Знать и военные Эпоха правления Нерона была благоприятна для знатных итальянцев и провинциалов, этого процветающего класса. Декурионы в старых муниципальных магистратах все еще играют большую роль. Многие из них закончили свою карьеру как всадники. Но в

Приветствую камрады! Я новичёк в деле поиска военнослужащих РККА, где искать, куда обращаться, пока не имею ни малейшего понятия, потому прошу совета и помощи знатоков. Собственно говоря, устанавливается судьба Ломовцева Владимира Анатольевича 1907 г.р., проходил службу в 1 батальоне 10-й Гвардейской Краснознаменной стрелковой бригады. Арестован 23 марта 1943 года по подозрению в проведении антисоветской агитации среди военнослужащих. После обвинительного приговора его судьба для родственников теряется. Как и с чего начинать поиски, подскажите...
Прилагаю фото запроса (плохое качество, телефон слабенький был), в которой предлагается обратиться в ГУИД МВД... Знаю, что в свое время запрос туда делался и ответ был, что такой информации не имеется... Разыскиваемый является прадедом супруги, хотелось бы выяснить судьбу родственника.

Нажмите, чтобы раскрыть...

ОСУЖДЕННЫЕ.
Подскажите, где можно найти приговоры осужденных во время ВОВ военным требуналом летчиков?
Ответ: Игорь Иванович Ивлев » 22:21
Приговоры хранятся в ЦАМО РФ в документах соответствующих в/частей – мест службы воинов. Иногда приговоры можно встретить в политдонесениях или в приказах по в/части.
Уголовные дела также в ЦАМО РФ, если по каким-либо причинам не изъяли или не уничтожили.
+++++++++++++++++++++++++++++++++++

Вам надо писать запросы и в ЦАМО, и в Главную военную прокуратуру, и в ГИАЦ, …
Ответы высылаются только родственникам!
Поэтому в запросе Вы должны обязательно указать степень родства с осужденным!
За помощью и консультацией в написании запроса можно обратиться в прокуратуру (военную прокуратуру) в вашем городе.
Тот, к кому Вы обратитесь в прокуратуре (постарайтесь попасть на личный прием) знает, какие запросы надо делать и в какие инстанции.
При первом визите захватите с собой документы и их копии, подтверждающие родство с тем, чье дело хотите смотреть.
Непосредственно в прокуратуре напишите запрос с просьбой на ознакомление с уголовным делом (в смысле это будет выглядеть так – после вашего запроса уголовное дело пришлют в военную прокуратуру, …Вас вызовут и Вы у них дело почитаете).
Само дело может храниться в ЦАМО, в ФСБ или в МВД (все зависит от рода войск, в котором воевал осужденный).

Перед войной в основу режима содержания правонарушителей были положены следующие принципы: 1) обеспечение надежной изоляции в соответствии с тяжестью уголовного наказания; 2)

достижение наибольшей эффективности труда заключенных; 3)

обязательность работы каждого заключенного по назначению администрации; 4) поощрение честного отношения к труду и соблюдения режима.

Вместе с тем практика показала, что ряд вопросов, связанных с содержанием заключенных, требует уточнения и дополнения. В связи с этим руководство ГУЛАГа в мае 1941 г. приняло решение о создании специальных комиссий по разработке положений: о питании и вещевом довольствии; о режиме содержания; о премиальном вознаграждении; о бригаде, колонне, лагерном пункте и отделении в ИТЛ; о коммунально-бытовых отделах лагерей. Однако в связи с началом войны эта работа была приостановлена, а деятельность комиссий свернута.

С началом войны перед НКВД СССР встала задача перестройки работы лагерей и колоний в соответствии с требованиями военного времени. Для предотвращения возможных случаев совершения вражескими элементами диверсионных актов была усилена охрана складов с оружием, взрывчатыми и отравляющими веществами, промышленных объектов, теплосиловых установок, материальных баз и других важнейших объектов.

Военизированная охрана перешла на военное положение с казарменным размещением всего личного состава. Особое внимание уделялось повышению боеспособности охраны, подвергшейся значительным качественным изменениям вследствие передачи в Красную Армию 69% общего числа бойцов и командиров. Их заменили лица пожилого возраста, инвалиды и женщины.

С началом Великой Отечественной войны руководство лагерей получает от руководства ГУЛАГа и НКВД СССР ряд указаний и распоряжений об изоляции заключенных, усилении охраны, изъятии репродукторов, запрещении выдавать газеты, прекращении свиданий, переписки с родственниками и перевода им денег, увеличении до 10 часов рабочего дня и нормы выработки на 20%, прекращении освобождения отдельных категорий заключенных, сосредоточении особого контингента на специальных лагерных пунктах и т. д. Ряд ограничений носил кратковременный характер.

Эвакуация заключенных лагерей и колоний в связи с военной обстановкой проводилась в спешном порядке. В пути следования часть из них, в основном судимые за бытовые преступления с остатком неотбытого срока менее года, освобождались на основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 12 июля 1941 г., что приводило к запутыванию учета контингента. В изменившейся обстановке было трудно требовать от хозяйственных органов, использующих труд заключенных, подготовки вполне оборудованных помещений для их размещения. Понимая это, руководство ГУЛАГа ориентировало начальников лагерей на выполнение хозорганами минимальных требований по ранее заключенным типовым договорам в части создания условий для размещения заключенных.

В первые дни войны был изменен режим отбывания наказания как в лагерях, так и в колониях. Независимо от характера соверагенного преступления для всех заключенных устанавливал - ся единый режим отбывания наказания - строгий. Тем не менее осужденные за контрреволюционные преступления, бандитизм, разбой и побеги, а также заключенные - подданные иностранных государств и рецидивисты были взяты под усиленную охрану. Максимально было сокращено количество лиц, пользовавшихся до этого правом передвижения без конвоя, что позволило не допустить в сложных условиях работы увеличения числа побегов из мест заключения. Статистические данные показывают", в 1941 г. бежало 11 796 человек, что составило 0,36% к среднегодовому количеству заключенных. В 1940 г. этот показатель составлял 0,37%, т. е. произошло даже незначительное сокращение числа побегов.

С началом войны прекратилось освобождение заключенных, осужденных за особо опасные преступления (шпионаж, террор, диверсии и др.). Общее число лиц, задержанных с освобождением до конца войны, составило 17 000 человек.

Для усиления охраны заключенных администрация МТУ получила право назначать в самоохрану осужденных за малозначительные преступления, но их число не должно было превышать 20% личного состава подразделений охраны. Заключенные, зачисленные в самоохрану, хотя и несли службу без оружия, тем не менее назначались во все караулы и конвои.

