Когда обсуждают «Зимнюю Войну» СССР с Финляндией в 1939-1940 гг. и последующую войну в 1941-1944 гг. часть наших граждан просто исходят слюнями по поводу «демократической Финляндии», на которую напал «тоталитарный СССР». Дескать, в «демократической стране» все было лучше, чем в «Империи Зла». Давайте же посмотрим без прикрас, КАКОЙ РЕЖИМ установил для русских Карелии в 1941-1944 гг. бывший «русский офицер», маршал демократичной Финляндии Карл Густав Маннергейм. Которому некие депутаты Карелии хотели даже памятник поставить.В «знак примирения». Непонятно только с кем.

Давайте вспомним то, что сейчас уже, к сожалению, прочно забыто.

История

1 октября 1941 года после ожесточенных боев на петрозаводском направлении части 7-й советской армии оставили Петрозаводск. Согласно донесению политотдела армии одними из основных причин отступления явились отсутствие резервов, превосходство противника в артиллерии, минометах, автоматическом оружии. 1 октября в 4 часа 30 минут утра части финской Карельской армии вошли в Петрозаводск. В тот же день государственный флаг Финляндии был водружен над правительственным зданием.

На момент оккупации в Петрозаводске проживало около 5 тысяч человек населения. Еще свыше 14 тысяч жителей близлежащих районов было помещено в дальнейшем в концентрационные лагеря для мирного населения, расположенные в черте города. В оккупированном Петрозаводске, получившем название Aanislinna ("Онежская крепость"), утвердилась финская система правления, действовавшая около трех лет. Карельский фронт в годы войны был самым большим по протяженности, он действовал с осени 1941 до конца 1944 года, а его воины первыми открывали знаменитый Парад Победы на Красной площади в Москве.

21 июня 1944 года советские войска начали Свирско-петрозаводскую наступательную операцию с целью освобождения Южной Карелии, в том числе, столицы республики. С юга на город с боями продвигалась 7-я армия, с севера - 32-я армия. Успешное наступление наших войск заставило финское командование начать поспешный отход из Петрозаводска.

Утром 28 июня 1944 года группа десантников Онежской военной флотилии высадилась в районе Уйской губы, а затем в 11 часов 30 минут вошла в Петрозаводск. Лейтенант Н.Д.Капустин, командир катера, вошедшего в Петрозаводскую губу первым, так вспоминал об этом событии: "Мы видели горящие дома, пристань и другие сооружения. Улицы города хорошо просматривались, они были безлюдны. И вдруг мы увидели множество людей, которые бежали в сторону порта, к горящему пирсу. После некоторых колебаний мы решили, что это жители города бегут нам навстречу". 29 июня в Петрозаводск вошли передовые части 368-й и 313-й стрелковых дивизий.

«Демократический террор»

Вот что пишут об оккупации Карелии во время войны финны Юссила, Хентиля и Невакиви в книге "Политическая история Финляндии 1805-1995 гг." (русское издание 1998 г.): "Финны считали себя освободителями Восточной Карелии: казалось, наконец-то идея родства народов обретает реальное воплощение. Четвертая часть проживающих в Восточной Карелии (85 тысяч человек) не покинула родных мест (имеется ввиду - не ушла с Красной Армией). Большинство из них, однако, относилось к финнам в основном так же, как всегда относятся к оккупантам. Финны развернули среди соплеменников активную миссионерскую деятельность, опираясь главным образом на церковь и школу. Часть русского населения Восточной Карелии (около 20 тысяч человек) была отправлена в концентрационные лагеря, в которых питание было особенно плохим".

Сейчас в Карелии существует общественное движение бывших малолетних узников фашистских концлагерей.
Оно началось в Карелии с мая 1966 года, когда в газете был опубликован снимок военного корреспондента Галины Санько, сделанный ею в освобожденном Петрозаводске в июне 1944 года, где у колючей проволоки стоит группа детей, а на столе прикреплён щит с надписью: "Вход и выход, и разговор через проволоку запрещен под угрозой расстрела". Снимок стал широко известен, послужил символом узников концлагерей, был представлен на Нюрнбергском суде над военными преступниками как доказательство.

В Карелии первая встреча бывших узников финских концлагерей состоялась в сентябре 1989г. по просьбе Хельге Сеппяля - финского военного историка, бывшего солдата оккупационных войск в 1942 году в Петрозаводске, издавшего в Финляндии в 1989 году книгу "Финляндия - оккупант 1941-1944".

По словам директора НИИ Йохана Бекмана, работа Хельге Сеппяля необычна тем, что в ней прямо и чётко, на основе неопровержимых документов рассказывалось о деятельности финских оккупантов в Карелии в 1941-1944 г.г.: приведено тщательное описание расовой дискриминации, сведения о концентрационных лагерях для лиц славянской национальности. Эти лагеря на практике были лагерями смерти. Описаны жестокий режим содержания и наказаний, голод, высокая смертность. Работа Сеппяля однозначно доказала, что финская оккупация носила откровенно фашистский характер.

В концентрационных лагерях содержались как семьи, так и одинокие люди, выселенные из Заонежского и Кондопожского районов, Вознесенья и Подпорожья Ленинградской области, не говоря уж о городских жителях, не успевших эвакуироваться.

Все в оккупированной финнами Карелии действовало 17 концлагерей и «спецтюрем».

1. Центральная тюрьма п. Киндасово
2. Территориальная тюрьма Кестеньги
3. Концлагерь Киннасваара
4. Концлагерь Колвасярви (Куолоярви)
5. Лагеря для перемещённых лиц (1 ЦВА Восточная Карелия)
6. Концлагерь Абакумов—Бузянская
7. Концлагерь Хабаров—Клеева
8. Концлагерь Климанов—Лисинский
9. Концлагерь Ляпсин-Орехов
10. Концлагерь Орлов—Сименков
11. Концлагерь Семереков—Свиридов
12. Концлагерь Тахуилов—Звездин
13. Концлагерь Хепосуо
14. Концлагерь Паалу
15. Концлагерь Видлицы
16. Концлагерь Совхоза
17. Концлагерь Ильинское

Также существовали 7 концентрационных лагерей в Петрозаводске:

1. Концлагерь № 1, располагался на Кукковке (ныне — Старая Кукковка)
2. Концлагерь № 2, располагался в бывших домах Северной точки
3. Концлагерь № 3, располагался в бывших домах Лыжной фабрики
4. Концлагерь № 4, располагался в бывших домах Онегзавода
5. Концлагерь № 5, располагался в Железнодорожном посёлке (в годы войны — Красная Горка)
6. Концлагерь № 6, располагался на Перевалочной бирже
7. Концлагерь № 7, располагался на Перевалочной бирже

Аркадий Ярицын, Петрозаводск: "Много лет после освобождения, да и теперь ещё иногда, как только закрою глаза, вижу перед собой ряды колючей проволоки с часовыми на вышках. Передо мной проходят исхудалые лица женщин и измождённых мужчин, детей с потухшими глазами, одетых в тряпьё. Вижу страшную вывеску с предупреждением о расстреле. Из дома, что и сегодня стоит на улице Олонецкой в Петрозаводске, время от времени доносились страшные крики. Там истязали и пытали людей. Туда доставляли виновных в нарушении лагерного режима или тех, кого охранники считали таковыми по своему усмотрению. Новоявленные палачи, не считаясь с девической стыдливостью, не слыша детского плача, срывали со своих жертв одежду и избивали резиновыми плётками. Такому избиению мог подвергнуться каждый, ибо никто не мог предвидеть, к чему придерётся надзиратель".

Виктор Николаевич Волков привлекает цепкой своей памятью и поныне живущей обидой, болью не утихающей, не прощением тех, кто отнял у него три года детства: "Вот этот страшный дом. Улица Олонецкая, 2. Штаб лагеря - некоторые звали комендатурой. Тут наша колонна остановилась. Вышли начальники. Сделали перекличку. Волковы! Мой отец - на костылях, сестре Вале - 5 лет, мне - 8. Раечка у мамы на руках, ей один годик. Объявляют - нельзя выходить из лагеря, взрослые будут работать каждый день, продукты будут выдаваться раз в неделю. Каждая семья имеет право занять только одну комнату.

Пошли мы по улице Олонецкой, стали спрашивать, где есть жильё. Вышли на улицу Чапаева, увидели большой деревянный дом на пустыре. В том доме нашлась комнатка: три на три метра на пять человек.

Был декабрь 1941 года. Крики, гам, стоны, солдаты финские с винтовками. Вещи все отобрали, разрешили взять только то, что смогли унести в руках - одежду и одеяло. Назавтра погнали мать на разгрузку дров, на разборку кирпичных разбитых зданий. Однажды послали на переборку картошки…

Из продуктов главный продукт, конечно, была мука. Но это была не мука! Это была молотая белая бумага с добавкой муки. Хлеба, коржа из неё нельзя испечь, хоть ты удавись, не получалось. Мы варили эту муку, глотали серый клейстер, который щёлкал на зубах, прилипал к нёбу. Как мы ждали весну! Скорее бы увидеть, сорвать травинку, съесть. Когда трава пошла, её тут же всю съедали, огороды были голые, чёрная земля. Первой съедали крапиву, затем клевер.

От голода, от грязной травы началась дизентерия. В лагере появился врач Богоявленский. Его палка ходила по спинам тех, у кого плохо убран двор, грязно в уборной. Маму стали гонять на рытьё траншей. Рядом с кладбищем рыли, а затем возили туда мёртвых. Утром по лагерю едет телега-ящик, собирает умерших за ночь.

Летом парней, которым исполнилось 15-16 лет, финны отправили на лесозаготовки. Вернулись к зиме - кожа да кости. Многие после померли от чахотки...

