Раньше чем приступить к изучению отдельных песен русского эпоса, необходимо составить себе ясное представление о том, что следует понимать под былинами «киевского» или «владимирова» цикла.
В фольклористике слово «цикл» понимается различно.
1. Под циклом понимаются песни о героях, находящихся на службе у одного и того же государя. Сюжеты песен между собой не всегда связаны; каждая песня составляет нечто цельное и законченное; тем не менее, герои песен, объединенные одной службой, друг друга знают и друг с другом встречаются. В Западной Европе к таким циклам относится кельтский цикл короля Артура, франкский цикл короля Карла. Некоторая часть наших былин объединяется в былины владимирова или киевского цикла.
2. Под циклом иногда понимают также объединение первоначально разрозненных произведений в одно целое. В этом смысле можно говорить о песнях гомерова цикла. Такие циклы обычно создаются искусственно («Гесериада» и др.), но начатки такого объединения возможны и в самой народной поэзии.
3. В русской науке под циклом иногда понимали песни одной местности или одного района. Так, новгородские былины иногда называются былинами новгородского цикла.
4. Неоднократно можно встретить слово «цикл» в применении к песням об одном герое. В этом смысле можно говорить, например, о песнях разинского цикла.
Мы будем употреблять слово «цикл» только в первом из приведенных здесь значений. «Цикл» означает «круг». Круг имеет центр. В русском эпосе таким центром изображается Киев, возглавляемый Владимиром. Выражения киевский и владимиров цикл по существу однозначны и взаимозаменимы.
Во многих былинах Киев изображается как столица Руси, управляемой Владимиром. Сам он никаких подвигов не совершает, он полностью пассивен. Но вокруг него есть герои, богатыри, которые совершают все подвиги. Эти герои весьма разнообразны по своему облику, возрасту, личному характеру и по их подвигам.
Чем это объяснить, и всегда ли так было в русском эпосе?
Рассмотренные выше материалы заставляют предполагать, что так было не всегда. Картину, которую показывает русский эпос, можно рассматривать как последнюю ступень уже завершившегося процесса циклизации, понимая под циклизацией расположение действия песен вокруг одного центра и центрального лица. Этим центральным лицом некогда был сам герой, единственный герой догосударственного эпоса. По мере того как происходит консолидация племен в государство, по мере того как начинает появляться народ, этот герой становится главой своего народа, позднее — главой своего государства. Став главой государства, этот герой теряет свою активную роль, становится только носителем власти, и центр тяжести повествования переносится на богатырей. Такое состояние эпоса характеризует раннее феодальное государство.
Но для такого обесцвечивания центральной фигуры имелась и другая причина. Раннее феодальное государство на некотором этапе исторического развития представляло собой прогрессивный тип общественной формы по сравнению с племенным строем, при котором народ распадался на племена. Таким прогрессивным государством была Киевская Русь. Однако, по мере роста классовой дифференциации и классового антагонизма, киевский князь все больше становится главой не только государства, но главой своего класса. Отсюда впоследствии двоякое отношение в эпосе к Владимиру. С одной стороны, он — красное солнышко, стольно-киевский князь, и все богатыри стремятся служить ему и служат ему верно. С другой стороны, он окружен князьями и боярами; между ним и богатырями создается глухой антагонизм, впоследствии принимающий форму открытого и острого конфликта. Богатыри попадают в опалу, изгоняются из Киева, и Владимир обрисовывается как сторонник князей и бояр, как трус и даже изменник. Высокий образ Владимира — более древний образ, сниженный образ принадлежит более поздним векам обостренной классовой борьбы. В период Киевской Руси былинный Владимир получил имя и стал главою государства. Тогда он был окружен богатырями. По мере развития классовых отношений роль великого князя, представителя классовой власти, падала, роль богатырей, представителей народа, — возрастала.
Каковы же причины такого циклического строения нашего эпоса?
Первый ответ на этот вопрос состоит в том, что русский эпос отражает действительность Киевской Руси. Это несомненно верно. Киев некоторое время был объединяющим центром создающегося и крепнущего государства. Выдающуюся роль в создании государственного единства сыграл Владимир Святославович. Без этой исторической почвы циклическое состояние эпоса не могло бы создаться. Но это еще не объясняет нам, почему такая картина сохраняется столетиями, почему народ ею так дорожит, почему циклическое строение эпоса обнаружило такие огромные творческие возможности. Историки объясняют это как явление памятливости народа к великим периодам и событиям своей истории. Эпос толкуется как воспоминание о прошлом. Так, акад. Греков начинает свою книгу о Киевской Руси указанием на русский эпос. «Чем объяснить хорошо известный факт, что русский народ в своем былинном эпосе отводит самое видное место именно киевскому периоду своей древней истории?» — спрашивает Б. Д. Греков и объясняет это тем, что народ правильно понял и оценил величие этой эпохи. «Народ, переживший на протяжении своей истории много и тяжелых и радостных событий, прекрасно их запомнил, оценил, и пережитое передал на память следующим поколениям. Былина — это история, рассказанная самим народом». Акад. Греков безусловно прав, когда он утверждает тесную связь между историей и эпосом. Но он ошибается, когда всецело рассматривает былины как рассказанную народом историю. Былины относятся не к области историографии, а к области народного искусства. Если бы дело обстояло так, как полагает акад. Греков, это означало бы, что эпос обращен только в прошлое, что он представляет собой поэтическое воспоминание об этом великом, навсегда утраченном прошлом «на память следующим поколениям». Между тем это неверно. Эпос живуч не воспоминаниями прошлого, а тем, что он отражает идеалы, которые лежат в будущем. Он отражает не события той или иной эпохи, а ее стремления. Народ, возвеличивая киевскую эпоху, стремился не к реставрации Киевской Руси, а смотрел вперед, стремился к единству, которое Киевская Русь начала осуществлять, но не довела до конца.
Чтобы полностью и правильно понять это явление, надо ясно представить себе, что вслед за периодом создания государственного единства наступил период феодальной раздробленности. В этот период, как мы знаем, Киевская Русь вовсе не была тем единым резко централизованным государством, каким она рисуется в эпосе. Если же в эпосе русский народ представлен как совершенно единый, а Киевская Русь изображается мощным, централизованным и монолитным государством, то это происходит не потому, что народ неверно изображает историю, а потому, что народ в своих песнях пел о том, к чему он стремился, а не о том, что уже прошло. То, к чему стремился народ, позднее было осуществлено Москвой.
В печальную эпоху феодальной раздробленности эпический Киев служил знаменем единства, к которому стремился народ. Это объясняет нам многие особенности былин. Становится понятным, почему герои самых различных областей тяготеют к Киеву, хотя ни один из основных киевских богатырей не родился в Киеве. Они киевские не по своему происхождению, а по своей идейной направленности, точно отражая этим характер эпоса, киевского по сосредоточению устремлений, общерусского по своему происхождению и содержанию. Так, Илья Муромец родом из города Мурома или села Карачарова, Добрыня — из Рязани, родина Алеши Поповича — Ростов, Дюка — Галич и т. д. Но все они неизменно приезжают в Киев. Только с этого момента они становятся героями эпоса, и только с выезда в Киев начинается путь героя. Киев притягивает их к себе. Они служат не своим местным князьям, о которых эпос никогда не упоминает. Как подчеркнул Добролюбов, удельные войны совершенно не отражены в русском эпосе, как будто их никогда не бывало,1 как в нем никогда не воспеваются удельные князья, а только Владимир — не просто киевский, а стольно-киевский. Удельные войны не могли стать и не стали содержанием героического эпоса потому, что эти войны не были народными. В русском эпосе воспеваются только общенародные войны с исконными врагами, угрожавшими национальной самостоятельности Руси, из которых на первом месте стоят наиболее опасные из них — татары.
Герои служат Владимиру не в порядке вассальных отношений. В его лице они хотят служить родине и всегда являются к нему добровольно. Лучше всего мысль, с которой герои отправляются в Киев, выражена словами Ильи Муромца. В былине об Илье Муромце и Соловье-разбойнике Илья выезжает из дому с такими словами:

Я поеду в славный стольный Киев-град
Помолиться чудотворцам киевским,
Заложиться за князя Володимира,
Послужить ему верой-правдою,
Постоять за веру христьянскую.
(Кир. I, 34)

Еще яснее Илья высказывает свою мысль по приезде в Киев:

Уж ты, батюшка Володимир-князь,
Тее надо ль нас, принимаешь ли
Сильных могучих богатырей,
Тее, батюшке, на почесь-хвалу,
Твоему граду стольному на изберечь,
А татаровьям на посечение?
(Там же)

В этом свете становится понятным мотив «витязя на распутье». Одна из форм этого мотива состоит в том, что герой видит подорожный камень с надписью. Такой камень видит Алеша Попович на распутье трех дорог после своего выезда из Ростова.
Расписаны дороги широкие:

Первая дорога на Муром лежит,
Другая дорога в Чернигов-град,
Третья дорога ко городу ко Киеву,
Ко ласкову князю Владимиру.
(К. Д. 20)

Названия городов могут варьировать, но неизменно во всех вариантах фигурирует Киев. Алеша всегда выбирает Киев. Этот камень является как бы символом, определяющим жизненный путь Алеши. Момент раздумий у подорожного камня решает вопрос, быть ли ему героем или нет. Выбирая путь на Киев, Алеша выбирает трудный путь бессмертия и героизма.
Д. С. Лихачев предполагает, что Алеша раньше, чем служить Владимиру, служил ростовскому князю, но что об этом былин не сохранилось. О таком служении знает летопись, и Д. С. Лихачев предполагает, что летопись здесь черпает из не дошедшей до нас былины. «В период феодализма и господства областных интересов — в XIII и XIV веках Александр Попович был местным областным героем, защищающим своего князя как верный вассал своего господина». Не случайно, что это утверждение не подкреплено ни одним фольклорным текстом, так как таких текстов нет. Д. С. Лихачев полагает, что они до нас не дошли. Вернее будет предположить, что их никогда и не было, так как это решительно противоречило бы всему идейному содержанию эпоса, антифеодального по самому своему существу. В летописи Алеша мог быть изображен верным вассалом своего князя, так как летопись отражает интересы того князя, который заказал ее, в эпосе же служение героя местному князю невозможно по существу.
Выделяя былины киевского или Владимирова цикла, мы обнаруживаем, что к этому циклу принадлежат далеко не все былины, что есть былины, в которых ни Киев, ни Владимир вообще не упоминаются, или упоминаются лишь стороной, вскользь. Киев в таких былинах не служит организующим центром повествования. Как объяснить это явление, и какого рода былины не принадлежат к киевскому циклу?
Часть былин не принадлежит к киевскому циклу потому, что они создались еще до образования Киевской Руси. Содержание их было таково, что они не поддавались процессу циклизации. Таковы, например, былины о Волхе и о Святогоре. Они не были притянуты к киевскому циклу вследствие специфичности их содержания, что будет видно ниже при анализе этих былин.
Часть былин, наоборот, создалась уже после того, как образование цикла закончилось. Они создались уже в так называемый московский период. Таковы, например, былины о набеге литовцев или о Хотене Блудовиче.
Часть былин не принадлежит к киевскому циклу потому, что содержание их носит полусказочный характер и отражает не столько государственные, сколько более узкие интересы и идеалы. Такова, например, былина о Глебе Володьевиче или о Соломане и Василии Окуловиче.
Наконец, некоторая часть былин не входит во Владимиров цикл, так как представляет собой ярко местное образование и тесно связана с местными условиями жизни. Таковы былины новгородские.
На этом надо несколько остановиться.
Часто можно встретить мнение, будто русские былины в основном делятся на два цикла: на киевский и новгородский. Главным очагом создания и распространения былин считается город Киев. Из Киева эти былины якобы разошлись по всей Руси, вплоть до крайнего Севера, куда их будто бы занесли скоморохи. Это мнение аргументировалось весьма обстоятельно и разнообразно. В него вносились многочисленные оговорки, поправки и уточнения, но в целом изложенная точка зрения была господствующей. Так, Всеволод Миллер считал, что наряду с киевским, или Владимировым циклом, ведущим и главным, и циклом новгородским имелись и другие циклы. По его мнению, одним из таких центров, где создавались былины и откуда они распространялись, был Галич Волынский, возвысившийся в XII веке при Ярославе Осмомысле. К Галичу Всев. Миллер относит былины о Дюке, Чуриле, Потыке, Дунае. Халанский предполагает наличие четырех циклов или, как он выражается, — «областных эпосов»: суздальского, старокиевского, черниговского и московского.
Концепцию эту мы должны признать ошибочной во всех отношениях.
Одна из основных ошибок всей этой концепции состоит в том, что здесь спутаны разные понятия цикла. Понятие цикла рассматривается то как явление географического порядка, то как явление циклического состояния эпоса. Киевляне будто бы воспевали киевских героев (киевский цикл), новгородцы — своих новгородских героев (новгородский цикл), Галич создавал и воспевал галицких героев, и т. д. Утверждалось, что эпосы отдельных областей стояли в известной связи и могли влиять один на другой.
Утверждение множества областных эпосов ставилось в связь с удельным строем древней Руси. Так, Халанский писал: «При господстве удельно-вечевого начала, при слабой связи отдельных областей древней Руси, не могло и быть общерусского эпоса. Общерусский эпос — такая же фикция, как и древний общерусский язык». Таким образом, утверждение наличия множества циклов приводит к отрицанию единого русского эпоса.
