76. Княжеский абсолютизм Экономическое развитие отдельных областей Германии было неравномерным, что способствовало, наряду с разделением ее жителей на католиков и протестантов, объединению земель вокруг местных центров. В результате Крестьянской войны 1524–1526 гг.

О РОДЕ КНЯЗЕЙ ГОЛИЦЫНЫХ

Прямой предок князей Голицыных появился на Руси в 1408 году. За скупыми строками летописей так и видится торжественное прибытие в Москву «заезжего» князя Патрикея из Литвы. Он приехал на службу к Великому Князю Московскому Василию - сыну знаменитого Дмитрия Донского «со всем своим домом»: близкими и дальними родственниками, с двором и дружиной, домочадцами и огнищанами, служителями и челядинцами. Торжественный въезд не обошелся, надо думать, и без княжеских стягов, на которых был изображен скачущий на коне рыцарь в латах и с поднятым мечом. Этот рыцарь - традиционная Литовская «погонь», украшающая, кстати, и родовой герб князей Голицыных, и государственный герб нынешней Литовской республики, - был геральдическим знаком владетельных литовских государей: князь Патрикей был правнуком Гедимина - Великого Князя Литовского, долголетнего владетеля и правителя Литиш.

Московский Государь принял князя Патрикея «с великой честью», и тот сразу же занял одно из первых мест в русской государственной иерархии. Причина тому - не только высокое происхождение «заезжего» князя, не только политический расчет: Москве было выгодно привлекать на свою сторону литовских вельмож. Князь Патрикей был родственником семьи Московских Государей, троюродным браток Софии Витовтовны, супруги Великого Князя Василия. Сразу же добавим, что сын князя Патрикея Юрий женился позднее на дочери Великого Князя Анне и тем самым окончательно закрепил родство выходцев из Литвы с Московским Великокняжеским домом.

Ближайшие потомки князя Патрикея стали родоначальниками многих княжеских родов, хорошо известных в русской истории под собирательным именем «Гедиминовичей» - Хованских, Пинских, Вольских, Чарторыжских, Голицыных, Трубецких, Куракиных...

Собственно Голицыны ведут свой род от правнука Юрия Патрикеевича - князя Михаила по прозвищу Голица. Голицами называли тогда железные рукавицы, которые рыцари надевали в бою. По преданию, князь Михаил получил свое прозвище потому, что надевал голицу только на одну руку.

Родоначальник Голицыных был окольничим Великого Князя Василия III и несчастливым воеводой: 8 сентября 1514 года в печально знаменитой битве при Орше литовцы разгромили русское войско, которым командовали князь Михаил Голица и боярин Челяднин. Н. М. Карамзин в своей «Истории государства Российского», рассказывая об этой битве, замечает, что между обоими воеводами не было согласия, что они не желали помогать друг другу и действовали вразнобой. Кроме того, в самом пылу сражения Челяднин, кажется, предал князя Михаила и бежал с поля боя. Это, правда, его не спасло - оба воеводы и еще полторы тысячи дворян попали тогда в литовский плен, а всего Русь лишилась в тот день тридцати тысяч воинов. Князь Михаил Голица провел в плену 38 лет и вернулся на Русь лишь в 1552 году, когда его четвероюродный брат Царь Иван IV Грозный покорил Казанское ханство.

О ком из Голицыных, вписавших свое имя в историю России, упомянуть в этом коротком очерке? Историк писал, что «голицынский род самый многочисленный из русских аристократических родов» (второй по числу представителей - род князей Долгоруковых). Кроме того, Голицыны всегда были «на виду», всегда занимали значительные государственные должности, были возле Царского, а позже Императорского трона. Даже сухие цифры свидетельствуют о значении рода и его роли в истории нашего Отечества. В голицынском роду было 22 боярина: ни один другой род не - Руси стольких бояр - ближайших советников Московских Государей. Среди Голицыных было два фельдмаршала, 50 генералов и адмиралов, 22 Георгиевских кавалера орден Св. Георгия давался только за ратные заслуги. Многие Голицыны участвовали в Отечественной войне 1812 года, четверо пали в ее сражениях, двое из них - на Бородинском поле. Князь Александр Борисович Голицын всю кампанию был бессменным адъютантом главнокомандующего фельдмаршала Кутузова и оставил интересные «Записки об Отечественной войне».

Голицыны всегда блюли честь рода так, как это понималось в ту или иную историческую эпоху. Во времена местничества один из-за этого даже пострадал, но не уронил достоинство фамилии: думный боярин Иван Васильевич Голицын, категорически отказался сесть за Царским свадебным столом «ниже» князей Шуйских. Он предпочел вообще не явиться из-за этого на свадьбу Царя Михаила Федоровича в 1624 году, за что был сослан с семьей в Пермь, где вскоре и скончался.

Таких случаев, однако, было немного. Чаще Московские Государи жаловали Голицыных и даже выдавали за них своих родственниц. Уже упоминалось о родстве князя Патрикея и Патрикеевичей с Домом Московских Рюриковичей. Продолжив эту тему, можно указать и на родство Голицыных по женской линии с династией Романовых. Князь Иван Андреевич Голицын, например, был женат на ближайшей родственнице супруги Царя Алексея Михайловича - Марии Ильиничне Милославской, княжна Прасковья Дмитриевна Голицына была замужем за Федором Нарышкиным и приходилась теткой Петру Великому, а княгиня Наталья Голицына была ему двоюродной сестрой.

Одного из Голицыных - князя Василия Васильевича иностранцы называли «Великим». В России, правда, это прозвище за ним не закрепилось по понятным причинам. Однако, заслуги его в управлении государством были действительно велики, а роль конечно же не сводилась лишь к близости к Царевне Софье Алексеевне, как примитивно пытаются представить иные исторические романисты. Князь Василий Васильевич служил Отечеству и Престолу более 30 лет. Вот лишь перечень его должностей и званий: Государев стольник и чашник, Государев возница, главный стольник, боярин царя Федора Алексеевича, начальник Посольского приказа, дворовый воевода и, наконец, «царственныя государственныя Большия печати сберегатель, наместник Новгородский и ближний боярин». После того, как Петр Первый заточил Царевну Софью в монастырь, ее «правая рука» князь Василий Васильевич был лишен чинов, званий и имущества (но не княжеского достоинства) и сослан в дальние северные города.

