнадцати минут.
«Chief, this is a hot one» (Командир, это нападение), — сказал Слемон, соединившись с командиром по телефону.
Система оповещения показала, что Советский Союз начал полномасштабную ядерную войну, и что сотни ракет неслись к США. В Вашингтоне заседало высшее руководство Министерства обороны, Объединенный комитет начальников штабов — все ожидали приказа для своих дальнейших действий. Оставалось всего лишь несколько минут до того, как ракеты попадут в цель.
Слемон повернулся к начальнику разведки НОРАД и спросил: «Где Хрущев?». Никита Хрущев — лидер Советского Союза. И начальник разведки вспомнил, что советский лидер как раз в это время принимал участие в заседании в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке.
Это оказалось решающим для Слемона. Он не мог представить себе, чтобы Советский Союз начал ядерную войну, когда его руководитель находился в Нью-Йорке. Но полной уверенности у него не было. Проходит несколько минут, и никакие ракеты не прилетают в США. Становится ясно, что страшное событие произошло из-за технического сбоя.
Контекст
Европе грозит ядерная война
Daily Express 21.03.2016Россия - Иран: перспективы в отношениях
Iras 16.03.2016НАТО: Россия отрабатывала ядерный удар по Швеции
Sveriges Radio 04.02.2016Лунная ошибка
Но что же произошло? Расследование показало, что сигналы новой радиолокационный станции были настолько мощными, что Луна отразила их, и они вернулись назад к антеннам через две секунды. А компьютер истолковал возвратившиеся сигналы радара как ракеты, летящие к США.
В тот день сигналы радиолокационной станции с антенн в Гренландии, пославшие свои сигналы в направлении Норвегии, попали в Луну, когда она медленно поднималась за побережьем Финмарка.
Для компьютеров в Колорадо это выглядело так, как будто Советский Союз запустил все свои ракеты с севера России.
Когда новость о тревоге в НОРАД просочилась в прессу, военно-воздушная оборона США заявила. что они никогда не воспринимали нападение всерьез. Один из гражданских, переживший все, что произошло, видит это в ином свете. Чарльз Перси (Charles H. Percy), которого позже избрали в Сенат округа Вашингтон (Washington DC), рассказывал впоследствии о панике, царившей в бункере в Колорадо.
Производитель радаров быстро изготовил аппарат, который должен решать проблему, так называемый «moon gater». Его включают каждый раз, когда Луна восходит над Норвегией, и не позволяет ложно истолковывать сигналы.
Драма на Андёйа
В 1995 году окончательно закончилась холодная война. Государственный переворот, который пыталась осуществить старая гвардия Советского Союза, чтобы сохранить коммунистическую сверхдержаву, был подавлен за два года до этого. Союз, внушавший страх, распадается полностью — географически и экономически.
Россия унаследовала ядерное оружие Советского Союза и точно так же, как ранее, вооружена до зубов. Но острая нехватка средств сильно влияла на существование системы, которая должна предупреждать о возможном американском ядерном нападении.
Вместе с бюрократической неразберихой это привело к тому, что эксперты назвали самым опасным эпизодом в истории ядерного оружия.
И все началось на Андёйа, на севере, в Вестеролене.
Утром 25 января 1995 года температура была четыре-пять градусов мороза, над островом, где обычно дуют сильные ветры, дул легкий бриз. На пусковой рампе установлена внушительная ракета, Black Brant 12, высотой в 15 метров.
Ракета по своим размерам больше. чем любая другая из ранее запущенных на Андёйа ракет. Ракетный двигатель состоит из нескольких ступеней, которые отстыковываются по мере того, как ракета поднимается к верхней точке траектории в 1500 километров.
Особый день
Ракету должны были запустить для изучения северного сияния. Как обычно, МИД России получил предупреждение о запуске, чтобы команды радиолокационных станций с другой стороны границы знали, что это абсолютно нормальный запуск с мирными целями.
Нам было очень интересно узнать, что же запуск этой ракеты может рассказать, особенно если учесть, что погода должна была быть ясной, и северное сияние можно было наблюдать в трех местах: на Аляске, Шпицбергене и Андёйа, а такие вещи случаются не каждый день, рассказал тогдашний директор ракетного полигона на Андёйа Колбьёрн Адольфсен в интервью НРК в 2012 году.
С желтым огненным хвостом «Black Brant 12» оторвался от пусковой рампы и как горящая стрела исчез в полярной темноте. Курс на Шпицберген. Там ракета должна была упасть в море в 330 километрах к северо-востоку от архипелага.
То, что произошло, заставило международных экспертов произнести потом много громких слов. Питер Винсент Прай — советник Конгресса США по вопросам безопасности и бывший сотрудник ЦРУ. Он написал книгу о катастрофах, которые могли произойти с ядерным оружием, где истории Андёйа посвящены две главы. Он сказал это НРК в 2012 году.
Хотя «норвежский ракетный кризис» продолжался примерно 20 минут, это было самое серьезное происшествие в истории атомного оружия. Никогда ранее мир не находился так близко от ядерной войны.