Между тем «цикл» и «областной эпос» — не то же самое. В Новгороде, Галиче, Владимире, Чернигове, Ростове — всюду, где были русские, создавались и подхватывались общенародные песни, в которых воспевался Киев и Владимир и киевские, то есть общерусские, богатыри, и этот процесс есть основной в развитии эпоса. Былины Владимирова цикла пелись по всей Руси. Наряду с этим могли создаваться и действительно создавались песни местного характера. Но эти песни, если они отражали только местный характер или местные интересы, очень скоро должны были забываться и исчезать из обихода. Во всяком случае мы о таких песнях документально ничего не знаем, и попытки найти в русском эпосе эпосы галицкий, ростовский, суздальский и т. д. потерпели неудачу и не привели ни к каким определенным результатам.
Единственная область, имевшая ярко выраженное местное творчество, — это новгородская область с былинами о Садко и о Василии Буслаевиче. Для этого имелся ряд исторических причин: Новгород не был непосредственно затронут татарским нашествием, Новгород был богатым городом, мало зависевшим от Киева и впоследствии — от Москвы. Однако сепаратистские тенденции Новгорода выражали стремления только верхушки, боявшейся потерять свои сословные привилегии. Народные массы стояли за присоединение к Москве и против присоединения к Литве. Три новгородские былины выражают не сепаратистские стремления верхушки, они являются новгородским вкладом в общерусскую сокровищницу народной культуры. Они в такой же степени новгородские, как и общерусские.
Если правильны наши наблюдения, что Владимиров цикл не есть местное образование и что этот цикл отражает общенациональную идею, то мы должны предположить, что былины этого цикла пелись не только в Киеве, а повсеместно. С другой стороны, былины, стоящие вне Владимирова цикла, как былины о Святогоре или Вольге, могли распеваться и в киевской области. Мы не можем себе представить, чтобы былины, в которых воспевается отражение Батыя или Мамая, волновали бы только жителей киевской или новгородской, ростовской или любой другой области. Они волновали каждого русского, не лишенного национального сознания. Такое утверждение повсеместного распространения былин Владимирова цикла не может быть доказано документально, так как научные записи былин относятся только к XIX веку. Но картина бытования и распространения былин на современном Севере может дать некоторый материал для суждения о распространенности отдельных сюжетов в более отдаленные времена. Картина состояния эпоса, которую дает современный Север, может считаться типичной и для той эпохи, когда былины еще бытовали всюду. Картина получается совершенно определенная: все основные герои и основные сюжеты известны по всему Северу. Это — не севернорусская, не поздняя особенность эпоса, это — позднее и, конечно, не совсем точное, но в общем правильное отражение исконного положения вещей.
Так, былина об Илье Муромце и Калине, то есть об отражении татар от Киева, известна по всему Северу. Это — общерусская, национальная былина. Наоборот, такая былина, как «Королевичи из Крякова», известна только в Прионежье, ее нет на Белом море, Пинеге, Мезени, Печоре. Это — образование местное, не получившее общего распространения. В целом таких случаев очень мало, и не они характерны для русского эпоса.
Если под циклом понимать не областные эпосы, а расположение сюжетов вокруг одного центра и одного центрального лица, представляющего в своем лице государство, то русский эпос знает только один цикл, а именно цикл Владимиров, или киевский. Создание киевского цикла есть создание не Киевской области, а Киевской Руси. Оно — создание не феодальной раздробленности, как думали многие ученые, а как раз наоборот: в печальную эпоху феодального распада, когда Русь была раздираема феодальными войнами, эпос отражает передовые стремления народа к государственной организации народного единства. Эпический Владимир есть организующий центр того государственного единства, к которому народ стремится. Это стремление народ не только выражает в своем эпосе, он осуществляет его в своем историческом развитии. Идея народного единства есть одна из основных идей древнерусского эпоса в период феодальной раздробленности.
Вторая ошибка этой концепции состоит в том, что эпос будто бы создавался только в больших городских центрах; концепция эта исходит из предпосылки, будто эпос создается не народными массами, не крестьянами, а военной дружиной князя, не «на земле», а в крупных городах. Последний ученый, придерживавшийся мнения об аристократическом происхождении эпоса, от него отказался, но тем не менее теория дружинного происхождения эпоса не полностью изжита. Некоторые советские ученые пытались сохранить теорию дружинного происхождения эпоса, приписав дружине князя не аристократический, а демократический характер. Но и в такой модификации теория эта ошибочна.
Из всего, что мы видели, ясно, что эпос начал складываться задолго до того, как начали создаваться города и определяться классы. Эпос создается всем народом, а не дружинами князей, безразлично аристократическими или демократическими. Он создавался не в городах, вернее — не только в городах, но везде, где были возможные исполнители, преимущественно земледельцы.
Как теория местного, локального происхождения эпоса в результате феодальной раздробленности, так и теория узко классового, дружинного и военно-аристократического происхождения эпоса опровергаются не только соображениями теоретического характера, но прежде всего содержанием самих песен, что может быть доказано подробным их изучением.