С октября 1941 г. руководству лагерей рекомендовалось максимально расконвоировать и использовать бывших работников органов НКВД, милиции, военизированной охраны, осужденных за маловажные преступления, совершенные до 22 июня 1941 г., на следующих видах работ:

трактористами, шоферами, слесарями, автотехниками, врачами; на административно-хозяйственной работе (заведующими фермами, прорабами, десятниками, комендантами лагерных пунктов и т. д.);

в военизированной охране на должностях рядового состава; в военизированной пожарной охране на должностях рядовых и младшего начальствующего состава;

в учетно-распределительных частях на должностях инспекторов, заведующих (только бывших чекистов).

По сравнению с другими категориями расконвоированных заключенных частично изменялось их правовое положение, а именно: они подлежали расконвоированию без ограничения маршрута передвижения, выводились для проживания за зоной без охраны, для них создавались улучшенные бытовые условия, разрешались переписка и получение посылок без ограничения.

Одновременно с этим запрещалось содержать на административно-хозяйственной работе, в охране и учетно-распределитель- ных отделах судимых за контрреволюционные преступления, а также воинские, совершенные после 22 июня 1941 г.

Условия военного времени оказывали неблагоприятное влияние на физическое состояние заключенных, что повлекло за собой снижение трудоспособности. В целях улучшения физического состояния контингента ГУЛАГ НКВД в декабре 1941 г. издал распоряжение, в соответствии с которым с 15 января по 15 мая устанавливались пониженные нормы выработки для заключенных, по трудоспособности отнесенных к категории легкого труда, но используемых на физических работах. На основании заключения комиссии норма выработки для таких лиц снижалась до 50% с зачислением их в отдельные бригады или звенья. Питание таким заключенным полагалось выдавать по полной норме, а премиальное вознаграждение выплачивать, исходя из нормальных расценок по фактическому объему выполненной работы.

Напряженная фронтовая обстановка первого периода войны, эвакуация заключенных из прифронтовой полосы, рост более чем в полтора раза числа осужденных за контрреволюционные и иные опасные преступления, прекращение освобождения во время войны этой категории осужденных - все это повлекло за собой создание многочисленных повстанческих и диверсионных организаций и групп, подготовку вооруженных групповых побегов, распространение пораженческих настроений, усиление бандитизма и др. Наиболее активную повстанческую работу проводили прибывшие в лагеря из мест заключения Прибалтийских республик, осужденные пособники и агенты немецких оккупантов. Это потребовало усиления охраны заключенных и агентурно-оперативной работы среди них. Заметно активизировалась работа но привлечению заключенных к уголовной ответственности, что подтверждается статистическими данными. В частности, в Воркутинском И"ГЛ в 1941 г. было осуждено за антисоветскую агитацию 322 человека, побеги - 488, отказы от работы - 204 и по другим статьям Уголовного кодекса - 316 человек. Из них к высшей мере наказания были приговорены 431 человек. Причем большее количество указанных фактов приходится на период с 22 июня по 31 декабря 1941 г. За это время за антисоветскую агитацию привлечено - 295, за побеги - 301, отказы от работы - 94 и по другим статьям - 123 человека. Из них приговорено к высшей мере наказания 398 человек.

Рост выступлений заключенных, подогреваемых слухами о предстоящем массовом уничтожении в связи с тяжелой обстановкой на фронтах, делал обычные меры репрессивного характера - водворение в штрафной изолятор, новое осуждение - недостаточно эффективными. Требовалось принять иные меры, способные приостановить негативные процессы. Этой цели послужила Инструкция по режиму (1942 г.), в которой предусматривались решительные меры по поддержанию правопорядка в местах лишения свободы. Вскоре после введения в действие этой инструкции с мест стала поступать информация об имевших место перегибах в применении ее отдельных положений. В связи с этим заместитель Наркома НКВД СССР С. Круглов направил в адрес руководителей лагерей и колоний телеграмму с требованием сообщать лично ему для доклада Наркому о результатах расследования по фактам чрезвычайных происшествий, возникших в связи с применением Инструкции.

Победоносное наступление Красной Армии в конце 1942 - начале 1943 г., коренной перелом в ходе военных действий положительно повлияли на обстановку в стране, а это не замедлило сказаться и в местах лишения свободы. В 1943 г. на 30% увеличиваются нормы питания, повышается премиальное вознаграждение заключенным. С руководителей ИТУ ужесточается спрос за неудовлетворительное выполнение требований в части поддержания порядка среди заключенных, за отступление от требований режима их содержания. Были приняты меры по замене вольнонаемных граждан (заведующих столовыми, раздатчиков, дежурных по столовой) заключенными. Пересматривался весь состав вольнонаемных и заключенных, имевших отношение к материальным ценностям, ликвидировались сложившиеся на складах и базах группы расхитителей. Для улучшения физического состояния заключенных руководство НКВД обязывало начальников ИТЛ и колоний проводить работу по ремонту бараков (обустройство, утепление), обеспечению дополнительного строительства жилых и коммунально-бытовых помещений, созданию двухмесячного запаса топлива, использованию заключенных в соответствии с категорией труда. В соответ- ствии с указанием ГУЛАГа для поддержания чистоты и порядка в бараках для двух лучших дневальных на лагерных пунктах и в колониях устанавливались ежемесячные премии.

Начиная с 1943 г. сокращается число побегов из мест лишения свободы, значительно снижается количество всех видов преступлений, относимых к контрреволюционным, но намечается тенденция к увеличению общеуголовных преступлений в связи с поступлением в лагеря лиц, сотрудничавших с фашистами. Причем попытки администрации лагерей приостановить рост уголовной преступности, особенно на почве вражды между группировками профессиональных преступников, прежними мерами успеха не имели. Тогда был найден более эффективный путь предотвращения преступлений - установление круглосуточного контроля за поведением заключенных в жилых и производственных зонах. На основе этого опыта в декабре 1943 г. во всех ИТЛ и колониях была создана надзирательская служба, о которой уже шла речь в § 3 гл. 4 учебника. Возложение на начальников лагерных пунктов (колоний) обязанностей по руководству надзирательской службой позволило более оперативно реагировать на изменение обстановки в подразделениях, усиливало их ответственность за общее положение дел. Для предотвращения побегов надзирательские службы стали создавать из заключенных специальный аппарат на доверительной основе без документального оформления лиц, пожелавших сотрудничать с надзирательской службой.

В целом создание надзирательской службы оказало положительное влияние на поведение заключенных в жилых и производственных зонах. В то же время контроль за поведением расконвоированных заключенных был ослаблен. Изучение состояния режима в отдельных ИТЛ и ИТК показало, что в результате бесконтрольности они имели возможность не только посещать квартиры граждан, но и кинотеатры, рестораны, базары. Отдельные из них направлялись в командировки. Без санкции ГУЛАГа открывались мелкие производственные объекты с постоянным проживанием заключенных в данной местности, что отрицательно сказывалось на состоянии режима. Отсюда число нарушений режима расконвоированными составляло по лагерям 73%.

