Создавались под руководством генерального конструктора ОКБ-1 Сергея Павловича Королёва с по 1963 год .

Первый пилотируемый «Восток», запуск которого состоялся 12 апреля 1961 года , стал одновременно и первым в мире космическим аппаратом , позволившим осуществить полёт человека в космическое пространство . Этот день (12 апреля) отмечается в России и во многих других странах мира, как Всемирный день авиации и космонавтики .

В последующем совершили полёты ещё пять кораблей серии, в том числе два групповых (без стыковки), в том числе с первой в мире женщиной-космонавтом Терешковой . Планировавшиеся ещё 4 полёта (в том числе более длительные, с созданием искусственной гравитации) были отменены.

Восход

Корабль фактически повторял корабли серии «Восток» , но имел увеличенный передний приборный подотсек, его спускаемый аппарат был переконфигурирован для полёта и посадки внутри СА двоих-троих космонавтов (для чего были исключены катапультные кресла и для экономии места космонавты располагались без скафандров), а вариант для выходов в открытый космос имел навесную шлюзовую камеру.

Полёт корабля «Восход-1» в 1964 был первым в мире многоместным, «Восхода-2» - с первым в мире выходом в открытый космос. После двух полётов ещё несколько планировавшихся полётов (в том числе на низкую орбиту, более длительные, групповые, с первым смешанным женско-мужским экипажем, первым выходом женщины в отрытый космос) были ещё впереди.

Союз

Корабль «Союз» начал проектироваться в 1962 году в ОКБ-1 сначала для облёта Луны . К Луне должна была отправиться связка из космического корабля и разгонных блоков 7К-9К-11К . Впоследствии этот проект был закрыт в пользу облёта Луны на корабле Л1, выводимым на РН «Протон» , а на базе 7К и закрытого проекта околоземного корабля «Север» начали делать 7К-ОК - многоцелевой трехместный орбитальный корабль (ОК) с солнечными батареями, предназначенный для отработки операций маневрирования и стыковки на околоземной орбите , для проведения различных экспериментов , в том числе по переходу космонавтов из корабля в корабль через открытый космос.

Спираль

Буран

Единственный из 5-ти строившихся, первый корабль серии совершил единственный беспилотный полёт в 1988 году, после чего программа была закрыта в 1993 году ввиду распада СССР и тяжёлой экономической ситуации. В постсоветской России разрабатывались проекты многоразового космического корабля МАКС (отменён) и частично-многоразовых космических кораблей «Клипер» (отменён) и «Русь» (продолжается).

Непилотируемые космические программы

«Марс » - наименование советских межпланетных КА , запускаемых к планете Марс , начиная с 1962 года . Вначале был запущен «Марс-1 », затем одновременно «Марс-2 » и «Марс-3 ». В 1973 году к Марсу стартовало сразу четыре КА («Марс-4 », «Марс-5 », «Марс-6 », «Марс-7 »). Запуски КА серии «Марс» осуществлялись РН «Молния» («Марс-1») и РН «Протон » с дополнительной 4-й ступенью («Марс-2» - «Марс-7»).

См. также

Напишите отзыв о статье "Космическая программа СССР"

Примечания

Ссылки

Пилотируемая космонавтика Непилотируемая космонавтика Европа: Австрия Белоруссия Болгария Великобритания Венгрия Германия Дания Ирландия Италия Люксембург Норвегия Польша Португалия Румыния Украина Франция Хорватия Чехия Швейцария Швеция Азия: Азербайджан Бангладеш Вьетнам Израиль Индия Иран КНДР Казахстан Малайзия Монголия Пакистан Сингапур Таиланд Тайвань Туркменистан Узбекистан Филиппины Шри-Ланка Япония Северная Америка: Канада Мексика Южная Америка: Аргентина Бразилия Боливия Венесуэла Колумбия Перу Чили Эквадор Африка: Алжир Египет (RSC NARRS) Марокко Нигерия Тунис ЮАР Океания: . Утверждения, не , могут быть поставлены под сомнение и удалены. Вы можете улучшить статью, внеся более точные указания на источники. Отрывок, характеризующий Космическая программа СССР – Ах, не говорите мне про мой полк, – отвечал Пьер, целуя руку хозяйке и садясь подле нее. – Он мне так надоел! – Вы ведь, верно, сами будете командовать им? – сказала Жюли, хитро и насмешливо переглянувшись с ополченцем. Ополченец в присутствии Пьера был уже не так caustique, и в лице его выразилось недоуменье к тому, что означала улыбка Жюли. Несмотря на свою рассеянность и добродушие, личность Пьера прекращала тотчас же всякие попытки на насмешку в его присутствии. – Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь… В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых. – Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится. – Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве. – Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы? – Отчего же вы едете? – Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д"Арк и не амазонка. – Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек. – Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова. – Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера. – Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын. – Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей! – Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась. – Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza. – Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер. – Ну, полноте, милый граф, c"est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d"honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.] – Штраф! Штраф! – сказал ополченец. – Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно! – Qu"est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер. – Полноте, граф. Вы знаете! – Ничего не знаю, – сказал Пьер. – Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!] – Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость… – Qui s"excuse – s"accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца? – Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер. – Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником. – Ну что она, как? – сказал Пьер. – Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее… – Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая. – Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.] – Штраф! Штраф! Штраф! – Но как же это по русски сказать?.. Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина. В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась. «Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс. – Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти. – Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие. (Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.) – Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся? – Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней. – Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу. – Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив… – Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать… – Да я сделаю, я сейчас прикажу. Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул. – Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве. – Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила… – Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс. Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного. На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего. – Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь! Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил. В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее: «Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d"hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l"en prevenir. Je l"ai instruit de la chose. Recommandez, je vous prie, a Leppich d"etre bien attentif sur l"endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l"ennemi. Il est indispensable qu"il combine ses mouvements avec le general en chef». [Только что Леппих будет готов, составьте экипаж для его лодки из верных и умных людей и пошлите курьера к генералу Кутузову, чтобы предупредить его. Я сообщил ему об этом. Внушите, пожалуйста, Леппиху, чтобы он обратил хорошенько внимание на то место, где он спустится в первый раз, чтобы не ошибиться и не попасть в руки врага. Необходимо, чтоб он соображал свои движения с движениями главнокомандующего.] Возвращаясь домой из Воронцова и проезжая по Болотной площади, Пьер увидал толпу у Лобного места, остановился и слез с дрожек. Это была экзекуция французского повара, обвиненного в шпионстве. Экзекуция только что кончилась, и палач отвязывал от кобылы жалостно стонавшего толстого человека с рыжими бакенбардами, в синих чулках и зеленом камзоле. Другой преступник, худенький и бледный, стоял тут же. Оба, судя по лицам, были французы. С испуганно болезненным видом, подобным тому, который имел худой француз, Пьер протолкался сквозь толпу. – Что это? Кто? За что? – спрашивал он. Но вниманье толпы – чиновников, мещан, купцов, мужиков, женщин в салопах и шубках – так было жадно сосредоточено на то, что происходило на Лобном месте, что никто не отвечал ему. Толстый человек поднялся, нахмурившись, пожал плечами и, очевидно, желая выразить твердость, стал, не глядя вокруг себя, надевать камзол; но вдруг губы его задрожали, и он заплакал, сам сердясь на себя, как плачут взрослые сангвинические люди. Толпа громко заговорила, как показалось Пьеру, – для того, чтобы заглушить в самой себе чувство жалости. – Повар чей то княжеский… – Что, мусью, видно, русский соус кисел французу пришелся… оскомину набил, – сказал сморщенный приказный, стоявший подле Пьера, в то время как француз заплакал. Приказный оглянулся вокруг себя, видимо, ожидая оценки своей шутки. Некоторые засмеялись, некоторые испуганно продолжали смотреть на палача, который раздевал другого. Пьер засопел носом, сморщился и, быстро повернувшись, пошел назад к дрожкам, не переставая что то бормотать про себя в то время, как он шел и садился. В продолжение дороги он несколько раз вздрагивал и вскрикивал так громко, что кучер спрашивал его: – Что прикажете? – Куда ж ты едешь? – крикнул Пьер на кучера, выезжавшего на Лубянку. – К главнокомандующему приказали, – отвечал кучер. – Дурак! скотина! – закричал Пьер, что редко с ним случалось, ругая своего кучера. – Домой я велел; и скорее ступай, болван. Еще нынче надо выехать, – про себя проговорил Пьер. Пьер при виде наказанного француза и толпы, окружавшей Лобное место, так окончательно решил, что не может долее оставаться в Москве и едет нынче же в армию, что ему казалось, что он или сказал об этом кучеру, или что кучер сам должен был знать это. Приехав домой, Пьер отдал приказание своему все знающему, все умеющему, известному всей Москве кучеру Евстафьевичу о том, что он в ночь едет в Можайск к войску и чтобы туда были высланы его верховые лошади. Все это не могло быть сделано в тот же день, и потому, по представлению Евстафьевича, Пьер должен был отложить свой отъезд до другого дня, с тем чтобы дать время подставам выехать на дорогу. 24 го числа прояснело после дурной погоды, и в этот день после обеда Пьер выехал из Москвы. Ночью, переменя лошадей в Перхушкове, Пьер узнал, что в этот вечер было большое сражение. Рассказывали, что здесь, в Перхушкове, земля дрожала от выстрелов. На вопросы Пьера о том, кто победил, никто не мог дать ему ответа. (Это было сражение 24 го числа при Шевардине.) На рассвете Пьер подъезжал к Можайску. Все дома Можайска были заняты постоем войск, и на постоялом дворе, на котором Пьера встретили его берейтор и кучер, в горницах не было места: все было полно офицерами. В Можайске и за Можайском везде стояли и шли войска. Казаки, пешие, конные солдаты, фуры, ящики, пушки виднелись со всех сторон. Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы и чем глубже погружался в это море войск, тем больше им овладевала тревога беспокойства и не испытанное еще им новое радостное чувство. Это было чувство, подобное тому, которое он испытывал и в Слободском дворце во время приезда государя, – чувство необходимости предпринять что то и пожертвовать чем то. Он испытывал теперь приятное чувство сознания того, что все то, что составляет счастье людей, удобства жизни, богатство, даже самая жизнь, есть вздор, который приятно откинуть в сравнении с чем то… С чем, Пьер не мог себе дать отчета, да и ее старался уяснить себе, для кого и для чего он находит особенную прелесть пожертвовать всем. Его не занимало то, для чего он хочет жертвовать, но самое жертвование составляло для него новое радостное чувство. 24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение. Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.