Кошмар России
Потому что, когда ракета с Андёйа поднялась достаточно высоко, чтобы быть перехваченной российскими радиолокационными станциями раннего предупреждения, никто из операторов радиолокационных станций не знал, что это мирный запуск.
«Норвегия сделала все, что было необходимо, и предупредила МИД России. Но там какой-то бюрократ сделал ошибку и не передал сообщение дальше российскому министерству обороны. В результате там ничего не было известно о запуске ракеты», — говорит Питер Прай.
Теперь русские с ужасом подумали, что один из самых страшных кошмаров — неожиданное ядерное нападение — становится реальностью.
«Такое нападение могло начаться с одной единственной ядерной ракеты, которая взорвалась бы над Россией и уничтожила бы их командную систему управления. Таким образом, они были бы не в состояние запустить свои атомные ракеты и оказались бы беззащитными перед лицом крупномасштабного американского нападения, которое последовало бы после этого. И вот теперь все выглядит для русских так, как если бы как раз это и происходит», — говорит Прай.
Крики у Ельцина
Российское министерство обороны начало производить оценку ситуации, чтобы установить, это настоящее нападение или нет. И пришли к выводу, пишет Прай, что нападение настоящее.
Они активировали так называемый «чегет», или ядерный чемоданчик. Он дает президенту, которым тогда был Борис Ельцин, полный контроль на ядерным оружием России.
Впервые дело зашло так далеко, что нужно было активировать атомный чемоданчик.
«То, что атомный чемоданчик открывается, означает, что Россия подвергается внезапному нападению», — говорит Прай.
На следующий день после запуска ракеты президент Ельцин лично подтвердил в телевизионном интервью это драматическое происшествие.
«Вчера утром я в первый раз использовал черный чемоданчик, который всегда находится при мне, и я моментально позвонил министру обороны и в Генеральный штаб», — говорит Ельцин.
Он предполагал, что Запад хотел проверить реакцию России, считая ее слабой в военном отношении.
Ельцин не рассказал в интервью, что же происходило, пока ракета поднималась. Но Прай, который основательно расследовал это дело, считает, что он знает больше.
Возник ожесточенный спор о том, стоит ли Ельцину нажимать на кнопку или нет. Министр обороны кричал, что он должен сделать это. Но Ельцин медлил, он не мог поверить. что США хотели начать такое нападение на Россию. И сомнения Ельцина спасли мир от ядерной катастрофы, говорит он.
Чем вы, черт возьми, занимаетесь?
Колбьёрн Адольфсен на ракетном полигоне Андёйа, неожиданно попавший в центр этого опасного происшествия, не знал, что произошло, пока ему не позвонил знакомый, узнавший эту новость.
«Чем вы, черт возьми, занимаетесь? Вы понимаете, что ваша ракета натворила? Все очень серьезно, русские собирались начать третью мировую войну!»
«Лишь только тогда я понял серьезность положения», — говорит Адольфсен.
Питер Прай считает, что кризис Андёйа 1995 года должен быть так же хорошо известен в мире, как кубинский кризис 60-ых годов.
Дело Андёйа — это еще один яркий пример того, как может возникнуть ядерная война. Я не думаю, что ядерная война может начаться как следствие того, что какая-либо супердержава захочет завоевать весь мир. Гораздо более вероятно, что ядерная война может начаться в результате несчастного случая или недоразумения, говорит он.
Такая шутка первого лица государства стала яркой иллюстрацией того напряжения, которое царило во всём мире. Наш корреспондент в США Нина Вишнева рассказывает, что изменилось за 30 лет:
Он всегда был большим любителем пошутить. Иной раз весьма своеобразно. Вот и в тот субботний день перед традиционным радиообращением вместо банального «раз, два, три» Рональд Рейган ошарашил публику: «Мои соотечественники американцы, я рад сообщить вам сегодня, что подписал указ об объявлении России вне закона на вечные времена. Бомбардировка начнется через пять минут».
День, когда не началась третья мировая, в Америке почти никто не помнит. Разве что профессиональные историки и журналисты. В 1984 Джоннатан Сандерс работал собкором телеканала CBS в СССР.
«Это был пик «холодной войны». Можно представить, какая была реакция».
Советские войска немедленно привели в режим боевой готовности. Когда же стало ясно, что это всего лишь политическое баловство, СССР обрушился на Америку с гневной отповедью: «ТАСС уполномочен заявить, что в Советском Союзе с осуждением относятся к беспрецедентно враждебному выпаду президента США. Подобное поведение несовместимо с высокой ответственностью, которую несут руководители государств, прежде всего обладающих ядерным оружием, за судьбы собственных народов, за судьбы человечества».
Американский «Бюллетень ученых-атомщиков» тогда передвинул стрелки символического отсчета до ядерного апокалипсиса на 23 часа 57 минут. Ближе к концу света было лишь в 1953, когда и США, и СССР испытали водородную бомбу. Сейчас на «часах» без пяти и опять охлаждение отношений.
Джоннатан Сандерс, профессор, бывший корреспондент CBS: «Разница в том, что молодые американцы сейчас даже не знают, где находится Россия. А если их спросить, кто президент России, они могут сказать Ельцин. Или Горбачев. Или даже Сталин».