Но в то же самое время возвысился двоюродный брат опального - князь Борис Алексеевич Голицын. Он был воспитателем Петра Великого, его ближайшим советником, и стал последним в роде, кому было пожаловано боярство - вскоре после этого Государева Боярская Дума отошла в историю, и ее заменил петровский Правительствующий Сенат.

Видную роль в России начала XVIII века играли и трое братьев «Михайловичей». Старший, князь Дмитрий Михайлович Голицын был сначала комнатным стольником Петра Великого, потом стал капитаном Преображенского полка, позже - сенатором, действительным тайным советником, президентом Коммерц-коллегии и членом Верховного тайного Совета. В этом качестве он стал инициатором первой в истории попытки ограничить самодержавие Российских Государей. Вместе с другими членами Верховного тайного Совета он заставил Императрицу Анну Иоанновну перед вступлением на престол подписать так называемые «кондиции», которые обязывали ее, управляя страной, считаться с мнением высшего дворянства. Как известно, эта попытка не удалась, Императрица отказалась выполнять «кондиции», но не забыла их авторов. Князь Дмитрий Михайлович через несколько лет был обвинен в измене и заточен в Шлиссельбургскую крепость, где и скончался в 1737 году.

Второй из братьев князь Михаил Михайлович - старший также был стольником и «царевым барабанщиком» у Петра Великого, позже оказался среди героев Полтавской битвы и был отмечен Царем, участвовал во многих других сражениях петровского и послепетровского времени, дослужился до чина фельдмаршала (1 класс по Табели о рангах) и был президентом Военной Коллегии, то есть военным министром России. И, наконец, третий - князь Михаил Михайлович-младший повторил карьеру старшего брата, но не в сухопутных войсках, а на Российском флоте. Он был моряком и флотоводцем, носил высший чин генерал-адмирала русского флота (также 1 класс) и был президентом Адмиралтейств-коллегий, или морским министром.

При Императрице Екатерине II прославился как крупный полководец князь Александр Михайлович, который был кавалером всех без исключения Российских орденов. Его брат князь Дмитрий Михайлович в течение тридцати лет был послом России при Австрийском Дворе в Вене, по его завещанию и на его средства в Москве была основана известная всем Голицынская больница, которая до 1917 года содержалась на средства князей Голицыных и до сих пор служит своему назначению. А их двоюродный брат тоже Александр Михайлович более 15 лет представлял Россию в Париже и Лондоне.

При Императорах Александре и Николае Павловичах почти четверть века Московским генерал-губернатором был князь Дмитрий Владимирович Голицын - строитель первопрестольной, покровитель наук и искусств. Как свидетельствуют почти все мемуаристы первой половины XIX столетия, он много сделал для Москвы - строил ее, благоустраивал, заботился о Московском университете, помогал московским театрам, основал в городе итальянскую оперу... За заслуги в развитии Москвы Государь Николая I пожаловал его титулом светлейшего князя с правом передавать его потомкам.

Голицын, Николай Михайлович

Материал из Википедии - свободной энциклопедии
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Голицын.
Николай Михайлович Голицын
Обергофмаршал
1768 - 1775

Награды:

Князь Николай Михайлович Голицын (8 января 1727 - 2 января 1787) - русский придворный из рода Голицыных, обер-гофмаршал и тайный советник.

Семнадцатый ребёнок генерал-фельдмаршала Михаила Михайловича Голицына Старшего, по матери - внук князя Бориса Ивановича Куракина, одного из руководителей внешней политики петровского царствования. Среди старших братьев - фельдмаршал А. М. Голицын и крупный дипломат Д. М. Голицын.

Камер-юнкер с 22 декабря 1761 года, капитан Измайловского полка, с 1763 камергер и гофмаршал. На коронации Екатерины II расставлял кушания. В дневнике Порошина упоминается как частый гость покоев наследника, с которым вёл разговоры о тригонометрии, венгерских винах и других предметах.

В 1768 императрица пожаловала Голицына в обер-гофмаршалы, т.е. сделала главным распорядителем придворной жизни. При дворе он был известен под прозвищем «толстяк» (Mr le Gros). Кавалер ордена Св. Анны, в 1773 году был награждён орденом Александра Невского.Николай Михайлович Голицын
Обергофмаршал
1768 - 1775
Предшественник: Карл Ефимович Сиверс
Преемник: Григорий Никитич Орлов

Награды:
Band to Order St Alexander Nevsky.png Order of Saint Anne Ribbon.PNG

Уволен по прошению от всех должностей 12 августа 1775 года. В своём памфлете князь Щербатов утверждает, что Голицын потерял позиции при дворе из-за конфликта с Потёмкиным: «Неосторожность приготовить ему какого-то любимого блюда подвергла его подлому ругательству от Потёмкина и принудила идти в отставку».
Варвара Николаевна, дочь
Екатерина Николаевна, дочь

Князь Голицын был крупным землевладельцем, имел поместья в Подмосковье, в Мещовском и Козельском уездах (20 тысяч крепостных крестьян). Скончался в январе 1787 года в Петербурге и был похоронен рядом с женой на Лазаревском кладбище.
Семья и дети

С 1753 года был женат на Екатерине Александровне Головиной (1728-9.09.1769), дочери и наследнице адмирала А. И. Головина. Дети:

Варвара Николаевна (25.07.1762-4.01.1802), замечательная красавица, замужем за гофмейстером князем Сергеем Сергеевичем Гагариным (1745-1798), их сыновья Николай и Сергей.
Екатерина Николаевна (14.11.1764-7.11.1832), замужем за светлейшим князем С. А. Меншиковым (1746-1815). По свидетельству современников, была одной из самых красивых женщин своего времени и отличалась свободным образом жизни.
Анна Николаевна (15.11.1767-18?), была замужем за графом А. А. Мусиным-Пушкиным (1760-1806), но потомства не оставила. Будучи разорена управляющими, скончалась в бедности.
Александр Николаевич (6.09.1769-12.04.1817), камергер и богач, известный своей безумной расточительностью, за что был прозван в Москве именем оперы, бывшей в большой моде, «Cosa-rara». Был женат на княжне Марии Григорьевне Вяземской (1772-1865), после развода с ним, в 1802 году она вышла замуж за графа Л. К. Разумовского. В 1800-е года разорился и под конец жизни получал пенсию от своего троюродного брата князя С. М. Голицына.