Ленина Макеева, Петрозаводск: "Когда началась война, отец уверял нас, что долго она не продлится, и отправил семью в его родную деревню Шангостров, где жила его мать, моя бабушка. Но война туда пришла быстрее, чем в Петрозаводск. Мы пытались уйти от наступавшего противника и отправились в сторону Свири. Мне было пять с половиной лет, а братику Юре - три с половиной. Я вела его за руку. Мы ушли в лес. С нами шли и другие деревенские семьи. Кончилась еда. Некоторые из женщин пошли на брошенные колхозные поля накопать картошки. Но тут появились финские разведчики. Так мы оказались в плену.

Мама была беременной уже на последнем месяце и в деревне родила двойню девочек. А через некоторое время нас разместили в домах барачного типа, которые были уже обнесены колючей проволокой. Семья наша выросла. Нас было уже пятеро, и с нами из деревни приехали бабушка и дедушка. Поселили нас в комнате на 15 квадратных метрах, и было в ней пять семей. В общей сложности 21 человек. В условиях голода, холода, без медикаментов люди вымирали целыми семьями. Не обошло это горе и нас. Один за другим умерли бабушка и дедушка. Организм мамы тоже ослаб, и она заболела куриной слепотой и малокровием. Мои маленькие сестрички Галя и Нина, не получая даже материнского молока, тоже умерли. Мы с мамой остались вдвоём. И не знаю, что было бы с нами, если бы не девочка-подросток 14-летняя Римма Гуляева, ныне Иванова, родом из той же деревни Шангостров. Вместе с взрослыми она тоже выходила на работы. Благодаря своей сноровистости умела найти то у финнов, то среди местного населения что-нибудь съестного. И непременно делилась с нами.

Антонина Натарьева, Петрозаводск: "…В лагере каждую неделю - баня. Но необычная это была баня, и люди её боялись, словно огня. Её окрестили "прожаркой". От такой "прожарки" с густым настоем хлорки многие теряли сознание, в том числе и мы с Валей. Но раньше отведённого на помывку времени никто не имел права выйти из бани. Наши же лохмотья "прожаривались" в другом помещении, потом выкидывались на улицу. В толпе не так-то просто было найти свою одежду".

Дети в финском "лагере смерти"

Раиса Филиппова, пос. Элисенваара: "Когда мне исполнилось 11 лет, я с семьёй оказалась в 6-ом петрозаводском лагере на Перевалке. Чтобы не умереть с голода, приходилось проникать в город. У кухонь или солдатских казарм нам, детям, иногда что-либо перепадало. А в город проникали разными путями. Иногда пролезали через проволоку, а когда у ворот стоял добрый охранник - пропускал.

Невдалеке от леса находился финский госпиталь. Подойдём к окну и начнём просить хлебушка. Иногда солдаты бросали, а бывали случаи, когда над нами смеялись и вместо куска галеты бросали бог знает что.

Однажды мы возвращались из города в лагерь. Выпустил нас через ворота охранник, который особых препятствий не чинил. А вот когда мы вернулись обратно, на вахте стоял уже другой охранник, и он сдал нас в комендатуру. Нас отвели в сарай, где стояли длинные скамейки, положили на них и резиновыми плётками нанесли кому по 15, кому по 25 ударов. После такой порки матери нас на руках относили в бараки. Не выдержав голода и жестокостей лагерной жизни, некоторые из моих братьев и сестёр умерли. Другие - спустя годы…

Когда Александра Вострякова из Петрозаводска попросили рассказать о тех временах, он сказал: "Я глубоко взволнован, и нет особой охоты вспоминать лагерное прошлое. Но кое-что по просьбе расскажу.

Родом я из деревни Кут-Лахта Лодейнопольского района Ленинградской области. Из дома нас привезли в лагерь Ильинский 17 сентября 1941 года. Из вещей у нас было то, что на себе, а хлеба, как говорится, что в животе. Всё, что осталось в доме, взяли финны. А дома разобрали и увезли на сооружение землянок и укреплений. Скот отобрали для своего пользования.

Территория нашего лагеря была огорожена колючей проволокой. Охранялась патрулями, а на вышках по периметру стояли дозорные. Жило нас в комнате 16 человек. Клопы и тараканы не давали покоя. Когда в доме был покойник, появлялись крысы. Умирали многие, особенно в конце 1941 и в начале 1942 годов. Комната отапливалась дровами, а вечерами освещалась лучиной. Хлеба давали по 100 граммов в день и по 300 граммов картофеля. Сколько-то крупы. Одежда и обувь изнашивалась до такой степени, что люди ходили босыми и полураздетыми.

Годы детства для нас были не просто трудными, а мучительно-унизительными. Детей к работам привлекали с 12 лет и как могли, унижали. Красный Крест, может быть, кому-то и помогал, но наша семья, как и всё население барака, этой помощи не видела. И лишь когда немцы под Сталинградом потерпели сокрушительное поражение, отношение финнов к лагерникам несколько изменилось. После выхода из лагеря я весил 40 кг, когда потом призывали в армию - 58, а при увольнении - 78 кг…"

Жестокость за гранью безумия

Владимир Михайлов, Харьков: "Летом 1944 года наступавшие войска Маннергейма подвергли интенсивным бомбёжкам и артобстрелам железнодорожный мост через реку Свирь, в трёх километрах от которой стоял наш дом. Мы устремились в лес в юго-западном направлении от Подпорожья. Вырыли землянки. Ночью было хорошо видно зарево пылающего Подпорожья. Немцы нас заметили с самолётов по нашим кострам. Финские наступающие части вывели на дорогу, и повели в сторону станции. Так начался наш плен, который продолжался до лета 1944 года. Поначалу нас разместили в деревне Усланка на берегу всё той же Свири, где уже было немало таких беженцев, как и мы. А там уже распределяли по лагерям. Так, гостившие у нас тетя Вера из Ленинграда и её дочери Тамара шести лет и трёхлетняя Лариса попали в Ведлозеро. А мой друг Боря Ромашов при живых родителях оказался усыновлённым бездетной финкой. Мне всё же повезло: оказался с родителями в петрозаводском лагере №3. У меня имеется документ из военного архива Финляндии, в котором в графе "ближайшие родственники" стоит знак вопроса. Возможно, и я рассматривался лагерной администрацией в качестве кандидата на усыновление.

После освобождения на месте своего дома мы нашли пепелище. Я был свидетелем следов многочисленных зверств финских оккупантов. Спустя много лет после всех этих событий я решил провести некоторое историческое исследование, - чем обернулась оккупация для мирных жителей нашей республики, по злому року судьбы оказавшихся в концлагерях, тюрьмах и других местах принудительного содержания.

И вот что получилось. В шести петрозаводских лагерях 1941-1942 годов содержалось более 35 тысяч граждан, проживающих на территории Карелии и Ленинградской области(это только в Петрозаводске). Кроме того, подобные лагеря были и в районах Карелии - в Медвежьегорске, в пос. Ильинском Олонецкого района, в Кутижме и в Киндасово Пряжинского района, в Орзеге и в Вилге Прионежского, а также многие местные концентрационные пункты для содержания граждан перед отправкой их в лагеря. Возраст детей был разный. Дети с 15 лет отбирались у родителей и направлялись в трудовые лагеря, которых было немало на оккупированной территории Карелии.

Ущерб, нанесённый малолетним узникам оккупационным режимом, можно обозначить по таким категориям:

1. смертность, которая преследовала бывших малолетних узников в результате голода и холода и различных заболеваний без медицинской помощи, что сказалось на их здоровье в последующие годы
2. инвалидность
3. принудительный труд
4. разрушение семей
5. физические увечья
6. этническое неравноправие

Уровень смертности во всех шести петрозаводских концлагерях в этот период был необычайно высок. Он был даже выше, чем в немецких лагерях, где смертность достигала 10%, а в финских - 13,75%. Иными словами по жестокости своего режима финские «лагеря смерти» превосходили даже немецкие концлагеря. Нет, финны не устраивали массовых показательных расстрелов для устрашения русских, как это делали немцы. Они истребляли славянское население в «переселенческих лагерях» голодом, пытками, и рабским трудом - тихо и без лишнего шума.

В первоначальный период лагерной жизни люди вымирали целыми семьями. Только за один первый год число узников в лагере №5 сократилось на одну четверть. Если в 1941 году в этом лагере насчитывалось до 8000 человек, то к середине 1942 года было уже 6000 человек. За три года - наполовину. Ежедневно в каждом лагере умирало до 20-25 узников. Особенно высокая смертность была в Кутижемском лесном лагере.

В каждом лагере работала похоронная команда. Трупы складывали в сараях и отвозились на кладбище "Пески". В каждую траншею укладывалось до 40 трупов. Грудные дети умирали один за другим. Голод косил детей в первую очередь. Но и питьевая вода отпускалась по норме. Основной рацион заключённых состоял из баланды серой ржаной муки. Вместо хлеба выдавали, как правило, подпорченные галеты. И только работа Красного Креста, когда дело уже шло к освобождению, положение с питанием несколько улучшила.

Из-за отсутствия мыла и моющих средств для помывки в банях и стирки белья проводилась в принудительном порядке "прожарка" как самих людей, так и их одежды. Эта "прожарка" для многих, ослабших физически, становилась похлеще многих наказаний. Процедура с паром и карболкой при высокой температуре длилась 30-40 минут. Многие её не выдерживали и теряли сознание.

«Великая Суоми» до Урала и концлагеря для всех, кто не согласен

У заключённых широко проводился принудительный отбор крови. На этот счёт имелось немало показаний. Случаи насилия и издевательств над узниками были явлением повседневным. Так, управляющий хлебозаводом некий Рачкала за малейшую провинность сажал заключённых в чаны с холодной водой. Финский врач Колехмайнен вместо лечения нередко занимался истязанием людей. Бездетным финкам, мужья которых погибли в войну 1939-40 г.г., разрешалось усыновлять русских пленных детей.

Чаще других следовали наказания за самовольный выход за пределы лагеря. И поскольку эти требования нарушали именно дети и подростки, которых голод гнал в город в поисках пропитания, их тоже наказывали по всей строгости. Сажали в холодную будку, били резиновыми палками, нередко даже стреляли по ним. Многие дети были ранены и даже убиты. Лагерные охранники как могли, изощрялись в своих издевательствах. Так, лейтенант Салаваара во 2-ом лагере выгонял больных людей на работу с помощью избиений плетью.