Былины киевского цикла включают в себя эпические сказания, сюжет которых разворачивается в «стольном граде» Киеве или недалеко от него, а центральными образами являются князь Владимир да богатыри русские: Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алёша Попович. Главная тема этих произведений – героическая борьба народа русского с врагами внешними, племенами кочевников.

В былинах киевского цикла народные сказители прославляют доблесть воинскую, мощь несокрушимую, отвагу всего народа русского, любовь его к родной земле и безудержное стремление защитить её. Героическое содержание киевских былин объясняется тем, что Киев в 11 – 13 веках был пограничным городом, подвергавшимся частым набегам кочевников.

Образ Ильи Муромца

Илья Муромец – любимейший былинный богатырь. Он наделён силой необыкновенной и мужеством великим. Илья не боится один вступить в бой с врагом, в тысячи раз превышающим его количеством. Всегда готов постоять за землю-матушку, за веру русскую.

В былине «Илья Муромец и Калин-царь» рассказывается о битве богатыря с татарами. Князь Владимир посадил Илью в глубокий погреб, а когда подступил «ко стольну граду Киеву» «собака Калин-царь», некому было противостоять ему, некому было защищать землю русскую. И тогда великий князь обращается за помощью к Илье Муромцу. И тот, не держа обиды на князя, не задумываясь идёт биться с врагом. В этой былине Илья Муромец наделён исключительной силой и удалью: он один выступает против многочисленного войска татарского. Попав в плен к Калину-царю, Илья не соблазняется ни казной золотой, ни одеждами дорогими. Он остаётся верен своему Отечеству, вере русской да князю Владимиру.

Здесь же звучит призыв к объединению земель русских – одна из главных идей русского героического эпоса. 12 богатырей святорусских помогают Илье одолеть силу вражескую

Добрыня Никитич – богатырь святорусский

Добрыня Никитич не менее любимый герой былин киевского цикла. Он так же силён и могуч, как Илья, так же вступает в неравный бой с врагом и побеждает его. Но, кроме того, обладает ещё рядом достоинств: прекрасный пловец, гусляр искусный, играет в шахматы. Из всех богатырей Добрыня Никитич ближе всех стоит к князю. Он происходит из знатного рода, умён и образован, искусный дипломат. Но, прежде всего, Добрыня Никитич – воин и защитник земли русской.

В былине «Добрыня и Змей» богатырь вступает в единоборство со Змеем двенадцатиглавым и побеждает его в честном поединке. Коварный Змей, нарушая договор, похищает племянницу князя Забаву Путятичну. Именно Добрыня отправляется вызволять пленницу. Он выступает как дипломат: освобождает из плена людей русских, заключает мирный договор со Змеем, вызволяет из норы змеевой Забаву Путятичну.

Былины киевского цикла в образах Ильи Муромца и Добрыни Никитича показывают могучую, несокрушимую силу и мощь всего русского народа, его способность противостоять чужеземцам, защитить землю русскую от набегов кочевников. Не случайно именно Илья и Добрыня так любимы в народе. Ведь для них служение Отечеству, людям русским есть наивысшая ценность в жизни.

А вот рассказываются совсем по другому поводу, они в большей степени посвящены жизненному укладу большого торгового города, но об этом мы вам расскажем в следующий раз.

Это самостоятельная часть речи, которая обозначает предмет и отвечает на вопросы кто? что?
Значение предмета, выражаемое именами существительными , объединяет в себе названия самых различных предметов и явлений, а именно: 1) названия конкретных щей и предметов (дом, дерево, тетрадь, книга, портфель, кровать, лампа); 2) названия живых существ (человек, инженер, девочка, юноша, олень, комар); 3) названия различных веществ (кислород, бензин, свинец, сахар, соль); 4) названия различных явлений природы и общественной жизни (буря, мороз, дождь, праздник, война); 5) названия отвлечённых свойств и признаков, действий и состояний (свежесть, белизна, синева, болезнь, ожидание, убийство).
Начальная форма имени существительного - именительный падеж единственного числа.
Имена существительные бывают: собственными (Москва, Русь, «Спутник») и нарицательными (страна, мечта, ночь), одушевлёнными (конь, лось, брат) и неодушевлёнными (стол, поле, дача).
Имена существительные относятся к мужскому (друг, юноша, олень), женскому (подруга, трава, сушь) и среднему (окно, море, поле) роду. Имена существительные изменяются по падежам и числам, то есть склоняются. У имён существительных выделяются три склонения (тётя, дядя, Мария - I склонение; конь, ущелье, гений - II склонение; мать, ночь, тишь - III склонение).
В предложении имена существительные обычно выступают в качестве подлежащего или дополнения, но могут быть и любыми другими членами предложения. Например: Когда душа в цепях , в душе кричит тоска , и сердцу хочется к безбрежному приволью (К. Бальмонт). Я лежал в аромате азалий (В. Брюсов)