Точка зрения

КОСМИЧЕСКАЯ ПРОГРАММА РОССИИ

(Блуждание в лабиринте или стремление не упустить свой шанс?)

М.РЕБРОВ

ТОЧЕН ЛИ ВЕКТОР КОНВЕРСИИ

Практическая космонавтика, о которой веками мечтали многие поколения, начиналась как побочный продукт развития стратегических вооружений, как дитя конверсии послевоенных лет. Вспомним первую в мире межконтинентальную баллистическую ракету Р-7, созданную коллективом ОКБ-1 во главе с С.П.Королевым. Наша знаменитая "семерка", превратившись в космическую ракету-носитель, вывела на орбиту Спутник №1 и Гагаринский "Восток", она до сих пор состоит на космической службе, демонстрируя надежность и рациональность своего технического решения. В 60-е годы на базе баллистической ракеты, получившей на Западе обозначение "СС-4", был создан носитель "Космос". Затем в том же НПО "Южное" на базе боевой машины " СС-9 " была разработана ракета-носитель "Циклон". А ведь есть еще и "протоны", "зениты", "молнии", есть непревзойденная по мощности ракета-носитель "Энергия".

Не желая уступать нам первенства в делах космических, Америка не пожалела денег на то, чтобы утвердить за собой статус ведущей космической державы. Лунная программа, программа "Аполлон", создание орбитальной станции "Скайлэб", многоразового челнока "Шаттл" стоили многие десятки миллиардов долларов. Цель же была одна: сначала догнать Россию, а затем - вырваться вперед. И это удалось.

Однако не следует думать, что только соображения престижности толкали энергичных и прагматичных американцев на "космическую гонку". Они умеют считать, проигрывать возможные варианты, вкладывать большие деньги лишь в то, что сулит большие прибыли. Затратив на программу "Аполлон" 24 млрд.долл., промышленность США заработала на космических патентах около 300 млрд.

Мы вроде бы тоже не лыком шиты. Создание только ракетно-космической системы "Энергия" - "Буран" вызвало такую лавину открытий, изобретений, усовершенствований, что авторскими свидетельствами на них можно оклеить всю эту гигантскую систему. Был составлен специальный альбом, в который вошло 600 оригинальных научно-технических достижений. Это новые технологии и материалы, станки и устройства, программы и методики, экспериментальные установки и измерительная техника, автоматизированные системы управления и покрытия. И что, спросите? Почти ничего. Как говорится, все ушло в песок, осталось невостребованным.

Практичные американцы подсчитали, что на каждый доллар, вкладываемый в космонавтику, можно получить пять долларов отдачи. Да, это трудно: нужно крутиться, нужно думать, нужно эффективно реализовывать все ноу-хау. Эксперты США полагают, что уже в недалеком будущем объем продаж на космическом технологическом рынке достигнет 10-15 млрд.долл. Вот и стремится вторая космическая держава прочно занять там свою нишу, и побольше.

Ну а мы? Что делаем, чем занимаемся? На что и на кого уповаем? Как-то довелось прочитать такое: известная и легендарная (не будем бояться этого слова) космическая фирма, где создавались "востоки", "восходы" и "союзы", аэрокосмический комплекс "Энергия" - "Буран", собирается обрести новую славу на выпуске ширпотребовской продукции. Дело в принципе благородное, кастрюли-сковородки, протезы и кухонные комбайны (пусть даже и устаревшие, во по лицензии японской "Саньо") нам, ох, как нужны.

Так порой понимается "конверсия", так понимаются "рыночные отношения", так идет пресловутая "перестройка". Провозглашая модные, а в чем-то и правильные лозунги вроде "Вперед - к рынку!", мы как-то не очень задумываемся, а с чем же придем на столь манящий, особенно международный, рынок. С бытовой техникой, примитивной электронной аппаратурой, домашними холодильниками, неподгорающими сковородками? Кто купит их у нас? Если и найдется покупатель в так называемых развивающихся странах, то сколько и чем заплатит?

Неужто мы до сих пор не осознали очевидное: именно космическая промышленность России способна удержать страну на достойном уровне как научно и технически развитую державу, стать основой современного технологического процесса, без которого немыслимо улучшение благосостояния и всей нации, и каждого из нас?

Мне вспоминается разговор с доктором технических наук, профессором, академиком Инженерной академии Юрием Григорьевым, тесно связанным с космической индустрией многие годы. "В наших космических системах, - убеждал он меня, - нет деталей и материалов, привезенных из дальних стран, и технологий, купленных за валюту, тоже нет. Это относится к комплексу "Мир", его модулям, кораблям "Союз" и "Прогресс", нашим космическим ракетам-носителям, автоматическим межпланетным лабораториям, спутникам прикладного назначения..."

Эту же мысль с выкладками и аргументами я слышал от академика Владимира Уткина, возглавляющего ведущий НИИ в области ра-кетно-космической техники, от главного конструктора "Бурана" Глеба Лозино-Лозинского, директора НПО "Техномаш" Вячеслава Булав-кина... Российская космонавтика, хотя и уступает американской по части электроники, лидирует в ряде технологий. У нас - самая мощная на сегодня ракета с особенно совершенной первой ступенью, у нас - непревзойденные жидкостные реактивные двигатели, единственная в мире действующая долговременная орбитальная станция, у нас - уникальный ядерный реактор, способный вырабатывать энергию в космосе, компактный, достаточно мощный и надежный, у нас - исключительно точные плазменные двигатели, которые используются для

изменения орбит космических аппаратов... Можно назвать и другое современное оборудование, представляющее потенциальную ценность для осваивающих космическое пространство государств. К тому же в руках российских ученых, обладающих несравненным в мире опытом, "банки знаний", без которых другим странам не обойтись. Это и уникальные методики исследований, и подготовка экипажей длительных экспедиций. Это и та уникальнейшая испытательная база, которой обладают Центральный научно-исследовательский институт машиностроения, НПО "Энергия", НПО им.Лавочкина, НПО "Композит", НПО "Техномаш"... Да разве все и всех перечислишь! Вот из чего можно "делать" деньги. И большие.