Сержант Вейкко заставлял детей хлестать друг друга плёткой.

Развивая идеологию Великой Суоми до Урала, оккупанты планировали выселение славянского населения за административные границы территории, которая по их плану будет принадлежать Финляндии. На каждого узника была заведена личная карточка. В ней, наряду с другими данными, учитывалась и этническая принадлежность.

Узники делились на две основные категории:

1. карелы, финны (!!!), вепсы, ингерманландцы, эстонцы
2. русские, украинцы, белорусы…

Личные карточки на лиц первой категории практически не заводились. Как правило, в лагерях они не размещались, а просто находились на оккупированной территории, имея на руках соответствующие паспорта и карточки для повышенной нормы получения продуктов".

Галина Чапурина, Петрозаводск: "Мои две старшие сестры 14 и 17 лет умерли в лагере от истощения. Я же каким-то чудом выжила. Наверное, мне отдавали последние крохи и ценой своей жизни спасли мою. Впоследствии мама не раз вспоминала, как я постоянно просила есть. В заточении за колючей проволокой я оказалась трёхлетним ребёнком в петрозаводском 2-ом лагере.

К тому времени, когда над нашим городом засияло солнце свободы, мне уже было шесть лет, и я многое начинала понимать, и многое осталось в моей памяти…"

Сергей Кирилин, деревня Падмозеро в Заонежье: "Когда началась оккупация, мы жили в Заонежском районе в деревне Падмозеро. В апреле 1942 года нас выселили в деревню Онежены. Мать мою отправили на строительство дорог, а я всю войну оставался с дедом. Потом из Онежен нас переселили в Тявзию, затем в Палтегу, а в 1943 году в деревню Медные Ямы. Всё имущество у нас отняли, мы остались голые, босые и голодные. Ели траву, кору, разбавляя мукой, которую давали по 200 граммов наполовину с бумагой. Ходить по деревне было запрещено. Полиция избивала по любому поводу. В 1942 году меня зверски избил помощник земельной комендатуры в Палтеге известный изувер карел Хойяр. В 1943 году я подвергся избиению начальником полевого штаба Симолой в деревне Великая Нива. Симола был крайне жестокий человек. У них при себе всегда была резиновая плётка, которой они "угощали" нас с удовольствием. Вот так нам жилось, детям, - нынешним старикам…"

Гитлер и Маннергейм в 1942 г.

Анна Лукина, учительница Яндомозерской школы: "Мы собирали мох, сушили, толкли и делали лепёшки. Из берёзовых опилок варили кашу, из соломы пекли хлеб. Такая пища истощала организм, и люди умирали целыми семьями. Голодной смертью погибла семья Калининых из деревни Есины, умерли Николай Лукин, Андрей Стафеев, Андрей Фепонов и много других. Большинство жителей деревни Типиницы умерли от голода. Весной 1942 года смертность в Яндомозере была настолько великой, что не успевали выкапывать могилы. В деревне Усть-Яндома тела покойников долгое время лежали непогребёнными. Финны глумились над голодными. Когда истощённые люди приходили просить хлеба, они избивали их. Колхозника Чуркина финны поставили на пахоту. 12 дней он работал без куска хлеба, падая от истощения. "Дайте хоть немного рыбы", - попросил он у коменданта. Комендант Липасти рассвирепел. Он схватил человека за шиворот и выбросил со второго этажа. Затем сбежал сам с лестницы и избил лежащего до крови. Потом Чуркина отправили в концлагерь, где он и умер.

Виктор Петрович Вишневский, Петрозаводск: "Моя мать, Вишневская Клавдия Николаевна, была эвакуирована с сыном - моим старшим братом Вячеславом, в Заонежье. Я родился в концлагере в марте 1942 года. Я вместе с мамой и старшим братом находился в Космозеро в трудовом лагере Л-55, где мама работала на строительстве дорог. Было трудное время. Ели траву, кору разбавляли мукой, добавляли опилки и пекли такой "хлеб". Старший мой брат выжил, потому что мама кормила его и меня грудным молоком. Только вера в Победу помогла выжить нашей семье в то тяжёлое время".

Наиболее остро стоит проблема непризнания Российским фондом "Взаимопонимание и примирение" претендентов на выплату компенсации за пребывание в концлагерях от Германского фонда "Память, Ответственность и Будущее" бывших узников финских концлагерей, созданных на оккупированной территории Карелии союзницей фашисткой Германии - Финляндией. На обращение к Президенту России пока нет ответа. Союз обращался к Президенту Финляндии госпоже Тарье Халонен, но получил отказ в выплате компенсации со ссылкой на мирный договор 1947 года, в котором нет требований СССР о выплате компенсаций гражданам, пострадавшим от Финляндии .

…Возчик гробов А.Коломенский д елал записи, увозя умерших: "В месяц их было от 80 до 170. За семь месяцев с мая по октябрь 1942 года из одного 5-ого лагеря было вывезено 1015 покойников, а за год около 2000. А таких лагерей в Петрозаводске было шесть. В Кутижме, где узники работали на лесозаготовках по три месяца, смертность была особенно высока. За 5 месяцев 1941-1942 годов из 600 человек в лагеря Петрозаводска вернулись 149 человек…"

Вот что пишет в книге "Трагическое Заонежье", также вышедшей в год 60-летия Победы в Карелии, Василий Лукьянов: "Нам, славянам, только в Петрозаводске режим Маннергейма "обеспечил" 30 тысяч мест в концлагерях и 16 тысяч могил на кладбище только в Песках. Вдумайтесь, 16 тысяч мужчин и женщин! Всего в Карелии погибло от голода, холода, болезней и финского террора несколько десятков тысяч гражданского населения.

Финские части СС "Викинг" возвращаются из России домой в Финляндию

Сколько русских, карел, и граждан других национальностей погибло в финских «лагерях смерти» сейчас точно не знает никто. Никаких серьезных исследований этого вопроса не проводилось. Возможно, речь идет о 50-60 тысяч человек. Однако учитывая более высокую смертность в финских лагерях, чем в немецких, эта цифра может быть значительно больше. Но меня волнует не только это. Возмущает позиция некоторых граждан, готовых оплевать свою же страну и просто расцеловывать «несчастных финнов», начисто забыв, ЧТО эти «несчастные финны» делали в России. Причем не помешали фашистским методам ни «парламент Финляндии», ни «финская демократия» с многочисленными партиями. Руководство Финляндии все знало. Маннергейм лично посещал концлагеря для русских. И одобрял все что происходит.
До какой же степени умственного маразма нужно докатиться, чтобы все это ЗАБЫТЬ, и всерьез поднимать вопрос об установке памятника Маннергейму, а что еще более мерзко - 14 июня 2007 года к 140-летию со дня рождения К. Г. Маннергейма в Санкт-Петербурге установили бюст «Кавалергард Маннергейм»(скульптор Айдын Алиев) и открыта экспозиция, посвященная его жизни и деятельности (Шпалерная улица , дом 41, гостиница «Маршал») - оккупанту России, палачу и убийце десятков тысяч человек. Еще более удивительно видеть как Путин и Медведев возлагают цветы к его могиле. Кому? Кто ненавидел Россию и русских как таковых и убивал наших дедов и прадедов? Почему тогда Путину и Медведеву цветы к могиле Гитлера не возложить? Чем Гитлер хуже Маннергейма? Возмущают и откровенно наглые «претензии» части финнов на «утраченные территории». Свои черные дела там быстро «забыли». Зато «преступления России» обличать - хлебом не корми

Но мы это должны помнить. Помнить всегда.

Оккупированная Карелия в 1941 - 1944 гг.

В начале октября 1941 г. финские войска оккупировали территорию СССР, ранее не входившую в состав Финляндии. В финских источниках она называется Восточной Карелией (Itä-Karjala ). Включение этих земель в состав финского государства являлось реализацией плана по созданию «Великой Финляндии», куда должны были войти все народы финской группы (карелы, ингерманландцы, вепсы, ижорцы, эстонцы и коми), проживающие на севере и северо-западе России. Оккупанты переименовали столицу Карелии Петрозаводск в Äänislinna . Присоединенную к Финляндии Восточную Карелию планировалось превратить в территорию, заселенную только народами финской группы, а русских и представителей других не финно-язычных народов, считавшихся мигрантами, предполагалось в перспективе выселить в захваченные Германией другие регионы СССР.

В июне - сентябре 1941 г. из Восточной Карелии эвакуировались в советский тыл около 500 000 человек (в основном русские). Большинство промышленных предприятий, имущество колхозов и совхозов удалось эвакуировать в тыловые районы страны. В прифронтовой зоне были созданы базы, с которых советские партизаны с декабря 1941 г. и в течение 1942 - 1944 гг. совершали рейды через линию фронта в тыл финских войск.

10 июля 1941 г. финское командование издало приказ о развертывании пропагандистской работы среди карельского населения, где основной акцент делался на формировании антирусских настроений. По отношению к русским повсеместно стали применять не обычное «веняляйнен» (venäläinen ), а уничижительное прозвище «рюсся» (ryssä ).

Система управления оккупированной территорией начала складываться с 15 июля 1941 г. Ее возглавил подполковник Вайно Котилайнен (Väinö Aleksanteri Kotilainen ). Он обратился к населению Восточной Карелии и объявил, что принял на себя руководство оккупированной территорией и что с этого времени каждый ее житель обязан выполнять требования финских военных властей. В перечне требований (из 8 пунктов) местным жителям запрещалось иметь любое оружие и радиоаппаратуру, находиться на улице ночью (с 21 часа вечера до 6 часов утра), присваивать или портить оставшееся государственное (колхозное) имущество, хранить или распространять политические книги. Гражданскому населению предлагалось продолжить свою обычную работу и предоставить опись имущества, а оставшимся советским солдатам немедленно сдаться в плен. За нарушение данных требований грозили разного рода наказания, вплоть до смертной казни.

