Если вы не уверены, что хотите видеть эту казнь, то лучше дальше не читайте.
Люди обычно гордятся, когда их имя остается в веках, являясь своеобразным пропуском в историю. Но это не тот случай - под конец своей жизни этот человек пробовал обратиться к властям наполеоновской Франции с просьбой о переименовании приспособления, которому было даровано его имя. Но, не вышло…

Тезка гильотины

.
Его звали Жозеф Игнас Гильотен, и ровно 221 год назад, 25 апреля 1792 года, на Гревской площади Парижа было проведена первая казнь с использованием механизма, названного его именем. Он, конечно же, его не изобретал - подобные устройства пытались использовать ранее и в Шотландии, и в Великобритании, в Италии, Швейцарии и т.д. А Гильотен являлся лишь лоббистом идеи усовершенствованного доктором Антуаном Луи и немецким механиком Томасом Шмидтом механизма для приведения в исполнение смертной казни путём отсечения головы.
В то время во Франции не существовало равенства всех перед смертной казнью, и в зависимости от преступления и социального положения существовало несколько её видов. Цареубийц и отцеубийц казнили через четвертование. Убийц и воров вешали. Виновных в убийстве с отягчающими обстоятельствами и разбое колесовали. Еретиков, поджигателей и содомитов отправляли на костер. Фальшивомонетчиков опускали в кипящее масло. А дворянской привилегией была казнь через отсечение головы топором или мечом.

Два основных типа французской гильотины. Слева: модель 1792 года, справа: модель 1872 года системы Берже

.
Доктор Гильотен полагал, что если смертной казни нельзя избежать (а он был её противником), то казнь должна быть для всех одинакова и как можно менее болезненна. Выступая в Национальной Ассамблее (нижняя палата парламента Франции) 10 октября 1789 во время дебатов о смертной казни он утверждал: «При помощи моей машины можно отрубить голову в мгновение ока, и приговоренный этого даже не почувствует».
И потом дополнил: «Он успеет почувствовать лишь прохладное дыхание на своей шее» . Последнее поэтическое сравнение вызвало тогда легкий смех в зале, но во времена Великой Французской революции значительной части собравшимся там депутатов будет уже не до смеха - они на собственной шее смогут узнать правдивы ли эти слова.
А первое её применение парижанам не понравилось - они были разочарованы краткостью шоу. Но через год после этого во Франции началась Эпоха Террора и быстрота казни на гильотине стала искупаться частотой её использования и громкостью имен казненных.

Публичная казнь на гильотине в 1897 году

.
В Рунете из статьи в статью дублируется байка, что приговоренному к гильотине в последнее утро объявляли средневековые ритуальные слова: «Мужайтесь…. (следовало имя)! Час искупления настал!» Всё это чушь собачья - на самом деле всё происходило более буднично, гораздо проще и было полностью регламентировано тюремной инструкцией.
Подготовка к казни начиналась в 2.30. последними приготовлениями и проверкой палачом исправности гильотины, на что отводился час. Всё дальнейшее происходило в течении получаса.
В 3.30. директор тюрьмы, судья, префект полиции, адвокат приговоренного, писарь, священник и надзиратели входили в камеру осужденного, который не знал о предстоящей казни. Директор тюрьмы будил заключенного и объявлял: «Ваше помилование отклонено. Вставайте. Готовьтесь к смерти».
Заключенному давали время одеться, умыться и оправить естественные надобности. Затем директор тюрьмы его спрашивал: «Не хотите ли Вы что-нибудь рассказать? Господин судья здесь чтобы Вас выслушать». Затем предлагалось: «Если Вы хотите остаться наедине со священником, то мы на несколько минут выйдем» .
После этого заключенному стригли волосы на затылке и переодевали в белую рубашку без стоячего воротника. И предоставляли возможность написать последнее письмо своей семье (или кому угодно), предложив рюмку рома или бокал вина, и сигарету.

Непубличная казнь на гильотине в 1905 году

После чего в 4.00 приговоренный, поддерживаемый под руки двумя конвоирами, в кандалах и наручниках, скованных сзади, мелкими шажками шел к месту казни (инструкция предписывала, что путь от камеры к гильотине должен был быть как можно прямее и короче). В случае холодной погоды на его плечи набрасывалась куртка.
Французская легенда (а у французов тоже есть свои байки) гласит, что священник шел впереди процессии и размахивал перед лицом приговоренного распятием, чтобы тот до последнего момента не увидел гильотины.
На месте казни осужденного уже поджидал палач с подручным, конвоиры укладывали приговоренного на лежак и фиксировали голову. Палач отпускал блокировку, горизонтальный нож падал, и голова отлетала в корзину.
Обезглавленное тело быстро спихивали в глубокий ящик с опилками, куда потом перемещалась и голова. Если тело было востребовано семьей для захоронения, то оно перекладывалось в гроб и передавалось родственникам. Если же нет - передавалось в судебно-медицинскую лабораторию.
Сама казнь происходила очень быстро, и очень жутко в своей обыденности. Повторяю: если вы не уверены, что хотите её видеть, то лучше не смотрить.

Это кадры любительской киносъемки, сделанные в 4 часа 50 минут 17 июня 1939 года из окна квартиры жилого дома, прилегающего к тюрьме Сан-Пьер в Версале. Отснятый материал запечатлел последнюю публичную казнь во Франции на гильотине. Обезглавленный - Эжен Вейдман, серийный убийца шести человек.
Она состоялась с задержкой на 45 минут - по разговорам для того чтобы рассвело, и фотографы смогли получше её запечатлеть. А через несколько часов «Пари-Суар» вышла с целой страницей фотографий с места казни. Возник большой скандал, и президент Альберт Лебрен запретил публичное проведение смертной казни во Франции - с тех пор и до её самой отмены, она проводилась во внутреннем тюремном дворике.

После смерти Гильотена в 1814 году его семья уже официально обратилась к правительству с прошением о переименовании гильотины, и получив отказ, сменила свою фамилию. На какую именно - неизвестно (французское законодательство требует в таких случаях сохранение тайны).
Сам Гильотен умер от карбункула на левом плече, но слух, будто он был казнен на изобретенном им механизме, не лишён основания - во времена Великой французской революции, в 1793 году, в Лионе, на гильотине был казнен его однофамилец.
А Виктор Гюго потом напишет о нём и Колумбе: «Есть несчастные люди: один не может прикрепить своё имя на своё открытие, другой не может стереть своё имя со своего изобретения» …

Под конец жизни человек, носивший «чудовищное», по его собственному мнению, имя Гильотен, обратился к властям наполеоновской Франции с просьбой переменить одноименное название страшного приспособления для казни, но его просьба была отклонена. Тогда дворянин Жозеф Игнас Гильотен, мысленно попросив прощения у своих предков, задумался над тем, каким образом избавиться от некогда добропорядочного и почтенного родового имени…

Доподлинно неизвестно, удалось ли ему это осуществить, но потомки Гильотена навсегда исчезли из поля зрения историков.