На практике получило распространение незаконное назначение заключенных на должности комендантов лагерных пунктов, их помощников, которые совместно или при попустительстве надзирательского состава допускали факты притеснения отдельных групп заключенных.

На присоединенной в 1940 г. к СССР территории Прибалтийских государств, Западной Украины и Белоруссии, Бессарабии находилось немало тюрем, в которых отбывали наказание уголовники-профессионалы. Этапированные оттуда в систему ГУЛАГа воры- профессионалы попытались утвердиться в новых для них условиях, чтобы занять достойное положение в среде осужденных. Не зная всех тонкостей жизни воровских авторитетов - "паханов" - в местах заключения СССР, они грубо нарушали отдельные нормы такого поведения, восстанавливая против себя местных воров. К тому же расширение сообщества воровских авторитетов в результате пополнения пришельцами с Запада, которых стали называть "польскими ворами", сулило местным немало трудностей.

В силу этих обстоятельств воровское сообщество разделилось на две враждующие между собой группировки.

В первые годы войны вражда между ними поутихла ввиду применения администрацией жестких карательных мер к преступникам-профессионалам. Ослабление режима содержания заключенных после 1943 г., постепенное возвращение к практике, когда все низовые административные и хозяйственные должности занимали заключенные вследствие недостаточности вольнонаемной администрации, привели к тому, что фактически внутренней жизнью осужденных в лагерях и колониях стали руководить ставленники воровских авторитетов. В практику вошло распределение воровского элемента по лагерным пунктам ("точкам") в соответствии с их "мастью" (специализацией или неформальной категорией). Администрация же выполняла главным образом функции охраны и надзора за осужденными.

Отмена в 1947 г. смертной казни в стране развязала руки главарям уголовно-бандитствующих группировок всех мастей и оттенков как для притеснения основной массы осужденных, так и сведения счетов между собой. "Беспредел", поразивший систему мест лишения свободы, еще долгие годы давал о себе знать. Только восстановление смертной казни, жесткая изоляция воровских группировок друг от друга и от основной массы осужденных, значительное увеличение численности администрации, непосредственно работающей с правонарушителями, позволили сотрудникам МТУ взять под контроль каждое учреждение и стабилизировать обстановку.

Главная причина ослабления режима к концу войны усматривается в стремлении администрации выполнять плановые задания любой ценой. В частности, в докладной записке от 23 апреля 1944 г.

"О состоянии лагнаселения и бытового обслуживания" на имя начальника Ухтижемлага указывалось, что по распоряжению руководства шахты в виде поощрения за перевыполнение плана заключенным в больших дозах выдаются спиртные напитки (спирт, водка). Пользуясь этим, заключенные на собранные дополнительно деньги приобретали спиртные напитки по коммерческим ценам. Аналогичное положение отмечалось и в других ИТЛ.

Трудности, сложившиеся с обеспечением заключенных продовольствием и вещевым имуществом, побудили руководство МВД СССР войти с ходатайством в Совет Министров СССР о разрешении заключенным получать вещевые и продовольственные посылки. Этот вопрос решился положительно. Заключенным, которые отбывали наказание на Севере, в Сибири, Казахстане, Узбекистане, Азербайджане, в том числе и лицам, осужденным на каторжные работы, в период их содержания в пересыльных пунктах, разрешалось получать без ограничения продуктовые и вещевые посылки и передачи. Затем этот порядок был распространен на всех заключенных, содержавшихся в лагерях и колониях. Введена была даже отчетность о количестве и весе полученных заключенными посылок и передач в течение месяца.

Введенный в связи с чрезвычайными условиями войны единый (строгий) режим в ИТУ в послевоенные годы не отвечал характеру исправительно-трудовой политики. Единый правовой статус необоснованно распространялся на всех заключенных (за исключением приговоренных к каторжным работам) независимо от характера совершенного ими преступления, числа судимостей, поведения в местах лишения свободы. Эту проблему следовало решать. В 1947 г. принимаются меры по реорганизации режима и дифференциации контингента, что нашло закрепление в Инструкции по режиму содержания заключенных в исправительно-трудовых лагерях и колониях МВД СССР. Инструкция не просто восстанавливала довоенный порядок содержания заключенных (общий и усиленный режимы), но и вводила некоторые элементы прогрессивной системы отбывания наказания, что для того времени имело немаловажное значение. В частности, заключенные, содержавшиеся в ИТУ усиленного режима, могли переводиться в порядке поощрения по отбытии трети срока наказания в ИТУ общего режима. В то же время злостных нарушителей режима направляли на срок до трех месяцев в центральную штрафную колонию или лагерный пункт, имевшийся в каждом ИТЛ, УИТЛК, ОИТК. Отдельные заключенные, отбывавшие уголовное наказание, и в местах лишения свободы совершали преступления. Такие лица этапировались в специально созданные штрафные подразделения на срок от шести месяцев до года. Становление их на путь исправления стимулировалось досрочным переводом из штрафных лагерных пунктов (колоний) в ИТУ соответствующего режима.

Отмена смертной казни заставила руководство ГУЛАГа в ноябре 1948 г. принять решение об организации лагерей особого назначения со строгим режимом содержания лиц, осужденных за измену Родине, шпионаж, за террористические и диверсионные действия, а в декабре того же года организуются специальные лагерные пункты (отделения) строгого режима, предназначенные для содержания наиболее опасных категорий лиц, осужденных за общеуголовные преступления.

В соответствии с Инструкцией о порядке содержания заключенных в специальных подразделениях строгого режима (1948 г.) в них подлежали направлению лица: осужденные за бандитизм и разбой, а также неисправившиеся рецидивисты, поступающие в исправительно-трудовые лагеря из тюрем; осужденные в период отбывания наказания в местах заключения за бандитизм, умышленное убийство, разбой и побеги; осужденные за бандитизм и разбой, если они во время отбывания наказания злостно нарушали режим и уклонялись от работы.

Право перевода заключенных в специальный лагерный пункт строгого режима было предоставлено постоянно действовавшим комиссиям ИТЛ (УИТЛК). Условия содержания заключенных в специальных лагерных пунктах являлись наиболее суровыми. Они проживали в специально оборудованных бараках и были лишены права свободного передвижения. Особое внимание уделялось их изоляции на производственных объектах как от вольнонаемных работников, так и заключенных других видов режима. Максимально ограничивались их связи с родственниками.