Во что обходится нам наше богатство? Общие ассигнования на гражданскую космическую программу в начале 1993 г. были определены в 51 млрд.руб. в ценах конца 1992 г., что с учетом индексирования примерно вдвое ниже бюджета отрасли начала 80-х годов. Эти 51 млрд. составляют 0,22-0,27% расходной части федерального бюджета России. Для сравнения: в США эта цифра на текущий финансовый год составляет 0,95%. И, несмотря на критические голоса, звучащие время от времени в конгрессе, НАСА (Национальное управление по аэронавтике и космическим исследованиям) получает государственную поддержку, дабы не утратить лидирующего положения в делах космических.

Что касается оплаты труда в нашей космической отрасли, то здесь цифры таковы: в первом квартале 1993 г. средняя заработная плата составляла всего 13 тыс.руб. в месяц, с января 1994-го ее обещают увеличить до 64 тыс. Бюджетные неурядицы обернулись тем, что только в 1992 г. научно-космические учреждения страны потеряли 30 тыс. сотрудников, а производственные предприятия - 40 тыс. чел. Словом, все разговоры о выбрасываемых на ветер "огромных миллиардах" не более, чем миф.

Не пора ли нам очнуться от самобичевания, оглянуться на то, что достигнуто великим талантом и необыкновенным энтузиазмом десятков тысяч ученых, конструкторов, инженеров, рабочих высочайшей квалификации, героизмом летчиков-космонавтов, и разумно, рачительно воспользоваться этими достижениями, этим достоянием в наших же собственных интересах.

МИРАЖИ В ЗОНЕ ВИДИМОСТИ

Теперь о международном рынке космических технологий. Он существует уже более 15 лет, и конкуренция здесь столь же жесткая, как и на всех других международных рынках. Сегодня соотношение квот выглядит примерно так: 60-65% составляет доля всей Западной Европы, 30-35% - США. Доля России, крупнейшей космической державы, смехотворно мала: не составляет даже полупроцента.

В руках США оказался могучий рычаг регулирования этого рынка, и они не хотят его упускать. Все дело в том, что свыше 60% так называемых "полезных нагрузок", в том числе для стран Азии, Латинской Америки, Африки, производят американские фирмы. Не желая упустить свое, они наращивают выпуск космической продукции. При ситуации, когда предложения по услугам запусков спутников в 2,5 раза превышают спрос потребителей (без учета России), они цепляются за все, только бы не потесниться.

Каждое время требует своих тактических приемов. Когда между двумя великими державами лежит почти остывший труп "холодной войны", один из таких "приемов" заключается в разного рода запретах. Скажем, чтобы запустить с Байконура или Плесецка американский спутник связи, по действующим в США законам необходимо получить специальную экспортную лицензию. В то же время из-за ограничений КОКОМ появляется возможность расторгать такого рода соглашения либо не заключать их вообще.

Второй вариант уверток - неадекватность взаимных обязательств. Вспомним российско-индийский контракт на поставку Россией "в Индию криогенных ракетных двигателей и те горячие споры, которые возникли вокруг него. Американская сторона требует от России предоставить ей информацию по всем заключенным нами контрактам. Допустим, что у обеих договаривающихся о космическом сотрудничестве держав есть на то аргументированные доводы. Но тогда непременно должно выполняться и условие симметрии, то есть получение Россией аналогичной информации в те же сроки от США. Тем более, что в трансконтинентальных корпорациях условий для нелегальной утечки "запретных" технологий вполне достаточно. Скажем, Россию не может не беспокоить утечка в Израиль технологии производства ракеты "Эрроу", которая может нести заряд в 500 кг на дальность, превышающую 300 км. Однако наши запросы по этому поводу американская сторона оставляет без внимания.

И еще к вопросу о том, как нас пытаются водить за нос. Американская корпорация "Бак-стер интернэшнл", базирующаяся в Чикаго (штат Иллинойс), и один из московских заводов, производящий компоненты для ракет и принимавший участие в создании орбитальной станции "Мир", образовали совместное российско-американское предприятие "МосМед". Идея на первый взгляд представляется заманчивой: создание дефицитной продукции и разработка рыночной стратегии. Но вот что настораживает: 75% акций принадлежат компании "Бакстер" и лишь 25% - коллективу завода.

Борьба за рынок космических технологий, которой принято объяснять демпинговые и иные устремления России, - всего лишь формальное прикрытие, позволяющее не говорить прямо о борьбе США за право называться великой и первой космической державой. На то, что реальность именно такова, указывают и сам факт разделения космического рынка, и стремление конкурентов под аккомпанемент ласковых увещеваний о поддержке наших реформ сделать все возможное, чтобы не допустить на этот рынок Россию.

И не будем наивными: заграница нам не поможет. Конкуренция была, есть и будет. И когда конкурент слабеет, теряет лицо, протягивает руку, ему не помогают стать равным. Отсюда и та печальная и тревожная реальность:

на международный космический рынок нас не пускают. Примером тому уже упоминавшаяся нашумевшая история с русско-индийским контрактом, "интриги" с "Топазом", ущербное, на мой взгляд, соглашение о совместном полете на "Мире" и "Шаттле": мы на "американский борт" на неделю, они на наш - на месяц...

Предвижу возражения: а как же программа космического сотрудничества России и США? Такая действительность появилась. По словам директора НАСА Дэниэла Голдина, американский сенат выделил 100 млн.долл. на промежуточное использование нашей станции "Мир" для полетов американских астронавтов. По утверждению генерального директора Российского космического агентства (РКА) Ю.Н.Коптева, совместные проекты дадут возможность выводить на орбиты спутники и другую полезную нагрузку с помощью российских ракет-носителей "Протон" и американских "Спейс Шаттл".

Все это заманчиво. Но не успели высохнуть чернила на подписях под документом, как поступило уточнение: запуск спутника "Марс обсервер" с помощью "Протона" НАСА предпочитает перенести с октября 1994 года на 1996-й. Или такая ситуация. Как сообщил журнал "Авиэйшн уик энд Спэйс текнолоджи", у калифорнийской компании "Спэйс систем Лорал" образовалась своеобразная очередь из 20 спутников - телекоммуникационных и метеорологических, - которые необходимо доставить на орбиту. Компания заключила с нами коммерческий контракт на один "Протон" (запуск предполагается осуществить в последнем квартале 1995 г.). Вроде бы соглашение предусматривает использование в период между 1996 и 1998 годами еще четырех "Протонов". Возникает вопрос: почему так мало, если в очереди 20 спутников стоят уже сегодня, а контракт растянут на пять лет? Не ясно также, какую долю от названных господином Голдиным 100 млн. получим мы. Немало и других неясностей в коммерческой деятельности РКА.

ЗА ПРЕДЕЛАМИ СЕГОДНЯ И ЗАВТРА

Впервые наши планы на космическое будущее получили огласку после расширенного заседания коллегии бывшего Министерства общего машиностроения летом 1989 г. На нем присутствовали главные и генеральные конструкторы, директора НИИ, академики, военные и, конечно же, чиновники из ВПК. Прессе, радио и телевидению была роздана брошюра, которая называлась "СССР в космосе. 2005 год". В ней были разделы: научные исследования (космические аппараты служат интересам науки); основные концепции программы исследования Марса; спутники для исследования природных ресурсов Земли и гидрометеорологии; космические системы навигации, связи, телевидения и геодезии; космическая технология (спутники для космического производства); пилотируемые комплексы.