Жозеф Игнас Гильотен родился 28 мая 1738 года в провинциальном городке Сэнт в семье не самого преуспевающего адвоката. И тем не менее с младых ногтей впитал некое особое чувство справедливости, переданное ему отцом, ни за какие деньги не соглашавшимся защищать обвиняемых, если он не был уверен в их невиновности. Жозеф Игнас якобы сам уговорил родителя отдать его на воспитание к отцам иезуитам, предполагая облачиться в сутану священнослужителя до конца своих дней. Неизвестно, что отвратило молодого Гильотена от этой почтенной миссии, но в определенный срок он неожиданно даже для самого себя оказался студентом медицины сначала в Реймсе, а потом в Парижском университете, который и закончил с выдающимися результатами в 1768 году. Вскоре его лекции по анатомии и физиологии не могли вместить всех желающих: портреты и отрывочные воспоминания рисуют молодого доктора маленьким, ладно скроенным человеком с изящными манерами, обладающим редкостным даром красноречия, в глазах которого светилась некая восторженность.

Жозеф Игнас Гильотен

Joseph-Ignace Guillotin

День рождения: 28.05.1738 года
Место рождения: Сэнт, Франция
Год смерти: 1814
Гражданство: Франция

Можно только удивляться тому, сколь радикально изменились взгляды того, кто некогда претендовал на роль служителя церкви. Как лекции Гильотена, так и его внутренние убеждения обнаруживали в нем законченного материалиста. Еще не были забыты великие врачи прошлого, такие как Парацельс, Агриппа Неттесгеймский или отец и сын ван Гельмонт, еще трудно было отрешиться от представлений о мире как о живом организме. Однако молодой ученый Гильотен уже ставил под сомнение утверждение Парацельса о том, что «натура, космос и все его данности - единое великое целое, организм, где все вещи согласуются меж собой и нет ничего мертвого. Жизнь - это не только движение, живут не только люди и звери, но и любые материальные вещи. Нет смерти в природе - угасание какой-либо данности, есть погружение в другую матку, растворение первого рождения и становление новой натуры».

Все это, по мнению Гильотена, было чистой воды идеализмом, несовместимым с модными, рвущимися к господству новыми материалистическими убеждениями века Просвещения. Он, как это и полагалось молодым естественникам его времени, несравнимо больше восхищался своими знакомыми - Вольтером, Руссо, Дидро, Гольбахом, Ламерти. Со своей медицинской кафедры Гильотен с легким сердем повторял новое заклинание эпохи: опыт, экперимент - экперимент, опыт. Ведь человек - это прежде всего механизм, он состоит из винтиков и гаечек, их надо только научиться подкручивать - и все будет в порядке. Собственно, мысли сии принадлежали Ламерти - в своем труде «Человек-машина» великий просветитель утверждал весьма узнаваемые и сегодня идеи о том, что человек есть не что иное, как сложно организованная материя. Те же, кто считает, будто мышление предполагает существование бестелесной души, - дураки, идеалисты и шарлатаны. Кто когда-нибудь видел и трогал эту душу? Так называемая «душа» прекращает существование тотчас после смерти тела. И это - очевидно, просто и наглядно.

А потому вполне естественно, что врачи парижской медицинской Академии, к которой принадлежал и Гильотен, столь дружно возмутились, когда в феврале 1778 года в столице объявился австрийский врачеватель Франц Антон Месмер, широко известный тем, что открыл магнетический флюид и первым применил для лечения гипноз. Месмер, разрабатывавший идеи своего учителя ван Гельмонта, эмпирическим путем открыл механизм психического внушения, однако посчитал, что в организме целителя циркулирует особая жидкость - «магнетический флюид», через который на больного действуют небесные тела. Он был убежден, что одаренные целители могут пассами передавать эти флюиды другим людям и таким образом излечивать их.

…10 октября 1789 года члены Учредительного собрания долго шумели и не хотели расходиться с заседания. Мсье Гильотен внес на обсуждение важнейший закон, касающийся смертной казни во Франции. Он стоял перед законодателями торжественный, воодушевленный и говорил, говорил. Основная его мысль заключалась в том, что смертная казнь тоже должна быть демократизирована. Если до сих пор во Франции способ наказания зависел от благородства происхождения - преступников из простонародья обычно вешали, сжигали или четвертовали, и лишь дворян удостаивали чести обезглавливания мечом, - то теперь эту безобразную ситуацию следует в корне изменить. Гильотен на секунду запнулся и заглянул в свои записи.

Чтобы быть достаточно убедительным сегодня, я провел немало времени в беседах с мсье Шарлем Сансоном…
При упоминании этого имени в зале мгновенно наступила немая тишина, словно все одновременно внезапно лишились дара речи. Шарль Анри Сансон был потомственным палачом города Парижа. Семья Сансонов удерживала, так сказать, монополию на это занятие с 1688 по 1847 год. Должность передавалась в семействе Сансонов от отца к сыну, а если рождалась девочка, то палачом обречен был стать ее будущий муж (если, конечно, таковой находился). Впрочем, эта работа была весьма и весьма высокооплачиваемой и требовала совершенно исключительного мастерства, поэтому своему «искусству» палач начинал обучать сына, едва тому исполнялось четырнадцать.

Гильотен, в самом деле, частенько захаживал в дом мсье Сансона на улицу Шато д`О, где они беседовали и нередко музицировали дуэтом: Гильотен неплохо играл на клавесине, а Сансон - на скрипке. Во время разговоров Гильотен заинтересованно расспрашивал Сансона о трудностях его работы. Надо сказать, что Сансону редко доводилось делиться своими заботами и чаяниями с приличным человеком, поэтому долго тянуть его за язык не приходилось. Так Гильотен узнал о традиционных приемах милосердия людей этой профессии. Когда, например, осужденного возводят на костер, то палач обычно подставляет багор с острым концом для перемешивания соломы, точно напротив сердца жертвы - чтобы смерть настигла его до того, как огонь с мучительным замедленным смаком начнет пожирать его тело. Что же касается колесования, этой невиданной по жестокости пытки, то тут Сансон признался, что палач, всегда имеющий в доме яд в виде крошечных пилюль, как правило, находит возможность незаметно подсунуть его несчастному в перерывах между пытками.