По сравнению с иными категориями заключенных они несли повышенную ответственность за нарушение режима. Это выражалось в лишении права приобретать продукты питания на срок до трех месяцев, на переписку с родственниками на срок до года, водворении в карцер на срок до 15 суток. Кроме того, для них вводилась солидарная ответственность за хранение в бараках запрещенных предметов. Если владельцы не были установлены, то все заключенные, проживавшие в бараке, переводились на штрафной паек на срок до пяти суток с выводом на работу. Повторное нарушение любого требования установленного порядка влекло за собой перевод на штрафной режим на срок до двух месяцев, который мог продлеваться начальником ИТЛ еще на два месяца. Здесь осужденные содержались в камерах по 10-15 человек. При выводе на объект работы и после окончания рабочего дня они конвоировались в наручниках в целях предотвращения нападения на охрану. Если и это не оказывало на осужденных должного воздействия, то ставился вопрос о переводе их в тюрьму.

В том же году ужесточаются условия отбывания наказания для особого контингента путем перевода их из ИТЛ в тюрьмы. Для этих целей использовались особые тюрьмы МВД СССР. Но так как возможности их были ограничены, то совместным приказом МВД, МГБ и Генерального прокурора СССР от 16 марта 1948 г. для изоляции указанной выше категории лиц от остальных осужденных создаются особые лагеря, выделяются специальные тюрьмы МВД, куда предписывалось в течение восьми месяцев этапировать указанный контингент из общих ИТЛ и тюрем. Переводу не подлежали лица, у которых срок наказания истекал в 1948 г.

Трудности обеспечения охраны во вновь открываемых ИТЛ заставили руководство ГУЛАГа увеличить число заключенных, привлекаемых к несению конвойно-караульной службы, до 30% по отношению к рядовому составу военизированной охраны. Подбирались лица, осужденные впервые на срок 10 лет, отбывшие 6 месяцев, в возрасте до 45 лет, имевшие до осуждения постоянную прописку и место работы.

Повышаются требования и вносятся изменения в порядок расконвоирования заключенных в ИТЛ и ИТК. Прежде чем принять решение о расконвоировании, следовало тщательно изучить осужденного. Поэтому расконвоирование стало применяться после отбытия трети срока для лиц, осужденных на 3 года, после отбытия 2 лет - для осужденных на срок от 2 до 10 лет и посте отбытия 5 лет - для тех, у кого он был выше 10 лет. Новый порядок расконвоирования позволял более тщательно отбирать заключенных. Это, несомненно, способствовало сокращению нарушений установленного в ИТУ порядка и преступлений со стороны данной категории заключенных.

Наряду с мерами по ужесточению режима содержания проводится комплекс мероприятий, связанных с организацией работы по восстановлению сил ослабленных заключенных. Для этих целей по указанию ГУЛАГ МВД СССР во всех ИТЛ организуются оздоровительные пункты из расчета 1% от числа занятых в производственных процессах. Сюда направлялись систематически выполнявшие и перевыполнявшие нормы выработки, но нуждающиеся в отдыхе. Срок пребывания устанавливался до двух недель. Питание выдавалось по основным производственным нормам. Время отдыха сочеталось с проведением лечебно-профилактических мероприятий. Фактически осужденным предоставлялся отпуск с проведением его в условиях исправительно-трудового учреждения.

С отменой карточной системы в стране улучшилось и торговое обслуживание в МТУ. Значительно расширился ассортимент промышленных и продовольственных товаров для продажи заключенным. На лагерных пунктах и в колониях наряду с общими столовыми стали функционировать коммерческие, где осужденные могли питаться за деньги.

Начавшаяся в 1948 г. изоляция активного уголовно-бандит- ствующего элемента в специальные лагеря строгого режима принесла некоторые положительные результаты. Поэтому в 1950 г. эта практика расширилась.

Расширялась также практика перевода уголовно-бандитству- ющего элемента на тюремный режим по решению Особого совещания. Для этих целей выделяются такие крупные тюрьмы, как Златоустовская, Тобольская, Вологодская, Ыовочеркасская. В них устанавливались два разряда: первый - для неисправимых, переведенных по постановлению Особого совещания при МВД, УВД из ИТЛ и колоний, а также для заключенных, осужденных к тюремному содержанию за бандитизм, вооруженный побег, вооруженное разбойное нападение, умышленное убийство, саботаж, совершенный в местах лишения свободы; второй - для остальных заключенных. Каждому разряду соответствовали свои условия содержания и правовое положение.

Заключенные первого разряда содержались в одиночных камерах или в камерах по два-пять человек, носили специальную полосатую одежду. Им запрещались свидания с родственниками и иными лицами, переписка. Они имели право получать только передачи на сумму до 100 рублей в месяц.

Заключенные второго разряда содержались в общих камерах, носили собственную одежду. Им разрешалось иметь четыре свидания в год, отправлять одно письмо в месяц, получать продовольственные, вещевые и денежные передачи на сумму до 300 рублей в месяц.

Принятые меры по изоляции заключенных, не вставших на путь исправления, свидетельствовали о поисках принудительных средств воздействия на данную категорию. Однако принуждение без сочетания с убеждением не в состоянии оказывать исправительное воздействие.

В начале 50-х гг. принимались меры по усилению изоляции отдельных категорий осужденных. Специальным постановлением

Совета Министров СССР увеличивается наполняемость лагерей для содержания особо опасного контингента (предателей Родины, членов националистических и бандитских формирований). Для этих целей выделяются восемь лагерей, в которых заключенные использовались на тяжелых физических работах.

Поскольку неоднократные попытки навести порядок (укрепить режим, дисциплину среди заключенных) в ИТУ усилением мер принудительного характера не приносили должного эффекта, то руководство ГУЛАГа, ИТЛ и ИТК начинает предъявлять повышенные требования к работникам культурно-воспитательных аппаратов. Одновременно усиливается профилактическая работа среди заключенных посредством систематических обходов жилых помещений администрацией, ее общения с заключенными, выявления волнующих их проблем и принятия своевременных мер по улучшению их жизни и быта.

Создание в составе ИТЛ специальных лагерных подразделений строгого режима для изоляции активного уголовно-бандит- ствующего элемента и злостных нарушителей режима положительно повлияло на оперативную обстановку. Быстрее решались вопросы изоляции указанной категории от основной массы заключенных. Значительно сократилось внутрилагерное и межлагерное движение контингента. Эту же цель преследовало и введение в 1951 г, раздельного содержания на специальных лагерных пунктах строгого режима враждовавших между собой преступных группировок заключенных из числа "воров", "отошедших" и "беспредела".

(Карательная практика в отношении военнослужащих, осужденных в годы Великой Отечественной войны по 58-й статье УК РСФСР. По материалам Вологодской области)

За победу в Великой Отечественной войне советский народ заплатил огромную цену. И хотя точных сведений до сих пор нет, потери Красной армии за 1941—1945 гг., по мнению военных историков, составили 8 668 400 человек (Гриф секретности снят: Потери Вооруженных сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах / Под общ. ред. Г.Ф. Кривошеева. М., 1993. С. 129) . В это число вошли погибшие на полях сражений, пропавшие без вести, умершие от ран, не вернувшиеся из плена.