Конечно же, не вина тех, кто строил эти планы, что они в большей своей части остались лишь "бумажными" замыслами. Обвальная перестройка поставила космическую индустрию страны и ее интеллектуальный потенциал в тяжелейшие условия. И те, кого мы называли "рабочими нашего космоса", вынуждены были свернуть с "магистрального направления" (к нему мы еще вернемся) на "узкоколейку": заказы сократились, ассигнования резко уменьшились, организационные структуры стали рушиться, суверинизация республик бывшего СССР разорвала межотраслевые и межпроизводственные связи.

Свет в конце туннеля вроде бы забрезжил в начале 1993 г., когда Российское космическое агентство опубликовало проект "Государственной космической программы до 2000 года". Заложенный в него принцип: дешевле, меньше, проще- похоже, становился определяющим для российских планов освоения космоса. "Непревзойденные свершения" и "гигантизм" в космических проектах стали уступать место более трезвому и взвешенному подходу, позволяющему в жесткой финансовой ситуации осуществлять текущие, важные для земной практики работы в космосе и создавать задел на перспективу. Новая программа, по признанию специалистов, в большей степени ориентирована на требования заказчиков и потребителей космических исследований и информации, получаемой из космоса, чем на соображения государственного престижа или амбиции политиков.

Разумный подход - и здесь ничего против не скажешь. Но прошло сравнительно немного времени - оно в основном потрачено на российско-американские переговоры о сотрудничестве в области космонавтики, - и РКА обнародовало новые планы на перспективу. Не вполне ясно, насколько "смена орбиты" оправдает возлагаемые на нее надежды. Скомпилированная из программ, ранее претендовавших на роль рационализма, она может стать привлекательной, и скорее всего авторы еще одной "перестройки" вправе рассчитывать на положительную реакцию налогоплательщиков выдвижением откровенно популистских лозунгов типа: "Заработаем валюту на своем участии в международных космических проектах". Но и сомнения, которые рождают более глубокое знакомство с этими проектами, мне представляются оправданными. Что здесь имеется в виду?

СМЕНА ОРБИТЫ: УВЕРЕННОСТЬ ИЛИ НАДЕЖДА

Сотрудничество всегда шло на пользу, тем более в таком масштабном и дорогостоящем деле, как освоение космоса. Проблема эта общечеловеческая, решать ее надо вместе. И вряд ли нужно доказывать, что одному государству, будь оно трижды могущественным и богатым, таких расходов в одиночку не потянуть. И все-таки какие интересы преследуют Россия и Америка, идя на совместные проекты? Сколь равноправно это партнерство?

Прошло 18 лет после совместного советско-американского полета, в котором участвовали корабли "Союз" и "Аполлон". Проект, получивший название "ЭПАС", вселял большие надежды на будущее сотрудничество, но все эти годы, после 1975-го, оно шло вяло. Каков ныне расклад карт в международном пасьянсе, какие ходы следует ожидать от основных действующих сторон России и США?

Еще совсем недавно вопрос повисал в воздухе, но в 1992 г. начались подвижки, и вот состоялся старт американского "Шаттла", на борту которого работал российский космонавт Сергей Крикалев. А в 1995-м на нашей станции "Мир" три месяца отработает американский астронавт. Планируется и стыковка со станцией одного из "Шаттлов", и пятисуточный совместный полет, когда на борту орбитального комплекса впервые в истории будут работать 10 чел.

Честолюбивые американцы, по утверждению "Интернэшнл геральд трибюн", видят в своих космических программах средство обеспечения мирового лидерства как в области обороны, так и технологии. Регулярные полеты "шаттлов" демонстрируют их уверенность в том, что в поединке гигантов Америка победила нокаутом. Но тем не менее западные специалисты заявляют: "Будем реалистами: на долю бывшего СССР все еще приходится две трети мировых запусков."

Да, мы еще не остановились на космическом пути, хотя трудностей у России немало. К тому же всегда не просто стыковать технологии разных "национальностей". Но сейчас время тех, кто не только пытается выжить, но и дерзает. "Подобно тому как американскую программу исследования космоса столь мощно питал опыт немецких ученых после второй мировой войны, так и сегодня она могла бы выиграть благодаря участию русских," - заключает "Интернэшнл геральд трибюн".

У американцев свои проблемы. Проект их орбитальной станции "Фридом", комментируют обозреватели, стал похож на шерстяной свитер, который выстирали в горячей воде. Ее первоначальные масштабы, предполагавшееся число космонавтов на борту, оснащение и энергетика тают, как комета при сближении с Солнцем. Причина - бюджетные перипетии.

Но только ли они? Реальность сегодня такова, что из имеющихся в мире тяжелых ракет-носителей только российская "Энергия" способна вынести в космос модули будущей "Фридом". И обойдется это гораздо дешевле, чем если такую миссию возложить на "шаттлы". Американцы все еще не сумели оценить достоинства наших "протонов" и "зенитов". К этому следует добавить опыт российских специалистов по обеспечению длительных космических экспедиций, без чего сама идея станции "Фридом" теряет смысл.

Завершившийся сравнительно недавно 14-суточный полет многоразового космического корабля "Колумбия" (самый продолжительный в истории "челноков") в основном был посвящен медицинским экспериментам и исследованиям на орбите. Экипаж, состоявший из семи астронавтов, двое из которых женщины, работал по 18 часов в сутки, чтобы выполнить запланированную программу.

Американцы высоко оценивают результаты этого полета. Его успех бесспорен. Но если сравнить двухнедельную экспедицию с годичным полетом на "Мире" космонавтов В.Титова и М.Манарова и планируемый на 1994- 1995 гг. 18-месячный рейс врача В.Полякова, то со всей очевидностью виден уникальнейший опыт, полученный нашими исследователями. Но годичному эксперименту предшествовала серия длительных полетов, которые позволили получить огромный статистический материал, позволяющий планировать самые смелые космические программы и прогнозировать рабочее состояние космонавтов.

Предстоящие совместные полеты, работы на "Мире" и "Шаттле", как мне представляется, должны стать толчком к объединению усилий двух ведущих космических держав на новом уровне взаимной заинтересованности друг в друге. Однако нам не гоже распродавать свой космический товар по дешевке. За него надо брать столько, сколько он стоит.

Пока Россия и Америка пытаются разобраться в своих "выгодах" и "невыгодах", Европа продолжает мирно трудиться как ни в чем не бывало. Она пока вскапывает свой "космический огород", несмотря на то, что начала с опозданием и до урожая еще далеко. Однако это не смущает европейцев, и они с усердием приступили к созданию большой и мощной ракеты "Ариан-5". Полагают, что она сможет конкурировать с аналогичными носителями при запуске коммерческих спутников и космического самолета "Гермес". Не обернется ли честолюбие Европы непомерными затратами на то, что в принципе можно купить на том же мировом космическом рынке? Специалисты уклончиво отвечают: время покажет.

"АЛЬФА" ДОЛЖНА СТАТЬ "СИГМОЙ"

Отказавшись от проекта "Фридом", американцы совместно с Европейским космическим агентством, Канадой и Японией задумали создать международную орбитальную станцию и пригласить к участию в ее разработке Россию.

Замысел, прямо скажем, впечатляет. Будущая орбитальная станция (на данной стадии проекта она имеет название "Альфа") представляет собой довольно сложную конфигурацию, включает несколько блоков-модулей: базовый (или служебный), энергетический, стыковочный, геродинно-аккумуляторный, исследовательский... Предполагается, что они будут созданы участниками проекта, а потому именуются: европейский, российский, американский, японский. Общая масса станции - свыше 200 т, объем герметических помещений - 1200 куб.м, энергетика - 120 кВт. В качестве транспортных средств, доставляющих на станцию экипажи и грузы, планируется использовать наши космические корабли "Союз" и "Прогресс" и американский многоразовый корабль "Спейс Шаттл". Намерено создать свой корабль и Европейское космическое агентство.