Итак, - продолжал Гильотен в зловещей тишине зала, - я предлагаю не просто унифицировать способ смертной казни, ведь даже такой привилегированный метод умерщвления, как обезглавливание мечом, тоже имеет свои недостатки. «Завершить дело при помощи меча можно лишь при соблюдении трех важнейших условий: исправности инструмента, ловкости исполнителя и абсолютного спокойствия приговоренного, - продолжал цитировать Сансона депутат Гильотен, - кроме того, меч нужно выправлять и точить после каждого удара, иначе быстрое достижение цели при публичной казни становится проблематичным (бывали случаи, что отрубить голову удавалось едва ли не с десятой попытки). Если же казнить придется сразу нескольких, то времени на заточку нет, а значит, нужны запасы «инвентаря» - но и это не выход, поскольку осужденные, вынужденные наблюдать за гибелью предшественников, оскальзываясь в лужах крови, часто теряют присутствие духа и тогда палачу с подручными приходится работать, как мясникам на бойне…»
- Хватит об этом! Наслушались! - вдруг нервно взметнулся чей-то голос, и собрание внезапно заволновалось - присутствующие зашипели, засвистели, зашикали.
- У меня есть кардинальное решение этой ужасной проблемы, - выкрикнул он, перебивая шум.

И четким, ясным голосом, как на лекции, сообщил присутствующим, что он разработал чертеж механизма, который позволит мгновенно и безболезненно отделять голову от туловища осужденного. Он повторил - мгновенно и абсолютно безболезненно. И торжествующе затряс в воздухе какими-то бумагами.

На том историческом заседании постановили рассмотреть, исследовать и уточнить проект «чудодейственного» механизма. Им помимо Гильотена вплотную занялись еще три человека - лейб-медик короля хирург Антуан Луи, немецкий инженер Тобиас Шмидт и палач Шарль Анри Сансон.

…Задумывая облагодетельствовать человечество, доктор Гильотен тщательно изучил те примитивные механические конструкции, которые использовались для лишения жизни когда-либо ранее в других странах. За образец он взял древнее приспособление, используемое, например, в Англии с конца XII по середину XVII века, - плаху и что-то вроде топора на веревке… Нечто подобное существовало в Средние века и в Италии, и в Германии. Ну а затем - с головой ушел в разработку и усовершенствование своего «детища».

Историческая справка: есть мнение, что что гильотину изобрели НЕ во Франции . На самом деле гильотина из Галифакса, графство Йоркшир. «Виселица из Галифакса» состояла их двух пятиметровых деревянных столбов, между которыми находилось железное лезвие, которое закреплялось на перекладине, заполненной свинцом. Управлялось данное лезвие с помощью веревки и вОрота. Оригиналы документов свидетельствуют, что при помощи данного приспособления в период с 1286 по 1650 год казнили по крайней мере пятьдесят три человека. Средневековый город Галифакс жил благодаря торговле сукном. Громадные нарезы дорогой материи сушились на рамах из дерева около мельниц. При этом, в городе стало процветать воровство, которое стало для него большой проблемой и торговцам было нужно эффектное средство устрашения. Это и устройство наподобие его, под названием «The Maiden» или «Шотландская Дева», вполне возможно, могли вдохновить французов, чтобы позаимствовать основную идею и дать ей собственное название.

Весной 1792 года Гильотен в сопровождении Антуана Луи и Шарля Сансона приехал к Людовику в Версаль - обсудить готовый проект механизма казни. Несмотря на нависшую над монархией угрозу, король продолжал считать себя главой нации, и его одобрение получить было необходимо. Версальский дворец был почти пуст, гулок, и Людовик XVI, обычно окруженный шумной, оживленной свитой, выглядел в нем до нелепого одиноким и потерянным. Гильотен заметно волновался. Но король сделал только одно-единственное меланхоличное, но поразившее всех замечание: «К чему полукруглая форма лезвия? - спросил он. - Разве у всех одинаковые шеи?» После чего, рассеянно присев к столу, собственноручно заменил на чертеже полукруглое лезвие на косое (позднее Гильотен внес важнейшую поправку: лезвие должно падать на шею осужденного точно под углом 45 градусов). Как бы то ни было, но изобретение Людовик принял.

А в апреле все того же 1792-го Гильотен уже суетился на Гревской площади, где устанавливали первое приспособление для обезглавливания. Вокруг собралась огромная толпа зевак.
- Ишь, какая красавица, эта мадам Гильотина! - сострил какой-то нахал.

Так, от одного злого языка к другому, в Париже прочно утвердилось слово «гильотина».

Историческая справка: Позже предложение Гильотена было переработано доктором Антуаном Луи, который служил секретарем в Академии хирургии, и именно по его чертежам в 1792 году сделали первую гильотину, которой дали название «Луизон» или «Луизетта».А еще в народе ее стали ласкательно называть «луизетткой».

Гильотен и Сансон позаботились о том, чтобы опробовать изобретение сначала на животных, а потом на трупах - и, надо сказать, работало оно отменно, подобно часам, требуя при этом минимального человеческого участия.

Конвент наконец принял «Закон о смертной казни и способах приведения ее в исполнение», и отныне, за что и ратовал Гильотен, смертная казнь игнорировала сословные различия, став для всех одной, а именно - «мадам Гильотиной».

Общий вес этой машины составлял 579 кг, топор же весил более 39,9 кг. Процесс отсечения головы занимал в общей сложности сотую долю секунды, что являлось предметом особой гордости медиков - Гильотена и Антуана Луи: они не сомневались, что жертвы не страдают. Однако «потомственный» палач Сансон (в одной частной беседе) попытался разуверить доктора Гильотена в его приятном заблуждении, утверждая, что он доподлинно знает, что после отсечения головы жертва в течение нескольких минут все еще продолжает сохранять сознание и эти страшные минуты сопровождаются не поддающейся описанию болью в отсеченной части шеи.
- Откуда у вас эти сведения? - недоумевал Гильотен. - Это абсолютно противоречит науке.

Сансон же в глубине души скептически относился к новой науке: в недрах его много чего на своем веку повидавшего семейства хранились всякие предания - его отцу, деду и братьям не раз доводилось иметь дело и с ведьмами, и с колдунами, и с чернокнижниками - они всякого успевали порассказать палачам перед казнью. А потому он позволил себе усомниться в гуманности передовой технологии. Но Гильотен смотрел на палача с сожалением и не без ужаса, думая, что, скорее всего, Сансон переживает из-за того, что отныне будет лишен работы, так как приводить в действие механизм Гильотена сможет кто угодно.