История, однако, умалчивает о тех, кто уже на Родине оказался за колючей проволокой по печально известной 58-й статье Уголовного кодекса РСФСР (58 ст. УК РСФСР (в ред. 1926 г.) гласила: «Контрреволюционным признается всякое действие, направленное к свержению, подрыву и ослаблению власти рабоче-крестьянских советов и избранных ими… правительств Союза ССР, союзных и автономных республик или к подрыву или ослаблению внешней безопасности Союза ССР и основных хозяйственных, политических и национальных завоеваний пролетарской революции». Наибольшую известность из составов этой статьи получили: измена Родине (58-1), участие в антисоветском заговоре (58-11), шпионаж (58-6), вредительство (58-7), диверсии (58-9), контрреволюционная пропаганда и агитация (58-10), контрреволюционный саботаж (58-14), терроризм (58-8) и др. Данная статья имела аналоги во всех УК союзных республик) и откуда не вернулся.

Согласно данным Главной военной прокуратуры, только за измену Родине (ст. 58-1 п. «б»)( Литерное, т.е. буквенное обозначение «б» пункта 1 ст. 58 санкционировало меру уголовного наказания в отношении изменников Родины из числа военнослужащих) в годы Великой Отечественной войны были осуждены 125 933 военнослужащих (Отсутствуют данные за 2-е полугодие 1945 г. и 1946 г. См.: Епифанов А.Е. Ответственность за военные преступления, совершенные на территории СССР в годы Великой Отечественной войны. 1941—1956 гг. Волгоград, 2005. С. 265).

Безусловно, большинство из них заслуженно понесли суровое наказание. Но если учесть крайнюю идеологизацию советского правосудия и ужесточение мер наказания в условиях военного времени, нельзя отрицать и политические мотивы, которые во многом конкретно предопределяли степень вины тех или иных лиц и являлись базой для вынесения приговоров, нередко не адекватных тяжести преступления (К сожалению, провести четкую грань между настоящими предателями и невинно осужденными за измену Родине не представляется возможным, поскольку многие архивные дела до настоящего времени еще не рассекречены).

Чтобы карательные меры властей выглядели как исполнение воли народа, в прессе развернулась кампания по обличению дезертирства и тому подобных явлений. Так, в ноябре 1941 года на страницах областной газеты «Красный Север» появилась статья «Мысли о плене» некоего военнослужащего Н. Багрова, в которой автор излагал, на наш взгляд, официальную позицию по данному вопросу. В частности, он писал: «…только с твердой убежденностью, что командиры Красной армии не сдаются, можно воевать хладнокровно и уверенно… Сдача в плен всегда считалась в армейской среде позором… Предать Родину — что может быть ужаснее этого преступления… Тот, кто сдается в плен, предает своих близких, обрушивает на них гнев народа и карающую силу закона. Кличка «отец, мать, жена, сын или дочь предателя» будут повсюду преследовать близких людей. И семья трижды проклянет его за несмываемый позор…» (Багров Н.Мысли о плене // Красный Север. 1941. 14 нояб. С. 2).

Военнослужащие Красной армии (многие из числа окруженцев первых месяцев войны), арестованные за сдачу без сопротивления в плен или попытку перейти на сторону противника, в полной мере испытали на себе репрессивные меры как изменники Родины. Особые совещания, суды и военные трибуналы по литерному пункту «б» статьи 58-1 выносили им не подлежавшие обжалованию приговоры — высшую меру наказания. Некоторые из приговоренных к расстрелу не доживали до назначенной кары и умирали в тюрьме. Например, в декабре 1941 года не была осуществлена исключительная мера в отношении бывшего военнослужащего А.З. Голубева, осужденного по этой статье: он скончался в больнице тюрьмы № 1 г. Вологды (Архив УВД по Вологодской области. Ф. 29. Оп. 2. Д. 7. Л. 148).

Вместе с тем следует отметить, что начиная с 1942 года количество «расстрельных» приговоров по статье 58-1 п. «б» стало постепенно снижаться. В случаях, когда при пересмотре дел обвиняемых в порядке надзора Военная коллегия (Приговоры и определения Военной коллегии были окончательными и кассационному обжалованию и опротестованию не подлежали. Они могли быть пересмотрены только в порядке надзора Пленумом Верховного суда СССР по протесту Прокурора СССР или Председателя Верховного суда СССР. О каждом приговоре к высшей мере наказания (расстрелу) все военные трибуналы были обязаны немедленно сообщать по телеграфу председателю Военной коллегии и соответствующему прокурору) Верховного суда СССР «не усматривала» необходимости применения полной санкции данной статьи, расстрел заменялся 10 годами лишения свободы в исправительно-трудовом лагере с последующим поражением в правах на 5 лет. Так, в первом полугодии 1943 года подобная замена была произведена Военколлегией одному из бывших бойцов Красной армии, которого за измену Родине военный трибунал войск НКВД по Вологодской области приговорил к высшей мере наказания (Архив УВД по Вологодской области. Ф. 18. Оп. 1. Д. 17. Л. 4).

В ряде случаев протесты на приговоры выносил лично Председатель Верховного Суда СССР. В частности, так «повезло» осужденному К. Даминову, который ожидал исполнения приговора в тюрьме № 4 г. Череповца. Военным трибуналом 37-й отдельной стрелковой бригады 2-й резервной армии он был приговорен 4 ноября 1942 года к расстрелу по совокупности статей 19-58-1б (попытка измены Родине), 19-58-11 (попытка создания контрреволюционной организации) и 58-10 ч. 2 (контрреволюционная агитация в военной обстановке).

Иными словами, он обвинялся не только в намерении лично перейти на сторону врага, но и в создании из красноармейцев своего взвода группы, вместе с которой и хотел перебраться к немцам. Заодно ему инкриминировались: восхваление фашистского строя, распространение клеветнических измышлений о плохом питании в Красной армии и призывы к членовредительству. Правда, из всего «набора» обвинений Военколлегия на основании доводов протеста исключила два первых. Учитывая, что обвинения Даминову были предъявлены по показаниям свидетеля, признанного психически неполноценным, наказание ему было определено только по статье 58-10 ч. 2 и смягчено до десяти лет лагеря и пяти последующих за ними лет поражения в правах. Правда, и этот срок для осужденного оказался непосильным. Он не пробыл в неволе и двух лет — умер в областной больнице для осужденных в поселке Шексна 24 июня 1944 года от дистрофии и туберкулеза легких.