Собрать всю конструкцию предполагается за 10 ракетных запусков (пять российских и пять американских). Начнутся эти работы в мае 1997 г. и завершатся за шесть месяцев. В этот период экипажи начнут активно участвовать в сборке станции. В общей сложности строительство огромного орбитального комплекса займет примерно пять лет. Завершатся все работы "к 2001 году, после чего начнется полномасштабная эксплуатация станции. Полагают, что ее ресурса хватит на десять-пятнадцать лет.

Конечно же, участие в столь масштабном международном проекте станет хорошей поддержкой для наших космических НИИ, КБ, испытательных центров и заводов. Ведь в проекте "Альфа", как заявил генеральный директор РКА Ю.Н.Коптев, будет задействовано около 200 предприятий, а это - 60-70 тыс.чел. Конечно же, такие именитые фирмы, как НПО "Энергия", "Композит", "Техномаш", ЦНИИМаш, завод им.Хруничева, "Прогресс", "Звезда" и др., получат гарантированную загрузку, что позволит поддерживать "на плаву" определенную часть наших космических программ. И Россия не просто внесет свой богатейший опыт "в общую копилку", но и приобщится к самым последним достижениям стран Запада.

Поговаривают, что возможно измененное название проекта: не "Альфа", а "Сигма", что знак интеграции более соответствует идее единения. Но это, как говорится, детали. Сомнения, которые вызывает не сам замысел создания международной станции, а ее правовые основы, мне представляются.не лишенными оснований.

СПАСАТЕЛЬНЫЙ КРУГ ИЛИ КАМЕНЬ НА ШЕЮ?

Есть такая английская поговорка: "Не кладите все яйца в одну корзину". Участие России в международном проекте потребует немалых затрат. Наивно думать, что за все наши разработки нам будут платить твердой валютой. Схема расчетов такова: вложил какую-то сумму в "общую копилку" - и получай часть "ресурсов". Если баланс в одну сторону, то тебе что-то причитается, если в другую, то доплати за пользование общим добром. Принцип вполне интеллигентный, соответствующий рыночным нормам. Но чтобы вкладывать деньги в солидное мероприятие, их надо иметь. Наши сегодняшние возможности, увы, скудны. Надо выискивать резервы, в чем-то сокращаться.

Консервация до лучших времен многоразового космического корабля "Буран" и ракеты-носителя "Энергия" позволяет сэкономить определенную сумму. Всего 1,8 млрд. отпущено на их сохранение. Поставлен крест на "Мир-2". А ведь еще совсем недавно мы говорили, что

долговременные орбитальные станции со сменяемыми экипажами и насыщенной научно-технической программой исследований, экспериментов и испытаний - магистральное направление нашей космонавтики.

По мнению экспертов, вынужденное свертывание ряда направлений в силу голодного пайка, на который посажена базирующаяся на передовых технологиях космическая индустрия страны, грозит России отставанием по многим приоритетным позициям. Утрата этих позиций еще не стала необратимой. Но чтобы выправить положение, время терять нельзя. Понимая ситуацию, в минувшем году около 10% космического бюджета было выделено на развитие технологий и программ, которые призваны обеспечить нашей космонавтике лидирующее положение в начале грядущего столетия. Достаточно ли этой доли?

Определенные дивиденты призвана принести техника космической связи. В начале 1993 г. на связь работало 22 российских спутника. Предполагается, что уже к 1995 г. количество линий магистральной связи возрастет в три раза, а к 2000 г. и того больше - в несколько десятков раз. Оказание услуг в области космической связи государственным и коммерческим предприятиям считается надежным источником доходов. Но и здесь у нас все не так, как в мировой практике. Сегодня ни одно суверенное государство, из числа входивших ранее в СССР, пользуясь российскими спутниками связи, не внесло за их эксплуатацию ни копейки, и 98% всех космических расходов несет Россия.

И все-таки вернемся к "яйцам в одной корзине". Каковы гарантии того, что, выложившись на международный проект орбитальной станции, мы не останемся у разбитого корыта? Российские стандарты на системы жизнеобеспечения для космических аппаратов не совпадают с американскими. Стандарты по ряду технических параметров (и в частности, для спутников-ретрансляторов) - тоже. Наклонение плоскости орбиты станции "Альфа" 51,6 град. (у "Мира" - 65 град.), а это значит, что с ее борта можно будет обозревать лишь 7 % территории России.

Непреодолимых препятствий нет, и если делать шаги навстречу друг другу, можно найти приемлемые компромиссные решения. К тому же, как убеждает генеральный директор РКА, участие в проекте "Альфа" обойдется России в 2-2,5 раза дешевле, чем осуществление собственного проекта "Мир-2", что уже на первом этапе у нас есть шанс заработать примерно 400 млн.долл., а на втором и третьем этапах эта цифра может возрасти до 900 млн. Но прежде необходимо разработать и подписать ряд документов, определяющих, как уже было сказано, правовой статус России, формирующих юридическую и политическую основу всех соглашений.

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Есть ли выход из лабиринта, в котором наша космонавтика блуждает вот уже не один год? Возьму на себя смелость сказать: "Есть". Космическая индустрия создавалась государством, им контролировалась и финансировалась. Слишком ли щедрыми были эти вложения или не очень - тема отдельного разговора. Важно уяснить, что космические КБ, НИИ, производства, созданные государством, не могут жить без государственной поддержки, государственных заказов, да и переоборудоваться лишь своими усилиями они не могут. Важно уяснить и то, что не следует жалеть денег на космическую науку и технику, ибо нация развивается в соответствии с уровнем передовых технологий. А коль так, нужно ли, разумно ли ориентировать отрасль, использующую самые передовые технологии, на переход к технологиям более низкого уровня?

Я бывал на многих космических фирмах, встречался и беседовал с директорами и генеральными конструкторами, академиками и рядовыми рабочими, видел лаборатории, сборочные цехи, испытательные стенды, знаю многих работающих на этих фирмах и поэтому со всей ответственностью могу утверждать: им по силам самостоятельно изготовить действующий образец практически чего угодно, они способны выполнить все работы от идеи до образца любой сложности. А дальше надо искать тех, кто готов взять этот головной образец для серийного выпуска. Словом, все эти НПО и ОКБ хороши как фабрики передовой мысли, непрерывно продуцирующие новые идеи, технологии, образцы продукции...

Когда ассигнования на космическую отрасль резко сокращаются, когда такие центры, как ЦНИИМаш, НПО "Энергия", завод им.Хруничева и др., не в состоянии обеспечить наработку своих стендов и золотое национальное достояние простаивает, это обернется тем, что надежность техники упадет. Более того, положение в этих объединениях таково, что великолепные конструкторы, ученые, технологи не обеспечены ни зарплатой, ни соответствующим оборудованием. И как следствие - "утечка умов". Из-за такой политики, отсутствия централизованных вложений и заботы об экспериментальной базе, которую постоянно нужно обновлять, мы придем к тому, что завтра пока еще в передовой космической отрасли будем пожинать такие же плоды, как и в очень многих других отраслях.

И последнее. Деньги, которые выделяет государство, пусть даже скромные, должны идти на создание и развитие космической науки, а не на амбициозные устремления к "суверени-зации" отдельных предприятий и не на сомнительную "приватизацию". Увы, на это тоже тратятся немалые усилия, а в результате рождаются дублирующие друг друга организации (скажем, РКА и Главкосмос), утрачиваются рычаги управления, но... появляются шикарные "офисы".

Словом, космонавтике нужен хозяйский подход. Тогда забрезжит свет в конце туннеля, тогда она будет не только брать, но и отдавать. Щедро и много. Такова она по своей сути, и слова гениального провидца К.Э.Циолковского о "горах хлеба и бездне могущества" куда более серьезны, чем могут кому-то показаться.

Программа по освоению космического пространства, осуществлявшаяся СССР с 1955 по 1991 год.

Космическая программа СССР стартовала в 1955 году с началом практической реализации замысла по запуску в космос первого искусственного спутника Земли и созданием Министерства общего машиностроения (МОМ). Космическая программа действовала около 35 лет до самого распада Советского Союза. За этот период она достигла таких успехов, как запуск первого и второго искусственных спутников земли (второй - с живым существом на борту) в 1957 году, первый в мире полёт человека в космос в 1961 году, первый выход человека в открытый космос в 1965 году.

