Пока я выкладывала эту версию меня неоднократно обвиняли в ереси, в богохульстве, элементарном незнании как христианства, так и индийской культуры(?). Если честно, то я и сама не поняла логики того, кто мне написал про индийскую культуру. Да, описываемый мной сценарий далёк от канона и держится только за счёт логики.

Почему церковникам, а также верующим в догмы, не нравится эта версия? А потому, что земная семья Иисуса, его политические и, возможно, династические амбиции плохо укладываются, а точней никак не укладываются в сюжет об Иисусе-боге. Возможно именно это и было основной причиной, почему систематически исключали из биографии Иисуса все упоминания о семье, о политических движениях, о зилотах, ессеев. Согласитесь, что политический заговор смотрится не совсем эстетично, мягко говоря. И портит красивую легенду.

И мы подошли к тому месту, где расходятся истории о Боге и о простом, вполне земном человеке. Каждая пошла своим путём. И возникает вопрос: почему потомки Иисуса, если они были, уходят как-бы в никуда, они словно исчезают в тумане времени. Но это не совсем так. Ещё в III веке Юлий Африкан писал, что родственники Иисуса обвиняли Иродов в уничтожении генеалогических документов знатных еврейских семей, подтверждающих незаконность прав Иродов на трон. Существует версия, что несколько документов всё же сохранились и были увезены родственниками Иисуса. А вот куда эти документы были увезены, кем и существуют ли они в наши дни и, опять же, где они хранятся?.. Покрыто туманом, но мы с вами попробуем приоткрыть эту завесу. А для этого мы отправимся во французскую деревню Рен-ле-Шато, в нескольких километрах от которой к юго-востоку расположен холм Безю, на котором находятся развалины средневековой крепости, принадлежавшей тамплиерам. Недалеко от холма Безю, также на возвышенности, расположены руины фамильной резиденции Бертрана де Бланшфора, четвёртого из великих магистров ордена Храма в середине XII века. Через Рен-ле-Шато проходит дорога, по которой в старину шли паломники и которая связывает Северную Европу с городом Сантьяго-де-Компостела в Испании.

И так, 1 июня 1885 г. маленький приход Ренн-ле-Шато получил нового священника, тридцати трёхлетнего Беранже Соньера. Мы не будем разбирать обстоятельства его назначения, т.к.к нашей теме это не имеет отношение, да если честно мне не интересно.

Ренн-ле-Шато в те времена была маленькой деревенькой, в которой жило человек 200, забытый уголок, удалённый от всякой цивилизации.

Доход священника в период с 1885 по 1891 годы составлял чуть больше 60 франков в год. Не слишком роскошно, но все же лучше, чем обычное жалованье сельского кюре в конце позапрошлого века. Если прибавить к этому "натуральные" дары прихожан, то этой суммы вполне хватало на мелкие повседневные расходы, при условии, конечно, что всё будет очень скромно.

В течение шести лет Беранже Соньер живёт тихо и спокойно. Он ходит на охоту, на рыбалку, читает, совершенствуется в латыни, учит греческий язык, пробует изучить древнееврейский. У него есть служанка, молодая крестьянская девушка восемнадцати лет по имени Мари Денарно, которая в последствии окажется его доверенным лицом. Он часто навещает своего друга аббата Анри Буде, кюре из соседнего селения Ренн-ле-Бэн... И мечтает отреставрировать деревенскую церковь, которая сооружена то ли в VIII то ли в IX веке на старинном фундаменте, относящемся ещё к эпохе вестготов, и в конце текущего XIX века находится в почти безнадежном состоянии.

И вот в 1891 году священник Беранже Соньер, заняв денег у своих прихожан, начал реставрационные работы. В ходе работ ему пришлось перенести на другое место алтарный камень, покоившийся на двух колоннах, оставшихся от эпохи вестготов. Одна из этих колонн оказалась полой, и внутри деревянных запечатанных трубок нашлись четыре пергаментных свитка. Три документа содержали генеалогические древа: одно из них датировано 1243 годом и имело печать Бланки Кастильской, второе - от 1608 года с печатью Франсуа Пьера д’Отпуля, третье - от 24 апреля 1695 года с печатью Анри д’Отпуля. Четвёртый документ, исписанный с обеих сторон, подписан каноником Жан-Полем де Негр де Фондаржаном и относится к 1753 году.

Скорей всего эти документы были спрятаны около 1790 года аббатом Антуаном Бигу, предшественником Соньера в приходе Ренн-ле-Шато. Кстати, аббат Бигу был личным капелланом семьи Бланшфор, которая накануне Революции ещё считалась одним из самых крупных землевладельцев в этих краях.

Чем интересны эти документы.

В последнем документе содержались отрывки из Нового Завета на латинском языке. Только на одной стороне пергамента слова были расположены непоследовательно, без пробелов между ними, и в них были вставлены лишние буквы; на обратной стороне строчки были оборваны, расположены в полнейшем беспорядке, и некоторые буквы были написаны над другими. Очевидно, что это были различные шифры, и некоторые из них очень сложные, и без ключа расшифровать их было невозможно.
Позже они будут фигурировать в работах, посвященных Ренн-ле-Шато, и в фильмах, снятых Би-Би-Си; представлены они будут следующим образом:
B RG R PAS D T NTATION QU POUSSIN T NI RS GARD NT LA CL F PAX DCLXXXI PAR LA CROIX T C CH VAL D DI U J"ACH V C DA MON D GARD N A MIDI POMM S BL U S (ПАСТУШКА НЕТ СОБЛАЗНА ЧТО ПУССЕН ТЕНЬЕ ХРАНЯТ КЛЮЧ PAX DCLXXXI КРЕСТОМ И ЭТОЙ ЛОШАДЬЮ БОГА Я ДОБИВАЮ ЭТОГО ДЕМОНА ХРАНИТЕЛЯ В ПОЛДЕНЬ СИНИХ ЯБЛОК).