Следует отметить, что в соответствии с примечанием 2 к статье 28 Уголовного кодекса РСФСР военные суды стали широко практиковать в отношении осужденных военнослужащих отсрочки исполнения приговоров до окончания военных действий с условием направления их на фронт. К примеру, только за июль—август 1944 года трибуналы 2-го Белорусского фронта применили такую отсрочку к 54 проц. общего числа осужденных за этот период (Военные трибуналы — органы советского правосудия. М., 1958. С. 102).

Несмотря на то что отсрочка не допускалась к осужденным за контрреволюционные преступления, бандитизм, убийство, разбой и другие наиболее тяжкие преступления (См. подробнее: Ткачевский Ю.М. Ответственность за воинские преступления во время Великой Отечественной войны (1941—1945) // Вестник Московского университета. Сер. 11. Право. 2005. № 3. С. 37), военные трибуналы нередко заменяли в отношении осужденных по 58-й статье высшую меру наказания десятилетним сроком заключения, который в свою очередь заменялся направлением их в действующую армию. В таких случаях применение отсрочки исполнения приговора связывалось не только с личностью виновного, но и с обстоятельствами, характеризующими преступление. Пересмотр приговора оправдывался обстановкой военного времени и предоставлением возможности оступившимся искупить свою вину в борьбе с врагом. Например, красноармейцы А.И. Старыгин и Т.Ф. Слепов, осужденные 26 июня 1942 года военным трибуналом Вологодского гарнизона Архангельского военного округа по статье 58-1 п. «б», были освобождены из-под стражи в тюрьме № 1 г. Вологды и переданы в военкомат для последующей отправки на фронт (Архив УВД по Вологодской области. Ф. 29. Оп. 2. Д. 7. Л.311).

Первоначально такие военнослужащие направлялись в строевые, а затем в штрафные части, которые были созданы по приказу наркома обороны СССР И.В. Сталина № 227 от 28 июля 1942 года (Положение о штрафных ротах действующей армии и Положение о штрафных батальонах, куда направлялись лица офицерского состава, были утверждены 20 сентября 1942 г. и объявлены приказом НКО СССР № 298 от 28 сентября 1942 г.) . Всего за годы войны было сформировано 65 штрафных батальонов и 1037 штрафных рот. Через них прошло 427 910 человек, или 1,24 проц. общей численности Вооруженных сил СССР (Пыхалов И.В.Великая Оболганная война. М., 2005. С. 437, 438. Вышедший на экраны фильм«Штрафбат» создает иллюзию того, что количество штрафных подразделений было непомерно велико, и именно штрафники приняли на себя основное бремя войны). Осужденные из числа штрафников, проявившие себя достойными бойцами, освобождались от наказания с последующим снятием судимости.

Красноармейцы, побывавшие в немецком плену и арестованные отделами «Смерш» (Главное управление контрразведки НКО «Смерш» («Смерть шпионам») и его органы на местах были созданы на базе особых отделов НКВД в апреле 1943 г. Аналогичная структура была создана в Наркомате ВМФ СССР) , часто необоснованно выдавались за лиц, якобы завербованных германской разведкой, а потому активно «разрабатывались» оперативными частями тюрем с целью выявления, какое задание было ими получено. К примеру, в тюрьме № 1 г. Вологды уже были определены заранее стандартные обвинения к подобным заключенным: переход линии фронта, чтобы снова влиться в ряды Красной армии и вести контрреволюционную агитацию среди бойцов за сдачу в плен. Разумеется, все агентурные материалы подтверждались следствием, арестованные признавали свою вину и сурово наказывались: их ожидал, как правило, расстрел, либо его смягченный вариант в виде 10 лет заключения с последующим поражением в правах на 5 лет (Архив УВД по Вологодской области. Ф. 8. Оп. 1. Д. 51. Л. 11; Д. 52. Л. 18об).

Как свидетельствуют источники, этот срок для большинства, получивших клеймо изменника Родины, становился «смертью в рассрочку». Подарив жизнь, Советское государство предоставляло им возможность искупить вину ударным лагерным трудом. А поскольку законодательство тех лет относило осужденных по любому из пунктов 58-й статьи к категории особо опасных государственных преступников, то в лагерях они направлялись на самые тяжелые работы. При существовавших нормах выработки и крайне плохом питании здоровья хватало ненадолго.

Просьбы о помиловании, как правило, отклонялись «в силу тяжести совершенных преступлений». К примеру, такую формулировку отказа на заявление о помиловании получил 12 марта 1947 года заключенный Опокского исправительно-трудового лагеря А. Данилов. Бывшему младшему лейтенанту (из числа окруженцев), осужденному по статье 58-1 п. «б», не помогла даже отличная характеристика, выданная администрацией лагерного участка. В ней, в частности, отмечалось его добросовестное отношение к труду, хорошее поведение в быту и отсутствие административных взысканий за все время пребывания в лагере. Заметим, что осужденный, отбывая здесь свой срок с 1944 года, работал молотобойцем и выполнял норму на 120 проц. Через год после отказа на просьбу «вернуть свободу и дать возможность встать в ряды свободного советского народа» он умер от туберкулеза легких.

Картина репрессивной деятельности советского правосудия в отношении изменников Родины будет не полной, если не упомянуть о том, что при осуждении по статье 58-1 п. «б» страдали не только они сами, но и их семьи. Например, 20 сентября 1943 года были заключены под стражу и этапированы из д. Кузьмо-Демьянское Мяксинского района в тюрьму № 4 г. Череповца колхозница О.Н. Лобашова вместе с тремя малолетними детьми. Они подлежали высылке в Коми АССР по делу мужа и отца, осужденного 28 ноября 1942 года военным трибуналом 55-й армии (55-я армия под командованием генерал-майора артиллерии В.П. Свиридова в этот период вела боевые действия на Ленинградском фронте. В конце декабря 1943 г. объединена с 67А) по ст. 58-1 п. «б». Этот красноармеец был обвинен в попытке перехода на сторону врага во время нахождения на передовой.

Бывшим военнослужащим, оказавшимся в годы войны в местах заключения на территории Вологодской области по 58-й статье, помимо «измены Родине» (58-1б) чаще других составов преступления инкриминировались также контрреволюционная агитация (58-10) и контрреволюционный саботаж (58-14). Судебные процессы по подобным делам проводились в закрытых заседаниях и не подлежали освещению в печати. Только показательные судебные процессы в отношении нацистских преступников и их пособников — изменников Родины находили отражение в центральных газетах. Местная пресса лишь перепечатывала эти материалы («О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников Родины из числа советских граждан и их пособников»: Указ Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 г)

В частности, в июле 1943 года на страницах «Красного Севера» широко освещался процесс по делу о зверствах немецко-фашистских захватчиков и их пособников на территории г. Краснодара и Краснодарского края. В числе обвиняемых был и бывший военнослужащий И.Ф. Котомцев, который после добровольной сдачи в плен поступил на службу в полицию, а затем в гестапо. За участие в карательных операциях он был приговорен к смертной казни через повешение (См.: Красный Север. 1943. 17 июля. С. 1; 21 июля. С. 2)

Следует отметить, что трудящиеся Вологодской области, как и страны в целом, «горячо одобряли приговоры военных трибуналов над немецкими извергами и предателями» (Красный Север. 1943. 22 декабря. С. 1).