Кстати, казнь на гильотине вовсе не такое простое дело, как кажется. Мало того, что человека надо правильно закрепить на качающейся доске (а ведь далеко не все покорно дают себя привязать!) и зажать его шею досками. Ассистент палача должен был в момент перед казнью ухватить голову казнимого и вытянуть ее вперед, чтобы под лезвие попала именно шея, а не затылок, — при этом лезвие падало всего в 2-5 см от пальцев ассистента. И таки да — сомнения в мгновенности смерти имели основания. По свидетельствам того же палача, отрубленные головы часто еще довольно долго (от секунд до минуты) двигали глазами и шевелили губами.

А пока доктор Жозеф Игнас Гильотен в одночасье превратился в модного светского человека и был всюду нарасхват. Когда-то он мечтал о славе - и вот она пришла. Его изобретение обсуждалось и в королевских покоях, и в гостиных самых видных аристократов, его поздравляли, пожимали руки, одобряли. Он же улыбался хоть и скромно, но как человек, знающий себе цену. Изобретенная им машина стала одним из главных действующих лиц в грандиозном драматическом спектакле, происходящем вокруг.В Париже, да и не только, производили брошки и печати для конвертов в виде гильотинок. Столичные кулинары тоже не остались в стороне: маленькую машину искусно выпекали к праздничному столу. Последним и самым актуальным криком моды стали духи «Парфюм де Гильотин» - их автор остался истории неизвестен.

Впервые доктор Гильотен сообразил, что творится что-то неладное, когда Конвент, заменивший Национальное собрание, с перевесом в один голос вынес смертный приговор как «изменнику революции» … самому королю, в нарушение своей же действующей Конституции, согласно которой монарх оставался лицом неприкосновенным. Когда Гильотену доставили торжественное приглашение участвовать 21 января 1793 года в спектакле «соития мадам Гильотины с королем Франции», он лишился чувств. А первое, что он узнал, придя в себя, - это то, что революционный народ пожелал перенести придуманную им машину с Гревской - на площадь под окна королевского дворца, которая отныне будет именоваться площадью Революции.

Есть свидетельства, что ночью, накануне казни короля, Гильотен в первый раз за много лет извлек из потайных кладовок изображение Богоматери и не смыкая глаз молился до рассвета… Его слуги даже решили, что хозяин лишился рассудка.

…Король был единственным из всех французов, кому милостиво даровали две привилегии - ехать на казнь в приличествующем его сану экипаже (а не в предназначенной для этого повозке) и прибыть на эшафот в сопровождении священника. Раздался грохот барабанов. Гильотен продолжал стоять с закрытыми глазами, а в его сознании, словно во сне, возникала цифра «20» - ему, как никому другому, было известно, что именно на счет 20 лезвие машины падало до своего предела…

Я умираю за счастье Франции, - словно в тумане донеслись до него последние слова Людовика.
«Двадцать», - судорожно выдохнул Гильотен и, упав на колени и больше уже не контролируя себя, стал исступленно молиться. Никто не обращал на него внимания. Толпа заколыхалась, и кровожадное «ура» огласило бледное рассветное небо.

Несколько месяцев после казни короля доктора Гильотена никто не видел. Да и до него ли тогда было? Кто-то был уверен, что он неизвестно от чего умер, кто-то утверждал, что сбежал за границу. В любом случае, достоверных сведений об этом периоде его жизни нет.

Каких только узников она за последние годы не повидала! Революция, как это обычно бывает, давно принялась пожирать сама себя: казнили легендарных деятелей революции Бриссо и Верньо - последний еще не так давно председательствовал в Национальном собрании. Потом ее стены почтили аристократы - да в каком количестве! Был гильотинирован герцог Орлеанский, тот самый, который подал голос за смерть короля, затем слетела голова графа Ларока, графа де Лэгля, а вместе с ним - Агнессы Розалии Ларошфуко, принцессы де Ламбаль… Казнили ученого, которым Гильотен всегда так восхищался, - Лавуазье, не изыскав возможности отложить приведение приговора в исполнение ни на один день, чтобы дать тому возможность записать научное открытие. Казнили недавних революционных вожаков - Дантона и Демулена.

Гильотен, терзаемый чудовищными душевными муками, считал себя виновным в смерти каждого из этих людей. Зловещее предсказание Месмера сбылось: по ночам ему являлись их отрубленные головы, он же вымаливал у них прощение, произнося в свой адрес страстные оправдательные речи - он ведь хотел как лучше… Он абсолютно искренне обещал самому себе, что, когда придет и его час, он, взойдя на эшафот, повинится перед народом, публично плюнет на «мадам Гильотину» и предаст ее проклятию. Так ему легче будет умереть…

Но судьба не допустила близкого знакомства доктора Гильотена с «мадам Гильотиной». Доподлинно известно, что после казни Робеспьера, состоявшейся 28 июля 1794 года, Жозеф Гильотен оказался на свободе. Он скрылся в глухой провинции и в столице показывался чрезвычайно редко. Говорили, что он обратился в прилежного христианина и до последних дней жизни вымаливал у Господа прощения за свои грехи. Его имя всплыло в документах еще раз в связи с тем, что он выступил сторонником прогрессивной в начале XIX века идеи вакцинации против оспы.

…Жозеф Игнас Гильотен дожил до 1814 года и умер от карбункула на плече. Возможно, в последние годы он не раз вспоминал, как во времена своей юности дерзал спорить с Парацельсом о том, что живые «механизмы» мертвы. Какой, должно быть, это казалось ему глупостью! Тем более что придуманный им механизм оказался живее живых…

«Подарок» доктора Гильотена служил человечеству еще долго. Позднее подсчитали, что во времена Французской революции было гильотинировано более 15 тысяч человек. Гильотина во Франции была упразднена лишь в 1981 году – вместе с отменой смертной казни. Последняя же казнь с помощью «мадам Гильотины» состоялась в октябре 1977 года в Марселе: так казнили убийцу Намида Джадуби. В Европе гильотина тоже применялась, хотя в Швеции, например, ее использовали только один раз - в 1910 году.

