Дачная архитектура конца XIX — начала XX веков. Интерьер, стилизованный под квартиру начала хх века

Аннотация
А.И.Москаленко

Многоквартирные жилые дома как вид массовой застройки городов появились в последней четверти 19-го века.При строительстве зданий применялись более простые конструктивные решения по сравнению с теми, которые приняты в настоящее время. Их сменили здания, построенные в стиле конструктивизма. Они были в основном трех - пятиэтажные, кирпичные. Дома рассчитывались на большое количество проживающих и состояли из большого количества отдельных секций, часто прямоугольной (или близкой к ней) формы в плане. В этих зданиях впервые появились конструктивные новшества в виде ядер жесткости (лестничные клетки), жесткой несущей и ограждающей оболочки (наружные несущие стены), стоечно-балочной системы, вертикальных коммуникационных коридоров, облегченных перегородок.

Ключевые слова: строительство, конструктивные системы, стены, перекрытия, перегородки,метод

Многоквартирные жилые дома как вид массовой застройки городов появились в последней четверти 19-го века. В основном это были «доходные дома», т. е. многоквартирные многоэтажные дома, квартиры в которых сдавались «в наем». Здания строились в основном высотой в 2÷3 этажа (иногда 4, редко 5 этажей). Размеры квартир в этих домах были различные, в основном от 4 до 8 жилых комнат, с кухней и санитарными службами. В первых домах ванных комнат не было, как обязательная часть квартир они появились в самом конце 19-го ÷ начале 20-го веков.Отопление в этих домах было печное, в кухнях были кухонные (варочные) плиты. Часто кухни вместе с санитарными службами и комнатами для прислуги выносились в отдельные строительные объемы, пристроенные к основному жилому объему здания. Иногда рядом с кухнями устраивались «черные лестницы» (рис. 1). Освещение производилось керосиновыми лампами, электрическое освещение появилось в начале 20-го века. То есть, системы инженерного обеспечения зданий сводились к водопроводу и канализации.

Рис. 1. План 2-3 этажей доходного дома

Сети водоснабжения и канализации выполнялись с высоким качеством и высокой степенью надежности (городской водопровод в г. Ростове-на-Дону, построенный в самом начале 20-го века, работал до середины 60-х годов 20-го века). Утечки из этих систем были весьма незначительны (по водопроводу эта цифра составляла 1-2%).

Все вышеупомянутое позволяло при строительстве зданий применять более простые конструктивные решения по сравнению с теми, которые приняты в настоящее время:

Здания строились на ленточных фундаментах.

Наружные несущие стены образовывали сплошной замкнутый контур сложного в плане очертания; внутренние несущие стены были непрямолинейны в плане и часто были незамкнуты.

В качестве внутренних несущих стен применялись деревянные перегородки из вертикально поставленных толстых досок.

В конце 19-го века в 2-3 этажных домах устраивались деревянные лестницы, лестничные площадки также были деревянными; стены лестничных клеток частично выполнялись из дощатых перегородок (нарушались требования эвакуации). Обязательное требование к устройству каменных лестниц и выгораживанию лестниц кирпичными (несгораемыми) стенами появилось в первые годы 20-го века.

Во время Октябрьской революции 1917 г. и последующей гражданской войны сословие людей, живших в доходных домах, почти полностью исчезло (были ликвидированы или уехали из страны). Общество в значительной степени перемешалось. Часть сельского населения перебралось в города. Часть городского населения была направлена «в деревню», для пролетаризации сельского хозяйства (движение 25- и 30- тысячников). Население городов резко увеличилось. Потребовалось много нового жилья.

Эта проблема решалась двумя способами: использованием существующих зданий и строительством новых жилых домов.

В соответствии с декретами «О социализации земли» (от 19.02.1918г.) и «Об отмене права частной собственности на недвижимость в городах» (от 20.08.1918г.) началась муниципализация жилищ, изменявшая социальную структуру городского расселения в соответствии с уравнительным принципом «военного коммунизма» («отобрать и разделить»). В крупные буржуазные жилища вселялись по несколько семей из рабочих казарм, бараков, подвалов и других мест проживания. К 1924 г. в Москве было переселено около 500 тыс. человек, в Петрограде около 300 тыс. человек.

В этих условиях складывались новые формы общежития. В бывших доходных домах создавались бытовыекомунны с общественными кухнями и столовыми, прачечными, детскими садами, красными уголками. В Москве в 1921 г. было 865 бытовыхкомунн. В Харькове в 1922 г. было 242 бытовыекомунны.

При этом изменилась идеология общества. Идеология ставила себя выше объективных обстоятельств. Вера в возможность их подчинения превращала идеологию в основу существования абсолютно всего, в том числе и архитектуры. Стратегия определяла не только новое устройство общественных механизмов, но и нового человека, сознание которого не зависело от прошлого и его традиций. Очередность целей начиналось с разрушения старого мира; затем предполагалось строительство нового мира как бы «с чистого листа».

Требования индустриализации строительства повлекло за собой расширение существующей стандартизации, появление и внедрение новых стандартов, типизацию сооружений. Велась планомерная разработка стандартов жилища. Стандарт предполагал четкую модель жизненной ситуации. Ее однозначность закреплялась наборами встроенных предметов.

В условиях жестких экономических ограничений программный практицизм конструктивистов и используемые ими аскетичные формы получили поддержку в общественном мнении (хотя простота подчас была не метафорой «духа эпохи», а следствием реальной бедности). Функциональный метод жестко ограничен ситуацией. С первых послереволюционных лет возник социальный заказ, порожденный стихийным возникновением бытовых комунн. Как правило, они были неустойчивы, и распадались вместе с уходом экстремальных ситуаций времен гражданской войны. Но программой РКП(б) (март 1918 г.) образование системы комунн было провозглашено частью стратегического плана построения общества.