Если этот текст безнадежно запутан и непонятен, то другие имеют хоть какой-то смысл; например, на втором документе из букв, написанных над словами, складывается следующее послание:
A DAGOB RTII ROI T A SION ST C TR SOR T IL ST LA MORT (ДАГОБЕРУ II КОРОЛЮ И СИОНУ ПРИНАДЛЕЖИТ ЭТО СОКРОВИЩЕ И ОНО ЕСТЬ СМЕРТЬ)

С согласия деревенского мэра, Соньер отвёз документы епископу Каркассона, который тут же посылает священника в Париж, оплатив ему дорожные расходы, с поручением показать документы некоторым высокопоставленным духовным лицам. Среди них - аббат Бьей, директор семинарии Сен-Сюльпис, и его кузен Эмиль Оффе, готовящийся стать священником. Ему всего двадцать лет, но у него уже репутация знатока лингвистики, криптографии и палеографии, кроме того, несмотря на его призвание к духовному сану, все осведомлены о его склонности к эзотеризму и о его тесных связях с различными тайными обществами и сектами, занимающимися оккультными науками, которых тогда в Париже было великое множество. Он также входит в культурный кружок, членами которого являются Стефан Малларме, Морис Метерлинк, Клод Дебюсси и знаменитая певица Эмма Кальве, верховная жрица этого в некотором смысле подпольного общества.
Соньер был тепло принят и провёл в Париже три недели, посетив и Лувр. Известно, что его интересовали три картины. Речь идёт о написанном неизвестным художником портрете папы Целестина V, который в конце XIII века находился недолгое время на престоле, затем об одной работе Давида Тенье - отца либо сына, - и о знаменитой картине Никола Пуссена "Пастухи Аркадии". О картине Пуссена я рассказывала

Вернувшись в Ренн-ле-Шато, Соньер продолжает реставрационные работы. Вскоре он извлекает из земли весьма интересную резную плиту, относящуюся к VII или VIII веку, возможно, закрывающую старинный склеп и совершает странные поступки.

И так, странные поступки Соньера.

На кладбище находится могила Марии, маркизы д"Отпуль де Бланшфор. Так вот, надпись на надгробном камне, полная орфографических ошибок, есть точная анаграмма послания, содержащегося в одном из двух старых документов. Не зная, что надпись на могиле маркизы де Бланшфор была переписана в другом месте, Соньер её уничтожает.

Начиная с этого времени, в сопровождении своей верной служанки он обходит шаг за шагом окрестности в поисках надгробных камней, которые, как кажется, представляются малоценными и малоинтересными. Он вступает в активную переписку со всей Европой и с совершенно неизвестными адресатами, которые дают ему возможность собрать значительную коллекцию почтовых марок. Затем он начинает какие-то не очень ясные дела с различными банками, один из них даже посылает из Парижа своего представителя, который проделывает путь до Ренн-ле-Шато с единственной целью заняться делами Соньера.

Только на почтовые марки Соньер тратит значительные суммы, намного превосходящие его скромные возможности. А начиная с 1896 года он совершает необъяснимые и беспрецендентные траты, которые как окажется после его смерти в 1917 году, исчислялись многими миллионами франков.

Одна часть этих денег направлена на достойные похвалы работы по улучшению жизни в деревне: строительство дороги, водопровода. Другие расходы более непонятны, например, возведение на вершине горы Башни Магдала или строительство виллы Бетания, огромного здания, в котором Соньеру так и не доведётся пожить.

Что касается церкви, то у неё появилось новое украшение, причем очень странное.
Над портиком выгравирована следующая надпись на латинском языке:
TERRIBILIS EST LOCUS IST (УЖАСНО МЕСТО СИЕ)

Прямо перед входом возвышается уродливая статуя, грубое подобие Асмодея, хранителя секретов и спрятанных сокровищ, а также, как говорится в одной иудейской легенде, строителя храма Соломона. На стенах церкви - дорога из крестов, вульгарная и вызывающая, прерываемая шокирующими изображениями, достаточно далекими от текста Священного Писания, признанного Церковью. Так, на восьмой картине нарисован младенец, завёрнутый в шотландский плед, а на четырнадцатой - тело Христа, уносимое в могилу, находящуюся в глубине темного ночного неба, освещенного полной луной... Такое впечатление, что Соньер хотел что-то рассказать. Но вот что? Одна из загадок.

Не удовольствовавшись этим весьма любопытным украшением, Соньер продолжает бросать деньги направо и налево, покупая редкие китайские вещицы, дорогие ткани, античные мраморные поделки. Он строит оранжерею и зоологический сад, собирает великолепную библиотеку; незадолго до смерти он задумывает даже построить для своих книг хранилище, подобное огромной Вавилонской башне, с высоты которой он собирался читать проповеди. Он не пренебрегает и своими прихожанами, устраивая для них банкеты, делая им подарки, на их взгляд, он ведёт себя как знатный средневековый сеньор, правящий своими подданными, сидя в неприступной крепости. Он принимает у себя знаменитых гостей: кроме Эммы Кальве, его посетили - Государственный секретарь по делам культуры и, что особенно удивительно по отношению к простому деревенскому священнику, эрцгерцог Иоганн Габсбургский, кузен австрийского императора Франца - Иосифа. Позже из банковских ведомостей станет известно, что в один и тот же день Соньер и эрцгерцог открыли два счёта и что второй положил на счёт первого солидную сумму.

Высшие церковные власти закрывают на всё это глаза. Но после смерти старого начальника Соньера в Каркассоне новый епископ требует объяснений. Соньер высокомерно и с некоторой долей наглости сначала отказывается выдать происхождение своих денежных средств, потом отказывается передать ему деньги, как того желал епископ. Последний, не имея больше доводов, обвиняет Соньера в спекуляции предметами религиозного культа и при посредстве местного суда временно отстраняет его от должности. Соньер подаёт апелляцию в Ватикан, который сразу же(!) снимает с него обвинение и восстанавливает его в прежнем звании.

17 января 1917 г. на 65-ом году жизни с Соньером случается удар. Но эта дата весьма сомнительна. Самое любопытное в этой истории то, что за пять дней до этого, 12-го числа, его прихожане отмечали, что их кюре казался здоровым и цветущим, но несмотря на это, в этот же день, 12 января, Мари заказала гроб для своего хозяина...