Собственные и нарицательные существительные

Собственные имена существительные - это названия отдельных лиц, единичных предметов. К собственным именам существительным относятся: 1) имена, фамилии, прозвища, клички (Пётр, Иванов, Шарик); 2) географические названия (Кавказ, Сибирь, Средняя Азия); 3) астрономические названия (Юпитер, Венера, Сатурн); 4) названия праздников (Новый год, День учителя, День защитника Отечества); 5) названия газет, журналов, художественных произведений, предприятий (газета «Труд», роман «Воскресение», издательство «Просвещение») и др.
Нарицательные имена существительные называют однородные предметы, которые имеют что-то общее, одинаковое, какое-то сходство (человек, птица, мебель).
Все имена собственные пишутся с большой буквы (Москва, Арктика), некоторые также берутся в кавычки (кинотеатр «Космос», газета «Вечерняя Москва»).
Кроме различий в значении и написании собственные имена существительные имеют ряд грамматических особенностей: 1) не употребляются во множественном числе (кроме случаев обозначения разных предметов и лиц, называющихся одинаково: У нас в классе две Иры и три Оли); 2) не сочетаются с именами числительными.
Собственные существительные могут переходить в нарицательные, а нарицательные - в собственные , например: Нарцисс (имя юноши-красавца в древнегреческой мифологии) - нарцисс (цветок); Бостон (город в США) - бостон (шерстяная ткань), бостон (медленный вальс), бостон (карточная игра); труд - газета «Труд».

Одушевлённые и неодушевлённые имена существительные

Имена существительные одушевлённые служат названиями живых существ (людей, животных, птиц); отвечают на вопрос кто?
Имена существительные неодушевлённые служат названиями неживых предметов, а также предметов растительного мира; отвечают на вопрос что? Изначально в русском языке категория одушевлённости-неодушевлённости складывалась как семантическая (смысловая). Постепенно, с развитием языка эта категория стала грамматической, поэтому деление существительных на одушевлённые и неодушевлённые не всегда совпадает с делением всего существующего в природе на живое и неживое.
Показателем одушевлённости или неодушевлённости существительного является совпадение ряда грамматических форм. Одушевлённые и неодушевлённые существительные отличаются друг от друга формой винительного падежа множественного числа. У одушевлённых существительных эта форма совпадает с формой родительного падежа, а у неодушевлённых существительных - с формой именительного падежа, например: нет друзей - вижу друзей (но: нет столов - вижу столы), нет братьев - вижу братьев (но: нет огней - вижу огни), нет лошадей - вижу лошадей (но: нет теней - вижу тени), нет детей - вижу детей (но: нет морей - вижу моря).
У имён существительных мужского рода (кроме существительных на -а, -я) это различие сохраняется и в единственном числе, например: нет друга - вижу друга (но: нет дома - вижу дом).
К одушевлённым существительным могут относиться существительные, которые по значению следовало бы считать неодушевлёнными , например: «наши сети притащили мертвеца»; сбросить козырного туза, пожертвовать ферзя, купить кукол, разрисовать матрёшек.
К неодушевлённым существительным могут относиться существительные, которые по выражаемому ими значению следовало бы отнести к одушевлённым , например: изучать болезнетворные микробы; нейтрализовать бациллы тифа; наблюдать зародыш в его развитии; собирать личинки шелкопряда, верить в свой народ; собирать огромные толпы, вооружать армии.

Конкретные, абстрактные, собирательные, вещественные, единичные имена существительные

По особенностям выражаемого значения имена существительные можно разделить на несколько групп: 1) конкретные существительные (стул, костюм, комната, крыша), 2) абстрактные, или отвлечённые, существительные (борьба, радость, добро, зло, нравственность, белизна), 3) собирательные существительные (зверьё, дурачьё, листва, бельё, мебель); 4) вещественные существительные (цикл:, золото, молоко, сахар, мёд); 5) единичные существительные (горошина, песчинка, соломина, жемчужина).
Конкретными называются имена существительные, которые обозначают явления или предметы реальной действительности. Они могут сочетаться с количественными, порядковыми и собирательными числительными и образуют формы множественного числа. Например: мальчик - мальчики, два мальчика, второй мальчик, двое мальчиков; стол - столы, два стола, второй стол.
Абстрактными , или отвлечёнными, называются имена существительные, которые обозначают какое-либо отвлечённое действие, состояние, качество, свойство или понятие. Отвлечённые существительные имеют одну форму числа (только единственного или только множественного), не сочетаются с количественными числительными, но могут сочетаться со словами много, мало, сколько и т. п. Например: горе - много горя, мало горя. Сколько горя!
Собирательными называются существительные, которые обозначают совокупность лиц или предметов как неделимое целое. Собирательные существительные имеют форму только единственного числа и не сочетаются с именами числительными, например: молодёжь, старичьё, листва, березняк, осинник. Ср.: Старики долго судачили о жизни молодых и интересах молодёжи. - Вы чьё, старичьё? Крестьяне по сути своей всегда оставались собственниками. - Ни в одной стране мира крестьянство никогда не было действительно свободным. Первого сентября все дети пойдут в школу. - Детвора собралась во дворе и ожидала приезда взрослых. Все студенты успешно сдали государственные экзамены. - Студенчество принимает активное участие в работе благотворительных фондов. Имена существительные старичьё, крестьянство, детвора, студенчество являются собирательными , образование форм множественного числа от них невозможно.
Вещественными называются существительные, которые обозначают вещество, не поддающееся делению на составные части. Эти слова могут называть химические элементы, их соединения, сплавы, лекарственные препараты, различные материалы, виды пищевых продуктов и сельскохозяйственных культур и пр. Вещественные существительные имеют одну форму числа (только единственного или только множественного), не сочетаются с количественными числительными, но могут сочетаться со словами, называющими единицы меры килограмм, литр, тонна. Например: сахар - килограмм сахара, молоко - два литра молока, пшеница - тонна пшеницы.
Единичные имена существительные являются разновидностью вещественных существительных . Эти существительные называют один экземпляр тех предметов, из которых состоит множество. Ср.: жемчуг - жемчужина, картофель - картофелина, песок - песчинка, горох - горошина, снег - снежинка, солома - соломина.