Здания, построенные в стиле конструктивизма, были в основном трех - пятиэтажные, кирпичные. Дома рассчитывались на большое количество проживающих и состояли из большого количества отдельных секций, часто прямоугольной (или близкой к ней) формы в плане. Планировка каждой секции коридорная, квартиры коммунальные; кухни, санузлы и ванные общие на несколько квартир. Мокрые помещения и кухни устраивались возле стен лестничных клеток, в местах примыкания к торцовым стенам. Лестничные клетки чаще всего располагались в здании в торцах секций, перпендикулярно к продольным стенам, причем промежуточные площадки примыкают к наружным стенам, а этажные площадки обращены к внутренней стороне здания.

Рис 2. Трехэтажное здание с прямоугольными прогонами и с перекрытиями по деревянным балкам

Конструктивная система - здания с несущими продольными стенами. В здании имелось три продольные несущие стены: две наружные и одна внутренняя. Наружные стены сплошные, с оконными проемами (балконов в квартирах не было). Устойчивость здания в продольном направлении обеспечивалась наружными продольными несущими стенами, в поперечном направлении - наружными торцовыми стенами и стенами лестничных клеток. Подвалы под всем зданием.То есть, в этих зданиях впервые появились конструктивные новшества в виде ядер жесткости (лестничные клетки), жесткой несущей и ограждающей оболочки (наружные несущие стены), стоечно-балочной системы, вертикальных коммуникационных коридоров, облегченных перегородок.

Стены наружного контура из сплошной кирпичной кладки толщиной в два кирпича (510 мм), оштукатурены изнутри. Межэтажные участки (от верха оконных проемов нижнего этажа до низа оконных проемов верхнего этажа) выполнялись из более дешевого силикатного кирпича, межоконные простенки клались из более прочного красного кирпича. Внутренняя несущая стена выполнялась толщиной в полтора кирпича (380 мм) и представляла собой ряд кирпичных столбов (красного кирпича) из сплошной кирпичной кладки, соединенных между собой в уровне перекрытий главными балками. Размеры столбов в плане от 1.5*4.0 кирпича (380*1030 мм) до 1.5*4.0 кирпича (380*1290 мм). Расстояние между столбами (в чистоте) было от 1.55 до 3.1 м (рис. 2).

Перекрытия выполнялись деревянными. Главные балки (прогоны) выполнялись деревянными и заделывались в кладку столбов на глубину одного кирпича (250 мм). Концы балок обертывались (с боковых поверхностей, но не с торца) войлоком, смоченным в глиняном растворе и толем, а по торцам оставлялся воздушный зазор глубиной 30 мм и торцы не изолировались. После установки балок гнезда в кладке заделывались цементно-песчаным (цементно-известковым) раствором. Иногда главные балки были круглого сечения, а чаще обтесанные на два канта (сверху и снизу). По главным балкам устраивались межэтажные перекрытия (по второстепенным балкам).

Под «мокрыми» помещениями (санузлы и ванные) устраивались монолитные железобетонные перекрытия по стальным балкам, заделанным в кирпичную кладку стен. Перекрытия выполнялись из тяжелого бетона марки 70 или 90, армированного вязаной сеткой из круглой арматуры «катанки» (Ст 3) ячейкой от 100*100 до 150*150 мм. Перекрытия выполнялись без засыпки (сверху) и штукатурки потолка (снизу). Часто снизу по бетону выполнялась затирка и побелка потолка; полы по бетону выполнялись из цементно-песчаного раствора с железнением поверхности.

Перегородки выполнялись шлакозасыпными по деревянному каркасу. Стойки каркаса из бруса сечением 90*50 мм (иногда 100*40 мм) шагом 700÷900 мм ставились враспор между балками (прогонами) перекрытий. Каркас обшивался с обеих сторон обрезными (иногда необрезными) досками толщиной 16 мм. Все это обшивалось дранкой с обеих сторон и оштукатуривалось известковым раствором.

Отсюда следует, что основы планировочных и конструктивных решений, а также конструктивные схемы зданий, которые строились в конце 20-го века и строятся в настоящее время, оформились в первой половине 20-го века.

Литература

1. А.В.Иконников «Архитектура ХХ века. Утопии и реальность» том I. М.: Прогресс-Традиция, 2001, - 656 с. 1055 ил.

2. Л.А. Серк «Курс архитектуры. Гражданские и промышленные здания» том I. Конструктивные схемы и элементы гражданского строительства. М.: ГОССТРОЙИЗДАТ, 1938, - 440 с. 409 ил.

3. А.И. Тилинский «Руководство для проектирования и постройки зданий» СПБ.: Издание А.С. Суворина, 1911, - 422 с. 597 ил. 239 черт.

Двадцатый век был эпохой самых больших перемен в обществе. Менялось правительство, экономика, социальные и культурные установки. Люди были полны надежд на перемены к лучшему. Художники, музыканты, литераторы, скульпторы и архитекторы в своем творчестве отражали дух нового времени.

Сегодня мы с вами поговорим о трех архитектурных стилях, характерных для первой половины двадцатого века.

Промышленная революция шла полным ходом во всей Европе. В ответ на всеобщую унификацию возник стиль модерн: плавный, изящный, изысканный. Художники этого направления старались создавать уникальные вещи, предназначенные исключительно для красоты и радости. У модерна много названий: ар-нуво во Франции, югендстиль в Германии, либерти в Италии, modern style (современный стиль) в Англии. Временной период модерна - примерно с 1890 по 1910 годы.