Не буду продолжать перечисление, тем более что о следующих поколениях Голицыных - главным образом, о поколении своих дедов - коротко рассказывает в главе «Семья» и сам автор «Записок». Да и вообще, перечисление мало что добавит к общей характеристике этого рода, принадлежащего к древнейшему русскому дворянству - сословию, которое столетиями формировало ход исторического развития России. Под таким углом зрения, думается, и должно смотреть сегодня на голицынский род. «Из песни слова не выкинешь», - говорит пословица. Точно так же не вычеркнуть из российской истории и Голицыных. К ним, как и к другим древним родам, следует относиться сегодня, как к неотъемлемой части истории родины.

Уже были - и не так уж давно! - попытки «сбросить с корабля современности» дворянина Пушкина, объявить «барской», а следовательно антинародной едва ли не всю русскую культуру прошлого века, «не замечать» тех или иных исторических деятелей из-за их принадлежности к «эксплуататорскому классу». Наши сегодняшние бескультурье и дикость во многом следствие именно такого подхода, который еще недавно считался «единственно верным».

Разрушая храмы, уничтожая материальные памятники прошлого, стирая самую память о былом, советская власть десятилетиями искореняла и «живые памятники» отечественной истории - потомство русских исторических родов. Да простят мне ныне здравствующие Голицыны и Барятинские, Трубецкие и Волконские, Шереметевы и Мещерские такое сравнение, но все-таки нечто общее между каменным свидетелем прошлого и живым наследником древней фамилии есть, и это общее - принадлежность к истории.

Каким еще недавно было у нас отношение к представителям русских родов ни для кого не секрет. Они в лучшем случае были изгоями и подозрительными «бывшими». Уже упоминалось об изданной недавно в Париже родословной росписи некоторых русских дворянских родов. Значительная

Часть этого тома посвящена Голицыным. И против многих, очень многих имен - прочерки. Не только в Париже нет сведений о судьбе десятков и десятков представителей голицынского рода, затянутых в омут революции, нет их и в Москве. Где они? Что стало с теми, кто в 1917-20 годах не пожелал покинуть родную землю?

До некоторой степени ответ на эти вопросы дают «Записки». Но их автору все-таки повезло: он остался в живых. Не все вытянули столь «счастливый» билет. Представителей исторических родов еще недавно преследовали просто «за фамилию», преследовали всей мощью государственной карательной машины. Достаточно было называться Голицыным или Шереметевым, чтобы быть врагом, подлежащим уничтожению.

Князь Андрей Кириллович Голицын уже несколько лет пытается узнать что-либо о судьбе своих исчезнувших родственников и сородичей. Копии его запросов в самые разные учреждения занимают целые папки. Десятки, может быть, сотни запросов... И ответы. Завеса тайны начинает приподниматься.

Вот, например, ответ на запрос о судьбе Дмитрия Александровича Голицына. Сообщает Прокуратура Джезказганской области Казахстана: «Постановлением Тройки УНКВД по Карагандинской области осужден к высшей мере наказания - расстрелу. Приговор приведен в исполнение 7 января 1938 года. 21 апреля 1989 года реабилитирован». К ответу приложено официальное «Свидетельство о смерти», в графе «причина смерти» значится - «расстрел».

Ответ из Карагандинской области Казахстана на запрос о судьбе Владимира Львовича Голицына: «4 марта 1935 года осужден особым совещанием при НКВД СССР на 5 лет, направлен в Карлаг НКВД, 22 мая 1937 года приговорен Особой Тройкой НКВД к расстрелу за контрреволюционную агитацию среди заключенных, за распространение слухов о жестокостях в лагере, о плохом питании и прину
дительном труде, что нарушало нормальный ход работы на опытно-поливном поле Карлага». 13 августа 1937 года расстрелян. В 1959 году приговор Особой Тройки отменен, как необоснованный.

Ответ Военного прокурора Одесского военного округа на запрос о Сергее Павловиче Голицыне: «Работал актером в театре города Николаева, по решению НКВД СССР и Прокурора СССР 4 января 1938 года репрессирован. 16 января 1989 года реабилитирован».

Ответ с Украины на запрос о судьбе Константина Александровича Голицына: «Арестован 15 декабря 1930 года по необоснованному обвинению, как участник контрреволюционной монархической организации. Тройкой при Коллегии ГПУ приговорен к расстрелу. Приговор приведен в исполнение 9 мая 1931 года».

Ответ Московского отделения ФСБ на запрос об Анатолии Григорьевиче Голицыне: «Бухгалтер Московского футлярного объединения А. Г. Голицын был арестован 26 августа 1937 года, необоснованно обвинен Тройкой при УНКВД СССР в контрреволюционной деятельности, приговорен к ВМН. Приговор приведен в исполнение 21 октября 1937 года в г. Москве. В 1960 году реабилитирован».

Ответ на запрос об Александре Александровиче Голицыне: «Техник-строитель отделения Заготзерно в г. Липецке А. А. Голицын арестован 7 августа 1937 года за ведение антисоветской агитации. Приговорен к высшей мере наказания. Приговор приведен в исполнение 10 октября 1937 года. В 1956 году реабилитирован».

На многие запросы, как надеется князь Андрей Кириллович, ответы еще придут. А речь в них идет часто даже не об отдельных людях, а о целых семьях. Полностью, например, пропала без вести семья Григория Васильевича Голицына. Ничего не известно о семье Сергея Сергеевича Голицына, о семьях Александра Петровича, Льва Львовича и многих других.
Не нужно думать, что репрессии обрушивались только на мужчин. Одна из женщин голицынского рода Ирина Александровна Ветчинина, работавшая зоотехником в одном из колхозов Кировоградской области, была арестована и приговорена к расстрелу за «антисоветскую пропаганду». Пропаганда выразилась в том, что в письме к матери, которая жила в Праге, она рассказала о своем бедственном положении. Эта открытка сохранилась в деле, и мы можем процитировать ее сегодня: «Милая дорогая моя мамочка, долго не писала тебе, потому что не хотелось писать, что мне плохо. Все ждала, что улучшится мое положение, а оно все ухудшается... У нас, мамочка, сейчас так плохо, как никогда не было: большие морозы, а я хожу в парусиновом плаще и чуть ли не босиком. Мамочка милая, может быть, у тебя найдется что-нибудь теплое старое, чтобы я перезимовала эту зиму...»