Категорию осужденных за контрреволюционную агитацию попадали и те военнослужащие Красной армии, которые были уличены особыми отделами НКВД и «Смерш» в распространении так называемых пораженческих слухов, содержавших антисоветские высказывания. Эти слухи носили самый разнообразный характер, но большей частью касались положения дел на фронтах, экономического и военного потенциала СССР, отношения немцев к пленным красноармейцам и местному населению и т.п. Подобные крамольные мысли, случайно высказанные красноармейцами вслух при бдительных сослуживцах, сотрудниках госпиталей и других добровольных помощниках оперативных работников, оборачивались для них расплатой «по самому крупному счету». В военной обстановке предел наказания по статье 58-10 не ограничивался. И если в начале войны за контрреволюционную агитацию профашистского пораженческого характера в основном расстреливали, то позже стали направлять на 10 лет в лагеря.

Например, в мае 1943 года такой срок и последующее поражение в правах на 5 лет за «изменническую агитацию» получил боец А.И. Данилов, который после возращения из госпиталя в беседе со своими новыми сослуживцами «поделился воспоминаниями» о факте добровольного посещения с группой солдат блиндажа противника в сентябре 1941 года.

Неосторожное откровение стоило ему дорого. В августе 1943 года он умер от пеллагры в отдельном лагерном пункте № 9 Управления исправительно-трудовых лагерей и колоний по Вологодской области.

За бывшими красноармейцами, осужденными по 10 пункту 58-й статьи в бытность их на военной службе, в местах заключения следили особо бдительно, по крупицам собирая информацию об их антисоветских настроениях. Такие лица состояли на особом оперативном учете, на них заводились специальные агентурные дела.

Если компрометирующих материалов собиралось достаточно, то уже раз наказанных повторно привлекали к уголовной ответственности за так называемую контрреволюционную деятельность. Так что для большинства осужденных, получивших дополнительные сроки по 58-й статье в местах лишения свободы, снятие обвинения происходило посмертно. В то же время нельзя не отметить, что значительная часть агентурных дел оставалась нереализованной (Что касается дальнейшей судьбы нереализованных агентурных дел, то все они уничтожались по истечению пятилетнего срока хранения как «не представлявшие оперативной ценности»).

В ряде случаев оперативным работникам не удавалось набрать улик на новое следственное дело. Нередко разработки подозреваемых прекращались ввиду их смерти или этапирования в другие места заключения. К примеру, по причине смерти в конце ноября 1943 года было закрыто агентурное дело на бывшего бойца 29-й запасной строительной бригады И.М. Решетникова, осужденного военным трибуналом на 10 лет по статье 58-10, который якобы продолжал вести пораженческую контрреволюционную агитацию (Архив УВД по Вологодской области. Ф. 29. Оп. 2. Д. 125. Л. 238).

Условия военного времени не могли не отразиться на практике применения мер уголовного наказания. За отдельные виды преступлений предусматривалось ужесточение этих мер. Как свидетельствуют документы, в первый период войны за небрежное исполнение воинских приказов, дезертирство с передовой и т.п. красноармейцев в большинстве случаев судили не по статье Уголовного кодекса РСФСР 193 (воинские преступления), а по статье 58-14 (контрреволюционный саботаж). Не принималась во внимание реальная обстановка на фронте, а учитывались лишь отягчающие обстоятельства при совершении подобных преступлений. В результате осужденных, как правило, приговаривали к высшей мере наказания — расстрелу. Так, в марте 1942 года военный трибунал войск НКВД по Вологодской области вынес столь суровую кару по этой статье двум бывшим бойцам Красной армии — В.И. Фарутину и И.Д. Фомину (И.Д. Фарутин 12 января 1965 г. был реабилитирован Вологодским областным судом).

Необходимо отметить, что приговоры приводились в исполнение непосредственно в тюрьмах. Начиная со второй половины 1942 года количество расстрелов резко пошло на убыль, а судебные органы стали реже усматривать необходимость применения статьи 58-14 за сугубо воинские преступления и возвратились к довоенной практике их квалификации — по 193-й статье УК РСФСР.

Следует сказать, что в годы войны осужденные по 58-й статье из числа военнослужащих значительно повышали и без того высокий уровень смертности лагерного контингента на Вологодчине. Большая часть из них оказывалась за колючей проволокой физически и морально истощенными, с недолеченными ранами. Некоторые умирали еще в пути. Так, 29 апреля 1943 года в областном пересыльном пункте была зафиксирована смерть бывшего красноармейца 2-й резервной армии Р.Л. Геденрейха, осужденного в декабре 1942 года на 10 лет ИТЛ за контрреволюционную агитацию. Многие нашли свой последний приют на кладбищах лагерных пунктов и колоний спустя всего несколько месяцев после прибытия этапа.

К примеру, бывший военнослужащий И.И. Данилин, осужденный в декабре 1942 года военным трибуналом 54-й армии (54-я армия под командованием генерал-лейтенанта А.В. Сухомлина в декабре 1942 г. участвовала в боях на Волховском фронте, в Ленинградской битве 1941— 1944 гг.), умер 17 января 1943 года в стационаре отдельного лагерного пункта № 1 от дистрофии 2-й степени (Архив УВД по Вологодской области. Ф. 33. Оп. 1. Д. 2662. Л. 12).

Наибольшая смертность среди заключенных, судя по архивным документам, наблюдалась в 1942—1943 гг. Таким образом, нельзя не признать того факта, что довольно значительное число лиц, оказавшихся в годы войны, а также после победы в заключении, попали за колючую проволоку необоснованно, а лишь в силу специфики советского правосудия. Многие из них так и не дождались освобождения, хотя не являлись ни политическими противниками режима, ни военными преступниками.

Н.А. БЕЛОВА.

План

1. Введение………………………………………………………………………...3 2. Исправительная система в годы Великой Отечественной войны. Организация ИТЛ в условиях военного времени………………………………………….4

3. Исправительно-трудовые учреждения в послевоенные годы (1946-1969)…7

4. Трагедия ГУЛАГа в творчестве В. Шаламова………………………………14

5. Вологодский опыт по перевоспитанию осуждённых………………………16

6. Заключение…………………………………………………………………….21

7. Библиографический список…………………………………………………..23

Введение

Рассмотреть систему ИТУ в годы Великой Отечественной войны. Исправительно-трудовые учреждения в послевоенные годы (1946-1969).