Украинский кризис повернул историю вспять. Америка штампует санкционные списки, Россия на них отвечает. Бывший посол США в России Майкл Макфолл, утверждает, что сейчас - момент самой большой конфронтации между нашими странами со времен Михаила Горбачева. При этом у Барака Обамы свои ярлыки.
Барак Обама, президент США: «Нет, это не новая холодная война, это очень специфический вопрос, связанный с нежеланием России признать, что Украина должна определять собственный путь».
Указывает пути - в том числе России - Америка давно. Картер объявлял бойкот Олимпиаде и вводил эмбарго на зерно; Рейган отменял эмбарго, считая санкции неэффективными, но называл СССР «империей зла»; Буш-младший грозил России «адекватными» мерами. А Джон Маккейн Россию иначе как автозаправку, маскирующуюся под страну, не видит. Со всеми вытекающими.
Серж Миллиан, финансовый эксперт: «Россия под теми или иными санкциями находилась всегда. Даже когда набившая всем оскомину поправка Джексона-Вэника была отменена, на ее место тут же пришел Акт Магнитского. История повторяется - новые лица, новые политики, новые компании, но стратегия не меняется.
И все же периоды потепления были, и забывать о них ни в коем случае нельзя. При том же Рейгане, который едва не спровоцировал Армагеддон.
Governors Island. Губернаторский остров. Его называют могильником той, прошлой «холодной войны». В 1988 здесь встретились Рейган и Горбачев, и в отношениях двух наших держав начались изменения к лучшему. Маленький остров решил большие проблемы. Дом, где состоялась историческая встреча, и сейчас называют Горби-хаус. Правда, в данный момент для миротворческих задач он не подходит - нынешняя администрация Белого Дома озабочена другим. Новыми санкциями.
В 1979 году, незадолго до того, как было объявлено о вводе советских войск в Афганистан, мир в течение нескольких минут находился под угрозой ядерной войны. Те события относятся к 9 ноября, когда неожиданно для всех американские военные получили информацию о том, что Советский Союз нанес по территории Соединенных Штатов массированный ядерный удар — спустя 17 лет после завершения Карибского кризиса.
Более того, за семь лет до описываемых событий, в 1972 году, между двумя государствами был подписан договор об ограничении систем противоракетной обороны, ставший предтечей всех соглашений о сокращении стратегических наступательных вооружений.
Начало ноября 1979 года выдалось богатым на политические события. Безусловно, главным из них стала продолжающаяся в Иране революция с последующим захватом американского посольства в Тегеране. Впоследствии по мотивам этих событий снимут оскароносную «Операцию «Арго». Однако гораздо более опасное в мировом масштабе событие произошло в штате Колорадо, где находится гора Шайенн. Ее высота достигает почти 3 км, а глубоко в недрах горы находится NORAD — Центр объединенного командования воздушно-космической обороны Северной Америки.
Именно туда в 3 часа утра по местному времени поступил сигнал о том, что СССР нанес по США массированный ядерный удар — к Соединенным Штатам якобы летели 2200 советских баллистических ракет.
Военные немедленно отреагировали: они знали, что на принятие решения у тогдашнего президента США Джимми Картера должно уйти порядка семи минут.
О происшедшей атаке ему еще было необходимо сообщить. Прежде чем сделать это, военные решили удостовериться, что в воздух подняты все имеющиеся самолеты-перехватчики. А тем временем высшие армейские чины США уже вовсю обсуждали, что же им делать. Другие центры воздушно-космической обороны показали, что туда никакой информации о советской атаке не поступало. И тревога была отменена — все самолеты, в том числе американский борт №1, было приказано вернуть на аэродромы.
Пока велось внутреннее расследование, подробности происшедшего просочились в прессу. Критические заметки вышли во множестве газет и журналов, в том числе и в авторитетных The Washington Post и The New York Times. По версии журналистов, причиной инцидента стала тренировочная лента, которую загрузили в главный компьютер по ошибке. Впоследствии выяснилось, что это было не совсем так: в компьютере запустилась тренировочная программа, которая по неизвестной причине выдала настоящий сигнал о массированной ядерной атаке со стороны СССР.
Впоследствии стали известны и другие детали: военные не стали звонить президенту США Джимми Картеру. С ними по телефону разговаривал советник президента по национальной безопасности Збигнев Бжезинский.
Просочившаяся в СМИ информация об инциденте не могла не вызвать резонанса в Советском Союзе. И последовала соответствующая реакция: Леонид Брежнев через посла СССР в США Анатолия Добрынина попытался донести до руководства Соединенных Штатов свою озабоченность инцидентом, «чреватым огромной опасностью». Особенно не понравилось генеральному секретарю ЦК КПСС, что на момент сигнала о мнимой ядерной атаке не знали высшие военные чины США и президент Картер.
Госдеп и Бжезинский в унисон ответили Советскому Союзу, однако их послание содержало полемику с Москвой и даже упреки в адрес СССР. Развязкой были недовольны с обеих сторон. Ядерный апокалипсис был отложен на неопределенное время, а инцидент с мнимой ядерной атакой повторится в США еще как минимум дважды.