Отличительная особенность стиля - отказ от классических прямых линий и углов в пользу более плавных, «природных» линий и декоративных элементов неорусского или необарочного стиля. Архитектура модерна уверенно использует новые технологии и материалы - металл, бетон, железобетон. В это время появилась возможность строить многоэтажные здания, увеличить размер оконных проемов, арок и дверей. Архитекторы нового стиля уделяли большое внимание комфорту: дома оснащались лифтами и центральным отоплением. Ярким примером модернистской конструкции может служить Эйфелева Башня в Париже, созданная в 1889 году.

В России стиль модерн был представлен, в первую очередь, работами архитектора Федора Осиповича Шехтеля. Две его самые известные работы - особняк Рябушинского на Малой Никитской в Москве и здание Ярославского вокзала.

Особняк Рябушинского сочетает в себе причудливые элементы мавританского стиля и английской готики. Разноуровневые окна двухэтажного здания создают эффект многоэтажности. Главным украшением интерьера здания считается парадная лестница из белого мрамора, выполненная в виде волны.

Среди петербуржских памятников модерна можно выделить Дом компании Зингер, он же Дом Книги, где сейчас находится офис Вконтакте, а также гостиница Астория и Витебский вокзал. В Москве, кроме уже упомянутых зданий авторства Шехтеля, можно выделить ЦУМ, гостиницу Метрополь и особняк Листа.

Наряду с модерном, в российской архитектуре присутствовали также стили неоклассицизм и новорусский стиль, последний считается одним из ответвлений модерна. Именно в этом стиле выполнен Ярославский вокзал.

После революции художники русского авангарда, в частности, архитекторы, провозглашают новое искусство для нового времени. В этот период создаются экспериментальные проекты, в частности, Шуховская башня на Шаболовке авторства Владимира Григорьевича Шухова.

Лидирующим стилем в архитектуре становится конструктивизм. Для него были характерны, в противовес модерну, четкость и строгость линий и монолитность внешнего облика зданий. На первый план выходит конструктивная основа зданий - железобетонный каркас. У конструктивизма было свое ответвление, функционализм. В его основе лежит научный анализ особенности функционирования зданий. Именно в рамках этого стиля появляются характерные дома той эпохи - дворцы труда, рабочие клубы и дома-комунны.

Архитекторы конструктивизма боролись за то, чтобы принцип работы не превратился в стиль. Они увлекались идеями французского архитектора Ле Корбюзье, который был ярким представителем функционального стиля. Так, Дворец культуры Зил по проекту братьев Весниных был построен по пяти принципам Ле Корбюзье: опоры-столбы вместо массивов стен, свободная планировка, свободное оформление фасада, удлиненные окна и плоская крыша. Здание подчеркнуто геометрично.

Еще одно известное произведение тех времен - работа архитектора Алексея Викторовича Щусева, мавзолей Ленина на Красной площади. Здание было возведено из железобетона, облицовано гранитом и лабрадоритом. Это постройка объединила в себе черты конструктивизма и ар-деко, сменившего и модерн, и конструктивизм.

Начиная с 30-х годов прошлого века властный интерес к архитектуре конструктивизма угасает, и на арену выходит стиль, надолго закрепившийся в России - сталинский.

Этот стиль характеризуется монументальностью, порой граничащей с гигантоманией, жесткими стандартами и техниками постройки. В зданиях сталинской эпохи нашли свое отражение и неоклассицизм, и ар-деко, и стиль империи - ампир. Как и в классизме, здесь использовались архитектурные ордеры и скульптуры в оформлении зданий. Дома украшались барельефами с изображением трудящихся, а также символов советского времени - звезд, серпов, молотов и венков. В оформлении общественных интерьеров использовались мрамор, бронза, лепнина и ценные породы дерева.

Вчера наконец-то вырвалась погулять - пофотографировать. Нашагала километров 10 - 15 наверное.
Целью было посмотреть и запечатлеть примеры московской архитектуры начала ХХ века. Стартовала с Пушкинской площади. Хотела сфотографировать ИД Известия, ведь здание относится именно к этому периоду постройки, но где там! Все в реламе.

Переждав дождь в уютном кафе я отправилась по Трехпрудному переулку. Здесь мне попалось сразу 2 дома постройки 1900 - 1902 годов, но посмотрите какие они разные:

хочу сказать отдельное спасибо создателям сайта Пешие прогулки по Москве за подсмотренный маршрут прогулки:)

Модерн. Особняк Шехтеля. Ермолаевский, 28

Особняк Шехтеля построен им в 1896г. на небольшом неправильной формы участке, по адресу Ермолаевский пер., 28. Очень похож на особняк Кекушева. Сейчас здесь посольство Уругвая. Здание достаточно трудно сфотографировать. Поток машин на узкой улочке, провода.... Но, очень красиво.

Модерн. Особняк Морозова. Спиридоновка, 17

Этот замечательный и очень необычный для Москвы особняк, с готическими башенками и зубчатыми стенами, был построен по заказу молодого богача, энергичного предпринимателя Саввы Тимофеевича Морозова. Исполнение заказа Морозов доверил 33-х летнему Шехтелю, в то время уже довольно известному в среде богатого купечества, а для самого Морозова построившего дачу - сказочный деревянный теремок, очень понравившийся заказчику. Но заказ такого масштаба для Шехтеля был первый. Морозов, окончив Московский университет, отправился продолжать образование в Англию, изучал химию в Кембридже и был очарован английской готикой. Шехтель в то время увлекался романтикой средневековья, так что вкусы заказчика и устремления архитектора счастливо совпали и привели к потрясающему результату. Вместе с этим особняком зародился в России новый стиль - модерн, т.е. современный, новейший.