Позвали священника из соседнего прихода, чтобы выслушать последнюю исповедь умирающего и соборовать его. Он закрывается в комнате с исповедуемым, но вскоре выходит оттуда, как свидетельствует один очевидец, в совершенно ненормальном состоянии. Другой утверждает, что больше никогда его не видели улыбающимся; третий, наконец, - что он впал в депрессию, длившуюся много месяцев. Вполне может быть, что все эти рассказы преувеличены, но известно совершенно точно, что в последнем причастии своему собрату священник отказал...

Итак, 22 января Соньер умирает, так и не получив отпущения грехов. На следующее утро его тело, одетое в великолепное платье, украшенное малиновыми шнурами с кисточками, было посажено в кресло на террасе виллы Бетания, и многочисленные посетители, среди которых было несколько неизвестных людей, проходили мимо один за другим, а некоторые даже отрывали от его одежды кисточки на память. Этой странной церемонии, которой до сих пор удивляются жители деревни, так и не было дано никакого объяснения.

Понятно, что все с нетерпением ожидали вскрытия завещания. Но ко всеобщему удивлению и разочарованию, Соньер объявлял в нём, что у него ничего нет.

Отдал ли он всё своё состояние Мари Денарно, которая в течение тридцати двух лет верно служила ему и была его доверенным лицом, или же на имя служанки с самого начала была положена большая его часть?

Известно, что после смерти своего хозяина Мари продолжала спокойно жить на вилле Бетания до 1946 года. После второй мировой войны правительство пускает в обращение новые денежные знаки и, опасаясь контрабандистов, коллаборационистов и нажившихся на войне спекулянтов, обязывает всех французских граждан представить декларацию о доходах. Не слишком заботясь о том, что будут говорить люди, Мари выбирает бедность, и однажды кое-кто заметил, как в саду, окружающем виллу, она жгла толстые пачки старых денег. Семь следующих лет она живёт в относительной нужде. Продав виллу Бетания, она обещает новому владельцу, Ноэлю Корбю, перед смертью доверить некий "секрет", который сделает его не только богатым, но и могущественным. 29 января 1953 г. с ней, как и с её хозяином, случается удар, которого никто не мог предвидеть, и вскоре она умирает, унося свою тайну в могилу.

Я понимаю, что возникают вопросы.

Прежде всего, каков источник дохода Соньера? Откуда взялось так внезапно огромное состояние?

Если верить тем любознательным людям, которые уже провели расследование, то Соньер, по всей видимости, нашёл сокровище. Простое и правдоподобное объяснение, тем более, что доказательством этому - история деревни и её окрестностей, подтверждающая существование тайников с золотом и драгоценностями. В эпоху римского господства это место было знаменитым, благодаря своим рудникам и горячим источникам.

Существуют следующие версии найденного Соньером во время реставрации, причём эти версии официальные:
Во время реставрации церкви Ренн-ле-Шато Соньер обнаружил либо сами сокровища вестготов, либо документы, указывающие на место где они спрятаны.
Обнаруженные документы содержали сведения о потомках Меровингов, имевших право претендовать на корону Франции и он сумел их либо выгодно продать, либо использовать для получения многочисленных даров от влиятельных персон.

После смерти загадочного священника Мари Денарно сожгла все его личные бумаги, продала виллу Ноэлю Корбю. При этом она утверждала, что: «Вы ходите по сокровищам, даже не догадываясь об этом!». Она обещала раскрыть их общий с аббатом секрет но так этого и не сделала...

Да, я не упомянула, как называется эта самая церковь в Ренн-ле-Шато, а она называется церковь Святой Марии Магдалины...

Продолжение следует...

Девиз Ордена Храма

Non nobis, non nobis, Domine sed nomini Tuo da gloriam
(Не нам, Господи, не нам, но имени Твоему славу воздай)
Девиз Ордена Храма

Non nobis, non nobis, Domine sed nomini Tuo da gloriam

(Не нам, Господи, не нам, но имени Твоему славу воздай)

Девиз Ордена Храма

Леонардо. Тайная вечеря

Базарная склока между добрыми русскими людьми, связанная c внезапным преображением Дмитрия Галковского, набирает обороты. Традиционное «Дурак! — Сам дурак!» начало меняться на не менее традиционное для русской полемики «Еврей! — Сам еврей!».

Последний пост Дмитрия Евгеньевича в личном ЖЖ — «806. Богатая тема» — не только подтвердил его позицию по мавзолею Ленина, которая вызвала негативную реакцию у добрых русских людей, но и дал новые основания заподозрить русского философа в дальнейшем «осовечивании».

Непонятное всегда пугает или, по крайней мере, сильно раздражает. А Дмитрий Галковский, его новый образ жизни и его новые тексты становятся все более загадочными. Загадочными до такой степени, что начали разделять Галковского «классического» и, так скажем, «постклассического».

На наш взгляд, загадочность и непонятность ДЕГа несколько преувеличены. И виной тому острое чувство зависти, охватившее некоторых добрых русских людей. А ведь если слегка покопаться в истории , то на протяжении всего сотни лет от нас мгновенно отыщется почти полный двойник нынешнего Дмитрия Евгеньевича Галковского. Это Беранже Соньер — кюре маленького католического прихода во французской деревушке Ренн-лё-Шато, расположенной в отрогах Пиренеев.

Бедный кюре и его тайна

B é renger Sauni è re

На первый взгляд Ренн-лё-Шато — это обычное Задрищево, разве что с некоторой поправкой на природные красоты юга Франции. Приличному человеку в таких местах остаётся или спиться, или сойти с ума. Либо успешно совмещать первое несчастье со вторым.

Rennes - le - Ch â teau

Официальное содержание кюре Соньера составляло — внимание! — шестьдесят франков в год. Разумеется, кюре мог рассчитывать еще и на посильную помощь паствы, однако и она у Беранже Соньера насчитывала всего 200 человек — так, гуся к празднику, не более. Иногда ещё дошлые французские крестьяне, хорошо знавшие нравы сатанеющего от целибата католического священства, в качестве бонуса преподносили новому кюре в подарок любовницу из местных, более или менее симпатичных девок, — дабы остальных не портил.

Возможно, именно таким образом в жизнь Соньера вошла 18-летняя Мари Денарно, верная служанка и, несомненно, нечто большее, и даже много большее, чем служанка, которая осталась верна Соньеру до самой смерти.

В появлении Соньера в Ренн-лё Шато в 1885 г. нет совершенно ничего удивительного: он был уроженцем этих мест, и по окончании духовного образования, естественно, был в родные края и направлен.