Центральный аппарат оккупационной администрации представляли финские офицеры и чиновники. На должности поселковых старост и полицейских комендантов назначались местные жители - карелы.

Обеспечением продуктами питания занималось монопольное объединение акционерное общество «Vienan- Aunuksen kauppaosakeyhtiö (Vako Oy )» («Торговая компания «Беломорск - Олонец (Вако)»). Первый магазин был открыт 17 сентября 1941 г. в Видлицах. Затем магазины открыли в Колатсельге, Кинелахте и других населенных пунктах Восточной Карелии. К концу года было уже 65 торговых точек, из которых 47 - магазины. К началу 1944 г. объединение имело 94 магазина (в том числе три книжных), 54 ресторана и кафе, а также прочие предприятия: пекарни, мясопункты, цеха освежающих напитков, мельницы и т.д. В «Vako Oy » работало 460 финнов и 770 человек местного населения, из которых 297 были русские.

Наряду с продажей товаров объединение закупало у местного населения ветошь, шкуры, пушнину, ягоды, грибы, рыбу и дичь.

За 1941 - 1943 гг. объем продаж товаров фирмой «Vako Oy » вырос с 17 млн. финских марок до 297 млн.

С августа 1941 г. стала выходить газета «V apaa Kareliya » («Свободная Карелия»). К 1943 г. ее тираж составил 11 700 экземпляров.

14 августа 1941 г. финское командование издало приказ о роспуске колхозов и разделе их земельного фонда между крестьянами. Однако на практике многие колхозы и совхозы были сохранены под названием «общественные хозяйства» и «государственные хозяйства». К концу 1941 г. на оккупированной территории Карелии существовало 591 коллективное хозяйство

15 августа в составе управления Северного фронта был сформирован штаб партизанского движения в Карелии, куда вошли 15 отрядов (1770 человек).

В течение двух недель после захвата Петрозаводска (т.е. с 1 по 14 октября) вопросы здравоохранения решались с помощью финской армии. В середине октября 1941 г. на средства, выделенные Красным Крестом, была открыта больница для гражданских лиц, в которой могли проходить лечение только жители города, относящиеся к народам, родственным финнам.

В ноябре 1941 г. в Петрозаводске финским командованием была открыта разведшкола, куда набирали курсантов из числа советских военнопленных, находившихся в лагерях Финляндии. Преподаватели набирались из числа советских военнопленных - офицеров РККА и русских белоэмигрантов. В их задачи входила разведывательная и диверсионная деятельность в тылу Карельского и Ленинградского фронтов, а также в Архангельской, Мурманской и Вологодской областях. К 1944 г. в ней было подготовлено более 300 агентов, которые провели ряд диверсий на Мурманской и Обозерской железных дорогах, а также на советском побережье Ладожского озера и Финского залива.
Еще одна финская разведшкола для советских военнопленных была создана в Медвежьегорске.

В середине ноября 1941 г.в Петрозаводске был открыт медицинский пункт для русских. При нем действовало родильное отделение. Весь медперсонал был русским.

В конце ноября 1941 г. на оккупированной территории открыли 46 карело-финских школ, в которых обучалось 4823 ученика. Языком преподавания стал финский язык, что вызвало затруднения в обучении учащихся карелов и вепсов. В них работали 136 учителей, из которых только шесть были русскими. Для подготовки педагогических кадров были организованы подготовительные курсы при Хельсинкском университете. К концу 1941 г. в Восточной Карелии работали 53 карело-финские школы, в которых находились 151 учитель и 4540 учеников.

Карельские дети идут с финскими флажками в финскую школу в Петрозаводске. Зима 1941 г.

27 ноября 1941 г. в составе Карельского фронта была создана партизанская бригада под командованием Тидена, куда вошли девять отрядов общей численностью 1140 человек.

24 января 1942 г. маршал Маннергейм издал указ, по которому земельной собственностью на оккупированной территории могли пользоваться исключительно финны и родственные им народы.

В начале 1942 г. при помощи финских мастеров и 40 рабочих-карел в Петрозаводске был запущен хлебозавод, где ежедневно выпекали 25 000 - 30 000 кг хлеба.

Также в Липери было открыто сельскохозяйственное училище, которое до лета 1944 г. выпустило 80 специалистов-аграриев.

С этого же периода некоторые выпускники карело-финских школ получили право поступать на обучение в высшие учебные заведения Финляндии. Однако из-за слабого знания финского языка данным правом смогли воспользоваться лишь единицы.

С первых дней оккупации финские власти начали проводить по отношению к местному политику сегрегации. Все жители Восточной Карелии были разделены на две группы - «родственные народы» (чуть более 36 000 человек) и остальные (67 000 человек). В последнюю категорию вошли русские (около 47% населения), а также украинцы, белорусы, поляки и татары. Принадлежность к той или иной группе влияла на зарплату, распределение продовольствия и свободу передвижения. Финские власти создали сложную систему разделения населения по оплате труда. Были две основные категории оплаты: для финнов и для местного населения, которое также делилось на две разные группы: «родственные» и остальные. Каждая из этих групп по оплате труда делилась на мужчин, женщин и детей. Дальнейшее разделение происходило еще почти на 20 разных по оплате труда категорий. Первые нормы были такими: финнам и карелам выдавали на день 300 гр. муки и 400 гр. сахара в месяц. На основании сегрегации русским выдавали в день по 200 гр. муки и 250 гр. сахара в месяц. Не зависимо от национальности работающие получали в день добавку по 150 гр. хлеба.

Русские рабочие под присмотром финского полицейского. Петрозаводск, декабрь 1941 г.

15 июня 1942 г. руководителем финской военной администрации в Восточной Карелии стал полковник Йохан Виктор Араюри (Johan Viktor Arajuuri ).

С октября 1942 г. карелы и русские начали получать одинаковые нормы зерновых продуктов, которые колебались в зависимости от возраста и трудоспособности человека от 4,5 до 15 кг в месяц. В дополнение к основным продуктам питания карелам каждый второй месяц выдавали по 250 гр. эрзац-кофе, 250 гр. гороха, 500 гр. мармелада, а также каждый 3-й месяц 125 гр. мыла и ежемесячно по 8 пачек табака.

Финские оккупационные власти, стремясь предупредить формирование среди русского населения партизанского движения, пошли на создание системы концентрационных лагерей, куда сначала заключались бывшие советские и партийные работники, активисты, а также члены семей данных категорий. Затем в лагеря направлялись все, кто каким-либо способом выказывал нелояльность оккупационному режиму, включая как сопротивление политического характера, так и уголовные преступления. У заключенных в лагерь лиц конфисковалось все имущество. Заключенные были помечены красными нарукавными нашивками шириной около 5 см.

Финский конвоир ведет колонну заключенных на уборку улиц Петрозаводска. 1942 г.

Первый концентрационный лагерь для гражданских лиц был создан 24 октября 1941 г. в Петрозаводске. Заключенные лагерей (с 14 лет) использовались на различных работах, в основном на лесозаготовках, так как экономическая политика финских оккупационных властей была направлена на интенсивную заготовку карельского леса и вывоз его в Финляндию.

В лагерях за нарушение режима, плохую работу и иные проступки практиковались публичные телесные наказания. Телесные наказания женщин официально были запрещены. Неповиновение и попытки к бегству пресекались самым строгим образом, вплоть до применения оружия.

Русские женщины из концлагеря на работах. Петрозаводск, 1942 г.

C весны 1942 г. православным священникам разрешили проводить обряды в концентрационных лагерях.

Всего в 1941 - 1944 гг. в Восточной Карелии финскими оккупационными властями было создано 9 концентрационных лагерей, через которые прошли около 24 000 человек (27% населения). За эти годы в концентрационных лагерях погибло около 4000 человек.

Финский концлагерь для русских в Петрозаводске.

Осенью 1942 г. в Петрозаводске открылся противотуберкулезный диспансер на 60 коек, который был рассчитан исключительно на финнов и «родственные народы».

В 1943 г. на оккупированные Финляндией территории из германской зоны оккупации в Ленинградской области были переселены 63 000 ингерманландцев, на которых распространились права «родственных народов».

С июня 1943 г. Петрозаводскую разведшколу возглавил бывший командир 2-го батальона 268-го стрелкового полка РККА Александр Владимирович Владиславлев.

19 августа 1943 г. руководителем финской военной администрации стал полковник Олли Палохаймо (Olli Paloheimo ).

С осени 1943 г. финские оккупационные власти позволили отрыть русские школы. Учителями работали 72 педагога, получившие образование в СССР, учеников было 2395 человек. К 20 июня 1944 г. насчитывалось 15 русских школ, в которых было 87 учителей и 3000 учеников.

С этого периода также начал оплачиваться труд заключенных в концентрационных лагерях - от 3 до 7 финских марок в день.

Также русские крестьяне получили право арендования земельных участков. Земельная собственность была по-прежнему закреплена за финнами и карелами.

В ноябре 1943 г. Петрозаводская разведшкола была переведена на территорию Финляндии.

В конце 1943 г. в Заонежье началось строительство и улучшение автомобильных дорог общей протяженностью более 200 км.

С 1944 г. расценка для заключенных концентрационных лагерей была повышена до 20 финских марок в день. Необходимо отметить, что в то же время вольнонаемные рабочие-финны получали от 14 до 20 финских марок в час, рабочие-карелы - 10 марок и рабочие-русские 7 марок.

С начала 1944 г. русские крестьяне получили право на бесплатное владение земельными участками.

21 марта 1944 г. началась эвакуация финского населения из Восточной Карелии. Отсюда во внутренние районы Финляндии эвакуировалось около 3000 бывших советских граждан.

Беженцы из Восточной Карелии. Лето 1944 г.

К лету 1944 г. советские партизаны в Восточной Карелии подорвали 31 эшелон, 151 мост, 314 автомашин и 78 складов. В партизанском движении на территории Карелии участвовало 5101 человек, из них погибло 1472 человека.