Ретроспектива и предпосылки создания программы

Основу разработок по ракетной технике и будущей космической программы СССР составили исследования К. Э. Циолковского, Н. И. Кибальчича, И. В. Мещерского, Ф. А. Цандера, Ю. В. Кондратюка и других российских и советских учёных. Первой в СССР научно-исследовательской и опытно-конструкторской организацией по разработке ракет стала Газодинамическая лаборатория (ГДЛ), организатором которой стал инженер-химик Н. И. Тихомиров. ГДЛ покровительствовал начальник вооружений РККА М. Н. Тухачевский. Он же оказывал поддержку Ленинградской и Московской группам изучения реактивного движения (ГИРД). При помощи Тухачевского в 1933 году в Москве был создан Реактивный научно-исследовательский институт (РНИИ), созданный на базе ГДЛ и Мосгирд. В работе вышеназванных организаций принимал участие будущий академик С. П. Королёв и многие другие специалисты. После ареста Тухачевского в 1937 году многие советские ракетчики разделили его судьбу. В 1938 году РНИИ прекратил все работы со сроком завершения более трёх лет, сосредоточившись на разработке реактивных снарядов и ракетных ускорителей для самолётов.

Заострить внимание на ракетах дальнего действия советское руководство заставило применение вооружёнными силами нацистской Германии баллистической ракеты A-4, более известной как V-2 («Фау-2»). Энтузиасты в области ракетостроения были привлечены к масштабной государственной ракетной программе. В 1944-1945 годах в стране формировались группы специалистов для изучения немецких трофейных материалов по ракете V-2. После победы во Второй мировой войне как СССР, так и его бывшие союзники по Антигитлеровской коалиции приступили к активной работе над созданием собственного ракетного оружия, причём преимущество было в руках США, сумевших заполучить несколько готовых «Фау» и привлечь к сотрудничеству многих немецких учёных. Понимая важность нового оружия, советское руководство не жалело средств на работу в этом направлении. За освоение баллистических ракет взялся нарком вооружений Д. Ф. Устинов, в годы войны отвечавший за выпуск артиллерийских систем. 13 мая 1946 года Совет Министров СССР утвердил государственную ракетную программу. В Министерстве вооружений была создана головная организация по разработке жидкостных ракет - НИИ-88 на базе артиллерийского завода № 88 в Калининграде Московской области. Для отработки методов приёмки, испытания и применения ракетного оружия в рамках Министерства вооружённых сил СССР был сформирован военный НИИ-4, а в Астраханской области появился Государственный центральный полигон в районе села Капустин Яр. Первая эксплуатационная ракетная часть («бригада особого назначения») была создана на базе полка реактивных миномётов. Административное руководство работами осуществлял Комитет по ракетной технике (впоследствии Специальный комитет № 2) при Совете Министров СССР во главе с Г. М. Маленковым. По линии МГБ СССР разработку ракет дальнего действия курировал заместитель Л. П. Берии Седов.

Запуск непилотируемых аппаратов

В 1952 году начался процесс эскизного проектирования первой двухступенчатой ракеты межконтинентальной дальности Р-7. В сентябре 1953 года конструктор ракеты С. П. Королёв высказался в Комитете № 2 о включении в программу создания Р-7 работ по искусственному спутнику Земли. 26 мая 1954 года он представил Д. Ф. Устинову докладную записку с предложением создать научный спутник массой 2-3 т, возвращаемый спутник, спутник для длительного пребывания 1-2 человек, орбитальную станцию с регулярным сообщением с Землёй. Инициативы Королёва не находили отклик до тех пор, пока о необходимости запуска искусственного спутника не заговорило мировое научное сообщество. В октябре 1954 года оргкомитет Международного геофизического года призвал ведущие мировые державы рассмотреть возможность запуска в 1955 году искусственных спутников Земли для проведения научных исследований. 29 июля 1955 года с обещанием запустить спутник выступил президент США Д. Эйзенхауэр, а уже на следующий день с аналогичным обещанием выступила советская сторона. 30 января 1956 года Совет Министров принял постановление о создании геофизического искусственного спутника земли и его запуске в 1957 году. В августе 1956 года из состава НИИ-88 выделилось опытно-конструкторское бюро № 1 по ракетной технике во главе с С. П. Королёвым. В ОКБ-1 появился проектный отдел для разработки будущего спутника под руководством М. К. Тихонравова. Технические предложения по реализации различных космических проектов вырабатывались в ОКБ-1, после чего передавались на утверждение в вышестоящие инстанции. Научную экспертизу проектов осуществляла Специальная Комиссия АН СССР во главе с М. В. Келдышем.

Если до середины 1950-х годов советские ракеты были одноступенчатыми, то в 1957 году с нового космодрома в Байконуре успешно стартовала боевая межконтинентальная многоступенчатая баллистическая ракета «Р-7». Длиной около 30 м и весом около 270 т, ракета состояла из четырёх боковых блоков первой ступени и центрального блока с собственным двигателем, служившего второй ступенью. При старте все двигатели включались одновременно и развивали тягу около 400 т. После выработки топлива блоки первой ступени отбрасывались, а двигатели второй ступени - продолжали работать дальше. В октябре 1957 года именно «Р-7» вывела на орбиту первый в истории искусственный спутник Земли, дав старт эре космонавтики. Позднее эта ракета была модифицирована и превращена в трёхступенчатую.

Первый спутник представлял собой небольшой шар диаметром 58 см и весом 83,6 кг. Внутри его конструкции находились два радиопередатчика и источник питания. Второй спутник был запущен в космос уже через месяц, в ноябре 1957 года. Он весил 508,3 кг и был оснащён герметической кабиной, в которой находилась собака Лайка - первое живое существо, покинувшее пределы Земли. В мае 1958 года на околоземную орбиту вышел третий спутник. Длина его составляла 3,5 м, диаметр — 1,5 м, а вес — 1327 кг, из которых 968 кг приходилось на научную аппаратуру. Конструкция этого спутника прорабатывалась значительно тщательнее, чем в двух предыдущих случаях. Он был оснащён не только бортовым источником питания, но и солнечной батареей, благодаря чему эксплуатировался гораздо дольше своих предшественников. Спутник находился в полёте 691 день, и последний сигнал с него был принят в 1960 году, в разгар реализации другой космической программы - по исследованию Луны. В январе 1959 года в сторону спутника Земли ушла автоматическая станция «Луна-1». В сентябре и октябре были запущены станции «Луна-2» и «Луна-3» соответственно. Первая доставила на поверхность спутника Земли вымпел с изображением советского герба, а вторая - впервые в истории сфотографировала невидимую сторону Луны.

В 1959-1960 годах к работам по космической тематике подключились СКБ-458 во главе с М. К. Янгелем и ОКБ-52 под руководством В. Н. Челомея. Расширение космической деятельности провоцировало конкуренцию между конструкторами, в виду чего в 1961 году на НИИ-88 были возложены функции «головного научного учреждения», обеспечивающего внутриведомственную экспертизу.

Разработка пилотируемых космических программ

От автоматических полётов Королёв и его коллеги перешли к подготовке пилотируемого полёта. Для этой цели была разработана ракета-носитель «Восток», началось конструирование одноимённого космического корабля. Главной проблемой была выработка надёжной методики возвращения аппарата на Землю. Прежде чем добиться желаемого результата, понадобилось семь раз запустить «Восток» в автоматическом режиме. 12 апреля 1961 года состоялся первый в истории полёт человека в космос: на корабле «Восток-1» космонавт Юрий Гагарин совершил виток вокруг Земли и благополучно вернулся. Весь полёт продолжался 108 минут. За это достижение Королев получил вторую звезду Героя Социалистического труда. В последующие годы под его руководством было осуществлены новые старты: в августе 1961 года в космос отправился «Восток-2», пилотируемый Г. Титовым, ещё через год - сразу два корабля «Восток-3» и «Восток-4», пилотируемые Николаевым и Поповичем, в июне 1963 года - «Восток-5» и «Восток-6» с Быковским и Терешковой. В октябре 1964 года на орбиту вышел многоместный «Восход-1» сразу с тремя космонавтами на борту, а в марте 1965 года, в ходе полёта «Восхода-2», впервые в истории был осуществлён выход человека в открытое космическое пространство (это сделал космонавт А. А. Леонов). Всего при жизни Королёва на его космических кораблях побывало одиннадцать человек. Конструктором и группой координируемых им учреждений были сконструированы космические аппараты серий «Венера», «Марс», «Зонд», искусственные спутники Земли серий «Электрон», «Молния-1», «Космос», разработан космический корабль «Союз».