То есть обычнейший сельский кюре — бедный, как церковная мышь, никто и звать никак.

Необычными были места, в которых он родился и служил.

Здесь каждый камень, каждый холм, каждое надгробие просто пропитаны историей, — и не просто историей, а историей загадочной, суть которой мы до сих пор не можем до конца уловить, и тайны которой и по сию пору оказывают на наше жизнь мощное, а возможно, и решающее воздействие.

L e château du Bézu

Совсем близко, в нескольких километрах от Ренн-лё-Шато, находятся развалины замка Безю, командорства рыцарей-тамплиеров, и руины замка Бланшфор, родового поместья Бертрана де Бланшфора, четвёртого (по другим сведениям — шестого) Великого магистра Ордена Храма. А в нескольких десятках километров — одно из самых загадочных, мистических и значимых мест во всей европейской истории — развалины легендарного замка Монсегюр, последней цитадели катаров. Строго говоря, то, что мы видим на холме, — это развалины не замка катаров, а крепости, построенной много позже. Цитадель еретиков была после взятия срыта до основания, от неё осталось только несколько фрагментов фундамента.

Первые годы Соньер жил так, как и полагается бедному сельскому кюре, который обречён всю жизнь прослужить в Богом забытой деревне и никогда не вкусить прелести успеха, явись он в виде гремящей славы проповедника или в облике стремительного восхождения по ступеням церковной иерархии, вплоть до самого папы Римского, — читал проповеди, вразумлял неразумных, бродил по окрестностям, знакомым ему с детства, рыбачил, подружился с коллегой Анри Буде, кюре соседнего городка Ренн-лё-Бен, — и ничем, ну абсолютно ничем не выделялся среди множества точно таких же служителей Господа в Богом забытых французских деревнях.

А потом случилось Нечто.

Церковь в Ренн-лё-Шато насчитывает около тысячи лет, а фундамент под алтарём вообще восходит ко временам раннего христианства, так что всё это сооружение грозило обвалиться прямо во время службы.

Церковные власти то ли не имели денег, то ли просто не хотели заниматьсяпроблемами мелкого деревенского прихода, — но Соньеру пришлось занимать деньги на ремонт у собственных прихожан. Говоря по-русски, скинулись всем миром.

Вот тут-то и начались чудеса. Во время ремонта Соньер нашёл в церкви четыре спрятанных в полой колонне документа — три содержали генеалогические древа, причём один из них датирован 1243 годом и имеет печать Бланки Кастильской (Blanche de Castille, 1188-1252, 17-я королева Франции), а четвёртый содержит перепутанные тексты из Нового завета и вообще бессмысленные фразы — явный шифр. Документы эти были впоследствии опубликованы, и ничего особо ценного, кроме туманных намёков, в них обнаружено не было.

С найденными документами Соньер отправляется в Париж, прямиком в оккультный кружок Эмиля Оффе, включавший едва ли не весь цвет французскойкультуры — великого композитора Клода Дебюсси, оперную приму Эмму Кальве, поэта Стефана Малларме, драматурга Мориса Метерлинка. Кружок этот посещали и Оскар Уайльд, и Поль Валери, и Андре Жид, и Марсель Пруст. И вообще это был один из интеллектуальных центров не только Франции, но всей Европы.

Ну вот что делать бедному священнику в этом блестящем обществе? Однако его принимают с распростёртыми объятиями, а блистательная Эмма Кальве становится его любовницей (сразу или несколько позже — об этом история умалчивает, но связь эта длилась многие годы).

Возвратившись из Парижа, Соньер развивает грандиозную деятельность. Вместе с верной Мари Денарно и аббатом Буде он исследует окрестности, изучает пещеры, которых там множество, надгробные камни, развалины замков. Он вступает в переписку с непонятными людьми по всему свету, с которыми, вообще говоря, никак не мог иметь ничего общего, причём только траты на эту переписку многократно превышают его официальные доходы. Он реставрирует свою церковь, строит загадочное сооружение, которое называет Башней Магдала, ремонтирует дороги в деревне, помогает своим прихожанам, возводит себе виллу под названием Вифания. К нему в деревню приезжает ни много ни мало эрцгерцог австрийский Иоганн Габсбургский, племянник императора Франца-Иосифа! Документально доказано, что Соньер и эрцгерцог в один и тот же день открыли счета в банке, и эрцгерцог положил на счёт Соньера внушительную сумму — которая, впрочем, никак не могла покрыть его грандиозных расходов. Когда после его смерти в 1917 г. эти расходы были подсчитаны, оказалось, что они исчисляются миллионами франков!

Tour Magdala

Соньер вообще совершил множество загадочных действий, которым по сию пору никто не смог дать никакого объяснения, но не менее загадочно и отношение к нему Ватикана. В какой-то момент его бурной деятельности в Каркассоне сменилось церковное начальство, и новый епископ потребовал от Соньера отчёта: откуда денежки и почему столь странным образом тратятся? Поскольку Соньер никакого отчёта не дал, епископ отстранил его от служения. Сельский кюре тут же пожаловался прямо в Ватикан, и Ватикан немедленно восстановил его в должности, даже не проводя никакого расследования!

Смерть Соньера столь же таинственна. Скончался он от того, что тогда называли «удар» (инфаркт или инсульт), выглядел незадолго до смерти великолепно, — но за пять дней до смерти Мари Денарно заказала для своего хозяина гроб! Этому поразительному факту тоже не существует никакого объяснения. Сама она после смерти Соньера мирно жила на вилле Вифания, но по окончании Второй мировой войны французское правительство провело денежную реформу, включавшую обмен старых денежных знаков. По-видимому, от Соньера остались только наличные деньги, в происхождении которых Мари Денарно не могла или не имела права давать отчёт, и ей пришлось сжечь их (сжигать пришлось так много, что это заметили соседи), после чего она, в конце концов, вынуждена была продать виллу Вифания. Покупателю она пообещала, что перед смертью откроет ему тайну, которая сделает его не только богатым, но и могущественным, но вскоре умерла — тоже от удара, унеся тайну Соньера с собой в могилу.