9 августа 1944 г. войска Карельского фронта в ходе наступления вышли на рубеж Кудамгуба - Куолисма - Питкяранта. Финские войска были вытеснены с большей части Восточной Карелии.

4 сентября 1944 г. правительство Финляндии сделало заявление по радио, что принимает советские предварительные условия и прекращает военные действия на всем фронте.

5 сентября Красная армия прекратила обстрел финских позиций. Советско-финляндская война 1941 - 1944 гг. завершилась.

После окончания войны руководитель Контрольной комиссии Андрей Александрович Жданов передал 19 октября 1944 г. премьер-министру Финляндии Урхо Кастрену (Urho Jonas Castr en ) список, где значился 61 человек, которых необходимо было задержать за военные преступления. По данному списку задержали 39 человек, из которых почти все служили в Восточной Карелии.

По списку, переданному Ждановым, с октября 1944 г. по декабрь 1947 г. было задержано 45 человек, из которых 30 были освобождены за отсутствием вины, 14 наказаны лишением свободы и один - штрафом.

Веригин С. Г. Карелия в годы военных испытаний. Политическое и социально-экономическое положение Советской Карелии в годы Второй мировой войны 1939 - 1940 гг. Петрозаводск, 2009.
Веригин С. Г., Лайдинен Э.П., Чумаков Г.В. СССР и Финляндия в 1941 - 1944 годах: неизученные аспекты военного противостояния // Журнал «Российская история», 2009. № 3. С. 90 - 103.

Куломаа Ю. Финская оккупация Петрозаводска, 1941 - 1944. Петрозаводск, 2006.

Mikkola М. Menetetty lapsuus. Suomalaismiehitt"jien vankeudessa 1941 - 1944. Helsinki, 2004.

Сеппяля Х. Финляндия как оккупант в 1941-1944 гг. // Журнала «Север». 1995 г. №№ 4, 5, 6.

Отношения СССР и Финляндии в 1920-30-ых годах были напряжёнными. Советско-финская (Зимняя) война 1939-1940 годов стала ключевым событием, подтолкнувшим правительство Финляндии к союзу c Германией. Идея возвращения потерянных территорий получила большое распространение в общественном мнении Финляндии. Креп интерес и к территориям, ранее Финляндии не принадлежащим. Таковой являлась Восточная Карелия. Появился ряд исследований, в которых доказывалась близость этого региона к культуре Финляндии. Таким образом, военная экспансия Финляндии имела цель не только вернуть отторгнутые территории, но и захватить новые.

Начало Великой Отечественной войны дало возможность Финляндии реализовать эти планы. Совместно с Германией финны перешли границы СССР на севере, оккупировав большую часть Карело-Финской ССР.

На захваченных территориях финны перешли к внедрению своей административной системы. Созданное приказом маршала Маннергейма Военное управление Восточной Карелии (ВУВК) было главным органом в этой системе. Его руководителем стал подполковник Котилайнен. Он выпустил распоряжение, которое обязывало всех местных жителей выполнять приказы финской администрации. Появился перечень требований для населения, который провозглашал ряд запретов. В их число входили запреты на оружие и радиоаппаратуру, нахождение в ночное время суток на улице, присваивание или порчу государственного имущества, хранение и распространение политических книг. Советские солдаты, должны были сложить оружие и сдаться в плен. Жителям предписывалось описать своё имущество и вернуться к занятию повседневной работой.

Административно-территориальное устройство захваченных земель также подверглось изменению. Вместо прежних образований появились три крупных округа: Олонецкий, Масельгский и Беломорский. Округа состояли из более мелких единиц – районов, которые в свою очередь делились на участки. Для управления участками назначались коменданты. Они осуществляли административное, хозяйственное и военное и руководство участками. Крупными деревнями управляли уполномоченные Военного управления с помощниками-старостами. Кандидатуры на низовые управленческие должности (поселковых комендантов и сельских старост) выбирались из числа местных жителей.

В крупных населённых пунктах были созданы полицейские участки. Полицейские следили за соблюдением норм и порядков, установленных властями. К нарушителям порядка применялись различные карательные санкции, в том числе и расстрел. Около трети местного населения было перемещено в специальные лагеря. Их узники содержались в плохих условиях, что привело к гибели 14 тысяч человек.

Всё население оккупированных территорий делилось на две группы. К первой группе относились представители «национального» населения, куда входили близкие финнам народности. Ко второй группе, «ненациональному» населению, принадлежали все остальные жители Карелии. Первая группа находилась в более привилегированном положении по отношению ко второй. «Национальному» населению отдавался приоритет в обеспечении материальными благами.

Пропаганда на оккупированных территориях

Оккупационная администрация уделяла большое внимание просветительским мероприятиям для «национального» населения. Их задачей, помимо просветительства местного населения, являлось и формирование взглядов на историческую роль финнов и их сопротивление экспансии России по отношению к Финляндии. Помимо этого, подчёркивалась близость коренных народов Карелии к культуре Финляндии и работа финской администрации на их благо. Пропагандистская работа проводилась через газеты и радио. Самыми крупными из них были газета «Свободная Карелия» и радио Олонца. Финские пропагандисты доказывали несправедливость, того что Восточная Карелия входит в состав России, утверждая, что это земля должна принадлежать карелам. О коренном населении рассказывалось в доброжелательном ключе, подчёркивались их положительные качества. Новости проходили через отдел цензуры и публиковались только после его одобрения. Школьные предметы преподавались на финском языке. Приоритетными предметами стали такие гуманитарные науки как история, религия, география и финский язык. Другой вопросом, которому уделялось внимание финских властей, было изменение топонимики и личных фамилий и имён жителей. Распоряжением ВУВК населённые пункты предписывалось преобразовать по единому образцу.

Последствия финской оккупации

Конец оккупации был положен летом 1944 года в ходе Свирско-Петрозаводской операции. 21 июня войска Карельского фронта перешли в наступление. 9 августа большая часть Карелии была освобождена. Военные действия и оккупация нанесли большой ущерб Карело-Финской ССР. Оказалось разрушено множество предприятий и населённых пунктов, сократилось количество население. Оккупация отрицательно сказалась на сельском и лесном хозяйстве. Преодоление этих последствий требовало больших сил от жителей Карелии.

Всем нам хорошо известны различные места боевых действий Великой Отечественной войны — Смоленск, Ленинград, Ростов, Сталинград, Севастополь. Но тема Карельского фронта как-то всегда оставалась подзабытой. А ведь половина Карелии (тогдашней Карело-финской ССР), включая Петрозаводск, была оккупирована финскими войсками, союзными немцам. В 1941 году Финляндия выступила против СССР в стане союзников нацистской Германии. Причин, побудивших финское руководство к такому шагу, было несколько. Это и жажда реванша за Советско-финскую (Зимнюю) войну 1939-1940 годов, и ведущий своё начало с 1918 года антисоветский настрой финской политической элиты вкупе с намерением присоединить Карелию к Финляндии, и, наконец, боязнь попасть под немецкую оккупацию, угроза которой появилась в апреле 1940 года, когда немецкие войска оккупировали Норвегию и вышли к финской границе.

Итак, в Карелии финские войска действовали самостоятельно, участвуя в реализации плана "Барбаросса", в июне-сентябре 1941 года финны вновь заняли принадлежавшие им до 1940 года Карельский перешеек и Северное Приладожье, а затем перешли старую границу, замкнув на Карельском перешейке блокаду Ленинграда с севера, а в Восточной Карелии продвигаясь к Мурманской железной дороге и Онежскому озеру. Одновременно с этим часть аэродромов в Северной Финляндии была предоставлена самолётам Люфтваффе, которые бомбили Мурманск и советские порты на Кольском полуострове.

2. 2 октября 1941 года Петрозаводск в результате боёв был оккупирован финской Карельской армией (Karjalan armeija) :

3. Финский солдат водружает флаг над вокзалом:

5. Вскоре город был переименован финнами в Яянислинна (Äänislinna), что переводится с финского как "Город на Онего". На самом деле, приведённая русская транскрипция не вполне верна, так как звука, соответствующего финской букве Ä, в русском языке нету.

6. В зданиях присутственных мест на площади Ленина разместилась оккупационная администрация:

7. А в деревянных зданиях слева размещалась оккупационная военная комендатура:

8. Финские солдаты на фоне памятника Ленину:

9. А самого Ильича финны свергли и поставили на его месте пушку:

10. Вид города сверху:

11. В Петрозаводске и на прилегающих территориях во время оккупации действовало 10 концентрационных лагерей, первый из которых был открыт 14 октября 1941 года.

В концлагеря помещалось преимущественно русское население, которое, как "неродственное", было значительно ущемлено в правах по сравнению с финно-угорским, и, по распоряжению главнокомандующего финскими войсками К. Г. Маннергейма, впоследствии должно было быть выслано в немецкую зону оккупации. За годы финской оккупации Карелии через концлагеря прошло около 30 тысяч человек, а смертность в концлагерях составляла в среднем около 10%, то есть в финской зоне оккупации условия были лишь немногим лучше, чем в немецкой.

12. Дети-узники петрозаводского концлагеря. Это фото было сделано в 1944 году после освобождения города и представлялось как доказательство на Нюрнбергском процессе.

13. Финские солдаты на фоне здания Совмина:

14. Ворота педучилища, в здании которого оккупационными властями была устроена финская школа:

15. Финны на улице Дзержинского:

Надо сказать, что в деле союза с Гитлером Маннергейм был осторожен и старался выполнять не все его требования, так как понимал, что Советский Союз ещё может и победить, и в этом случае за союзническую верность Гитлеру ему и Финляндии ничего хорошего не будет.

Летом 1944 года началась Выборгско-Петрозаводская наступательная операция. 20 июня Красная армия взяла Выборг, а на следующий день перешла в наступление в Восточной Карелии, где начала теснить войска финской Олонецкой группы (Aunuksen ryhmä) . Финны отступали в некоторых местах без боя, и 28 июня 1944 года части Красной армии освободили Петрозаводск. К концу августа финские войска полностью отступили за линию границы.