Род имён существительных

Род - это способность имён существительных сочетаться с определёнными для каждой родовой разновидности формами согласуемых слов: мой дом, моя шляпа, моё окно.
По признаку рода имена существительные делятся на три группы: 1) имена существительные мужского рода (дом, конь, воробей, дядя), 2) имена существительные женского рода (вода, земля, пыль, рожь), 3) имена существительные среднего рода (лицо, море, племя, ущелье).
Кроме того, существует небольшая группа существительных общего рода , которые способны служить экспрессивными названиями лиц и мужского, и женского пола (плакса, недотрога, молодчина, выскочка, хапуга).
Грамматическое значение рода создаётся системой падежных окончаний данного существительного в единственном числе (таким образом, род существительных различают только в единственном числе).

Мужской, женский и средний род имён существительных

К мужскому роду относятся: 1) существительные с основой на твёрдый или мягкий согласный и нулевым окончанием в именительном падеже (стол, конь, камыш, нож, плач); 2) некоторые существительные с окончанием -а (я) типа дедушка, дядя; 3) некоторые существительные с окон-чанием -о, -е типа сараишко, хлебушко, домишко; 4) существительное подмастерье.
К женскому роду относится: 1) большинство существительных с окончанием -а (я) (трава, тётя, земля) в именительном падеже; 2) часть существительных с основой на мягкий согласный, а также на ж и ш и нулевым окончанием в именительном падеже (лень, рожь, тишь).
К среднему роду относятся: 1) существительные с окончанием на -о, -е в именительном падеже (окно, поле); 2) десять существительных на -мя (бремя, время, племя, пламя, стремя и пр.); 3) существительное «дитя».
Существительные врач, профессор, архитектор, депутат, экскурсовод, автор и под., называющие лицо по профессии, роду деятельности, относятся к мужскому роду. Однако они могут обозначать и лиц женского пола. Согласование определений в этом случае подчиняется следующим правилам: 1)необособленное определение должно ставиться в форме мужского рода, например: На нашем участке появился молодой врач Сергеева. Новый вариант статьи закона предложил молодой депутат Петрова; 2)обособленное определение, стоящее после имени собственного, должно ставиться в форме женского рода, например: Профессор Петрова, уже известная стажёрам, удачно прооперировала больного. Сказуемое должно ставиться в форме женского рода, если: 1)в предложении есть имя собственное, стоящее перед сказуемым, например: Директор Сидорова получила премию. Экскурсовод Петрова провела студентов по старейшим улицам Москвы; 2)форма сказуемого является единственным показателем того, что речь идет о женщине, а пишущему важно это подчеркнуть, например: Директор школы оказалась хорошей матерью. Примечание. Подобные конструкции следует употреблять с большой осторожностью, так как не все они соответствуют нормам книжно-письменной речи. Имена существительные общего рода Некоторые существительные с окончаниями -а (я) способны служить экспрессивными названиями лиц и мужского, и женского пола. Это существительные общего рода, на¬пример: плакса, недотрога, ябеда, неряха, тихоня. В зависимости от пола обозначаемого ими лица эти существительные могут быть отнесены либо к женскому, либо к мужскому роду: маленькая плакса - маленький плакса, такой вредина - такая вредина, страшный неряха - страшная неряха. Кроме подобных слов, к существительным общего рода могут быть отнесены: 1)неизменяемые фамилии: Макаренко, Малых, Дефье, Мишон, Гюго и т. п.; 2)разговорные формы некоторых имён собственных: Саша, Валя, Женя. Не относятся к существительным общего рода слова врач, профессор, архитектор, депутат, экскурсовод, автор, называющие лицо по профессии, роду деятельности. Они являются существительными мужского рода. Имена существительные общего рода являются эмоционально окрашенными словами, имеют ярко выраженное оценочное значение, употребляются, главным образом, в разговорной речи, поэтому не являются характерными для научного и официально-делового стилей речи. Употребляя их в художественном произведении, автор стремится подчеркнуть разговорный характер высказывания. Например: - Видишь, как оно, на чужой-то стороне. Ей у нас всё постылым оборачивается. Что ни взвидит - всё не то, всё не как у мамы. Так ведь? - А, не знаю! Плакса она, да и всё! Тётя Еня посмеялась немного. Добрым таким смехом, лёгкими звуками и неторопливыми, как её походка. - Ну да! Ты ведь у нас мужчина, рыцарь. Слезы не обронишь. А она девочка. Нежная. Мамина-папина (Т. Поликарпова). Род несклоняемых имён существительных Иноязычные нарицательные несклоняемые имена существительные распределяются по родам следующим образом: К мужскому роду относятся: 1) названия лиц мужского пола (денди, маэстро, портье); 2) названия животных и птиц (шимпанзе, какаду, колибри, кенгуру, пони, фламинго); 3) слова кофе, пенальти и др. К женскому роду относятся названия лиц женского пола (мисс, фрау, леди). К среднему роду относятся названия неодушевлённых предметов (пальто, кашне, декольте, депо, метро). Несклоняемые существительные иноязычного происхождения, обозначающие животных и птиц, обычно относятся к мужскому роду (фламинго, кенгуру, какаду, шимпанзе, пони). Если по условиям контекста требуется указать на самку животного, согласование осуществляется по женскому роду. Существительные кенгуру, шимпанзе, пони сочетаются при этом с глаголом прошедшего времени в форме женского рода. Например: Кенгуру несла в сумке кенгурёнка. Шимпанзе, видимо самка, кормила детёныша бананом. Пони-мама стояла в стойле с маленьким жеребёнком. Существительное цеце является исключением. Его род определяется родом слова муха (женский род). Например: Цеце укусила туриста. В случае, если определение рода несклоняемого существительного затруднено, целесообразным является обращение к орфографическому словарю. Например: хокку (японское трёхстишие) - ср.р., такку (японское пятистишие) - ж.р., су (монета) - ср.р., фламенко (танец) - ср.р., табу (запрет) - ср.р. Некоторые несклоняемые существительные зафиксированы только словарями новых слов. Например: суши (японское блюдо) - ср.р., таро (карты) - мн.