Впрочем, одной только Францией история гильотины не исчерпывается. Ее применяли как орудие казни в Италии (до 1870 года), в Швеции (правда, всего лишь один раз – в 1910 году). Подлинный «ренессанс» гильотина пережила в нацистской Германии: с 1933 по 1945 год в «Третьем рейхе» таким способом было обезглавлено около 40 тысяч человек. Формально казни на гильотине предавали за уголовные преступления, фактически же уголовным преступлением считалось любое сопротивление нацистскому режиму…

Как ни странно, после крушения «Третьего рейха» гильотинирование продолжало применяться в ГДР. Лишь в 1966 году его заменили на расстрел, поскольку единственная гильотина сломалась.

Мы никогда не узнаем, как отнеслась совсем нематериальная душа доктора Гильотена к столь чудовищному долгожительству его «сверхгуманной» машины. Хотя куда благими намерениями выложена дорога, неоднократно

Ну и в завершение. У Тургенева есть весьма любопытный рассказ «Казнь Тропмана», где описывается казнь на гильотине. Почитайте – не пожалеете!

Под конец жизни человек, носивший «чудовищное», по его собственному мнению, имя Гильотен, обратился к властям наполеоновской Франции с просьбой переменить одноименное название страшного приспособления для казни, но его просьба была отклонена. Тогда дворянин Жозеф Игнас Гильотен, мысленно попросив прощения у своих предков, задумался над тем, каким образом избавиться от некогда добропорядочного и почтенного родового имени…

Доподлинно неизвестно, удалось ли ему это осуществить, но потомки Гильотена навсегда исчезли из поля зрения историков.

Жозеф Игнас Гильотен родился 28 мая 1738 года в провинциальном городке Сэнт в семье не самого преуспевающего адвоката. И тем не менее с младых ногтей впитал некое особое чувство справедливости, переданное ему отцом, ни за какие деньги не соглашавшимся защищать обвиняемых, если он не был уверен в их невиновности. Жозеф Игнас якобы сам уговорил родителя отдать его на воспитание к отцам иезуитам, предполагая облачиться в сутану священнослужителя до конца своих дней.

Неизвестно, что отвратило молодого Гильотена от этой почтенной миссии, но в определенный срок он неожиданно даже для самого себя оказался студентом медицины сначала в Реймсе, а потом в Парижском университете, который и закончил с выдающимися результатами в 1768 году. Вскоре его лекции по анатомии и физиологии не могли вместить всех желающих: портреты и отрывочные воспоминания рисуют молодого доктора маленьким, ладно скроенным человеком с изящными манерами, обладающим редкостным даром красноречия, в глазах которого светилась некая восторженность.

Joseph-Ignace Guillotin

День рождения: 28.05.1738 года
Место рождения: Сэнт, Франция
Год смерти: 1814
Гражданство: Франция

Можно только удивляться тому, сколь радикально изменились взгляды того, кто некогда претендовал на роль служителя церкви. Как лекции Гильотена, так и его внутренние убеждения обнаруживали в нем законченного материалиста. Еще не были забыты великие врачи прошлого, такие как Парацельс, Агриппа Неттесгеймский или отец и сын ван Гельмонт, еще трудно было отрешиться от представлений о мире как о живом организме. Однако молодой ученый Гильотен уже ставил под сомнение утверждение Парацельса о том, что «натура, космос и все его данности — единое великое целое, организм, где все вещи согласуются меж собой и нет ничего мертвого. Жизнь — это не только движение, живут не только люди и звери, но и любые материальные вещи. Нет смерти в природе — угасание какой-либо данности, есть погружение в другую матку, растворение первого рождения и становление новой натуры».

Все это, по мнению Гильотена, было чистой воды идеализмом, несовместимым с модными, рвущимися к господству новыми материалистическими убеждениями века Просвещения. Он, как это и полагалось молодым естественникам его времени, несравнимо больше восхищался своими знакомыми — Вольтером, Руссо, Дидро, Гольбахом, Ламерти. Со своей медицинской кафедры Гильотен с легким сердем повторял новое заклинание эпохи: опыт, экперимент — экперимент, опыт. Ведь человек — это прежде всего механизм, он состоит из винтиков и гаечек, их надо только научиться подкручивать — и все будет в порядке. Собственно, мысли сии принадлежали Ламерти — в своем труде «Человек-машина» великий просветитель утверждал весьма узнаваемые и сегодня идеи о том, что человек есть не что иное, как сложно организованная материя. Те же, кто считает, будто мышление предполагает существование бестелесной души, — дураки, идеалисты и шарлатаны. Кто когда-нибудь видел и трогал эту душу? Так называемая «душа» прекращает существование тотчас после смерти тела. И это — очевидно, просто и наглядно.

А потому вполне естественно, что врачи парижской медицинской Академии, к которой принадлежал и Гильотен, столь дружно возмутились, когда в феврале 1778 года в столице объявился австрийский врачеватель Франц Антон Месмер, широко известный тем, что открыл магнетический флюид и первым применил для лечения гипноз. Месмер, разрабатывавший идеи своего учителя ван Гельмонта, эмпирическим путем открыл механизм психического внушения, однако посчитал, что в организме целителя циркулирует особая жидкость — «магнетический флюид», через который на больного действуют небесные тела. Он был убежден, что одаренные целители могут пассами передавать эти флюиды другим людям и таким образом излечивать их.

…10 октября 1789 года члены Учредительного собрания долго шумели и не хотели расходиться с заседания. Мсье Гильотен внес на обсуждение важнейший закон, касающийся смертной казни во Франции. Он стоял перед законодателями торжественный, воодушевленный и говорил, говорил. Основная его мысль заключалась в том, что смертная казнь тоже должна быть демократизирована. Если до сих пор во Франции способ наказания зависел от благородства происхождения — преступников из простонародья обычно вешали, сжигали или четвертовали, и лишь дворян удостаивали чести обезглавливания мечом, — то теперь эту безобразную ситуацию следует в корне изменить. Гильотен на секунду запнулся и заглянул в свои записи.

— Чтобы быть достаточно убедительным сегодня, я провел немало времени в беседах с мсье Шарлем Сансоном…

При упоминании этого имени в зале мгновенно наступила немая тишина, словно все одновременно внезапно лишились дара речи. Шарль Анри Сансон был потомственным палачом города Парижа. Семья Сансонов удерживала, так сказать, монополию на это занятие с 1688 по 1847 год. Должность передавалась в семействе Сансонов от отца к сыну, а если рождалась девочка, то палачом обречен был стать ее будущий муж (если, конечно, таковой находился). Впрочем, эта работа была весьма и весьма высокооплачиваемой и требовала совершенно исключительного мастерства, поэтому своему «искусству» палач начинал обучать сына, едва тому исполнялось четырнадцать.