Эти строки в открытке, подчеркнутые следовательским карандашом, и стали основанием смертного приговора.

Так постепенно, шаг за шагом заполняются те "белые пятна" в голицынской родословной о которых мы говорили на первых страницах этих заметок. И пусть не радует такая правда, пусть однообразно горьки ответы: расстрелян - реабилитирован, расстрелян - реабилитирован, они все же лучше неизвестности. По крайней мере, они позволяют без прикрас, во всей неприглядности и жестокости представить себе отношение большевистских властей к людям, само имя которых принадлежит истории России.

По материалам Б П Краевского
На фото Князь Дмитрий Михайлович Голицын (1721 - 1793), сын генерал-фельдмаршала кн...

Согласно архивным данным, род князей Черкасских ведет начало от одного из черкесских султанов Египта Аль-Ашрафа Сайф-ад-дина Инала. Французский историк Жак Ферран в своем труде “Княжеские фамилии старой Российской империи (в эмиграции)” уточняет: “Князья Черкасские происходят от Инала (умер в 1453 году), который был одним из мамлюкских султанов, правивших в Египте с 1254–го по 1517 год. Свергнутый с престола Инал эмигрировал на Северный Кавказ, где на территории Кабарды основал независимое государство”.

Известны три родственные ветви князей Черкасских, ведущие свое происхождение от старшего князя Кабарды второй половины XVI века Темрюка и его родных братьев Камбулата и Желегота. Все трое, представлявшие 5-е колено рода, были сыновьями Идара-мурзы, правнука основателя рода Инала.

Полная поколенная роспись рода князей Черкасских вплоть до второй половины XIX века приведена во второй части “Российской родословной книги” П. В. Долгорукова, вышедшей в 1855 году. Мы же попытаемся вкратце рассказать лишь о некоторых Черкасских от 6-го колена в XVI веке и до 19-го в конце XX столетия.

Темрюковичи

В ноябре 1552-го, вскоре после взятия Казани и присоединения Казанского ханства к России, царь Иван IV (будущий Грозный) впервые принимал в Грановитой палате московского Кремля делегацию из Черкесии и Кабарды, которая от имени своих властителей просила принять эти земли “под высокую руку” могущественной России и защитить их от крымско-турецких завоевателей. А в июне 1557 года, как сообщает Никоновская летопись, в Москву прибыло официальное посольство, направленное главным князем Кабардинской земли Темрюком Идаровым. Речь, вероятно, шла о том же самом. Однако в ход событий вмешался случай.

Первая жена царя Ивана IV Анастасия Романовна скончалась 7 августа 1560 года, а уже в конце этого месяца царь разослал посольства в Польшу, Швецию и Кабарду сватать невесту. На Западе таковых не оказалось, а из Кабарды в июне 1561 года прибыла в Москву дочь князя Темрюка красавица княжна Кученей. При крещении в Успенском соборе Кремля княжна Кученей была наречена Марией, и 21 августа того же года царь Иван Васильевич женился на ней вторым браком. В марте 1563 года у Марии родился сын, но вскоре заболел и умер, а через шесть лет и сама Мария скончалась, жестоко простудившись во время поездки с царем в северные земли. Погребли ее в Вознесенском девичьем монастыре у Фроловских (ныне – Спасских) ворот Кремля, где до XVIII столетия хоронили русских великих княгинь и цариц.

В царствование Ивана IV видные места занимали в России братья Марии – князья Михаил и Мамстрюк Темрюковичи. Старший, Михаил, отличился в войне с крымцами, а в 1565 году стал главно-командующим опричным войском царя и получил боярство. Но после набега хана Девлет-Гирея на Москву в 1571 году и неудачного отпора ему со стороны опричных войск в числе других вождей опричнины Михаил Темрюкович был казнен. Младший, Мамстрюк, приехал в Москву из Кабарды в 1565 году, успешно воевал, строил русскую крепость на Тереке, но в 1570 году после жестокого сражения был пленен крымцами и освободился только через восемь лет. Он до конца остался верным союзником России и продолжал борьбу с турками и Крымом.

А сын Мамстрюка Каншов, ставший в святом крещении Дмитрием, был стольником при царе Борисе Годунове, при царе Василии Шуйском “отъехал” в Тушинский лагерь к Лжедмитрию II, но после смерти самозванца порвал с его окружением, в 1612 году стал одним из ближайших сподвижников князя Дмитрия Пожарского и участвовал в боях за освобождение Москвы, способствуя тем самым прекращению Смуты.

При царе Михаиле Федоровиче Романове князь Дмитрий Мамстрюкович стал одним из виднейших вельмож – главным воеводой, в 1619 году пожалован боярством, а в мае 1635 года государь поручил ему на время своего отсутствия “ведать Москву”, что было признаком высочайшего доверия. В 1645 году при воцарении Алексея Михайловича Дмитрий Мамстрюкович стал ближним боярином – выше должности на Руси тогда не было. Через шесть лет он скончался и был похоронен в Ново–Спасском монастыре. С его кончиной прекратилась идущая от Темрюка старшая ветвь князей Черкасских.

Камбулатовичи

Вторая ветвь нашего рода идет от брата Темрюка князя Камбулата Идарова. Еще в 1578 году он просил царя Ивана IV взять “на свою на государеву службу” сына Хорошая, в святом крещении Бориса. Князь Борис Камбулатович сразу занял видное положение при царском дворе. Он нес “береговую” службу на засечной черте у Серпухова, в 1591 году, уже при царе Федоре Ивановиче, был послан в Тулу воеводой Большого полка, успешно оберегал Москву от набега хана Казы-Гирея, в 1592 году стал боярином. Был женат на Марфе Никитичне Романовой-Юрьевой, двоюродной сестре будущего царя Федора и родной сестре патриарха Филарета – отца первого государя из Дома Романовых. Но при Борисе Годунове, который, как известно, преследовал всех Романовых, князь Борис Камбулатович попал в опалу, был сослан на Белоозеро, где и скончался в 1601 году.