ч. (род не определяется). Род несклоняемых иноязычных географических названий, а также названий газет и журналов определяется по родовому нарицательному слову, например: По (река), Бордо (город), Миссисипи (река), Эри (озеро), Конго (река), Онтарио (озеро), «Юманите» (газета). Род несклоняемых сложносокращённых слов в большинстве случаев определяется по роду стержневого слова словосочетании, например: МГУ (университет - м.р.) МФА (академия - ж.р.). Род сложных существительных, пишущихся через дефис Род сложных имён существительных, пишущихся через дефис, обычно определяется: 1) по первой части, если изменяются обе части: моё кресло-кровать - моего кресла-кровати (ср.р.), новый самолёт-амфибия - нового самолёта-амфибии (м.р.); 2) по второй части, если первая не изменяется: сверкающая жар-птица - сверкающую жар-птицу (ж.р.), огромная меч-рыба - огромной меч-рыбы (ж.р.). В некоторых случаях род не определяется, так как сложное слово употребляется только во множественном числе: сказочные сапоги-скороходы - сказочных сапог-скороходов (мн.ч.). Число имён существительных Имена существительные употребляются в единственном числе, когда говорится об одном предмете (конь, ручей, щель, поле). Имена существительные употребляются во множественном числе, когда говорится о двух и более предметах (кони, ручьи, щели, поля). По особенностям форм и значений единственного и множественного числа выделяются: 1) существительные, имею¬щие формы как единственного, так и множественного числа; 2) существительные, имеющие форму только единственного числа; 3) существительные, имеющие форму только множественного числа. В первую группу входят существительные с конкретно-предметным значением, обозначающие считаемые предметы и явления, например: дом - дома; улица - улицы; человек - люди; горожанин - горожане. К существительным второй группы относятся: 1) названия множества одинаковых предметов (детвора, учитель¬ство, сырьё, ельник, листва); 2) названия предметов с вещественным значением (горох, молоко, малина, фарфор, керосин, мел); 3) названия качества или признака (све-жесть, белизна, ловкость, тоска, отвага); 4) названия действий или состояний (косьба, рубка, доставка, беготня, удивление, чтение); 5) собственные имена в качестве наименований единичных предметов (Москва, Тамбов, Санкт-Петербург, Тбилиси); 6) слова бремя, вымя, пламя, темя. К существительным третьей группы относятся: 1) названия составных и парных предметов (ножницы, очки, часы, счёты, джинсы, брюки); 2) названия материалов или отходов, остатков (отруби, сливки, духи, обои, опилки, чернила, 3) названия промежутков времени (каникулы, сутки, будни); 4) названия действий и состояний природы (хлопоты, переговоры, заморозки, всходы, сумерки); 5) некоторые географические названия (Люберцы, Мытищи, Сочи, Карпаты, Сокольники); 6) названия некоторых игр (жмурки, прятки, шахматы, нарды, бабки). Образование форм множественного числа существительных главным образом производится с помощью окончаний. В отдельных случаях могут наблюдаться также некоторые изменения в основе слова, а именно: 1) смягчение конечного согласного основы (сосед - соседи, чёрт - черти, колено - колени); 2) чередование конечных согласных основы (ухо - уши, око - очи); 3) прибавление к основе множественного числа суффикса (муж - мужь\j\а], стул - стулъ\j\а], небо - небеса, чудо - чуд-ес-а, сын - сын-овь\j\а]); 4) утрата или замена формообразующих суффиксов единственного числа (господин - господа, курица - куры, телёнок - тел-ят-а, медвежонок - медвежата). У некоторых существительных формы множественного числа образуются путём изменения основы, например: человек (ед.ч.) - люди (мн.ч.), ребёнок (ед.ч.) - дети (мн.ч.). У несклоняемых существительных число определяется синтаксически: молодой шимпанзе (ед.ч.) - много шимпанзе (мн.ч.). Падеж имён существительных Падеж - это выражение отношения предмета, названного именем существительным, к другим предметам. В русской грамматике выделяется шесть падежей имён существительных, значения которых обобщённо выражаются при помощи падежных вопросов: Именительный падеж считается прямым, а все остальные - косвенными. Чтобы определить падеж существительного в предложении нужно: 1) найти слово, к которому относится данное существительное; 2) поставить от этого слова к имени су¬ществительному вопрос: увидеть (кого? что?) брата, гордиться (чем?) успехами. Среди падежных окончаний существительных часто встречаются окончания-омонимы. Например в формах родительного падежа из двери, дательного падежа к двери, предложного падежа о двери имеется не одно и то же окончание -и, а три разных окончания-омонима. Такими же омонимами являются окончания дательного и предложного падежей в формах по стране и о стран-е. Типы склонения имён существительных Склонение - это изменение существительного по падежам и числам. Это изменение выражается с помощью системы падежных окончаний и показывает грамматическое отношение данного существительного к другим словам в словосочетании и предложении, например: Школ\а\ открыта. Строительство школ\ы\ завершено. Выпускники шлют привет школ\е\ По особенностям падежных окончаний в единственном числе у существительного выделяется три склонения. Тип склонения можно определить только в единственном числе. Имена существительные первого склонения К первому склонению относятся: 1) имена существительные женского рода с окончанием -а (-я) в именительном падеже единственного числа (страна, земля, армия); 2) имена существительные мужского рода, обозначают, людей, с окончанием -а (я) в именительном падеже единственного числа (дядя, юноша, Петя). 