Модерн. Особняк Рябушинского. Малая Никитская, 6

На углу Спиридоновки и Малой Никитской улиц находится замечательный дом в стиле модерн, построенный архитектором Федором Шехтелем по заказу Михаила Рябушинского. Дом выполнен в светлых тонах, стены отделаны керамической плиткой и майоликой с изображением причудливых орхидей, широкие окна в замысловатых переплетах, рисунок которых перекликается с балконной решеткой и оградой - все продуманно, стилистически выдержано и очень красиво.

Модерн. Особняк Миндовского. Поварская, 44

Архитектор Лев Николаевич Кекушев, получивший образование в Петербурге и первые годы своей карьеры там работавший, ко времени возведения особняков на Поварской уже более десяти лет жил в Москве и находился на пике своей творческой деятельности. И построенный им к 1904 году дом, который числится на Поварской под номером 44, - квинтэссенция из созданного мастером. Здесь собраны все специфические приемы, находки архитектора, все то, что делает его стиль неповторимым и легко узнаваемым: в целом ассиметричная композиция особняка, щедрое использование скульптурной декорации, овальные козырьки, обводящие по контуру верх сооружения. И знаменитые Кекушевские львы, которые есть в каждой его постройке и которые символизируют собой имя автора - Лев, здесь тоже есть, их просто не видно снаружи. Мраморная лестница вестибюля щедро украшена бронзовыми львиными масками. Над криволинейным аттиком, обращенным на Поварскую, размещено рельефное панно с фигурками голеньких путти, символизирующих искусства: один играет на дудочке, другой высекает вазу, третий с циркулем размышляет над листом бумаги. Здание лишено каких либо эклектических элементов и представляет собой один из самых чистых образцов московского модерна.

Неоклассицизм. Особняк Шлосберга. Поварская, 46

Особняк построен в 1910 году архитектором Адольфом Зелигсоном для купца первой гильдии, главы конторы по продаже мануфактурного товара Якова Шлосберга. Зелигсон архитектор не только не русский, но и не российский, он родился в Польше и приехал в Москву 1907 году уже в зрелом возрасте. За десять лет работы (после революции архитектор вернулся на Родину), им построено немало зданий, украсивших город. Зелигсон работал в стиле неоклассицизма, который наряду с модерном, господствовал в те годы в застройке города. Как известно оба эти стиля завезены в Россию из Европы, так что Зелигсон был как раз одним из «переносчиков» моды в архитектуре. Неоклассицизм отличает благородство линий и величавая простота, но в отличие от классицизма 18 века, гармония эта уже иная, более демократичная, стиль ориентирован на градостроительные задачи эпохи бурного развития капитализма и подходил для строительства доходных домов, банков, вокзалов, торговых фирм и других общественных зданий. В зданиях неоклассицизма зачастую присутствуют черты модерна, взаимопроникновение стилей порой настолько велико, что их трудно разделить. В оформлении особняка Зелигсон тоже использовал элементы модерна, а помимо этого и ренессансные мотивы и рококо, но все это каким-то чудесным образом сосуществует в гармонии. Горизонтальная крыша здания окаймлена по периметру балюстрадой, ей вторит имитация балконов под арочными окнами. Богатый орнамент под балюстрадой, львиные и женские маскароны, крылатые львы над входной дверью - все украшающие элементы выделены белым цветом, что еще усиливает их выразительность. Рельефная фактура облицовки тоже очень к лицу этому нарядному и в тоже врямя сдержанному особняку.

Конструктивизм. Особняк Мельникова. Кривоарбатский переулок, 10

Идея выстроить здание, составленное из пяти цилиндров, возникла у архитектора при проектировании одного из шести выстроенных им в Москве клубов. Проект не был утвержден, и тогда Мельников для осуществления этой идеи задумал выстроить на собственные средства дом для своей семьи с жилым и творческим пространством для архитектора - художника. Случилось невероятное - руководство столицы отвело участок площадью 720 кв.м архитектору для строительства собственного дома - единственный раз за всю историю социалистической Москвы. Дом представляет из себя фигуру из двух пересекающихся вертикально поставленных цилиндров разной высоты, но одного диаметра. Передняя часть первого цилиндра срезана стеклянным витражом, на стену заднего цилиндра накинута сетка из 38-ми шестиугольных ромбовидных окон. Поразительна внутренняя планировка, о которой сам Мельников говорил: «Дам премию тому, кто сумеет сосчитать, сколько в доме этажей, а своему брату-архитектору - загадку: откуда взялось такое богатство разнообразия в объемах из одной-единственной формы стандарта, составившего органическое существо Архитектуры нашего дома».

Модерн. Доходный дом Исакова. Пречистенка, 28

Дом построен по проекту Кекушева в 1904-1906 годах. В 1906 году этот шедевр среди доходных домов был продан петербургскому купцу И. П. Исакову, по имени которого теперь и известен. Здание с тихим и светлым двором и непременной детской площадкой с улицы поражает шикарным фасадом. Стена верхнего этажа покрыта тонкой лепной сеткой и играет роль фриза, на которым красуется динамично изогнутый карниз. Богатый вид дому придают и нарядные балконные решетки, и изумительные оконные переплеты. По сторонам слухового окна, которое само по себе является произведением искусства, сохранились две женские фигуры с факелом и книгой - символами просвещения. Парадная лестница делит дом на две части - переднюю и заднюю, которые смещены по высоте на пол-этажа относительно друг друга. Это позволяет использовать для входов в квартиры каждую лестничную площадку и ввести задней половине дополнительный шестой этаж; передняя часть - пятиэтажная. Дом вне всяких сомнений предназначался для весьма состоятельных жильцов - всего две квартиры на каждом этаже. Внутренняя планировка предусматривает деление квартир на парадную зону и отдельно - жилые комнаты, ванная и кухня с выходом на черную лестницу.