В 1965 году с космодрома Байконур были запущены ракеты-носители «УР-500» с советскими спутниками «Протон» (в июле) и «Протон-2» (в ноябре). В 1968 году ракета-носитель «Протон-К» с разгонным блоком «Д» вывела на траекторию полёта к Луне советский беспилотный корабль «Зонд-4». Тот совершил облёт Луны и возвратился к Земле. В том же году аналогичный путь проделали «Зонд-5», на борту которого находились живые существа: черепахи, плодовые мушки, черви, растения, бактерии, и «Зонд-6». В ходе обоих полётов были сделаны фотоснимки поверхности Луны. В 1969 году Луну облетел космический корабль «Зонд-7».

Если в США космическая программа ещё в 1958 году была разделена на военную и гражданскую, то в СССР вся деятельность по освоению космоса проходила в едином русле. Научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР) и производство велись предприятиями оборонно-промышленного комплекса, объединёнными в 9 министерств, подведомственных Военно-промышленной комиссии (ВПК) Совета Министров СССР. Приёмка и эксплуатация техники находились в ведении Министерства обороны, а осуществлялись Главным управлением космических средств Минобороны СССР (ГУКОС), известным также как Управление начальника космических средств (УНКС). Работу ВПК и Министерства обороны, в свою очередь, контролировали оборонный отдел ЦК КПСС и секретариат ЦК. Из министерств «оборонной девятки» головным по созданию ракетно-космической техники было Министерство общего машиностроения (МОМ), чьи предприятия занимались разработкой и выпуском ракет, ракетных двигателей и космических аппаратов. Остальные министерства ВПК занимались поставками комплектующих изделий, приборов или систем.

УНКС, созданное в 1960-х годах, объединило все ведомства, не относящиеся непосредственно к несению боевого дежурства, включая полигоны Байконур и Плесецк. Подчинённые начальнику космических средств «космические части» осуществляли предстартовую подготовку и запуск космических аппаратов, а также контролировали их на орбите. Боевые космические системы в ведение УНКС не входили.

Научную сторону космических исследований координировал Межведомственный научно-технический совет по космонавтике, во главе которого стоял президент АН СССР. Роль головного НИИ по научным исследованиям космоса играл созданный в середине 1960-х годов Институт космических исследований. В области планетологии ему составлял конкуренцию Институт геохимии и аналитической химии им. Вернадского (ГЕОХИ). Медико-биологическими исследованиями занимался сначала Государственный научно-испытательный институт авиационной и космической медицины, а затем, с 1970-х годов, Институт медико-биологических проблем при 3-м Главном управлении Минздрава СССР.

Космическая программа СССР в 1970-х - 1980-х годах

В 1970 году с Байконура на траекторию полёта к Луне были выведены автоматические межпланетные станции «Луна-16» и «Луна-17», на борту последней находился аппарат «Луноход-1». В конце 1971 года спускаемый аппарат автоматической межпланетной станции «Марс-3» совершил мягкую посадку на поверхности Марса. Спустя полторы минуты после посадки станция начала передавать на Землю видеосигналы. В 1987 году с космодрома Байконур была успешно запущена ракета-носитель «Энергия», а в 1988 году - ракета-носитель «Энергия-Буран», выведшая на околоземную орбиту многоразовый корабль «Буран». Это устройство впервые в мире осуществило автоматическую посадку на Землю и по многим показателям существенно превзошло американские аналоги космической техники.

Вопрос о реорганизации советской космонавтики поднимался ещё в конце 1960-х годов, однако реальные изменения в этом направлении появились уже после перестройки. В октябре 1985 года было учреждено «Главное управление по созданию и использованию космической техники в интересах народного хозяйства, научных исследований и международного сотрудничества в мирном освоении космоса» (Главкосмос СССР). За рубежом это учреждение восприняли как аналог НАСА. Первоочередной задачей Главкосмоса стал поиск иностранных клиентов для коммерческого использования РКТ, то есть запусков иностранных спутников советскими носителями и полётов иностранных космонавтов на советских кораблях. В 1988 году деятельность МОМа перестала быть государственной тайной. Министерства «оборонной девятки» до 1991 года оставались нетронутыми, не считая слияния Минсредмаша и Минатомэнерго в Минатомэнергопром (это было связано с Чернобыльской катастрофой).

Начало радикальных экономических преобразований в стране ухудшило положение оборонной отрасли. Космическая программа оказалась и в сложном политическом положении: прежде служившая показателем преимущества социалистического строя перед капиталистическим, с приходом гласности она обнаружила свои недостатки. В 1990 году Верховный Совет СССР сократил расходы на космонавтику на 10%, а на 1991 год оставил на прежнем уровне, что в сопоставимых ценах означало падение на 35%. К концу 1991 года управление космической программой вместе со всей прежней структурой государственного управления прекратила существование. Министерства оборонно-промышленного комплекса были расформированы.

После полета Гагарина люди всерьез думали, что всего через несколько десятилетий Человечество покорит космическое пространство, колонизирует Луну, Марс и, возможно, более отдаленные планеты. Однако прогнозы эти были излишне оптимистичными. Но сейчас сразу несколько государств и частных компаний всерьез работают над тем, чтобы оживить утратившую накал космическую гонку. В нашем сегодняшнем обзоре мы вам расскажет про несколько самых амбициозных подобных проектов современности.

Американский мультимиллионер Деннис Тито, ставший в свое время, первым космическим туристом, создал программу Inspiration Mars, целью которой является запуск частной миссии на Марс в 2018 году. Почему именно в 2018? Дело в том, что при старте корабля 5 января этого года, появляется уникальная возможность осуществить полет по минимальной траектории. В следующий раз такой шанс выпадет лишь через тринадцать лет.

Американское агентство передовых разработок DARPA планирует запустить масштабную космическую программу, разработанную на сто и более лет. Главной ее целью является желание исследовать пространство за пределами Солнечной Системы на предмет потенциальной его колонизации Человечеством. При этом само DARPA планирует потратить на это лишь 100 миллионов долларов, основная же финансовая нагрузка ляжет на плечи частных инвесторов. Подобный режим сотрудничества в агентстве сравнивают с исследовательскими экспедициями 16 века, во время которых их руководители, действуя под флагами разных стран, в итоге получали большую часть доходов от присоединенных к Короне территорий и статус королевского наместника в них.

Известный режиссер Джеймс Кэмерон основал фонд, который займется проблемой использования астероидов в полезных для Человечества целях. Ведь эти космические объекты полны редкоземельных элементов. А той же платины в 500-метровом астероиде может оказаться больше, чем было добыто на Земле за всю ее историю. Так почему бы не попытаться достать эти ресурсы? К начинанию Кэмерона присоединились Google, The Perot Group, Hillwood и некоторые другие компании.

Япония планирует в самом ближайшем будущем построить т.н. «солнечный парус» ESAIL, который, благодаря давлению солнечных лучей на его поверхность, будет двигаться по космическому пространству со скоростью 19 километров в секунду. А это сделает его самым быстрым рукотворным объектом в Солнечной Системе.

В апреле 2015 года Российское Космическое Агентство объявило о своих амбициозных планах, подразумевающими создание обитаемых баз на Луне и Марсе уже к 2050 году. При этом все значимые спуски в ее рамках будут осуществлены не с Байконура, с нового космодрома Восточный, который сейчас строится на Дальнем Востоке.