3) имена существ тельные общего рода с окончаниями -а (я) в именительном падеже (плакса, соня, задира). Существительные первого склонения в косвенных падежах единственного числа имеют следующие окончания: Необходимо различать формы имён существительных на -ъя и -ия: Марья - Мария, Наталья - Наталия, Дарья - Дария, Софья - София. Существительные первого склонения на -ия (армия, гвардия, биология, линия, серия, Мария) в родительном, дательном и предложном падежах имеют окончание -и. На письме часто вызывает ошибки смешение окончаний имён существительных первого склонения на -ея и -ия. Слова на -ея (аллея, батарея, галерея, идея) имеют те же окончания, что и существительные женского рода с основой на мягкий согласный типа земля, воля, баня и др. Имена существительные второго склонения Ко второму склонению относятся: 1) имена существительные мужского рода с нулевым окончанием в именительном падеже единственного числа (дом, конь, музей); 2) имена существительные мужского рода с окончанием -о (-е) в именительном падеже единственного числа (домишко, сараишко); 3) имена существительные среднего рода с окончанием -о, -е в именительном падеже единственного числа (окно, море, ущелье); 4) существительное подмастерье. Существительные мужского рода второго склонения имеют следующие окончания в косвенных падежах единственного числа: В предложном падеже единственного числа у существительных мужского рода преобладает окончание -е. Окончание -у (ю) принимают только неодушевлённые существительные мужского рода, если: а) употребляются с предлогами в и на; б) имеют (в большинстве случаев) характер устойчивых сочетаний, обозначающих место, состояние, время действия. Например: бельмо на глазу; остаться в долгу; на краю гибели; на подножном корму; идти поводу; вариться в собственном соку; быть на хорошем счету. Но: работать в поте лица, в солнечном свете; грамматическом строе; в прямом угле; в ряде случаев и т.д. Необходимо различать формы имён существительных: -ие и -ье: учение - ученье, лечение - леченье, молчание молчанье, мучение - мученье, сияние - сиянье. Существительные второго склонения на -ий, -ие в предложном па¬деже имеют окончание -и. Слова на -ей (воробей, музей, мавзолей, иней, лицей) имеют те же окончания, что и существительные мужского рода с основой на мягкий согласный типа конь, лось, олень, бой и др. Имена существительные третьего склонения К третьему склонению относятся имена существительные женского рода с нулевым окончанием в именительном падеже единственного числа (дверь, ночь, мать, дочь). Существительные третьего склонения в косвенных падежах единственного числа имеют следующие окончания: Слова мать и дочь, относящиеся к третьему склонению, при изменении во всех падежах, кроме именительного и винительного, имеют суффикс -ер- в основе: Склонение имён существительных во множественном числе В падежных окончаниях множественного числа различия между отдельными типами склонения существительных незначительны. В дательном, творительном и предложном падежах существительные всех трёх склонений имеют одинаковые окончания. В именительном падеже преобладают окончания -и, -ы и|-а(-я). Реже встречается окончание -е. Следует запомнить образование форм родительного падежа множественного числа некоторых существительных, где окончание может быть нулевым или -ов. Сюда относятся слова, называющие: 1) парные и составные предметы: (нет) валенок, ботинок, чулок, ворот, суток (но: носков, рельсов, очков); 2) некоторые национальности (в большинстве случаев основа слов оканчивается на н и р): (нет) англичан, башкир, бурят, грузин, туркмен, мордвин, осетин, румын (но: узбеков, киргизов, якутов); 3) некоторые единицы измерения: (пять) ампер, ват, вольт, аршин, герц; 4) некоторые овощи и фрукты: (килограмм) яблок, малин, оливок (но: абрикосов, апельсинов, бананов, мандаринов, помидоров, томатов). В некоторых случаях окончания множественного числа выполняют в словах смыслоразличительную функцию. Например: зубы дракона - зубья пилы, корни дерева - ароматные коренья, листы бумаги - листья дерева, ис¬царапанные колени (колено - «сустав») - сложные колена (колено - «приём в танце») - коленья трубы (колено - «сочленение у трубы»). Разносклоняемые имена существительные К разносклоняемым существительным относятся: 1) десять существительных на -мя (бремя, время, вымя, знамя, имя, пламя, племя, семя, стремя, темя); 2) существительное путь; 3) существительное дитя. Разносклоняемым именам существительным присущи следующие особенности: 1) окончание -и в родительном, дательном и предложном падежах единственного числа - как в III скло¬нении; 2) окончание -ем в творительном падеже единственного числа как во II склонении; 3) суффикс -ен- во всех формах, кроме именительного и винительного падежей единственного числа (только для существительных на -мя) У слова путь наблюдаются падежные формы третьего склонения, за исключением творительного падежа единственного числа, которому свойственна форма второго склонения. Ср.: ночь - ночи, путь - пути (в родительном, дательном и предложном падежах); руль - рулём, путь - путём (в творительном падеже). Существительное дитя в единственном числе сохраняет архаическое склонение, которое в настоящее время фактически не употребляется, а во множественном числе имеет обычные формы, кроме творительного падежа, которому свойственно окончание -ми (это же окончание свойственно форме людьми). Несклоняемые имена существительные Несклоняемые имена существительные не имеют падежных форм, у этих слов не выделяются окончания. Грамматические значения отдельных падежей по отношению к таким существительным выражаются синтаксически, например: выпить кофе, купить кешью, романы Дюма. К несклоняемым существительным относятся: 1) многие существительные иноязычного происхождения с конечными гласными -о, -е, -и, -у, -ю, -а (соло, кофе, хобби, зебу, кешью, бра, Дюма, Золя); 2) иноязычные фамилии, обозначающие лиц женского пола, оканчивающиеся на согласный (Мишон, Саган); 3) русские и украинские фамилии на -о, -их, -ых (Дурново, Крутых, Седых); 4) сложносокращенные слова буквенного и смешанного характера (МГУ, МВД, завкафедрой). Синтаксическая функция несклоняемых существительных определяется только в контексте. Например: Морж спросил у Кенгуру (Р.п.): Как выносишь ты жару? Я от холода дрожу! - Кенгуру (И.п.) сказал Моржу.(Б. Заходер) Кенгуру - несклоняемое существительное, обозначает животное, мужской род, в предложении является дополнением и подлежащим. Морфологический разбор имени существительного Морфологический разбор имени существительного включает выделение четырёх постоянных признаков (собственное-нарицательное, одушевлённое-неодушевлённое, род, склонение) и двух непостоянных (падеж и число). Количество постоянных признаков имени существительного может быть увеличено за счёт включения таких признаков, как конкретные и отвлечённые, а также вещественные и собирательные существительные. Схема морфологического разбора имени существительного.