Сын Бориса Камбулатовича – стольник князь Иван Борисович – также подвергся преследованиям царя Бориса Годунова. Но зато возвысился с воцарением первого государя из Романовых – Михаилу Федоровичу Романову он приходился двоюродным братом. В день восшествия царя Михаила Федоровича на престол князь Иван Борисович получил боярскую шапку. Позднее он управлял Стрелецким и Иноземным приказами, а также приказами Казенного Двора, Большой Казны и Аптекарским. Иван Борисович был в свое время самым богатым человеком на Москве: владел 20 тысячами десятин земли и 15 тысячами душ. Скончался бездетным в 1642 году.

В 1624 году приехал в Москву “служить Государеву службу” сын следующего главного князя Кабарды Куденета Камбулатовича, названный в крещении Яковом. Звезда его взошла при восшествии на престол царя Алексея Михайловича. Яков Куденетович стал боярином, а через год и ближним боярином, ведал Стрелецким и Иноземным приказами. Он успешно воевал против Польши, и его причисляют к выдающимся полководцам царя Алексея Михайловича.

Сыну Якова Куденетовича – Михаилу – и его внукам довелось быть причастными к преобразованиям Петра I. Князь Михаил Яковлевич еще в 1680 году был назначен стольником к восьмилетнему царю Петру. В 1682 году он уже боярин, а еще через два года – ближний боярин. Позже был на воеводстве в Новгороде, в Тобольске, добросовестным и энергичным управлением Сибирью снискал любовь и расположение царя Петра Алексеевича.

Видной фигурой в истории России стал сын Михаила Яковлевича князь Алексей Михайлович Черкасский, представлявший 9-е колено рода. Родившись в 1680 году, он прожил 45 лет при Петре I, пережил царствования Екатерины I, Петра II, Анны Иоанновны, наконец, Анны Леопольдовны и скончался в 1742 году в самом начале царствования императрицы Елизаветы Петровны. Алексей Михайлович Черкасский был обер-комиссаром Петербурга, участвовал в осушении болот на территории города, в строительстве Петропавловской крепости, дворцов – Петергофского, Екатерининского и Монплезира. Позже был губернатором Сибири, стал сенатором, действительным тайным советником и кабинет-министром, кавалером российских орденов Св. Андрея Первозванного и Св. Александра Невского, а в конце жизни стал даже Великим Канцлером и президентом Коллегии Иностранных дел. Женат был Алексей Михайлович первым браком на двоюродной сестре Петра I Агриппине Львовне Нарышкиной, вторым – на княжне Марии Юрьевне Трубецкой. Сыновья его умерли в младенчестве, а дочь от второго брака стала “самой богатой невестой на Руси” (70 тысяч душ крепостных, дворец в Останкине и прочее), вышла замуж за графа Петра Борисовича Шереметева, сделав его богатейшим человеком своего времени.

На Алексее Михайловиче пресеклась вторая ветвь князей Черкасских, идущая от Камбулата Идаровича.

Желеготовичи

Третья ветвь нашего рода, которая продолжается и по сей день, пошла от младшего брата Темрюка – Желегота. Известно, что у внука Желегота, которого звали Сунчалеем, было шестеро сыновей. Расскажем коротко о троих: Желеготе, Муцале и Сунчалее.

Желегот-мурза приехал в Россию в 1631 году, стал в крещении Федором, получил звание стольника, был женат на княжне Екатерине Ивановне Воротынской и бездетным скончался в 1633 году.

Его брат Муцал известен в истории как начальник кабардинских и ингушских отрядов в борьбе против турок и крымчан, последним он нанес сокрушительный удар. От царя Алексея Михайловича князь Муцал получил жалованную грамоту, где был объявлен “Княжьим именем” с титулом “князь над окочаны и над черкасы, которые служат на Терке” (то есть на реке Тереке). Крупным военачальником был и сын Муцала князь Каспулат Муцалович, который успешно “воевал Крым” и освободил множество русских пленных, за что был щедро награжден царем Алексеем Михайловичем.

Третий из братьев князь Сунчалей Черкасский был наречен в крещении Григорием и стал стольником. С царем Алексеем Михайловичем участвовал в походах против поляков и шведов. Стал боярином, был первым воеводой в Астрахани, а затем в Царицыне. У него были сын Данила (позже воевода в Казани и на Двине) и дочь Елена,

Ставшая женой князя Трубецкого. Любопытно, что праправнуком ее оказался известный декабрист князь Сергей Петрович Трубецкой.

Памятен в российской истории родной племянник Григория Сунчалеевича боярин князь Михаил Алегукович Черкасский. Еще при царе Федоре Алексеевиче он был воеводой Большого полка в Киеве, защищая его от татар. Вскоре стал членом Государевой думы. Особенно возросла роль Михаила Алегуковича после воцарения Петра I, поскольку князь был деятельным сторонником царицы Наталии Кирилловны. Также верно служил он и молодому царю Петру Алексеевичу. Для Азовского похода он на собственные деньги построил корабль, который царь Петр считал лучшим во флотилии. Когда летом 1698 года вспыхнул стрелецкий мятеж, Михаил Алегукович стал одним из главных помощников царя Петра в расследовании “стрелецкого дела”. На известной картине Сурикова “Утро стрелецкой казни” правее восседающего на коне Петра рядом с послом Священной Римской империи стоит величавый боярин Черкасский с большой белой бородой и в старинном русском платье. Отметим, что царь Петр, возвратясь из первой своей заграничной поездки, велел остричь бороды боярам, оставив их только Патриарху Московскому и всея Руси Адриану, князю Михаилу Алегуковичу Черкасскому и боярину Т. Н. Стрешневу. Во время частых отлучек из Москвы царь поручал “ведать дела” князю Черкасскому. По предложению Петра I первым на Руси генералиссимусом тоже был “избран” боярин князь М. А. Черкасский, которого из-за болезни вскоре заменил боярин Шеин, оставшийся в памяти как первый генералиссимус. Скончался князь Михаил Алегукович в 1721 году, и его потомство образовало чисто православную ветвь князей Черкасских.