Предвещая и дальнейшее развитие частных полетов на орбиту Земли, российская компания Орбитальные Технологии совместно с РКК Энергия запустили проект с названием Commercial Space Station по созданию первого отеля для космических туристов. Ожидается, что первый его модуль будет отправлен в Космос уже в 2015-2016 годах.

Одним из самых перспективных направлений по освоению Космоса считается разработка идеи космического лифта, который мог бы поднимать по тросу объекты на орбиту Земли. Создать первый подобный транспорт обещает к 2050 году японская компания Obayashi Corporation. Лифт этот сможет двигаться со скоростью 200 километров в час и нести в себе одновременно 30 человек.

На орбите Земли находится огромное количество старых, отработавших свое спутников, превратившихся в так называемый «космический мусор». И это при том, что запуск одного только килограмма груза туда составляет в среднем 30 тысяч долларов. Вот по этой причине агентство DARPA и решило начать разработку космической станции Phoenix, которая займется отловом старых спутников и сбором из них новых, функционирующих.

О возобновлении программы по освоению Луны власти РФ определились с началом ее активной фазы. Как заявил глава Роскосмоса Олег Остапенко , полномасштабное освоение естественного спутника Земли "начнется в конце 20-х - начале 30-х годов". В целом на изучение космоса, по словам вице-премьера Дмитрия Рогозина , правительство намерено выделить 321 миллиард рублей до 2025 года.

Как сообщает РИА "Новости", часть из объявленной Рогозиным суммы пойдет на создание новых модулей МКС, а также на развитие автоматического космического аппарата ОКА-Т, находящегося сейчас на станции и предназначенного для проведения экспериментов в условиях глубокого вакуума. "Очень много всего намечено", - сказал Рогозин.

В оформленном виде, как пояснил Остапенко, проект новой Федеральной космической программы на 2016-2025 годы будет согласован правительством "в ближайшее время". По словам главы космического ведомства, программа почти полностью прошла согласование.

"Данная программа, формирование ее практически завершено, мы завершаем стадию согласования и в ближайшее время она будет представлена на утверждение", - сказал Остапенко, которого цитирует РИА "Новости", на совещании в Центре подготовки космонавтов.

Новая программа предполагает, в частности, создание ракеты-носителя сверхтяжелого класса, активное освоение Луны, разработку робота-космонавта, который будет помогать экипажу Международной космической станции (МКС) во время выходов в открытый космос.

Для сравнения, США в соответствии со своей космической программой в 2030-е годы рассчитывают осуществить путешествие человека на Марс. Недавно американские специалисты испытали в атмосфере Земли новую технологию посадки на Красную планету "летающей тарелки" - аппарата Low-Density Supersonic Decelerator. При этом на Марсе уже более года работает американский марсоход Curiosity.

Что касается МКС, то на совещании по развитию космонавтики Рогозин поставил вопрос о том, насколько стране целесообразно развивать пилотируемую космонавтику в международном аспекте. Вице-премьер обратил внимание, что в настоящей геополитической ситуации, учитывая развитие экономик ведущих стран мира, Россия обязана быть максимально прагматичной.

"Мы должны определить для себя, что мы делаем дальше. Я хотел бы услышать ваше мнение относительно того, есть ли смысл нам продолжать работу в рамках пилотируемой космонавтики в международном аспекте, или нам пора разрабатывать сугубо национальный проект", - цитирует РИА "Новости" Рогозина.

Ранее вице-премьер говорил, что Россия после 2020 года может направить свои средства на более перспективные космические проекты, чем Международная космическая станция. А в ответ глава НАСА Чарлз Болден выразил мнение, что трения между США и Россией по поводу кризиса на Украине все-таки не приведут к окончанию работы международной станции.

Среди представленных летом российских космических проектов есть интересные, дорогие, сомнительные и вполне реализуемые.

Вряд ли все эти проекты будут выполнены в полном объеме в будущем, но если это произойдет, случится очередная революция в освоении космоса.

1. Ликвидатор: космический дворник

Люди еще не освоили космос, но уже успели его загрязнить. Согласно данным Space Surveillance Network, вокруг Земли вращается порядка 16 200 объектов, каждый из которых может представлять угрозу для новых космических аппаратов.

Есть определенный шанс того, что сюжет фильма «Гравитация», в котором два космонавта оказываются отрезанными от Земли в результате разрушения их космических аппаратов мусором, может сбыться. В августе Роскосмос объявил о своих планах по разработке космического аппарата для очистки геостационарной орбиты от отработанных спутников и верхних ступеней космических ракет. Проект под названием «Ликвидатор» должен получить развитие в период 2018-2025 годы с бюджетом примерно в 10,8 миллиарда рублей (порядка 300 миллионов долларов).

2. Новые космодромы

Роскосмос планирует потратить 900 миллиардов рублей (24,3 миллиарда долларов) на инфраструктуру для поддержки космодромов. Эти средства будут использованы для расширения космодрома Плесецк, а также для завершения строительства космодрома Восточный и поддержки космического комплекса Байконур в Казахстане.

3. Дистанционное зондирование земли

Дистанционное зондирование земли — одно из самых слабых мест российской космической отрасли. Не имея национальной программы в космосе, российские ученые вынуждены полагаться на информацию от международных спутников.

Федеральная космическая программа, которая должна разрабатываться в 2016-2025 годах, обещает увеличить присутствие орбитальных спутников в космосе путем вывода 26 высокотехнологичных аппаратов общей стоимостью 358 миллиардов рублей (9,7 миллиарда долларов).

Среди проектов, включенных в программу: «Метео-ССО», глобальная гидрометеорологическая и гелиофизическая система из четырех спутников нового поколения; «Метео-Глоб», глобальная система метеорологического зондирования, использующая видимые и инфракрасные частоты; «Ресурс», программа из трех спутников, которые будут снимать Землю с высоким и сверхвысоким разрешением; «ЕС-ССО», система космического надзора в случае возникновения чрезвычайных ситуаций из 10 спутников на синхронной с Солнцем орбите; «ЕС-ГСО», похожая система чрезвычайного реагирования, работающая в оптическом и радиолокационном диапазонах на геостационарной орбите.

4. База на Луне

Российский космический аппарат первым облетел темную сторону Луны и взял образцы почвы, но мы не высаживали людей на поверхность спутника.

В настоящее время Роскосмос серьезно озаботился проблемами исследования Луны. Агентство планирует потратить 280 миллионов долларов на развитие лунной базы, доставить мобильный манипулятор, грейдер, экскаватор, кабельное покрытие и мобильного робота на лунную поверхность в 2018-2025 годах. Похоже на то, что Роскосмос хочет серьезно обосноваться на Луне.

5. Луноход

Лунная база без лунохода — деньги на ветер, поэтому Роскосмос разрабатывает новый ровер, который займется поиском природных ресурсов. Луна полна ресурсами вроде редкоземельных элементов, титана, урана, которых мало на Земле. Также она богата гелием-3, возможным топливом для ядерного синтеза. Новый лунный транспорт будет называться «Лунамобиль», и его разработка должна завершиться к 2021 году с последующими испытаниями в течение четырех лет.

6. Сверхтяжелая ракета для Марса

В сентябре 2014 года планы по разработке сверхтяжелой ракеты мощностью 120-150 тонн полезной нагрузки получили предварительное одобрение президента Владимира Путина. Эта ракета является одной из самых дорогих идей Роскосмоса, и ее бюджет в два раза больше, чем ракеты «Ангара», которая используется на данный момент. Цель будущей ракеты — полет на Марс. NASA разрабатывает с этой целью аналогичный аппарат.

7. «Спектр-РГ» для исследования черных дыр

В 2013 году Российско-немецкая обсерватория высоких энергий «Спектр-РГ» была готова к запуску с целью изучения галактических кластеров и черных дыр с телескопом eROSITA. Хотя идея находится в разработке с 1980-х годов, проект получил перезапуск только в 2005 году с бюджетом в 135 миллионов долларов. Несколько раз его приостанавливали из-за задержек, связанных с немецкой разработкой телескопа. Обсерватория должна быть готова к 2017 году.

По материалам hi-news.ru