Модерн. Особняк Кекушева. Остоженка, 21

Архитектор Кекушев построил свой особняк на маленьком участке, на Остоженке, 21 в 1902 году. Особняк стилизован под средневековый замок с островерхой башенкой. Сейчас здесь посольство Египта

Эпоха высокоразвитого промышленного капитализма вызвала существенные изменения в архитектуре, прежде всего в архитектуре города. Возникают новые типы архитектурных сооружений: фабрики и заводы, вокзалы, магазины, банки, с появлением кинематографа – кинотеатры. Переворот произвели новые строительные материалы: железобетон и металлические конструкции, которые позволили перекрывать гигантские пространства, делать огромные витрины, создавать причудливый узор из переплетов.

В последнем десятилетии XIX столетия архитекторам стало ясно, что в использовании исторических стилей прошлого архитектура зашла в некий тупик, нужна была уже, по словам исследователей, не «переаранжировка» исторических стилей, а творческое осмысление того нового, что накапливалось в среде стремительно растущего капиталистического города. Последние годы XIX – начало XX в.– это время господства в России модерна, сформировавшегося на Западе прежде всего в бельгийской, южногерманской и австрийской архитектуре, явления в общем космополитического (хотя и здесь русский модерн имеет отличие от западноевропейского, ибо представляет собой смесь с историческими стилями неоренессанса, необарокко, неорококо и пр.).

Ярким примером модерна в России было творчество Ф.О. Шехтеля (1859-–1926). Доходные дома, особняки, здания торговых фирм и вокзалы – во всех жанрах оставил Шехтель свой почерк. Ему действенна асимметричность постройки, органическое наращиваете объемов, разный характер фасадов, использование балконов, крылец, эркеров, сандриков над окнами, введение в архитектурный декор стилизованного изображения лилий или ирисов, применение окнах витражей с таким же мотивом орнамента, разной фактуры материалов в оформлении интерьеров. Причудливый рисунок, построенный на извивах линий, распространяется на все части здания: излюбленный модерном мозаичный фриз, или пояс поливных керамических плиток в блеклых декадентских тонах, переплеты витражных окон, узор ограды, балконные решетки; на композицию лестницы, даже на мебель и т. д. Во всем господствуют капризные криволинейные очертания. В модерне можно проследить определенную эволюцию, две стадии развития: первая – декоративистская, с особым увлечением орнаментом, декоративной скульптурой и живописностью (керамика, мозаика, витраж), вторая – более конструктивная, рационалистическая.

Модерн прекрасно представлен в Москве. В этот период здесь строятся вокзалы, гостиницы, банки, особняки богатой буржуазии, доходные дома. Особняк Рябушинского у Никитских ворот в Москве (1900–1902, арх.Ф.О. Шехтель) –типичный образец русского модерна.

Обращение к традициям древнерусской архитектуры, но через приемы модерна, не копируя натуралистически детали средневекового русского зодчества, что было характерно для «русского стиля» середины XIX в., а свободно варьируя его, стремясь передать сам дух Древней Руси, породило так называемый неорусский стиль началаXX в. (иногда называемый неоромантизмом). Отличие его от собственно модерна прежде всего в маскировке, а не в выявлении, что характерно для модерна, внутренней конструкции здания и утилитарного назначения за причудливо-сложной орнаментацией (Шехтель – Ярославский вокзал в Москве, 1903–1904; А.В. Щусев –Казанский вокзал в Москве, 1913–1926; В.М. Васнецов – старое здание Третьяковской галереи, 1900–1905). И Васнецов, и Щусев, каждый по-своему (а второй под очень большим влиянием первого), прониклись красотой древнерусского зодчества, особенно новгородского, псковского и раннемосковского, оценили его национальное своеобразие и творчески интерпретировали его формы.

Модерн получил развитие не только в Москве, но и в Петербурге, где он развивался под несомненным влиянием скандинавского, так называемого «северного модерна»: П.Ю. Сюзор в 1902–1904 гг. строит здание компании Зингер на Невском проспекте (теперь Дом книги). Земная сфера на крыше здания должна была символизировать международный характер деятельности фирмы. В облицовке фасада использованы ценные породы камня (гранит, лабрадор), бронза, мозаика. Но на петербургский модерн оказали влияние традиции монументального петербургского классицизма. Это послужило толчком для появления еще одной ветви модерна – неоклассицизма XX в. В особняке А.А. Половцова на Каменном острове в Петербурге (1911–1913) архитектора И.А. Фомина (1872–1936) в полной мере сказались черты этого стиля: в ионическом ордере решен фасад (центральный объем и боковые крылья), а интерьеры особняка в уменьшенном и более скромном виде как бы повторяют анфиладу зал Таврического дворца, но огромные окна полуротонды зимнего сада, стилизованный рисунок архитектурных деталей четко определяют время начала века. Произведения чисто петербургской архитектурной школы начала века –доходные дома –в начале Каменноостровского (№ 1–3) проспекта, графа М.П. Толстого на Фонтанке (№ 10–12), здания б. Азово-Донского банка на Большой Морской и гостиницы «Астория» принадлежат архитектору Ф.И. Лидвалю (1870–1945), одному из наиболее видных мастеров петербургского модерна.

В русле неоклассицизма работал В.А. Щуко (1878–1939). В доходных домах на Каменноостровском (№ 63 и 65) в Петербурге он творчески переработал мотивы раннеитальянского и высокого Возрождения палладианского типа.

Стилизацией итальянского ренессансного палаццо, конкретнее – венецианского Дворца дожей, является здание банка на углу Невского и Малой Морской в Петербурге (1911–1912, арх. М.М. Перетяткович), особняк Г.А. Тарасова на Спиридоновке в Москве, 1909–1910, арх. И.В. Жолтовский (1867–1959); образ флорентийских палаццо и архитектура Палладио вдохновляли А.Е. Белогруда (1875–1933), а в одном из его домов на Архиерейской площади в Петербурге интерпретируются мотивы архитектуры раннего средневековья.