Какую такую замечательную штуку нашёл Соньер, которая могла сделать любого человека богатым и могущественным, — осталось неизвестным. Это не могли быть документы, которые он возил в Париж, потому что ничего столь сильнодействующего, чтобы дать Соньеру богатство и могущество, в них обнаружено не было. Было что-то ещё. Что-такое, что заставило даже Ватикан бояться скромного сельского священника и защищать его от наездов не посвящённых в дело епископов. Попробуйте только представить себе масштаб силы, которая могла пугать Ватикан!

Единственное объяснение, которое позволяет как-то объяснить эту совершенно загадочную историю, — это что, что Соньер нашёл Священный Грааль. Разумеется, это не какая-то чаша или иной сосуд, в который, по легенде, Иосиф Аримафейский собрал кровь Иисуса, когда его убивали копьём на кресте, — таких чаш в настоящее время насчитывается как минимум четыре, никаких доказательств подлинности легенды, как и самих чаш, не существует, и Ватикану до всего этого никакого дела нет.

А вот знание — это совсем другое. Знание — это ведь действительно сила. По теории Линкольна-Бейджента-Лея, Священный Грааль, по-старофранцузски San Greal , — это неправильное (возможно, сознательно) членение слов Sang Real — «королевская кровь». То есть Священный Грааль — это знание об Иисусе, причём знание убойное, способное буквально поставить на колени Ватикан. Скорее всего, это действительно знание о том, что Иисус был женат, у него были дети, так что потомки его живут и сейчас, и что он не был распят на кресте. В средние века такое знание могло убить сам Ватикан, поэтому можно понять и крестовый поход против катаров вплоть до полного их уничтожения, и разгром и ликвидацию Ордена Храма. И катары, и тамплиеры считались хранителями Священного Грааля. А одним из мест, где он мог храниться, был замок Монсегюр («гора спасения» или «моё спасение»). Именно он фигурирует в поэмах о Граале как Монсальват и Мунсальвеш (что означает то же самое). Катарские «совершенные» не были воинами, они были священниками, а вот тамплиеры были монахами-воинами — как раз теми, кто не только мог, но и обязан был охранять тайное знание.

Кто же платил деньги Соньеру за находку Священного Грааля? Первая мысль, которая появляется у множества исследователей, — это Ватикан. Соньер шантажировал римскую курию, и та платила ему за молчание. Если Соньер нашёл что-то такое, что могло просто убить всю католическую церковь, то, конечно, Ватикан был заинтересован в её сохранении и не пожалел бы никаких денег, чтобы тайна навсегда осталась тайной.

Но ведь не пожалел бы и не только денег. За Ватиканом — многотысячелетняя история; за спинами католических священников маячат тени римских понтификов, греческих, вавилонских, египетских, шумерских, жрецов, а уж в какую древность они там уходят — не знает никто. Жрецы тысячелетиями охраняли свои тайны, которые давали им власть над паствой и власть над светской властью, и умели делать это хорошо. Неужели же Ватикан, у которого была — а теоретически до сих есть, только в другом виде, — святая инквизиция (её, кстати, возглавлял в своё время только что отрёкшийся папа), допустил бы, чтобы какой-то сельский священник шантажировал его? Да этот священник на другой же день бы умер от удара, и никто никогда не узнал бы, чего он там нашёл. Чтобы шантажировать Ватикан, нужно иметь за спиной такую мощь, которая способна устрашить сам Ватикан и обеспечить защиту человеку, который вздумал его шантажировать, — или, вернее, использовать этого человека для шантажа Ватикана.

Но зачем же шантажировать? Сила, способная защитить священника отВатикана, уж наверное сама располагает сравнимыми с Ватиканом ресурсами. Габсбурги? Это — вряд ли. Факт передачи Соньеру денег от Габсбургов зафиксирован, и в принципе они могли бы оплатить все его расходы, но вот защитить от Ватикана — это очень сомнительно. Кто такие Габсбурги для Ватикана? — Всего лишь очередные императоры, которых церковь же на царство и утверждает. Чтобы прикрыть Соньера от римской курии, требовалась сила помощнее. И почему бы не допустить, что эта сила и оплачивала его расходы, заодно покрывая — а возможно, и инициируя — его более чем странные для католической церкви действия?

В принципе, такое возможно и просто как благодарность за то, что Соньер нашёл утерянное 600 лет назад сокровище; но правильнее допустить, что в связи с находкой этого сокровища могучая сила, стоявшая за Соньером, затеяла некий проект, в который был включён и кюре Ренн-лё-Шато как его важная составная часть. Если Иисус был женат и у него были дети, то Габсбурги — прямые потомки Иисуса, которые на этом основании могли претендовать на власть как минимум над всей Европой. Если бы немцы с австрийцами выиграли Первую мировую войну, то такая ситуация была бы вполне возможна. Но, с точки зрения хранителей Священного Грааля, Ватикан никак не должен был в ней участвовать — ведь это римская курия на протяжении веков яростно отрицала, что у Христа есть какие-то потомки, и беспощадно уничтожала всех, кто осмеливался думать иначе, потому что это означало разрушение фундаментальных положений христианской доктрины; а если Иисус к тому же умер своей смертью, — то вообще полное её разрушение. В задачу Соньера могла входить идеологическая подготовка будущего переворота в мировоззрении, нахождение опорных точек для неё, людей, которые могли бы вести пропаганду.

Ничего не напоминает? Нам напоминает. Русский философ, с точки зрения идеологии российского господствующего класса — насекомое исключительно вредное; существо, по которому не плачет, а рыдает путинская 282-я статья УК РФ, внезапно получает неизвестно откуда огромные средства… — ну и так далее. Сходство настолько велико, что одно только сопоставление имён Соньера и Галковского одномоментно, подобно молнии в ночи, освещает всю ситуацию до мельчайших подробностей, делает различимой каждый листочек, каждую травинку и каждую букашку, позволяет одним взглядом окинуть пространственные и временны́е дали.