Он оставил трех сыновей: Василия, Андрея и Бориса. Василий умер бездетным. От единственного сына Андрея князя Александра Андреевича пошла ветвь Черкасских, которая пресеклась в самом конце XIX столетия. У Бориса Михайловича был также единственный сын – Петр Борисович. От него-то и продолжается до сего дня последняя ветвь древнего рода князей Черкасских.

Подводя черту под перечнем тех Черкасских, которые приезжали в Россию из Кабарды и были как бы “иноземной” знатью, приведу оценку этого рода историка Е. П. Карновича, данную в его книге “Родовые прозвания и титулы о России и слияние иноземцев с русскими”, вышедшей в 1886 году. “Большинство как существовавших в 1700 году, так и ныне существующих княжеских родов – татарского, мордовского, грузинского и частью горского происхождения, в общей сложности своей, по крайней мере, в десять раз превышает по своей численности княжеские роды русского происхождения. Но если громадное их большинство не только не промелькнуло на страницах нашей истории, но даже не встречается в списках чиновных лиц, но оставались, да и ныне остаются в убожестве и безвестности, то в противоположность этому некоторые татарско-горские княжеские роды достигли богатства и знатности. К числу таких родов принадлежат князья Урусовы, князья Черкасские и князья Юсуповы. Представители этих родов причислены были при императоре Павле к русско-княжеским родам, а представители двух первых, т.е. Урусовы и Черкасские, еще в XVII веке стояли только на высших ступенях московского боярства, а в окольничих не были, (что являлось очевидным признаком их “дородства” или знатности), несмотря на то, что члены этих родов только недавно приняли православную веру. Из них Урусовы были потомки Эдигея, князя Ногайского, одного из вождей Тамерлана, а князья Черкасские считались потомками египетского султана Инала и были владетелями Кабарды. Князья же Юсуповы были однородны с Урусовыми и своим возвышением обязаны расположением со стороны могущественного Бирона. Они, да и другие многие выезжие роды, успешно местничали с Рюриковичами...”

Но продолжим краткое описание отдельных представителей рода князей Черкасских. Внук Михаила Алегуковича Александр Андреевич в 1708 году в чине полковника участвовал в войне со шведами. В 1730 году в звании камергера при императрице Анне Иоанновне произведен в действительные статские советники, в результате же интриг Бирона в 1732 году удален из столицы. При императрице Елизавете Петровне через десять лет Александр Андреевич был произведен в генерал-лейтенанты, пожалован орденом Св. Александра Невского и назначен гофмаршалом, а еще через пять лет стал и тайным советником. Скончался в 1749 году.

Второй внук Михаила Алегуковича князь Петр Борисович Черкасский – родной прапрапрапрадедушка автора этих строк – начал свою службу в армии также при Петре I. В 1735 году во время войны с Турцией был уже полковником, а в следующем, командуя драгунским полком в составе армии фельдмаршала Миниха, участвовал в прорыве Перекопа и захвате столицы Гиреев – Бахчисарая. Вскоре в чине бригадира князь Черкасский уже командовал тремя полками, при Елизавете Петровне получил сначала чин генерал-майора, а затем и генерал-поручика, был награжден орденом Св. Александра Невского и удостоился особой чести – назначения Конной гвардии подполковником. Напомним, что ее полковником была сама императрица. В 1760 году он стал губернатором Москвы, а с воцарением императора Петра III оставил службу в чине генерал-аншефа. У Петра Борисовича была большая усадьба в центре Москвы, пожалованная еще в 1673 году его деду Михаилу Алегуковичу. Размещалась она между нынешними улицами Никольской и Ильинкой. Память о моем предке сохранилась в этих местах в названиях Большого и Малого Черкасских переулков.

На упомянутых выше представителях 11-го колена рода и заканчивается, пожалуй, плеяда сановных князей Черкасских, вошедших в историю России. Их потомки добросовестно несли государственную службу, служили в армии и на флоте, но уже на более скромном уровне.

Расскажу коротко лишь о некоторых из них. Правнук Александра Андреевича князь Владимир Александрович Черкасский по окончании юридического факультета Московского университета посвятил себя изучению крестьянского вопроса и выработке проектов освобождения крестьян. Он много сделал для подготовки известного Акта об отмене крепостного права от 19 февраля 1861 года. Позже он был Главным директором духовных и внутренних дел в Царстве Польском, в 1870 году его избрали городским головой Москвы, а в 1877-м, когда Россия начала войну с Турцией за освобождение братских славянских народов Балканского полуострова, князю Владимиру Александровичу Черкасскому было поручено создать на освобожденной болгарской территории Временное гражданское управление. В начале 1878 года он выехал в Сан-Стефано, где обсуждался и был заключен мирный договор с проектом “учреждения высшего управления Болгарии”, и там скончался. Современники, надо полагать, весьма высоко ценили его. В книге Б. Масленникова “Морская карта рассказывает” (М., 1986) читаем: “Мыс Черкасского. Берингово море, бухта Ткачек. Назван в 1881 г. экипажем клипера “Стрелок” по фамилии русского общественного деятеля князя Владимира Александровича Черкасского (1824–1878). Гора Черкасского. Названа по рядом расположенному мысу”.

Последним представителем ветви, идущей от старшего сына Михаила Алегуковича Андрея, был князь Александр Евгеньевич Черкасский, земский начальник, коллежский секретарь и помещик Веневского уезда Тульской губернии, скончавшийся в 1898 году.

В ветви, идущей от младшего сына Михаила Алегуковича Бориса, остановимся на некоторых лицах, близких к нашему времени, от 16-го колена князей Черкасских и далее.