Модерн явился одним из самых значительных стилей, завершающих XIX столетие и открывающих следующее. В нем были использованы все современные достижения архитектуры. Модерн – это не только определенная конструктивная система. Со времени господства классицизма модерн, возможно, самый последовательный стиль по своему целостному подходу, ансамблевому решению интерьера. Модерн как стиль захватил искусство мебели, утвари, тканей, ковров, витражей, керамики, стекла, мозаики, он узнается везде своими тянутыми контурами и линиями, своей особой колористической гаммой блеклых, пастельных тонов, излюбленным рисунком лилий и ирисов, на всем лежащим привкусом декаданса «fin de siecle».

Русская скульптура рубежа XIX–XX вв. и первых предреволюционных лет представлена несколькими крупными именами. Это прежде всего П.П. (Паоло) Трубецкой (1866–1938), детство и юность которого прошли в Италии, но лучший период творчества связан с жизнью в России. Его ранние русские работы (портрет Левитана, изображение Толстого верхом на лошади, оба – 1899, бронза) дают полное представление об импрессионистическом методе Трубецкого: форма как бы вся пронизана светом и воздухом, динамична, рассчитана на осмотр со всех точек зрения и с разных сторон создает многогранную характеристику образа. Самой замечательной работой П. Трубецкого в России был бронзовый памятник Александру III, установленный в 1909 г. в Петербурге, на Знаменской площади (теперь во дворе Мраморного дворца). Здесь Трубецкой оставляет свою импрессионистическую манеру. Исследователями неоднократно замечено, что образ императора у Трубецкого решен как бы в контрасте с фальконетовским, и рядом с «Медным всадником» это почти сатирический образ самодержавия. Нам представляется, что этот контраст имеет другой смысл; не Россию, «поднятую на дыбы», как корабль спущенную в европейские воды, а Россию покоя, устойчивости и силы символизирует этот тяжело сидящий на грузном коне всадник.

Импрессионизм в своеобразном, очень индивидуальном творческом преломлении нашел выражение и в работах Анны Семеновны Голубкиной (1864–1927), после Московского училища учившейся в Париже и пользовавшейся советами Родена. Несомненно, под влиянием Родена сделаны скульптуры «Идущий» (1903, ГРМ), «Сидящий» (гипс, 1912, ГРМ). В образах Голубкиной, особенно женских, много высокой нравственной чистоты, глубокого демократизма. Это чаще всего изображения простых бедных людей: изнуренных трудом женщин или болезненных «детей подземелья».

Самое интересное в творчестве Голубкиной – ее портреты, всегда драматически напряженные, что в целом свойственно творчеству этого мастера, и необыкновенно разнообразные, достаточно назвать портрет В.Ф. Эрна (дерево, 1913, ГТГ) или бюст Андрея Белого (гипс, 1907, ГТГ), по меткому определению исследователей, как бы подхваченного вихрем снежной метели –образа, столь любимого символистами.

В творчестве Трубецкого и Голубкиной при всей их разности есть общее: черты, роднящие их не только с импрессионизмом, но и с ритмикой текучих линий и форм модерна.

Импрессионизм, захвативший скульптуру начала века, мало затронул творчество Сергея Тимофеевича Коненкова (1874–1971). Образами микеланджеловских рабов вдохновляется Коненков, исполняя в 1902 г. «Самсона, разрывающего узы». Скульптор впоследствии объяснял, что замыслил «Самсона» для того, чтобы выразить образ предреволюционного времени.

Мраморная «Нике» (1906, ГТГ) с явно портретными (причем славянскими) чертами круглого лица с ямочками на щеках предвещает работы, которые исполнил Коненков после поездки в Грецию в 1912 г. Образы греческой языческой мифологии переплетаются с мифологией славянской. Коненков начинает работать в дереве, черпает многое из русского фольклора, русской сказки. Отсюда его «Стрибог» (дерево, 1910, ГТГ), «Великосил» (дерево, частн., собр.), образы нищих и стариков («Старичок-полевичок», 1910).

В возрождении деревянной скульптуры огромная заслуга Коненкова. Любовь к русскому эпосу, к русской сказке совпала по времени с «открытием» древнерусской иконописи, древнерусской деревянной скульптуры, с интересом к древнерусской архитектуре. В отличие от Голубкиной у Коненкова отсутствует драматизм, душевный надлом. Его образы полны народного оптимизма.

В портрете Коненков одним из первых в начале веке ставит проблему цвета. Подцвечивание камня или дерева у него всегда очень деликатно, с учетом особенностей материала и особенностей пластического решения.

Из монументальных работ начала века надо отметить памятник Н.В. Гоголю Н.А. Андреева (1873–1932), открытый в Москве в 1909 г. Это Гоголь последних лет жизни, неизлечимо больной. Необычайно выразительны его грустный профиль с острым («гоголевским») носом, худая, кутающаяся в шинель фигура; лапидарным языком скульптуры Андреев передал трагедию великой творческой личности. В барельефном фризе на пьедестале в многофигурных композициях совсем в ином ключе, с юмором или даже сатирично, изображены бессмертные гоголевские герои.

Учеником Трубецкого в Московском училище был Александр Терентьевич Матвеев (1878–1960). Он преодолел импрессионистское влияние своего учителя и в ранних работах – в обнаженной натуре (основной теме тех лет), в образах юношей и мальчиков следует традициям греческой классики, увиденной и понятой глазами русского художника начала XX в. («Спящий мальчик», 1907; «Сидящий мальчик», 1909; «Юноша», 1911, все –мрамор, ГРМ; скульптуры паркового ансамбля в Крыму).