Невозможно сказать, одна и та же сила стояла за Соньером и стоит теперь за Галковским, или нет. Но в любом случае силы эти в настоящее время недостаточно могущественны, чтобы действовать открыто против Вашингтонского обкома и Брюссельского райкома, но достаточно сильны, чтобы вести свою собственную игру и попытаться заставить Обком с Райкомом делать то, что нужно им, или вообще заменить их. Одно можно сказать с уверенностью: сила, направлявшая Соньера, уходит корнями как минимум в тысячелетнюю древность, а скорее всего — прямо к временам Иисуса Христа; и вряд ли можно сомневаться, что сила, поднявшая Галковского из российского интеллектуального подполья, имеет менее древние и мощные корни.

Но если выяснить природу этой силы практически невозможно, то действия её не то что бы на поверхности, но на виду, в нашем, а не горнем мире, — и по этим действиям можно попытаться понять, что представляет собой проект, в который так внезапно и впечатляюще был включён бедный русский философ Дмитрий Евгеньевич Галковский.

Конец первой части

Иванов, Петров, Сидоров

Перед вами подробная карта Rennes-le-Chateau с указанием названий улиц на русском языке и номерами домов. Вы легко сможете проложить маршрут, передвигая карту во всех направлениях с помощью мышки или кликая на стрелки в верхнем левом углу. Вы можете изменить масштаб, воспользовавшись шкалой со значками «+» и «-», расположенной на карте справа. Проще всего регулировать размер изображения, вращая колесико мышки.

В какой стране находится город Rennes-le-Chateau

Rennes-le-Chateau расположен во Франции. Это замечательный, красивый город, со своей историей и традициями. Координаты Rennes-le-Chateau: северной широты и восточной долготы (показать на большой карте).

Виртуальная прогулка

Интерактивная карта Rennes-le-Chateau с достопримечательностями и другими туристическими объектами - незаменимый помощник в самостоятельном путешествии. Например, в режиме «Карта», значок которой находится в левом верхнем углу, вы можете увидеть план города, а также подробную карту автомобильных дорог с номерами трасс. Также вы можете увидеть отмеченные на карте ж/д вокзалы и аэропорты города. Рядом вы видите кнопку «Спутник». Включив спутниковый режим, вы рассмотрите рельеф местности, а увеличив изображение, сможете очень подробно изучить город (благодаря спутниковым картам от Google Maps).

Перенесите «человечка» из правого нижнего угла карты на любую улицу города, и вы сможете совершить виртуальную прогулку по Rennes-le-Chateau. Направление движения регулируйте с помощью стрелочек, которые появятся в центре экрана. Поворачивая колесико мышки, вы сможете приблизить или отдалить изображение.

Любовь — это когда аромат обнимает тебя

Женщины, собравшиеся за овальным столом в уютной мастерской не знали какой запах будет им предложен. Это был сюрприз, путешествие в неведомое, в тайну аромата…
Кто-то назвал это контемпляцией, кому-то аромат стал медитацией, тогда как я путешествовала сквозь лесные трущобы усеянные грибами, через будуар самой Клеопатры в самую гущу Перуанских джунглей, где встретилась с присущей их традиции змеёй. В этот далёкий путь сквозь толщу времени и расстояние меня завлёк чистейшй запах какао, в неожиданно новом знакомстве с лукавой магией которого, в последстии, через год, я отправилась на открытие космоса инков.

Запах, как и вкус будоражит и увлекает наши чувства и чем же не угоден способ познания иных миров, не отвлекаясь на дорожные хлопоты, как только лишь с бокалом ароматного вина или благородной коньячной «живой водой» в руке.

Я уединилась в своих покоях с запахом духов-эссенции на золотой основе «Ренн ле Шато».
Это духи-формула-ключ… Он принял меня «ан фас», сложный, возбуждающий, зазывающий, похотливый, вот так сразу нераспознаваемый, но сочный, щедрый на ласки, сладострастно мягкий и нежный. Таков был букет его алхимического зодчества. Я пошла за ним… или же в его объятия…

Первым всплыло название Монтпельер и было ощущение, что это город и, действительно, начало какого-то пути. Затем представилась ЛАБОРАТОРИЯ и КАЛЕЙДОСКОП, в каком я еще девочкой разглядывала затейливые радужные узоры, а может быть он был похож на витраж в форме розы, коими поверх мощных арочных дверей опечатан вход в католические храмы Франции, как например парижский Нотр Дам. Запах творил во мне структуру храма- святилища для плоти, умощённой липким, сочным, вяжущим бальзамом словно мёдом. Передо мной словно монумент возникло имя Оноре де Бальзак. Его отец, как оказалось, был родом из Лангедока, региона в котором находится Монтсегюр.
Местечко или зАмок МОНТСЕГЮР, в свою очередь, всплыл как направление путешествия из МОНТПЕЛЬЕР. Эта местность у многих сейчас уже на слуху и свяана она с именем Марии Магдалины, чей запах или же дух проявленности её в том месте, завпечатлённый в роскошном пузырьке духов, я и внимала. Название же Монтсегюр в моей медитации предоставляло кров или убежище, безопасное место- чрево.

Проплыли мимо лавандовые луга и я побрела сквозь арку влажной рощи, ощутив прохладу в голове. Холодок, свежесть и прохлада и я сидящая неподвижно прямо, словно храм. Как-будто мгновенным, но мимолетным видением справа от себя и очень близко к глазу я видела лохматую крадущуюся кошачью фигуру, которая появившись со стороны уха, также внезапнo растворилась у переносицы. И пока я силилась словить это видение за незримый хвост, передо мной караваном пронеслись четыре человеческих фигуры с зельями в руках, но лишь одного из них я распознала и запомнила ещё, что была среди них и женщина одна, но ни лица, ни имени её я не узнала или вернее не распознала… и вот уж в дымку превратился караван…
Мимо меня, словно рыцари в доспехах, прошествовали имена Монтескье, Флобера, Де Бержерака и Моне и, вероятно, увязавшись этим мэтрам Франции во след, я добрела до Монтсегюр. На этом мой путь угас или же свернулся калачиком у огромного, горячим пламенем ревущего, камина, который меня всё ещё водил за нос в разгадке ароматов- то был толи мед и мох, амбра, сладкие, терпкие запахи кондитерской, пряников и прянностей… Запах, манящий ощущением теплоты, влажного, рыхлого чрева- матки, животворящего святилища, храма мироздания в теле женщины.

Я отвела свои глаза и чуть подождав раскрыла, а на лице целомудренно и жеманно усмехалась улыбка Мона Лизы.