16. Советские офицеры в Петрозаводске после его освобождения. Фото на фоне Александро-Невского собора:

С этого момента в Карелии снова наступил мир.

http://communitarian.ru/novosti/kino/finskiy_mulfilm_o_krovavom_pederaste_mannergeyme_20062016/

Финский мульфильм о кровавом педерасте Маннергейме

Кому соорудили капище на стене военного училища глава администрации президента и министр культуры...

В Финляндии появился новый мультипликационный фильм. Что в этом удивительного? А то, что его автор - известный финский режиссер-мультипликатор Катарийна Лилльквист - попала под лавину писем и телефонных звонков с угрозами расправы. Дело дошло до вмешательства полиции. И все это происходит не в какой-то «горячей» южной стране, а в по-северному сдержанной Суоми.

Лилльквист посмела посягнуть на святое, чуть ли не на икону - национального героя Финляндии маршала Карла Маннергейма , который благодаря многолетним усилиям местных мифотворцев превратился по сути в финского Прометея .

В фокусе внимания режиссера оказались те стороны жизни легендарного маршала, о которых вслух не принято говорить, а именно: его гомосексуальность и неоправданная жестокость во время гражданской войны в Финляндии в 1918 году.

Кукольный мультфильм - наполовину реалистичный, наполовину фантастический - называется «Уральская бабочка». «Бабочка» - это юноша, которого Маннергейму привезли из-за Урала, и который стал одновременно его слугой и любовником. Когда в Финляндии вспыхнула гражданская война, Маннергейм во главе «белых» войск отправился со своей «бабочкой» усмирять «красных», то есть спасать государство.

Мультфильм основан на реальных событиях, происходивших в 1918 году в окрестностях Тампере. Там шли ожесточенные бои между «белыми» и «красными» финнами. Подавляя выступления «красных», многих из которых сгноили в концентрационных лагерях, Маннергейм отдавал приказы о массовом уничтожении военнопленных и гражданских лиц

При этом его отряды перебили и много белых офицеров, простых горожан, женщин и детей, которые не имели никого отношения к "красным" - их убивали только потому, что они были русскими. Специально для тех, кто по незнанию (или по заданию) защищает "русского офицера" Маннергейма, якобы, "с честью воевавшего за белых против красных":

Егеря составляли ядро армии «русского генерала» Маннергейма. Это были финны, прошедшие подготовку в Германии и воевали в Первую мировую против русских. Яростных русофобов возглавил "военный пенсионер" К.Г. Маннергейм. (Очень любят с придыханием говорить, что «русский он знал лучше, чем финский»).

Чем же отметились его любимцы в Гражданскую?

Войдя в город Выборг 28-29 апреля 1918 года после отхода красной финской гвардии, егерские батальоны устроили в городе «чистку». Убивали красных и белых, военных и гражданских, взрослых и детей. Но в первую очередь - убивали русских.

Швед Ларс Вестерлунд выпустил книгу-исследование этого феномена «Мы ждали вас как освободителей, а вы принесли нам смерть.. .». Её надо давать читать курсантам училища перед заступлением на пост у мемориальной доски, что водрузили вчера власти на Захарьевской, 22 с целью расколоть общество и плюнуть в Историю.

Приведу несколько отрывков из этой работы.

Из записи от 2 и 3 мая в дневнике барона Пауля Эрнста Георга Николаи , владельца имения Монрепо:

«… Мадам Наумова пришла попросить сертификат для своего мужа. Ее сын, 16-летний мальчик, был схвачен и расстрелян в первый день, без всякой причины. Я думаю, услышали, что он говорит по-русски! Все русские названия улиц должны быть сняты в течение 48 часов. Это кажется идиотизмом в городе с таким большим русским населением».

Проводились как массовые расстрелы, так и и убийства во дворах.

Петербургская газета «Дело народа» писала о расстрелах в Выборгском замке. Согласно статье, 150 русских спрятались в находящихся напротив замка укреплениях. Всех их отвели в замок, где мужчин отделили от женщин. После этого мужчин поделили на группы по 20 человек и расстреляли во дворе замка. Среди расстреляных был и неизвестный полковник. Жены и матери смотрели на расстрел из окон и в ужасе от увиденного, некоторые из них сошли с ума.

Выборгский архитектор Виетти Нюканен рассказывал, как 29.04.1918 г. в 3.30 или 4.00 часа атакующие войска егерей захватили Выборгский замок: «Начиная с утра, егеря приводили в замок арестованных, среди которых было много людей с чинами и примерно десять человек из них позднее там же и расстреляли». Речь, очевидно, идет о русских представителях дворянства, чиновниках и офицерах, которых убили еще до начала массовых расстрелов в первую половину дня.

...Портного Ивана Удалова расстреляли во дворе замка. Его жену Александру Капитоновну Удалову арестовали вечером 29.04.1918 г. в русском клубе возле площади Св. Анны. Всех остальных присутствующих также арестовали и отвезли в Выборгский замок .»

О массовом расстреле между валами у Фридрихсгамских ворот во второй половине дня 29.04.1918 г.

«Из здания железнодорожного вокзала принесли стол, за которым одетые в напоминавшую австрийскую униформу офицеры совещались 10 минут. Они объявили задержанным, что те приговорены к смертной казни, после чего отправили их на валы у Фридрихсгамских ворот ».

Во второй половине дня 29.04.1918 г. собранных на Выборгском вокзале русских пленных заставили маршировать к западным выборгским укреплениям. Примерно в 15 часов, как только группу расставили между валами в четыре ряда у Фридрихсгамских ворот, привели в исполнение, вероятно, заранее спланированный и подготовленный массовый расстрел.

Очевидец, солдат Оскари Петениус , рассказывал об этом: «Один из заключенных попытался сбежать, и его застрелили посреди дороги. Когда все заключенные прошли через первые ворота укреплений, им приказали встать в левой части крепостного рва так, чтобы образовался прямой угол. Когда пленные подошли туда, солдаты - охранники окружили их. Рассказчик слышал, как им отдали приказ стрелять, но не знал кто приказал ». Никакой возможности сбежать у заключенных не было. Их всех до единого расстреляли из винтовок, ручного оружия или при помощи гранат. Петениус тоже принимал участие в казни, произведя пять выстрелов из винтовки.

Видевший все командир выборгского щюцкора, капитан Микко Турунен рассказывал: «(...) их расстреливали между рвами, где была уже часть расстрелянных, и часть как раз в эту минуту расстреливаемых русских, около нескольких сотен. Расстрел производило примерно сто финляндских солдат, среди которых были и офицеры. Согласно наблюдениям рассказчика, получилось так, что сначала стреляли перекрестным огнем из винтовок, затем палачи спустились вниз в ров и добили одного за другим оставшихся в живых пленных ».

Поверенный из города Вааса Ёста Бреклунд , который лично участвовал в расстреле, рассказывал о случившемся: «Пленных расставили во рву так, чтобы они образовали прямой угол. Охранявшим приказали выстроиться в цепочку перед пленными и стрелять. Первыми начали стрелять солдаты, находившиеся в начале процессии, затем все остальные, в том числе и рассказчик (...). Почти сразу, как только начали стрелять, большая часть заключенных упала на землю. Несмотря на это, стрельба продолжалась еще примерно пять минут. На валах были военные, егеря (...). Через некоторое время человек в немецкой егерской униформе приказал поднять винтовки и огонь прекратился, после чего мужчины подошли ближе к убитым. Затем сначала двое, один из которых был в немецкой егерской форме, начали из револьвера стрелять в головы раненых, но еще живых людей. Постепенно к ним присоединились и други е».

«…Зрелище было неописуемо ужасно. Тела расстрелянных лежали как попало, кто в какой позе. Стены валов были с одной стороны окрашены запекшейся кровью. Между валами было невозможно двигаться, земля превратилась в кровавое месиво. О поиске не могло быть и речи. Никто не смог бы осмотреть такие груды тел ».

Сочувствующих белофиннам военных чиновников расстреливали так же легко: «Капитан ликвидационного управления Константин Назаров , по рассказам жены Анны Михайловны Назаровой , «вышел из дома в обозначенный день (29.04.1918 г.) в половину девятого утра поприветствовать белогвардейцев, и примерно в половину десятого пошел на вокзал, чтобы получить какое-либо разрешение на пребывание. Но на вокзале была большая очередь из ожидавших, и он отправился домой, а затем в свою контору по адресу Екатерининская улица 21, где его вместе с другими членами ведомства арестовали в 11 часов утра ». Он ни коим образом не помогал красногвардейцам и не являлся большевиком. Назарова расстреляли между валами в тот же день.

Согласно информации, рассказанной бывшим смотрителем церкви Юхо Кочетовым , один живший в Выборге русский офицер в день взятия города «с букетом в руках и в униформе пошел приветствовать белогвардейцев, но был вместо этого расстрелян ».

Убивали мещан: «Торговый посредник Иван Прокофьев был убит 29.04.1918 г. между валами. Купец А. Ф. Вайтоя и домовладелец Юлиус Хяурюнен подтверждают: «Юхана (Иван) Прокофьев не входил в красную гвардию и, тем более, не принимал участия в мятеже ».

Убивали детей: «Самыми молодыми из убитых были 12-летний Сергей Богданов и 13-летний Александр Чубиков , которых расстреляли между валами. 14-летний сын рабочего Николай Гаврилов пропал. Возможно, это был тот самый мальчик, о котором рассказывал Импи Лемпинен : «я опять попал в группу, где шепотом говорили по-русски, было много русских. Там был и мой знакомый 14-летний мальчик, говоривший по-русски, который родился в Выборге. К группе устремился один изверг с веткой лапника на шапке и прокричал: «Разве вы не знаете, всех русских убивают?». Тогда этот молодой мальчик обнажил грудь и прокричал: «Здесь есть один русский, стреляйте». Изверг достал оружие и выстрелил, погибший мальчик был отважным русским».