Гильотен, в самом деле, частенько захаживал в дом мсье Сансона на улицу Шато д`О, где они беседовали и нередко музицировали дуэтом: Гильотен неплохо играл на клавесине, а Сансон — на скрипке. Во время разговоров Гильотен заинтересованно расспрашивал Сансона о трудностях его работы. Надо сказать, что Сансону редко доводилось делиться своими заботами и чаяниями с приличным человеком, поэтому долго тянуть его за язык не приходилось. Так Гильотен узнал о традиционных приемах милосердия людей этой профессии. Когда, например, осужденного возводят на костер, то палач обычно подставляет багор с острым концом для перемешивания соломы, точно напротив сердца жертвы — чтобы смерть настигла его до того, как огонь с мучительным замедленным смаком начнет пожирать его тело. Что же касается колесования, этой невиданной по жестокости пытки, то тут Сансон признался, что палач, всегда имеющий в доме яд в виде крошечных пилюль, как правило, находит возможность незаметно подсунуть его несчастному в перерывах между пытками.

— Итак, — продолжал Гильотен в зловещей тишине зала, — я предлагаю не просто унифицировать способ смертной казни, ведь даже такой привилегированный метод умерщвления, как обезглавливание мечом, тоже имеет свои недостатки. «Завершить дело при помощи меча можно лишь при соблюдении трех важнейших условий: исправности инструмента, ловкости исполнителя и абсолютного спокойствия приговоренного, — продолжал цитировать Сансона депутат Гильотен, — кроме того, меч нужно выправлять и точить после каждого удара, иначе быстрое достижение цели при публичной казни становится проблематичным (бывали случаи, что отрубить голову удавалось едва ли не с десятой попытки). Если же казнить придется сразу нескольких, то времени на заточку нет, а значит, нужны запасы «инвентаря» — но и это не выход, поскольку осужденные, вынужденные наблюдать за гибелью предшественников, оскальзываясь в лужах крови, часто теряют присутствие духа и тогда палачу с подручными приходится работать, как мясникам на бойне…»

— Хватит об этом! Наслушались! — вдруг нервно взметнулся чей-то голос, и собрание внезапно заволновалось — присутствующие зашипели, засвистели, зашикали.

— У меня есть кардинальное решение этой ужасной проблемы, — выкрикнул он, перебивая шум.

И четким, ясным голосом, как на лекции, сообщил присутствующим, что он разработал чертеж механизма, который позволит мгновенно и безболезненно отделять голову от туловища осужденного. Он повторил — мгновенно и абсолютно безболезненно. И торжествующе затряс в воздухе какими-то бумагами.

На том историческом заседании постановили рассмотреть, исследовать и уточнить проект «чудодейственного» механизма. Им помимо Гильотена вплотную занялись еще три человека — лейб-медик короля хирург Антуан Луи, немецкий инженер Тобиас Шмидт и палач Шарль Анри Сансон.

…Задумывая облагодетельствовать человечество, доктор Гильотен тщательно изучил те примитивные механические конструкции, которые использовались для лишения жизни когда-либо ранее в других странах. За образец он взял древнее приспособление, используемое, например, в Англии с конца XII по середину XVII века, — плаху и что-то вроде топора на веревке… Нечто подобное существовало в Средние века и в Италии, и в Германии. Ну а затем — с головой ушел в разработку и усовершенствование своего «детища».

Историческая справка: есть мнение, что что гильотину изобрели НЕ во Франции . На самом деле гильотина из Галифакса, графство Йоркшир. «Виселица из Галифакса» состояла их двух пятиметровых деревянных столбов, между которыми находилось железное лезвие, которое закреплялось на перекладине, заполненной свинцом. Управлялось данное лезвие с помощью веревки и вОрота. Оригиналы документов свидетельствуют, что при помощи данного приспособления в период с 1286 по 1650 год казнили по крайней мере пятьдесят три человека. Средневековый город Галифакс жил благодаря торговле сукном. Громадные нарезы дорогой материи сушились на рамах из дерева около мельниц. При этом, в городе стало процветать воровство, которое стало для него большой проблемой и торговцам было нужно эффектное средство устрашения. Это и устройство наподобие его, под названием «The Maiden» или «Шотландская Дева», вполне возможно, могли вдохновить французов, чтобы позаимствовать основную идею и дать ей собственное название.

Весной 1792 года Гильотен в сопровождении Антуана Луи и Шарля Сансона приехал к Людовику в Версаль — обсудить готовый проект механизма казни. Несмотря на нависшую над монархией угрозу, король продолжал считать себя главой нации, и его одобрение получить было необходимо. Версальский дворец был почти пуст, гулок, и Людовик XVI, обычно окруженный шумной, оживленной свитой, выглядел в нем до нелепого одиноким и потерянным. Гильотен заметно волновался. Но король сделал только одно-единственное меланхоличное, но поразившее всех замечание: «К чему полукруглая форма лезвия? — спросил он. — Разве у всех одинаковые шеи?» После чего, рассеянно присев к столу, собственноручно заменил на чертеже полукруглое лезвие на косое (позднее Гильотен внес важнейшую поправку: лезвие должно падать на шею осужденного точно под углом 45 градусов). Как бы то ни было, но изобретение Людовик принял.

А в апреле все того же 1792-го Гильотен уже суетился на Гревской площади, где устанавливали первое приспособление для обезглавливания. Вокруг собралась огромная толпа зевак.

— Ишь, какая красавица, эта мадам Гильотина! — сострил какой-то нахал.

Так, от одного злого языка к другому, в Париже прочно утвердилось слово «гильотина».

Историческая справка: Позже предложение Гильотена было переработано доктором Антуаном Луи, который служил секретарем в Академии хирургии, и именно по его чертежам в 1792 году сделали первую гильотину, которой дали название «Луизон» или «Луизетта».А еще в народе ее стали ласкательно называть «луизетткой».

Гильотен и Сансон позаботились о том, чтобы опробовать изобретение сначала на животных, а потом на трупах — и, надо сказать, работало оно отменно, подобно часам, требуя при этом минимального человеческого участия.

Конвент наконец принял «Закон о смертной казни и способах приведения ее в исполнение», и отныне, за что и ратовал Гильотен, смертная казнь игнорировала сословные различия, став для всех одной, а именно — «мадам Гильотиной».

Общий вес этой машины составлял 579 кг, топор же весил более 39,9 кг. Процесс отсечения головы занимал в общей сложности сотую долю секунды, что являлось предметом особой гордости медиков — Гильотена и Антуана Луи: они не сомневались, что жертвы не страдают. Однако «потомственный» палач Сансон (в одной частной беседе) попытался разуверить доктора Гильотена в его приятном заблуждении, утверждая, что он доподлинно знает, что после отсечения головы жертва в течение нескольких минут все еще продолжает сохранять сознание и эти страшные минуты сопровождаются не поддающейся описанию болью в отсеченной части шеи.