«Ренн Ле Шато» — аромат, дарующий крылья женщине.

Поездка в Ренн-ле-Шато была задумана как часть маршрута по городам, деревням и замкам, история которых тесно связана с катарами, тамплиерами и современными теориями заговора. А началось все с того, что лет 10 назад одна подруга спросила: «Когда к Соньеру поедем?» Честно говоря, в тот момент я понятия не имела, кто это. Но мои друзья не дадут мне умереть с голода, даже интеллектуального, поэтому на следующей встрече мне была выдана стопка книг на заданную тему, сопровожденная еще и обширным списком внеклассного чтения. Тема оказалась мне знакомой, потому что я, как и многие остальные земляне, читала и/или смотрела «Код Да Винчи». А к этому моменту уже отгремели все скандалы, связанные с «кражей сюжета», а может идеи, точно не помню, поэтому прочитать мне стало все любопытно.

Въезд в деревню

Ну и начали мы готовить поездку, чтобы южные провинции Франции, да чтобы посмотреть много интересного, ну и в Ренн-ле-Шато заехать, посмотреть на церковь, где, якобы были найдены тайные документы, зайти в башню Магдалу, залезть на Бурагаш, и по возможности посетить все эти окрестные деревни, где когда-то располагались замки катаров-тамплиеров. Потом в своих изысканиях мы вышли на вестготов, поняли, что надо и в Испанию заглянуть, желательно на север, а еще желательней до Галисии и Сантьяго де Компостела. Остановили нас два неизменных фактора туриста: время и деньги. Испанию оставили на потом, причем еще и с этической точки зрения, решили не увязывать главную европейскую святыню (это про Сантьяго) с мировой ересью (это про Соньера).

В результате это вообще не вышло, потому что гранул кризис и главные любители тайн поехать не смогли. А любопытство распирало и я предложила моим туристам заехать посмотреть на место, откуда пришла «идея кода Да Винчи». Они согласились, заинтересовались, тем более что к катарам мы с ними тоже ехали, и вуаля.

окрестности Ренн-ле-Шато

Летом 2014 года поехали мы в поездку на юг Франции, в которой смотрели мы прекрасную Дордонь и отдыхали на море в районе Лангедока. Во время лангедокских дней, а «базовый лагерь» у нас был в Безье, мы и поехали смотреть на загадочную местность.

Погода была замечательная – солнце, тепло, но не жара. Все располагало к прекрасному дню где-то в Корбьерах (предгорья Пиреней). Но, при подъезде началась какая-то ерунда. Навигатор, который не раз служил нам службу в этом регионе, вдруг потерялся, причем, еще не доезжая до Каркассона, который он прекрасно знал, ибо парковка в нем там забита навсегда. Затем среди ясного неба повисла огромная черная туча, которая еще и разразилась дождем, а его никто не ждал и не хотел видеть. Мы люди упорные, раз что решили — то воплотим в жизнь. Путь мы продолжили, и, действительно, как только свернули на территорию бывшего графства Разес, то опять засияло солнце, навигатор нашелся. Наверное, с нами решили не спорить.

В деревне

Ренн-ле-Шато

Небольшая французская деревня Ренн-ле-Шато каждый год принимает порядка 120 тысяч туристов. Живет же здесь всего 64 человека. Благо дело, все 120 тысяч не приезжают в один день, так что есть, где разгуляться. Мы были почти одни на тех полутора улицах, что там есть, а туристы были лишь там, где и положено им быть: в церкви Марии Магдалины, у башни Магдалы и в музее аббата Соньера в его вилле «Вифания».

Ренн-ле-Шато деревня старая, которая помнит и кельтов (от них название первое «Реде»), и римлян (многочисленные термы и соседние города, в названии которых есть слово «ле-Бен» нам и напоминает об этом), и вестготов с их римскими сокровищами, и франков во главе с Карлом Великим, и катаров (и крестовый поход против них), и тамплиеров (в округе огромное количество их замков и деревень), и арагонцев (пытавшихся прибрать территорию к рукам), и гугенотов (занявших окрестности и жестоко расправившихся с католиками) и полное забвение, пока не появился новый священник (который нашел загадочный клад при реставрации церкви, построил себе виллу, перестроил половину деревни и поставил на уши половину Европы, дав пищу для мифов на века вперед).

башня Магдала

Достопримечательности деревни.

Замок относится к четырнадцатому веку, как и многие строения в деревне. После набега арагонцев, которые сравняли все с землей, он был построен на месте старого. Посетить его нельзя, потому что находится он в частном владении, а посмотреть из-за забора можно.

Замок Ренн-ле-Шато

Табличка «Раскопки запрещены». Это, несомненно, самый известный артефакт деревни. Когда легенды о сказочном кладе, найденным аббатом Беренже Соньером получили широкую огласку, то началось паломничество в Ренн-ле-Шато. А поскольку никто не знает, где этот клад, то народ в прямом смысле приезжал с лопатами, чтобы выкопать золото, принадлежащее то ли вестготам, то ли тамплиерам, а если повезет, то и священный Грааль найти. Поэтому муниципалитету пришлось обезопасить город таким предупреждением.

Табличка «Раскопки запрещены»

Церковь Марии Магдалины. Ученые предполагают, что первая церковь появилась здесь еще при вестготах, о чем свидетельствуют небольшие «вестготские стелы», сохранившиеся до наших дней. Она много раз разрушалась и перестраивалась, и в ее типичном «рустикальном» образе можно найти следы дороманского периода и готических преобразований. Однако церковь существенно была разрушена арагонцами, когда они в двенадцатом веке утверждали свои права над территорией, потом дело разрушения продолжил и Энрике Трастамара в 14 веке, в шестнадцатом кирками поработали гугеноты, чтобы разрушить католический мир. Потом церковь пытались восстановить, но к 1885 году, когда в деревне появляется Соньер, — это зрелище плачевное, требующее много денег на реставрацию. Откуда они взялись — никто толком не может сказать. Одни утверждают, что выделили иерархи церкви, другие, — что это был подарок графини де Шамбор. Собственно, не важно.