Строгая архитектоника, лаконизм устойчивых обобщенных форм, состояние просветленности, покоя, гармонии отличают Матвеева, прямо противопоставляя его творчество скульптурному импрессионизму.

Как верно замечено исследователями, работы мастера рассчитаны на длительное, вдумчивое восприятие, они требуют внутренней настроенности, «тишины» и тогда открываются наиболее полно и глубоко. В них есть музыкальность пластических форм, огромный художественный вкус и поэтичность. Все эти качества присущи надгробию В.Э. Борисова-Мусатова в Тарусе (1910, гранит). В фигуре уснувшего мальчика трудно увидеть грань между сном и небытием, и это исполнено в лучших традициях мемориальной пластики XVIII в. Козловского и Мартоса, с ее мудрым спокойным приятием смерти, что в свою очередь ведет нас еще далее, к архаическим античным стелам со сценами «погребального угощения». Это надгробие – вершина в творчестве Матвеева дореволюционного периода, которому предстояло еще плодотворно трудиться и стать одним из известных советских скульпторов. В предоктябрьскую пору в русской скульптуре появляется ряд талантливых молодых мастеров (С.Д. Меркуров, В.И. Мухина, И.Д. Шадр и др.), которые в 1910-е годы только начинали свою творческую деятельность. Они работали в разных направлениях, но сохраняли реалистические традиции, которые принесли уже в новое искусство, сыграв важную роль в его формировании и развитии.

Последние годы XIX – начало XX в.– это время господства в России модерна, сформировавшегося на Западе прежде всего в бельгийской, южногерманской и австрийской архитектуре, явления в общем космополитического (хотя и здесь русский модерн имеет отличие от западноевропейского, ибо представляет собой смесь с историческими стилями неоренессанса, необарокко, неорококо и пр.).

Владимирский дворец в Санкт-Петербурге

В модерне можно проследить определенную эволюцию, две стадии развития: первая – декоративистская, с особым увлечением орнаментом, декоративной скульптурой и живописностью (керамика, мозаика, витраж), вторая – более конструктивная, рационалистическая.

Модерн прекрасно представлен в Москве. В этот период здесь строятся вокзалы, гостиницы, банки, особняки богатой буржуазии, доходные дома. Особняк Рябушинского у Никитских ворот в Москве (1900–1902, арх. Ф.О. Шехтель) –типичный образец русского модерна.

В годы, предшествовавшие Великой Октябрьской социалистической революции, многие выдающиеся русские архитекторы обратились к более глубокому изучению исторических стилей, стремясь лучше понять основы искусства и мастерства древних зодчих, проявляя особый интерес к восстановлению национальных традиций.

С началом XX века связаны первые разработки научных основ русского градостроительного искусства. В этот период публикуется ряд статей, которые посвящены планировке и благоустройству городов.

Темпы строительства в городах общественных и жилых зданий не успевали за темпами прироста населения. Частновладельческий интерес был основным стимулом развития города. Усилилась противоположность в застройке окраин города и его центра. В центре города жилые кварталы были переуплотнены, застроены высокими домами с глухими дворами-колодцами и полностью лишены зелени. Быстро развивавшиеся промышленные предприятия очень часто возводились даже в центральных районах города, не говоря уже об окраинах, где фабрик и заводов, "отравлявших смрадом и дымом соседние кварталы", было особенно много. На архитектуре городов отрицательно сказались и железнодорожные пути, врезавшиеся вглубь территории города. Вокруг этих путей всегда образовывались большие неблагоустроенные районы, которые были беспорядочно застроены станционными сооружениями, зданиями складов, бараками, депо.

Одновременно с развитием старых городов в районах рудных и каменноугольных месторождений (на Урале, в Донецком бассейне и других местах) возникали новые поселки городского типа. Но они главным образом обстраивались землянками и бараками; комфортабельные дома возводились только для владельцев магазинов, для инженерно-технического и руководящего персонала предприятия и т. д. Скученная застройка таких поселков, которая была лишена упорядоченной планировки и минимального санитарного благоустройства, была поводом к многочисленным пожарам.

При всей хаотичности застройки русских городов в этот период были попытки градостроительство подчинить определенному контролю. Но сводились оно к решению мелких, второстепенных и случайных задач, а также к формальному утверждению в государственных органах проектов новых зданий, основным условием чего было соблюдение "красных линий" и установленных санитарных и противопожарных норм.

Прогрессивной чертой зарождающейся в начале XX века науки о градостроительстве был рациональный подход к решению санитарных, транспортных, экономических и других вопросов, связанных с улучшением качества жизни городского населения.

До 1917 года в Москве до 40 процентов жилья составляли доходные дома, обычно, чем больше был дом, тем дешевле были в нем квартиры. Здания многих старейших доходных домов сохранились и сейчас, например, знаменитый «Чайный домик» на Мясницкой или Бахрушинский дом на Софийской набережной, Военторг был также бывшим доходным домом, это здание постройки 1912 года перестроили в сталинские времена.

Один из знаменитых и богато украшенных доходных домов - "Дом с химерами " построенный архитектором Городецким в 1901-1903 годах в стиле модерн.

В начале 1920-х гг. жителей рабочих казарм расселяли в квартиры буржуазии и интеллигенции. Также разрабатывалась идея «города-сада», в котором семьи живут в коттеджах, имеющих элементы усадебного хозяйства и домашнего ремесла. Тогда же стала воплощаться идея коллективизации быта. В более благоустроенных гостиницах появлялись «Дома советов», имевшие черты коммунального дома, но в них могли жить только работники, занимавшие высокие должности и имевшие длительный партийный стаж. Для менее значительных работников во второсортных гостиницах устраивались «Отели советов», в которых царила настоящая разруха: «Уборные не действуют… Все до нельзя загажено, полы поломаны… 1 этаж и подвал представляют сплошную клоаку…». Молодые люди, кто из революционного энтузиазма, кто для преодоления материальных проблем, создавали коммуны в фабричных казармах, в общежитиях. Так, уже в 1923 году в подобных коммунах проживало более 40% молодых рабочих.