По женской линии следует отметить родившуюся в 1876 году Марианну Борисовну Черкасскую. Она оставила заметный след в оперном искусстве: окончила в 1900 году Петербургскую консерваторию по классу пения, дебютировала в партии Татьяны в Мариинском театре и пела на его сцене до 1918 года. После октябрьского переворота судьба забросила ее в Сибирь и на Дальний Восток. Из Владивостока княжна Черкасская выехала в Харбин, оттуда в Америку и, наконец, в Европу, где окончательно обосновалась в Латвии. В 1920–1929 годы была примой Латышской оперы, успешно гастролировала в Италии (Ла Скала), концертировала и преподавала. Искусствоведы называли ее в ряду “крупнейших мастеров оперного искусства” начала XX века. Скончалась она в Риге в 1934 году.

Любопытная деталь, характеризующая М. Б. Черкасскую, стала известна мне лишь недавно. И относится она к трагической гибели от рук большевистских убийц в Иркутске Верховного правителя России адмирала А. В. Колчака, как известно, преданного союзниками. Вот что писала одна из газет в 1920 году: “во Владивостоке произошло событие, вызвавшее большой интерес местной прессы. Гастролировавшая в городе артистка Мариинского театра Черкасская опубликовала в газетах Владивостока вызов на дуэль генералу Жанену, который предал Колчака, что и закончилось иркутской трагедией. Генерал Жанен вызова очаровательной дамы не принял: он не привык к поединкам с женщинами...”.

Также заметный след, но уже не в оперном искусстве, а в военно-морском флоте на Балтике оставил мой отец – контр-адмирал Российского Императорского флота князь Михаил Борисович Черкасский, троюродный брат Марианны Борисовны.

Не буду говорить о нем сам – я вряд ли могу быть в этом случае беспристрастным. Приведу лучше написанное о нем в издававшихся в Нью-Йорке “Морских записках” (№ 1 за 1946 год):

“Контр-адм. кн. М. Б. Черкасский был одним из выдающихся офицеров флота. В 1901 г. кн. М. Б. окончил курс Морского Корпуса. В 1902 г. на крейсере “Диана” ушел на Дальний Восток. Во время отражения японской минной атаки 27 янв. 1904 г., командуя носовым плутонгом 6-дюймовых орудий крейсера “Диана”, был контужен с повреждением слуха. На “Диане” же кн. М. Б. был в бою 28 июля 1904 г. и по прорыве “Дианы” в Сайгон подвергся интернированию до конца войны. По возвращении в Россию кн. М. Б. назначается на линкор “Слава”, плававший с корабельными гардемаринами, заведующим их обучением по морскому делу, где и плавает с 1906 г. по 1909 г. Написанный им учебник “Морской практики” был принят для преподавания и в Морском Корпусе. В 1910 г. кончает офицерский артиллерийский класс и назначается старшим артиллер. офицером на линкор “Андрей Первозванный”. В 1912 г. поступает на Военно-Морской отдел Николаевский морской академии и работает в Морском Ген. Штабе. Составляет ряд научных трудов по военно-морским вопросам. С началом войны, в 1914 г., переходит в оперативный отдел Штаба Командующего Балтийским флотом и назначается флаг-капитаном Оперативной части флота. С марта 1917 г. М. Б. Черкасский назначается Начальником Штаба Командующего Балтфлотом. В июле 1917 г. производится в контр-адмиралы, а по расформировании Штаба Флота большевиками выходит в отставку”.

Кроме ряда медалей мой отец был награжден орденами Св. Анны 4-й, 3 и 2-й степеней, Св. Станислава 3-й и 2-й степеней, Св. Владимира 4-й и 3-й степеней.

Весной 1918 года князь Михаил Борисович отвез мою мать Александру Сергеевну, урожденную Елагину, в Полтаву к ее матери, где 26 июля того же года я и появился на свет. А сам отец через несколько месяцев погиб в огне Гражданской войны.

Двадцатое столетие оказалось неблагоприятным для рода Черкасских, как, впрочем, и для многих других старинных родов. Из четырех сыновей брата моего деда двое вместе со своими сыновьями скончались в России в начале 20-х годов. Двое моих дядей и тетя оказались в эмиграции. Двое были бездетными, а сын третьего, бывший “желтый кирасир”, скончался в 1975 году. Об этом скромно сообщил русский военный журнал, издающийся в Париже: “Редакция журнала “Военная мысль” с глубокой скорбью извещает о кончине своего дорогого сотрудника лейб-гвардии Кирасирского Его Величества полка подполковника князя Игоря Михайловича Черкасского, последовавшей в г. Брюсселе”.

Так случилось, что продолжить род князей Черкасских судьба предоставила только мне, Борису Михайловичу Черкасскому. Я инженер, окончил факультет точной механики МВТУ. В годы войны работал на военном заводе в Кронштадте, а с 1943 года – в Центральном артиллерийском Конструкторском бюро в подмосковном городе Калининграде, где продолжаю трудиться и по сей день. Отмечу, что я одним из первых вступил в созданное в 1990 году Российское Дворянское Собрание, у меня диплом № 3.

Я женат, у меня есть сын – князь Михаил Борисович, инженер-электронщик, и внук – князь Михаил Михайлович, родившийся в 1989 году. Пока что он единственный представитель древнего рода князей Черкасских уже в 19-м колене. Надеюсь, что от него и далее пойдет наша историческая фамилия, без которой трудно представить себе прошлое Отечества.

Поскреби русского боярина - найдешь иностранца! Шереметевы, Морозовы, Вельяминовы...

Вельяминовы

Род ведет свое происхождение от Шимона (Симона), сына варяжского князя Африкана. В 1027 году он прибыл в войско Ярослава Великого и принял православие. Знаменит Шимон Африканович тем, что участвовал в сражении с половцами на Алте и сделал самое большой на построение печерского храма в честь Успения пресвятой Богородицы: драгоценный пояс и наследие своего отца - золотой венец.

Но Вильяминовы были известны не только своей храбростью и щедростью: потомок рода, Иван Вильяминов, бежал в Орду в 1375 году, но позже был схвачен и казнен на Кучковом поле. Несмотря на измену Ивана Вельяминова, род его не потерял своего значения: последний сын Дмитрия Донского был крещен Марией, вдовою Василия Вельяминова - московского тысяцкого.

Из рода Вельяминовых выделились следующие роды: Аксаковы, Воронцовы, Воронцовы-Вельяминовы.