— Откуда у вас эти сведения? — недоумевал Гильотен. — Это абсолютно противоречит науке.

Сансон же в глубине души скептически относился к новой науке: в недрах его много чего на своем веку повидавшего семейства хранились всякие предания — его отцу, деду и братьям не раз доводилось иметь дело и с ведьмами, и с колдунами, и с чернокнижниками — они всякого успевали порассказать палачам перед казнью. А потому он позволил себе усомниться в гуманности передовой технологии. Но Гильотен смотрел на палача с сожалением и не без ужаса, думая, что, скорее всего, Сансон переживает из-за того, что отныне будет лишен работы, так как приводить в действие механизм Гильотена сможет кто угодно.

Тридцать пять лет назад в последний раз лязгнул нож кровавейшего инструмента истории - гильотины. 10 сентября 1977 года на гильотине в последний раз был приведен в исполнение смертный приговор: был казнен тунисский иммигрант Хамида Джандуби, осужденный за пытки и убийство. Четыре года спустя Франция откажется и от гильотины, и от казни вообще.

История этого кровавого инструмента истории прекратилась, и хочется верить, что навсегда. История гильотины, которую завершила казнь тунисского иммигранта, к тому же безногого, насчитывает не одну сотню лет. В своем первоначальном значении гильотина — это механизм для приведения в исполнение смертной казни путём отсечения головы.

Казнь с использованием гильотины называется гильотинированием. Собственно, автору этих строк, корабельному инженер-механику, не раз приходилось видеть гильотину в действии — ножи весом в десятки тонн рубили кабели, корабельное железо, метровые слои бумаги и так далее. Но это все, сами понимаете, не то. Все это лишь техническое применение орудия, с помощью которого когда-то рубили головы…

Главной деталью гильотины, предназначенной для отрубания головы, является тяжёлый, в несколько десятков килограммов, косой нож (жаргонное название — "барашек"), свободно движущийся вдоль вертикальных направляющих. Нож поднимали на высоту 2-3 метра верёвкой, где он удерживался защёлкой. Голову гильотинируемого помещали в специальное углубление у основания механизма и закрепляли сверху деревянной доской с выемкой для шеи, после чего с помощью рычажного механизма защелка, удерживающая нож, открывалась, и он падал с большой скоростью на шею жертвы.

Использовать гильотину предложил в 1792 году врач и член Национальной Ассамблеи Жозеф Игнас Гильотен (Гийотен), профессор анатомии, политический деятель, член Учредительного собрания, друг Робеспьера и Марата. Собственно, его именем и была названа эта машина для обезглавливания. Хотя вообще-то это орудие не было изобретением ни доктора Гильотена, ни его учителя, доктора Луи.

Известно, что подобное орудие употреблялось до того в Шотландии и Ирландии, где называлось Шотландской девой. Как гласят исторические первоисточники, гильотину во Франции ранее тоже называли Девою и даже Мебелью Правосудия. Хотя подобные устройства пытались использовать и раньше в Великобритании, Италии и Швейцарии, но именно устройство, созданное во Франции, с косым ножом, стало стандартным орудием смертной казни. В то время применялись жестокие методы казни: сожжение на костре, повешение, четвертование. Только аристократов и богатых людей казнили более "почётным" способом — отсечением головы мечом или топором.

Считалось, что гильотина является гораздо более гуманным способом казни, чем распространённые в то время способы. Другие виды казни, предполагавшие быструю смерть осуждённого, при недостаточной квалификации палача часто вызывали длительную агонию. Гильотина же обеспечивает мгновенную смерть даже при минимальной квалификации палача. Кроме того, гильотина применялась ко всем без исключения слоям населения, что подчёркивало равенство граждан перед законом.

В апреле 1792 года, после удачных опытов над трупами, в Париже, на Гревской площади, была произведена первая казнь новой машиной. Тесная связь гильотины с эпохой террора послужила препятствием к распространению её в Европе. Впрочем, в 1853 году гильотина была введена в Саксонии и затем распространилась в некоторых других германских государствах. Легенда, будто Гильотен сам был казнен предложенной им к использованию машиной, лишена основания: он прекрасно пережил революцию и благополучно умер естественной смертью в своей постели в 1814 году.

Гильотина, кстати, долгие годы применялась во многих других странах, в том числе в Германии. Гильотина интенсивно применялась в период Великой Французской революции и оставалась главным способом смертной казни во Франции вплоть до отмены смертной казни в 1981 году. Хотя последний раз в действие гильотина приводилась как раз 35 лет назад, 10 сентября 1977 года. Что же за жизнь была у последнего казненного на гильотине?

Биография казненного небезынтересна. Кажется, что если бы не было во Франции гильотины, то его все равно казнили бы любым другим способом — настолько преступен был его характер. Что интересно, главным палачом в тюрьме в Марселе был фактически тезка города, Марсель Шевалье. Он и привел тот самый, последний смертный приговор на гильотине, в исполнение.

28-летний тунисец Хамида Джандуби — этот тот самый человек, который был последним европейцем, казнённым на гильотине во Франции, в знаменитой марсельской тюрьме "Бометт". Он был тунисским иммигрантом, осуждённым за пытки и убийство 21-летней Элизабет Буске, его знакомой.

Хамида Джандуби родился в Тунисе примерно в 1949 году. В 1968 году стал жить в Марселе и начал работать в продуктовом магазине. Он устроился на работу как ландшафтный дизайнер, но в 1971 году на рабочем месте произошло происшествие, в результате которого он потерял две трети ноги.

В 1973 году 21-летняя Элизабет Буске, которую он встретил в больнице, когда восстанавливался после ампутации, подала на него заявление в полицию, утверждая, что он пытался заставить её заниматься проституцией. Весной 1973 года Джандуби был арестован, но вскоре был освобожден из-под стражи, но от своей преступной идеи не отказался: он вошёл в доверие к двум другим девушкам и заставил их заниматься проституцией.

Вместе тем, Джандуби обдумывал план мести в отношении Элизабет Буске. В результате в июле 1974 года он похитил девушку и притащил ее к себе домой, где на глазах у двух других невольниц, стал издеваться на своей жертвой: избивать и пытать зажжённой сигаретой. Несмотря на издевательства и тяжелые увечья, Буске выжила. Тогда Джандуби на своем автомобиле вывез ее на окраину Марселя, а там задушил. По возвращении Джандуби предупредил девушек, чтобы они держали рот на замке.