С началом НЭПа идея коллективизации домашнего хозяйства вообще была временно отложена.

Во второй половине 20-х гг., она была возрождена в государственных масштабах, что было связано, с одной стороны, с тем, что «жилищная нужда обострена до крайности». Людям приходилось ютиться на чердаках, в подъездах, переоборудовать под жилье кладовые и уборные. Многие жили в общежитиях, в крайне неблагоустроенных, антисанитарных и тесных условиях. Обострялись социальные проблемы: каждый день в дома младенца попадало по сто-двести подкидышей, свирепствовали всевозможные болезни и т.д.

16 мая 1930 года ЦК ВКП (б) приняло постановление «О работе по перестройке быта», в котором партия обрушилась с критикой на архитекторов, ратующих за немедленное переустройство быта на социалистических началах. Их попытки были названы «крайне необоснованными, полуфантастическими, а потому чрезвычайно вредными». Оно было признано несвоевременным по двум причинам – экономической и культурной.

Немедленное внедрение социализма в повседневную жизнь было решено отложить. Пришлось вернуться к домам переходного типа, в которых сочетались бы традиционные формы быта и общественное обслуживание – столовые, детсады, библиотеки, мастерские, прачечные и т.п. Сохранялась возможность жить семьей и по минимуму пользоваться коммунальным центром. Интерес к идее дома-коммуны стал охладевать. Постепенно в архитектуре утверждался новый стиль, сталинский, отвечающий современным запросам власти, в то время как конструктивизм не просто забывался, но часто намеренно искоренялся. Архитектура получила от власти другую задачу, и дома-коммуны снова остались за бортом истории, так и не решив ни жилищного вопроса, ни проблемы создания нового человека.

На смену романтично-утопическому, строгому, революционному духу шел совсем другой, имперский, пафосный, отражавший новую политическую атмосферу.

Начиная с конца 20-х годов в строительную практику внедряются различные монолитные конструкции: оболочки, купола, шатры и т.д. Так, в Москве были построены Центральный телеграф (ул. Тверская, 7 (1927-1929 гг.)), дом «Известий» на Пушкинской площади (1927-1929 гг.), здания министерств легкой промышленности и земледелия (ул. Садово-Спасская, д.11/1); в Ленинграде – Дом Советов (Московский проспект, 212). Универсальность монолитного строительства позволяла изменять привычные формы, создавая новый архитектурный облик страны.

«Ездят у нас в Америку, а потом приезжают и ахают – ах, какие огромные дома! Пускай ездят в Москву, также видят, какие у нас дома, пусть ахают...» Иосиф Виссарионович Сталин.

Предел мечтаний советского человека, целая эпоха в архитектуре и градостроительстве, негасимый интерес современников – все это «сталинские» дома.

Когда говорят «сталинки», то подразумевают мощный фасад, облицованный гранитом или мрамором, украшенный лепниной, барельефами, колоннами и нишами, а также обширную придомовую территорию.

«Визитная карточка» этих домов – квартиры с трехметровыми потолками общей площадью от 70 кв. м. Конечно же, такие дома-мечты строились по большей части в столице.

На самом же деле сталинская эпоха включает в себя не только известные московские высотки, но и обычные дома для обычных людей.

Характерную черту «сталинского ампира» – гигантоманию – олицетворяют главные символы социалистической эпохи в строительстве – семь великолепных московских высоток. Монументальные порталы, высокие стилобаты и арки прекрасно сочетаются с великолепно украшенными фасадами и дополняются декоративными архитектурными деталями – колоннами и балконами с балясинами, башнями, шпилями.

В послевоенные годы строительство «сталинок» возобновилось в еще большем масштабе. Царившая на стройках самодисциплина, наряду с моральным подъемом и высокой сознательностью, замешанной на патриотизме и гордости от осознания недавней Великой Победы, придавали нелегкому труду сотен тысяч людей некий радостный смысл сопричастности к великому делу строительства коммунизма.

Профессия «строитель» являлась предметом гордости и уважения. Ее лучшие представители «ходили» в народных героях. Многие объекты в Москве строились с привлечением военнопленных немцев.

Конечно, от уровня современных требований заметно отстает инженерная начинка и прилегающая инфраструктура этих домов. Но их крепкий конструктив, просторные холлы и лестничные площадки, удобная планировка квартир с большими помещениями, высокими потолками, звуконепроницаемыми стенами, дубовыми паркетными полами с вентиляционным подпольем и прочими элементами, выполненные выше всяких похвал, по самым взыскательным меркам строительного искусства, до сих пор соответствуют условиям высокого комфорта.

Достаточное распространение получили и «серийные сталинки» – растиражированные кирпичные пятиэтажки, квартиры в которых получали рядовые граждане.

Самое уязвимое место сталинских домов – коммуникации, которые зачастую полностью изношены.

Cегодня «сталинские» дома привлекают, в основном, иностранцев и разбогатевших провинциалов. Квадратный метр «сталинской квартиры» даже в кризис 2008 - 2010 года стоил не менее $7 тысяч или около 200 тысяч рублей. Коренные же москвичи, вытесняемые загазованностью атмосферы и возросшей агрессивностью социальной среды, в большинстве своем, стремятся из родного города в ближайшее Подмосковье. Веяние времени…