В воспоминаниях некоего активиста из рабочих говорится о расстреле трех молодых русских на площади Красного колодца утром 29.04.1918 г. Согласно им, белые заметили в группе собранных на площади пленных «пару русских школьников лет 18-19. Также на голове одного мужчины средних лет была русская военная фуражка. «Русские, в строй!», - прокричал один егерь. Этих трех русских быстро отвели в ближайший двор, откуда сразу раздались выстрелы. Палачи вернулись смеясь »...

Движение егерей начало активно расширять круг своих приверженцев в Финляндии в 1914 году особенно в университетской среде и привело к инициативе военного обучения финских добровольцев в Королевском прусском 27 егерском батальоне германской армии в 1915−1918 годах.

Но не все егеря были так верны правительству, как обычно считают. За время обучения коллектив егерей сплотился в единую группу и им было важно и в Финляндии действовать сообща. Вильгельм Тхеслеф выразил идею — образовать на основе 27-го батальона сильную ударную группу. Егеря были бы костяком бригады, численность бы дополнилась из охранных отрядов. Бригаду должны были усилить два пехотных полка, конница, батарея полевой артиллерии и рота разведки. Главнокомандующий только ещё создаваемой финской армии Маннергейм выступил против этой инициативы. Он опасался, что сражаясь одной единицей, егеря подвержены риску полного поражения . «…я сильно убежден в том, что это приведёт к уничтожению белой армии», сказал он, докладывая о ситуации сенатору Ренвалле..."

Об этих жертвах гражданской войны в Финляндии до сих пор не принято вспоминать. Не менее жестоко финны убивали русских солдат и офицеров во время Великой Отечественной. В Финляндии молчат о том, что они делали с пленными русскими.

"БЕССМЕРНЫЙ ПОЛК ПУТИНА"

цитаты из финских газет:

- Снова бьет наша артиллерия. Пять батарей одновременно начинают посылать снаряды ленинградцам. (газета Ууси Суоми).

- Бомбардировка Ленинграда - величественное зрелище. Нет сомнения, что тысячи и еще тысячи, особенно из гражданского населения, погибнут в этой игре. (газета Илкка).

- Ленинград попадет в наши руки в виде руин. Жители погибнут от голода. (газета Суомен Саномат).

- Теперь этот город Ленинград должен погибнуть. (газета Ани Суунта).

9 июня 1944 года началась Выборгско-Петрозаводская операция. Советские войска при активной поддержке Балтийского флота взломали оборону финнов на Карельском перешейке и 20 июня взяли штурмом Выборг. Корреспондент газеты «Правда» сообщал 25 июня: «С каждым километром продвижения по земле, освобождаемой от врага, перед нашими воинами всё шире развертывается картина кровавых злодеяний финнов. В самом начале наступления на Карельском перешейке бойцы одного из наших подразделений, ворвавшиеся в поселок Тудокас, увидели около пылавшего дома изуродованный труп красноармейца. Спина его была исколота штыками, кисти рук отрезаны... Чудовищным пыткам был подвергнут красноармеец Лазаренко , попавший в лапы маннергеймовцев. Финские палачи вогнали ему в ноздри патроны, а на груди раскаленным шомполом выжгли пятиконечную звезду. Но и этого показалось мало гнусным садистам. Они разбили своей жертве череп и запихали внутрь сухари ».

Из доклада о злодеяниях белофиннов на временно оккупированной территории СССР, направленного начальнику ГлавПУРККА А.С. Щербакову его заместителем И.В. Шикиным (Москва, 28 июля 1944 года): «Собран многочисленный материал относительно зверской расправы финских белобандитов над пленными, особенно ранеными, советскими бойцами и офицерами. Он свидетельствует о диких, варварских истязаниях и пытках, которым подвергали финские садисты свои жертвы перед тем, как умертвить их. Множество найденных трупов замученных советских офицеров и бойцов имеет ножевые раны, у многих отрезаны уши, нос, выколоты глаза, конечности вывернуты из суставов, на теле вырезали полосы кожи и пятиконечные звезды. Финские изверги практиковали сжигание людей заживо на костре. 25.VI —1944 г. на берегу Ладожского озера найден труп неизвестного красноармейца, заживо сваренного на костре в большой железной бочке. Из показаний военнопленных видно, что среди белофинской солдатни нашел распространение дикий, каннибальский обычай вываривания голов умерщвленных советских военнопленных с целью отделения мягких покровов от черепа. Не менее ужасна участь советских военнопленных, которым в первую минуту была сохранена жизнь. В концлагерях был установлен режим, рассчитанный на вымирание военнопленных медленной, мучительной смертью. Когда в иностранной, в том числе швейцарской, печати появились сообщения о варварском режиме и высокой смертности в финских лагерях для военнопленных, Маннергейм вынужден был в декабре 1942 г. выступить со следующим заявлением: “Английская информация утверждает, что в лагерях для военнопленных в Финляндии умерло от голода 20.000 пленных. До августа этого года действительно умерло 12.000 пленных... ”».

Согласно приказу главнокомандующего финской армией фельдмаршала Маннергейма от 8 июля 1941 г. все «инородцы», то есть русские, направлялись в концентрационные лагеря в рамках программы этнических чисток. По данным доктора исторических наук С.Г. Веригина (Петрозаводский государственный университет), «в 1941—1944 гг. финские войска оккупировали две трети территории Советской (Восточной) Карелии, на которой осталось около 86 тыс. местных жителей, считая и перемещенных из Ленинградской области. Родственные финнам в этническом отношении карелы, вепсы, представители других финно-угорских народов должны были остаться на своей территории и стать будущими гражданами Великой Финляндии. Этнически не родственные финнам местные жители, в основном русские, рассматривались как иммигранты, не националы или инонационалы (эти термины использовались в документах финских властей) ».

Н.И. Барышников в книге «Пять мифов в военной истории Финляндии 1940—1944 гг.» отмечает: «Наличие такого приказа Маннергейма все время тщательно скрывалось в официальной финской историографии, хотя указанный документ существует и хранится в Военном архиве Финляндии. Это секретный приказ № 132, подписанный главнокомандующим 8 июля 1941 г., за день до перехода в наступление финских войск — карельской армии в направлении севернее Ладожского озера. В пункте четыре приказа говорилось: “Русское население задерживать и отправлять в концлагеря” ».

В сборнике «Чудовищные злодеяния финско-фашистских захватчиков на территории Карело-Финской ССР (Сборник документов и материалов, Государственное издательство Карело-Финской ССР, 1945) в сообщении Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников говорится, что правительство и верховное военное командование Финляндии стремились превратить Карело-Финскую ССР в колонию. В наставлении Финского штаба, захваченном Красной Армией в июне 1944 года, сказано: «Если в Финляндии теперь недостает строительного леса, то богатые леса Восточной Карелии ждут превращения их в капитал».

К концу 1941 года в концлагерях было около 20 тыс. человек, в подавляющем большинстве русские. Наибольшее их количество пришлось на начало апреля 1942 года — около 24 тыс. человек, или около 27 % всего населения, находившегося в зоне оккупации. Для русского населения Олонецкого округа, а также жителей Вологодской и Ленинградской областей, переселенных на оккупированную территорию Советской Карелии в начальный период войны, были созданы концентрационные лагеря в деревнях Видлица, Ильинское, Кавгозеро, Погранкондуши, Паалу и Усланка, а также шесть концлагерей в Петрозаводске. Всего же в период финской оккупации Карелии было создано 14 концлагерей для гражданского населения. По данным карельского историка К.А. Морозова, в результате тяжелого принудительного труда, плохого питания, голода, эпидемий, расстрелов в лагерях погибло свыше 14 тыс. советских людей, или 1/5 оставшихся на оккупированной территории. Единственной их виной было то, что они были не-финнами, а также не относились к группе «хеймокансалайнен» («соплеменники», т. е. карелы, вепсы и ижорцы). В отношении «провинившихся» применялись пытки и расстрелы. В эту статистику не входят данные о лагерях для военнопленных, первые из которых начали создавать ещё в июне 1941 года и режим в которых мало чем отличался от режима концентрационных лагерей.

А то, что делали белофинны с пленными на поле боя, вообще не поддаётся никакому разумному объяснению. 28 июня 1944 года у деревни Тоску-Сельга на группу раненых красноармейцев напали финны. Они наносили им удары ножом по лицу, разбивали головы прикладами и топорами и умертвили таким образом 71 раненого красноармейца. Так, у гвардии лейтенанта Сыч череп расколот надвое и выколоты глаза, у гвардии рядового Князева пять штыковых ран на лице, у гвардии сержанта Артемова изрезано лицо бритвой, вывернуты руки назад, один раненый облит бензином и обожжен (труп опознать нельзя).

4 июля 1944 года на участке обороны, отбитом нашими бойцами, рядом с окопом лежал труп старшего сержанта. Орудие своего зверства - большой финский нож - финны оставили воткнутым в грудь советского воина. Руки старшего сержанта были выпачканы в крови, а положение трупа доказывало, что бандиты засовывали руки старшего сержанта в его перерезанное горло. По найденной красноармейской книжке установлено, что это был старший сержант Бойко . Недалеко от Бойко находились трупы других бойцов. У одного бойца финны отрезали ухо, у другого продолбили во лбу огромную дыру, у третьего выкололи глаза.

Кожа, снятая финнами с пленного русского солдата

20 июня 1944 года при занятии 7-й ротой 3-го стр. батальона 1046 сп обороны финнов была обнаружена в траншее финнов, перед входом в землянку командного пункта, голова неизвестного советского бойца, надетая на кол, вбитый перед дверью заминированной землянки.

В газете «Комсомольская правда» от 11 августа 1944 года опубликовано письмо старшего лейтенанта В. Андреева :

«Дорогой товарищ редактор! Взгляните вот на это фото. На нем снят лейтенант финской армии Олкинуоря . В руках к него череп замученного и убитого им красноармейца. Как показали пленные, этот зверь в мундире решил сохранить «на память» череп своей жертвы и приказал солдатам выварить его в котле и очистить. И в чемодане у взятого в плен фина Саари мы нашли фотоснимки вроде этого. Саари истязал пленных, отрубал им руки и ноги, вспарывал животы. Он даже установил систему: сначала отрубал ступни, кисти рук, потом голени, предплечья и только потом отсекал голову».