Церковь Марии Магдалины

В результате появляется неоготика, смешанная со стилем, который во Франции назвали «Сен-Сюльпис»: обилие ярко раскрашенных гипсовых статуй, отлитых по форме в одной из многочисленных мастерских. Такой масс-маркет середины девятнадцатого века, когда церковь во Франции пыталась бороться с идеей светского государства. Так что особой ценности с точки зрения художественного ремесла в статуях Асмодея и Марии Магдалины, а также всех других представленных святых. Говорят, что во всех этих скульптурах зашифрован тайный смысл, намеки на скрытое сокровище (или найденное?)

Как бы то ни было, достаточно фантазийно смотрится у входа дьявол Асмодей, поддерживающий чашу со святой водой, над которой символ креста. Ему, кстати, одна дама в начале 2017 года голову проломила, теперь церковь ищет деньги на восстановление шедевра.

Асмодей и распятие

Из встречающихся сюжетов в церкви — Мария Магдалина и ее история (отдельная статуя и алтарь), Преображение, статуи Марии и Иосифа, святой Катерины и святого Антония. Кстати, в день святого Антония в церкви случается забавный феномен, на который съезжается огромное количество туристов. Так называемые «синие яблоки». В районе 11 утра луч солнца через витраж попадает на колонну и высвечивается корзина с синими яблоками, а когда луч проходит через следующий витраж, они становятся разноцветными.

Вифания. Именно так назвал свою виллу, построенную после приобретения загадочного и тайного богатства. Пока кюре служил в деревне на вилле жила его экономка Мари Денарно. После того, как Соньера отстранили от его обязанностей, он сам переехал на виллу, служил обедни в часовне. Здесь он закончил свои дни.

Сейчас здесь располагается музей, посвященный Беренже Соньеру, истории сокровищ, деревни Ренн-ле-Шато. Экспозиция периодически меняется, все достаточно забавно и любопытно.

Магдала – неоготическая башенка, построенная Соньером на самом краю плато, с потрясающим видом на горы Корбьеры, за которыми угадываются Пиренеи. Изначально она служила библиотекой и кабинетом аббату. Тут он любил уединяться с литературой, подолгу сидел, глядя на окрестности. Сейчас Магдала – самое знаменитое светское сооружение деревни, притягивающее многочисленных посетителей.

Аббат Соньер – главная легенда Ренн-ле-Шато. Нищий священник, получивший здесь приход, выпросил деньги на реставрацию, а дальше началось что-то непонятное. Он сказочно разбогател, построил виллу «Вифания» для своей служанки (сам долгое время оставался в домике священника при церкви), стирал надписи с надгробных плит, куда-то ездил, бродил по региону в поисках чего-то неизвестного, скупал участки земли. В общем, вел себя странно. Это заметили жители деревни, это заметили и церковные иерархи. В 1910 году его обвинили в симонии: он незаконно обогатился на церковных таинствах, обрядах и мессах. Соньер остался в деревне, переехал жить на виллу Вифания, где вполне открыто служил мессы для всей деревни в часовне при вилле, в то время как в церкви этим занимался новый кюре.

Умер Беренже Соньер в 1917 году, оставив все своей экономке Мари Денарно, поведав свои секреты на исповеди кюре соседней деревни. Говорят, что эти двое были единственными людьми, которым была известна тайна, но кюре не мог рассказать об этом в силу тайны исповеди, а Мари Денарно обещала все поведать перед смертью, но не успела. Однако успела оставить виллу и все богатство семье, которая ухаживала за ней в последние годы жизни.

Легенды и тайные сокровища

История сокровищ начинается с ремонта церкви. Тога. Работники нашли в одной из колонн тубу с пергаментами, в которых, вроде бы, были отрывки из Библии. И что-то еще. Говорят, что именно что-то еще заинтересовало многих людей, потому что аббат потом ездил и в Париж к епископу, и к нему приезжали различные посетители, вплоть до посланцев королевских и императорских домов.

В принципе, эта история могла бы и кануть в лету, если не многочисленные охотники за сокровищами и любители тайных обществ, которые откопали сведения о Соньере и Ренн-ле-Шато в шестидесятых годах. Началась настоящая лихорадка по поиску тайных сокровищ. Знаки, указывающие на место их расположения, пытались рассмотреть в декоре церкви, в письмах аббата, даже на картине Николя Пуссена «пастухи в Аркадии», пейзаж которой теоретики увязали с пейзажем вокруг Ренн-ле-Шато и горой Бюгараш.

Деревня Бюгараш и гора

Что ищут?

Тут вариантов огромное количество. Учитывая богатую историю региона, тот предлагается найти:

— сокровища вестготов, которые они спрятали после разграбления Рима,

— тайные сокровища тамплиеров, которые исчезли после разгрома ордена,

— тайные сокровища и знания катаров (самих в Ренн-ле-Шато практически не было, но недалеко находятся многочисленные замки и величественный Монсегюр, а также замок Симона де Монфора, возглавлявшего крестовый поход против них)

— священный Грааль, или все, что связано с кровью Христа, предполагая «кровь» в смысле «линии потомков» во главе с Марией Магдалиной (в принципе, все в названиях церкви, виллы башни крутится вокруг имени этой женщины). То есть в документах Соньера содержалось нечто, касающееся истории Христа и устоев церкви.

— гора Бюгараш считается чуть ли ни священной хранительницей всех земных тайн, начиная от того, что там ищут сокровища, тайные следы и там пытались укрыться поклонники знаменитого «конца света» 2012 года, да в таком количестве, что муниципальным властям одноименной деревни пришлось запретить въезд в регион за месяц до «конца света».

В церкви

По сей день никто еще ничего не нашел, хотя в интернете в многочисленных блогах на разных языках постоянно описываются экспедиции в Ренн, точное указание на то, где искать, даже что искать, потому что легенда все еще жива.

Легенды легендами, а места там действительно удивительные. Туда стоит поехать не только для того, чтобы прогуляться по деревне Ренн-ле-Шато и посмотреть на все эти загадочные достопримечательности (которые активно пиарит мэрия), но и посетить соседние деревни и замки, побродить вокруг Бюгараша, где есть настоящие туристические тропы для любителей пеших походов (и ни слова там о легендах и домыслах). Да и рукой оттуда подать уже до Монсегюра, Кампань-сюр-Од и прочих катаро-тамплиерских мест, где рассказываются уже другие, настоящие истории.