Раскрыть режим исправительно-трудовых учреждений в военные годы;

Дать характеристику методов воздействия на осуждённых для их перевоспитания и становления на правильный путь;

Показать значение опыта приобретённого в военные годы для уголовно-исполнительной системы в настоящем.

Исправительная система в годы Великой Отечественной войны. Организация ИТЛ в условиях военного времени.

Начало войны показало, что плана перевода исправительно-трудовых учреждений на новый режим работы в условиях военного времени не оказалось. От руководства НКВД, ГУЛАГа посыпались на места распоряжения по радио, телефону, телеграфу: об изоляции заключённых, усилении охраны, изъятии репродукторов, запрещении выдавать газеты, прекращении свиданий, переписки с родственниками, увеличении рабочего времени до 10 часов и повышении нормы выработки на 20%, прекращении освобождения отдельных категорий заключённых, о сосредоточении особо опасного контингента в специальных лагерных пунктах и т.д.

По требованию командования на оборонительные работы широко привлекались заключённые, следовавшие пешим порядком вглубь страны. Для этих нужд ГУЛАГ передал 200 тыс. человек.

Война предоставила возможность лицам, осуждённым за прогулы, бытовые и должностные преступления, искупить вину перед обществом. В соответствии с указом ВПС СССР от 12 июля и 24 ноября 1941 года из мест лишения свободы были досрочно освобождены указанные категории заключённых с направлением лиц призывного возраста в Красную Армию.

Особыми условиями войны диктовалась необходимость приостановления освобождения из мест лишения свободы до окончания войны лиц, судимых за измену Родине, шпионаж, террористические акты, диверсии, активное участие в троцкистских и иных антипартийных группировках и бандитизм.

С самого начала военных действий в местах лишения свободы стали распространяться пораженческие настроения, активизировалась антисоветская агитация, проявлялись акты саботажа, оживилась деятельность отдельных групп осуждённых, направленная на подготовку вооружённых восстаний в лагерях. В 1941 году были выявлены подпольные организации в Ныробском, Нижне-Амурском, Сибирском, Унженском, Мурманском, Усть-Вымском, Красноярском и некоторых других ИТЛ.

Попытки создания повстанческих организаций не прекращались в 1941 и 1942 годах.

В целях пресечения подобных действий и укрепления дисциплины в лагерях и колониях в феврале 1942 года была введена «Инструкция о режиме содержания и охране заключённых в исправительно-трудовых лагерях и колониях НКВД СССР в военное время». Она наделяла оперативно-служебные наряды охраны правом в ряде случаев применять оружие без предупреждения (при побеге и преследовании заключённых. При нападении на администрацию и конвой). При открытом злостном сопротивлении заключённых охрана лагеря имела право после двукратного предупреждения применять оружие. Допускалось его применение при отказе заключённых приступить к работе. Неприменение оружия, когда к этому была вынуждена обстановка, влекло за собой судебную или административную ответственность, что открывало дорогу для произвола.

Основной задачей ГУЛАГа НКВД СССР в годы войны являлось укомплектование ИТЛ и ИТК заключёнными, занятыми на строительстве важнейших предприятий оборонного значения. Не менее важной задачей было сохранение их в качестве рабочей силы. В приказе НКВД СССР № 792/к – 1941 года предлагается принять меры по коренному улучшению жилищно-бытовых условий для заключённых, в особенности для положительно характеризующихся на производстве, упорядочению питания за счёт выдачи дополнительных пайков, улучшению работы пищеблоков, доставке горячей пищи заключённым в обеденный перерыв.

Приказом НКВД СССР № 0033-1943 года устанавливается:

Трёхдневный отдых в месяц и обязательное предоставление восьмичасового ежедневного отдыха для сна;

Обязательное ежедневное трёхразовое питание заключённых; - норма жилой площади на одного заключённого 2 кв. м., выделено индивидуальных спальных мест на нарах вагонного типа;

Обеспечение заключённых своевременной лечебной помощью и полной госпитализации всех заболевших, требующих коечного лечения и т.д.

Устанавливаются нормы выработки аналогичные соответствующим отраслям производства. Вводится оплата за простой вследствие неблагоприятных погодных условий, были введены перерывы для обогрева. Время, затрачиваемое на движение к объектам труда сверх трёх километров, включалось в рабочий день.

Решая задачу для улучшения работоспособности заключённых необходимо было изыскать возможности для улучшения их питания. Перед исправительно-трудовыми учреждениями выдвигается задача развития рыбного хозяйства, сбора дикорастущих ягод, грибов, трав.

Для повышения производительности труда осуждённых широко применялось трудовое соревнование, которое подкреплялось мерами материального и морального стимулирования отрядов, цехов, лагерных пунктов, бригад и отдельных осуждённых. Были приняты меры распространения на все категории заключённых права перевода части заработанных денег родственникам.

В трудные годы Великой Отечественной сотрудники исправительно-трудовых учреждений и заключённые внесли немалый вклад в общую Победу.

Для обеспечения внутреннего порядка в лагерях и колониях в 1943 году приказом НКВД СССР «Об организации внутренней надзирательной службы в исправительно-трудовых лагерях и колониях» НКВД «создаются специализированные службы внутреннего надзора, обеспечивающие круглосуточный надзор за заключёнными в жилых зонах и на производственных объектах».

Коренной перелом в войне в пользу СССР повлиял на количество антисоветских проявлений, на число привлекаемых к уголовной ответственности за контрреволюционные преступления. В то же время наметилась тенденция увеличения числа привлечённых к ответственности за уголовные преступления. Продолжается дальнейшее ужесточение мер уголовного наказания, принимаются законы, устанавливающие новые виды уголовной ответственности. По мере освобождения временно оккупированной немецко-фашистскими войсками территории органы НКГБ-НКВД СССР проводили работу по выявлению лиц, служивших в специальных воинских формированиях (власовцев), в полиции, пособничавших немецко-фашистским оккупантам. Эта категория граждан привлекалась к ответственности в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года, предусматривающим их содержание в лагерях для осуждённых на каторжные работы, созданных в составе ИТЛ, где они использовались на тяжёлых подземных работах в угольных шахтах, на добыче золота и олова.

За исключением особых категорий, освобождение заключённых происходило во все годы войны. Что касается амнистии, то впервые она проводилась по директиве НКВД и Прокуратуры СССР от 21 января 1945 года. Эта мера была распространена на женщин, имевших детей в возрасте до 7 лет.

Указ Президиума Верховного Совета СССР от 7 июля 1945 года оказал наибольшее влияние на динамику контингента. «Об амнистии в связи с победой над фашистской Германией», после чего количество заключённых в ИТК резко сократилось.

Советуем почитать

• Контрольная работа Материя
• Нормальное уравнение плоскости
• Пахотный угол Герои труда села пахотный угол до войны
• Закон Фатиха: в борьбе за власть все средства хороши