Деталь: О знатнейшей московской фамилии, Воронцовых-Вельяминовых москвичам до сих пор напоминает название улицы “Воронцово поле”.

Морозовы

Род бояр Морозовых - пример феодального семейства из числа старомосковской нетитулованной знати. Основателем фамилии считается некий Михаил, который приехал из Пруссии на службу в Новгород. Он был в числе “шести храбрых мужей”, проявивших особый героизм во время Невской битвы 1240 г.

Морозовы верой и правдой служили Москве еще при Иване Калите и Дмитрии Донском, занимая видные позиции при великокняжеском дворе. Однако их род изрядно пострадал от исторических бурь, настигших Россию в XVI столетии. Многие представители знатной фамилии бесследно сгинули во время кровавого опричного террора Ивана Грозного.

XVII столетие cтало последней страницей во многовековой истории рода. Борис Морозов не имел детей, а единственным наследником его брата, Глеба Морозова, был сын Иван. Кстати, он был рожден в браке с Феодосьей Прокофьевной Урусовой - героиней картины В.И.Сурикова “Боярыня Морозова”. Иван Морозов не оставил мужского потомства и оказался последним представителем знатной боярской фамилии, прекратившей свое существование в начале 80х годов XVII века.

Деталь: Геральдика российских династий оформились при Петре I, возможно поэтому герба бояр Морозовых не сохранилось.

Бутурлины

Согласно родословным книгам, род Бутурлиных происходит от выехавшего в конце XII века из Семиградской земли (Венгрия) к великому князю Александру Невскому “мужа честного” под именем Радша.

«Мой прадед Рача мышцей бранной Святому Невскому служил» - писал А. Пушкин в стихотворении “Моя родословная”. Радша стал в царской Москве родоначальником полусотни русских дворянских фамилий, среди них значатся и Пушкины, и Бутурлины, и Мятлевы...

Но вернемся к роду Бутурлиных: его представители верно служили сначала великим кня­зьям, потом государям Московским и Российским. Их род дал России много видных, честных, благородных людей, имена ко­торых известны до сих пор. Назовем лишь некоторых из них:

Иван Михайлович Бутурлин служил окольничим при Борисе Годунове, воевал на Северном Кавказе и Закавказье, завоевал почти весь Дагестан. Погиб в бою в 1605 году в результате предательства и обмана турок и горских ино­родцев.

Его сын Василий Иванович Бутурлин являлся новгородским воеводой, активным сподвижником князя Дмитрия Пожарского в его борьбе с польскими захватчиками.

Иван Иванович Бутурлин за ратные и мирные дела удостоен звания Андреевского кавалера, генерал-аншефа, правителя Ма­лороссии. В 1721 году он активно участвовал в подписании Ниш- тадского мира, положившего конец долгой войне со Шведами, за что Пётр I присвоил ему генеральское звание.

Василий Васильевич Бутурлин был дворецким при царе Алексее Михайловиче, многое сделавшим для воссоединения Украины и России.

Род Шереметевых ведет свое происхождения от Андрея Кобылы. Пятым коленом (праправнуком) Андрея Кобылы был Андрей Константинович Беззубцев по прозвищу Шеремет, от которого и пошли Шереметевы. По некоторым версиям в основе фамилии лежит тюркско-булгарское “шеремет” (бедняга) и тюркско-персидское “шир-мухаммад" (благочестивый, храбрый Мухаммад).

Из рода Шереметевых вышло много бояр, воевод, наместников, не только в силу личных заслуг, но и благодаря родству с царствующей династией.

Так, правнучка Андрея Шеремета была выдана замуж за сына Ивана Грозного царевича Ивана, убитого отцом в порыве гнева. А пятеро внуков А. Шеремета стали членами Боярской думы. Шереметевы принимали участие в войнах с Литвой и крымским ханом, в Ливонской войне и казанских походах. За службу им жаловались вотчины в Московском, Ярославском, Рязанском, Нижегородском уездах.

Лопухины

По преданию происходят от касожского (черкесского) князя Редеди - правителя Тмутаракани, который был убит в 1022 г. в единоборстве с Князем Мстиславом Владимировичем (сыном князя Владимира Святославовича, крестителя Руси). Однако этот факт не помешал сыну князя Редеди, Роману, жениться на дочери князя Мстислава Владимировича.

Достоверно известно, что к началу XV в. потомки Касожского князя Редеди уже носят фамилию Лопухины, служат в разных чинах в Новгородском княжестве и в Московском государстве и владеют землями. А с конца XV в. они становятся московскими дворянами и жильцами при Государевом Дворе, сохраняя за собой новгородские и тверские вотчины и поместья.

Выдающийся род Лопухиных дал Отечеству 11 воевод, 9 генерал-губернаторов и губернаторов, управлявших 15 губерниями, 13 генералов, 2 адмиралов, служили министрами и сенаторами, возглавляли Кабинет министров и Государственный Совет.

Боярский род Головиных берёт свое начало от византийского рода Гаврасов, управлявшего Трапезундом (Трабзоном) и владевшего городом Судак в Крыму с окрестными селениями Мангупом и Балаклавой.

Иван Ховрин, правнук одного из представителей этого греческого рода, был прозван “Головой” , как не трудно догадаться, за светлый ум. Именно от него и пошли Головины, представляющие московскую высшую аристократию.

С XV Головины наследственно были царскими казначеями, но при Иване Грозном семья попала в опалу, став жертвой неудавшегося заговора. Позже они были возвращены ко двору, но до Петра Великого не достигали на службе особенных высот.

Аксаковы

Происходят от знатного варяга Шимона (в крещении Симона) Африкановича или Офриковича - племянника норвежского короля Гакона Слепого. Симон Африканович прибыл в Киев в 1027 году с 3 тысячной дружиной и построил на свои средства церковь Успения Божией матери в Киево-Печерской лавре, где он и погребён.

Фамилия Оксаковы (в старину), а ныне Аксаковы пошла от одного из его потомков Ивана Хромого.
Слово “оксак” означает хромой в тюркских языках.

Члены этой фамилии в допетровское время служили воеводами, стряпчими, стольниками и были жалованы за свою хорошую службу поместьями от московских государей.