Пленный капрал 4-й роты 25-го батальона 15-й финской пехотной дивизии Кауко Иоганнес Хаикисуо 6 июля 1944 года показал: «Я слышал от солдата Маркуса Койвунен такой случай. Один взвод глубокой разведки бронедивизии Лагуса поймал весной 1943 г. где-то в Карелии красноармейца. Финские разведчики скальпировали красноармейца, повесили скальп на сук, а затем убили пленного. Из этого вы можете заключить, как у нас относятся к русским военнопленным».

Август Лаппетеляйнен , сержант медицинской службы 7-й роты 30-го пп 7-й пд финской армии сделал следующее заявление командованию Красной Армии:

«25 апреля 1943 года я и командир 2-го взвода фельдфебель Эско Саволайнен отправились на КП 7-й роты. Командир роты Сеппо Русанен обратился ко мне: “Послушайте, младший сержант. У меня для вас есть задание: мне нужно достать человеческий череп, и вам, как медицинскому работнику, нужно будет выварить голову, чтобы достать череп”. 26 апреля командир роты позвонил мне. Проехали около 2 км. Там был расположен опорный пункт Калле, куда зимой делали нападение русские разведчики. Здесь были убиты три красноармейца, их трупы валялись неубранными. Когда мы с командиром взвода осмотрели эти трупы, то он нашел подходящую голову, я находящимся при мне топором отрубил голову. Затем лейтенант сказал мне: “Возьмите эту голову на лопату, а я ее сфотографирую”. Затем лейтенант сказал мне, что я ее должен буду выварить как можно быстрее, чтобы она не испортилась. До того, как я положил голову в котел, пришел лейтенант и еще раз сфотографировал ее. После этого я видел этот череп на его рабочем столе. А затем в первых числах августа Русанен поехал в отпуск и взял этот череп с собой. По рассказам солдат отделения управления Лиявала и Рясянен, Русанен отвез череп в подарок своей невесте» (перевод с финского).

Солдат 101-го финского пехотного полка Аариэ Энсио Мойланен на допросе показал: «Разведывательно-диверсионный отряд, участником которого я являюсь, поджег деревню Койкари… женщины бежали нам навстречу и просили их не расстреливать. Мы изнасиловали некоторых из этих женщин и расстреляли всех. Никого не оставили. У меня в памяти осталась красивая девочка, которую мы с товарищами изнасиловали, а после расстреляли».

Финны истязали не только взрослых, но и детей. Пленный финский солдат 13-й роты 20-й пехотной бригады Тойво Арвид Лайне показал: «В первых числах июня 1944 года я был в Петрозаводске. В лагере помещались дети от 5 до 15 лет. На детей было жутко смотреть. Это были маленькие живые скелеты, одетые в невообразимое тряпье. Дети были так измучены, что разучились плакать и на все смотрели безразличными глазами».

Для «правонарушителей», преимущественно состоявших из женщин и детей, были созданы лагери специального назначения в Кутижме, Вилге, Киндасове, не уступавшие средневековым казематам. «Здесь узники лагерей питались мышами, лягушками, дохлыми собаками. Тысячи пленных умирали от кровавого поноса, тифозной горячки, воспаления легких. Врач-зверь Колехмайнен вместо лечения бил больных палками и выгонял на мороз» . Под этим письмом подписалось 146 советских граждан, бывших заключенных петрозаводских лагерей.

Комиссия с участием главного судебно-медицинского эксперта Карельского фронта майора Петропавловского, главного патолога Карельского фронта, доктора медицинских наук, подполковника Ариэль , осмотрев петрозаводское кладбище «Пески», обнаружила 39 групповых могил, в которых захоронено не менее 7 тыс. трупов. Причиной смерти большинства погребенных явилось истощение. У части трупов имелись сквозные повреждения черепа огнестрельным оружием.

Захваченный в плен Красной Армией заместитель начальника Олонецкого лагеря № 17 для военнопленных Пелконен на допросе показал: «Я полностью разделял проводимую финнами фашистскую пропаганду. В лице русской национальности я видел исконных врагов моей страны. С таким мнением я пошел воевать против русских. Мой начальник, лейтенант Соининен говорил, что русские даже в плену продолжают оставаться для финнов врагами».

Чрезвычайная Государственная Комиссия установила, что виновными за все злодеяния, совершенные финско-фашистскими захватчиками, являются, в первую очередь, финское правительство и командование армии. Таким образом, фельдмаршал Маннергейм безусловно является военным преступником.

Касательно мифа о том, что

"МАННЕРГЕЙМ НЕ ХОТЕЛ ПРИЧИНИТЬ ВРЕДА ПЕТЕРБУРГУ"

Финская артиллерия в расчете на одно орудие выпустила снарядов в сторону Ленинграда не меньше немецкой, но до Ленинграда они не долетели не из-за любви барона к городу, а из-за законов физики. Ближайшая точка к Ленинград у финнов находилась в 35 км, а у немцев в 10. Поэтому немцы расстреливали Ленинград даже дивизионной артиллерией. Не говоря про мощнейшую группировку тяжелых и сверхтяжелых орудий.

У финнов таких орудий было мало, но они были, и по Ленинграду пусть и не так много как немцы, но стреляли - известны несколько случаев попаданий в важные объекты "не с той" стороны, в том числе попадание тяжелым снарядом в бомбоубежище, вызвавшее большие жертвы. Это были результаты артогня с финской территории. Да и остальная финская артиллерия беспощадно била по советской земле надежно замыкая блокадное кольцо, и добросовестно выполняя приказ Гитлера:

"Ни один житель Ленинграда не должен выйти за кольцо окружения, город должен быть полностью уничтожен артиллерией и авиацией".

Директор Военного музея Карельского перешейка , российский военный писатель Баир Иринчеев :

УСТАНОВКА ПАМЯТНОЙ ДОСКИ МАННЕРГЕЙМУ ЯВЛЯЕТСЯ БОЛЬШОЙ ОШИБКОЙ

...При этом приводились следующие доводы: мол, Маннергейм был русский генерал, слуга императора, белый. Это часть тенденции по романтизации имперского периода России и попытка забыть все то, что было в советский период. Сторонники доски говорят: давайте забудем, что Маннергейм был союзником нацистской Германии с 1941 по 1944 год, и вспомним, как он нес хоругви на коронации Николая II . Но так разрывать биографию одного человека просто нельзя. Это антинаучно.

В результате "попытка преодолеть произошедший после Октябрьской революции трагический раскол в обществе" привела к явно противоположным последствиям. Это можно увидеть по сложившейся дискуссии. Маннергейм после 1917 года вернулся в Финляндию, служил там. Он не препятствовал массовым расстрелам населения в Выборге, когда туда вошла его белая армия. После победы белой армии в Финской гражданской войне весной 1918 года был его приказ «Клятва меча». Он тогда сказал: «Я не вложу меч в ножны, пока народы Карелии не будут свободны от ига большевизма». Он был обеими руками за экспансию Финляндии и присоединение к ней Республики Карелии. В 1919 - 1922 годах он никоим образом не противостоял военным экспедициям - вторжению в Карелию финских добровольческих отрядов. В 1941 году финская армия не остановилась у границ 1920 года, взяла Олонецк, Медвежьегорск, форсировала Свирь, заняла Подпорожье. Начиная с 1918 года Маннергейм поддерживал отделение Карелии от России и в 1941 году это осуществил. И только в 1944 году, когда понял, что Советский Союз не будет повержен, от этого отказался. Какое преодоление раскола?

В августе 1944 года, когда разгром Германии стал очевидным, Финляндия официально "вышла из войны". Тогда Маннергейм сменил на посту президента Финляндии Ристо Рюти . Это было сделано молниеносно, для того, чтобы избавить Финляндию от обещания Рюти быть с нацистской республикой до конца (такое письмо он подписал Гитлеру 23 июня 1944 года). 24 августа Маннергейм стал президентом и дал Советскому Союзу сигнал, что готов выполнить поставленные условия перемирия. условия. Сталин, как очень прагматичный политик понял: Маннергейм в Финляндии - фигура уважаемая и компромиссная, и если его взять и повесить, то у правых партий будет свой мученик. Все преступления были повешены на Ристо Рюти. Его свои же посадили на 7 лет как военного преступника, он вышел достаточно быстро по УДО. Маннергейм же был исключен из списка военных преступников, но это не равносильно тому, чтобы вешать ему памятную доску.

Я немного общаюсь с финнами, но правые не в восторге, так как настроены русофобски. Левые же говорят, что в Тампере памятник Маннергейму раз пять обливали краской в память о кровавой бойне весной 1918 года. У Финляндии много своих внутренних проблем, и фигура слегка забытая. В следующем году это снова станет актуально: Финляндия будет отмечать 100-летие независимости и в 2018 году - 100-летие гражданской войны.

Кстати, сама доска Маннергейму содержит ошибки: на ней указана дата окончания службы - 1918 год, а он тогда уже командовал белой армией в Финляндии и отворачивался, когда стреляли в русских офицеров. В целом установка доски - это попытка встать на сторону белых и взять реванш за их поражение, а вовсе не попытка преодолеть раскол.

В этом смысле поразительным выглядят действия властей, которые с одной стороны "осуждают фашизм", ходят на акцию "Бессмертный полк", пишут книги о виновности Финляндии в смерти миллиона блокадников, а потом устанавливают памятник непосредственному организатору геноцида... (ниже копии страниц из книги нынешнего министра культуры В.Мединского)

У нас есть свое объяснение произошедшему. И речь идет не только о "попытках примирения", "тайных гомосексуальных поклонников" и "демонстрации дружественных знаков" во время шабаша Петербургсого международного экономического форума. Мы предлагаем взглянуть на «теорию и практика олигархического коллективизма » правящего режима через призму антиутопии практикующего идеолога ВВС Дж. Оруэлла.