Спустя месяц после совершенного убийства Джандуби похитил ещё одну девушку, но той удалось сбежать и сообщить в полицию. После длительного предварительного судебного разбирательства Джандуби предстал перед судом в Экс-ан-Провансе по обвинению в тяжких преступлениях: убийстве, изнасилованиях и пытках.

Защита пыталась спасти Джандуби от смертного приговора. Доводы защиты строились главным образом на последствиях ампутации ноги у подзащитного: адвокат утверждал, что несчастный случай и последующее увечье довели Джандуби до алкоголизма и преступных наклонностей.

Однако суд эти доводы не принял во внимание: 25 февраля 1977 года он приговорил подсудимого к смертной казни. Апелляция была отклонена, и ранним утром 10 сентября 1977 года Джандуби проинформировали, что он будет казнён на гильотине, как и Кристиан Рануччи (казнён 28 июля 1976 г.) и Жером Каррен (казнён 23 июня 1977 г.). Он, как и эти детоубийцы, не получил "президентской отсрочки" от Валери Жискар д"Эстена. В 4:40 утра 10 сентября Джандуби был казнён.Несмотря на то, что Джандуби был последним казнённым, он не был последним осуждённым к смерти. Однако смертных казней больше не применялось, потому что пришедший в 1981 году к власти Франсуа Миттеран отменил казни во Франции.

Guillotine History

И стория, связанная с созданием и внедрением гильотины достаточно увлекательна. Французский врач 18-го столетия Жозеф Игнас Гильотен не изобретал гильотину, но имел несчастье быть навсегда связанным с машиной, ставшей известной во времена Французской Революции . Единственная связь месье Гильотена с устройством заключается в том, что он убедил французское Национальное собрание утвердить новую машину как более гуманный способ смертной казни.

В этот период в Европе смертная казнь являлась обычным наказанием для виновных в широком спектре преступлений, от убийства до мелкой кражи. Однако способ казни существенно различался и зависел от социального статуса преступника. Благородные господа и дамы были удостоены обезглавливания, следуя традициям древних греков и римлян, которые считали что нет более благородного способа умереть.

Обывателям же, не предоставляли такой роскоши как быстрая смерть. Испанцы использовали гарроту, которая механически затягивала петлю на шее, а обвиняемых в ереси и колдовстве сжигали на костре. Для этого их сажали в бочку, обложенную дровами и трутом, после чего поджигали. Также широко было распространено обычное повешение.

Самыми ходовыми наказаниями для воров в Европе были колесование, повешение и четвертование. Четвертование было изобретено в 1241 году для казни Вильяма Мориса по обвинению в пиратстве, впоследствии, оно использовалось на преступниках мужского пола для наказания за государственную измену или кражу в огромных размерах. Женщины никогда не подвергались этой казни, потому что она требовала оголения тела, что считалось нескромным, даже после смерти. Мужчины привязывались к стойке крестообразной формы, которую лошади тащили позади себя до места казни. На эшафоте жертву удушали, но в последний момент верёвку ослабляли, для того чтобы она была жива во время отрезания половых органов. Желудок вскрывали и потрошили, бросая внутренние органы в костёр. В конце казни тело разрубали на четыре части.

Смертная казнь в догильотинную эпоху была устрашающим зрелищем, специально проводимым для запугивания и подчинения населения. Хотя большинство преступников, сжигаемых на костре, предварительно удушались, картина человеческой плоти, пожираемой огнём, вводила толпу в дрожь. Части тел четвертованных, специально вываривались и вывешивались на городских воротах, в назидание всем кто осмелится повторить подобные преступления. Несмотря на кажущуюся поддержку алчной до кровавого зрелища толпы, правители Европы начинали задумываться о проявлениях варварства, сопровождающие казни.

Особенно в XVIII веке, с распространением гуманистических взглядов эпохи просвещения, такие мыслители как Вольтер, Локка и Дидро, призывали к более человечным методам предания смертной казни. Обезглавливание и повешение считались этими мыслителями за гранью варварства, так как заставляли преступника жестоко страдать перед смертью. Повешение часто сопровождалось длительным раскачиванием и дёрганием жертвы, шея которой была неточно закреплена на верёвке. Для отрубания головы необходимы сильные и опытные исполнители, потому что мечи и топоры не всегда давали точный и чистый срез, заставляя палача повторять удар. Кроме того, если бы отсечение головы применялось ко всем преступникам, не хватило бы квалифицированных палачей.

Таким образом, идея применения машин завоёвывала расположение властей. Согласно докладной записке доктора Антуана Луи, возглавлявшего комиссию о смертной казни, и являвшегося секретарём французской Академии хирургии, немецкий инженер Тобиас Шмидт построил машину для отсечения головы. Она состояла из двух вертикальных брусков высотой в 14 футов, соединённых перекрестием в верхних точках. Внутренние грани брусков были отполированы и смазаны, они направляли падающее лезвие, которое поднималось и управлялось посредством системы шкивов. Вся установка располагалась на платформе длиной в двадцать четыре шага. Впервые на ней был успешно казнён Никола Пеллетье по обвинению в разбое.

Первоначально машину называли Луизеттой (Luisette), по имени медицинского эксперта Антуана Луи, но вскоре устоялось название гильотина. Казнь с помощью гильотины получила широкое распространение во Франции и, впоследствии, применялась в разных Европейских странах. Эффективность гильотины была доказана в ходе Французской Революции. С распространением равенства и братства, многочисленные мужчины и женщины благородного происхождения были преданы казни. С накоплением опыта, площадка длиной двадцать четыре шага была упразднена, так как приговорённые к смерти зачастую не могли их совершить самостоятельно. Популярность завоевали гильотины, установленные просто на ровной поверхности.

По мере увеличения числа казней, машина – прозванная «вдовой» – технически совершенствовалась. Новые версии включали улучшенное лезвие, расположенное под углом в 45 градусов, небольшие выемки в деревянной доске и металлические обручи для фиксации головы, поддон для сбора крови.

Гильотинирование являлось распространённым средством приведения в исполнение смертного приговора вплоть до 20 века. Подобные устройства применялись в Германии, Греции, Швейцарии и Швеции. Под давлением общественного мнения Франция отменила смертную казнь в 1981 году. Последним преступником, гильотинированным во Франции, стал Хамида Джандуби.

Калькулятор XXI века для решения уравнений и других математических задач любой сложности. Можно скачать себе на компьютер или пользоваться онлайн.