8 ноября в рамках модуля «Стокгольмский синдром» с докладом о Томасе Манне и его нобелевском романе выступил профессор Дирк Кемпер , заведующий кафедрой германской филологии Института филологии и истории РГГУ. В своем выступлении он рассмотрел роман «Будденброки» в различных ракурсах.

Нобелевская премия

Томас Манн гордился своими произведениями, ценил отклик ― и читательский, и в прессе; Нобелевская премия для него, как и для почти всех писателей-лауреатов, ― вершина литературной карьеры. Однако формулировка в дипломе его смутила и даже рассердила: премия была присуждена за роман «Будденброки».
Жена писателя Катя Манн, едва ли не единственный член семьи, не занимавшийся литературным творчеством и не оставивший мемуаров, объяснила эту реакцию в единственном позднем интервью (под названием «Мои незаписанные воспоминания»): Томас Манн к 1929 году был известен уже как автор романа «Волшебная гора», он сам находил этот роман много лучше ранних «Будденброков». Однако в Нобелевском комитете был германист Бёк, не любивший нового романа: он считал «Волшебную гору» книгой труднопереводимой, слишком немецкой («zu Deutsch») и вообще малопонятной для читателей из других стран. Манн возражал: как же роман невозможно перевести, если уже существуют многочисленные переводы! Катя Манн говорит, что реакция Бёка ― глупость, поскольку «Будденброки», изданные в 1901 году, не могли послужить поводом для получения премии в 1929 году.
В подобном положении оказываются многие авторы: эта участь не миновала и Гете, долгое время ассоциировавшегося у современников со «Страданиями юного Вертера». Томас Манн был возмущен, что его имя связывают с ранним романом, когда он стал уже другим человеком, стал лучше писать и совсем изменился.

Создание романа

В 1897-1898 гг. Томас Манн и его брат Генрих жили в Италии. Появление замысла романа относится к этому времени: Томас составляет план и рисует генеалогическое древо семейства Будденброков. В городе Палестрине братья создали нечто вроде литературного бюро: они писали десятки писем близким и дальним родственникам, расспрашивая их об истории семьи. История Маннов должна была лечь в основу романа о Будденброках. С ответными письмами они получили и «семейную библию» ― большую кожаную папку с документами: там были свидетельства о браках, рождениях, смертях, приглашения на важные приемы и новоселья, бумаги о заключении выгодных сделок. Год за годом ― настоящая хроника: так организован и роман.
К итальянскому периоду относится еще один эпизод ― любопытный штрих к облику Томаса Манна, которого мы привыкли видеть серьезным, хорошо воспитанным, сдержанным. В Италии молодые люди не только работали, но и веселились ― ими был создан иллюстрированный «Дневник послушного ребенка» («Дневник хорошего мальчика»), они рисовали шаржи и всячески дурачились.

Семейная хроника

Обращение к «семейной библии», толстой тетради в кожаном бюваре (прототипом были материалы семьи Манна) ― один из ключевых лейтмотивов романа. В романе есть два эпизода, где в основе приема лежит осмысление семейной хроники как книги судеб.
Первый пример: Тони, разведенная уже во второй раз, делает запись о расторжении брака собственноручно.

А когда решение о разводе было уже вынесено судом, она вдруг спросила с важной миной:
― Ты уже занес это в семейную тетрадь, отец? Нет? О, тогда я сама это сделаю… Дай мне, пожалуйста, ключи от секретера.
И она под строками, четыре года назад начертанными ее же собственной рукой, горделиво и старательно вывела: «Этот брак расторгнут в феврале 1850 года», потом положила перо и на минуту задумалась.

В этом уже читается начало разрушения традиции: все записи по обычаю делались только старшим членом семьи. Когда Тони сама берет ключи и пишет в книге ― для Томаса Манна это знак начинающегося распада. Отец уже потерял верховную власть над семейной хроникой.
Второй эпизод еще ярче акцентирует идею упадка. Представитель последнего поколения, Ганно, совсем не интересуется семейным предприятием, приобщить его к практическим занятиям отец не может. Но однажды он вмешивается в ведение семейной истории:

Ганно беспечно соскользнул с оттоманки и направился к письменному столу. Тетрадь была раскрыта на той самой странице, где почерком его предков, а под конец рукой его отца было нарисовано родословное древо Будденброков со всеми подобающими рубриками, скобками и четко проставленными датами. Стоя одним коленом на стуле и подперев ладонью русую кудрявую голову, Ганно смотрел на рукопись как-то сбоку, с безотчетно критической и слегка презрительной серьезностью полнейшего безразличия, в то время как свободная его рука играла маминой ручкой из отправленного в золото черного дерева. Он пробежал глазами по всем этим мужским и женским именам, выведенным одно под другим или рядом. Многие из них были начертаны по-старомодному затейливо, с размашистыми росчерками, поблекшими или, напротив, густо-черными чернилами, к которым пристали крупинки тонкого золотистого песка. Под конец он прочитал написанное папиным мелким, торопливым почерком под именами Томаса и Герды свое собственное имя: « Юстус-Иоганн-Каспар, род. 15 апреля 1861 года». Это его позабавило. Он выпрямился, небрежным движением взял в руки линейку и перо, приложил линейку чуть пониже своего имени, еще раз окинул взглядом все это генеалогическое хитросплетение и спокойно, ни о чем при этом не думая, почти машинально, провел поперек всей страницы аккуратно двойную черту, сделав верхнюю линию несколько более толстой, чем нижнюю, как полагалось в арифметических тетрадках. Затем он склонил голову набок и испытующим взглядом посмотрел на свою работу.
После обеда сенатор позвал его к себе и, нахмурив брови, крикнул:
― Что это такое? Откуда это взялось? Это ты сделал?
На мгновение Ганно даже задумался ― он или не он? ― но тут же ответил робко, боязливо:
― Да!
― Что это значит? Зачем ты это сделал? Отвечай! Как ты смел позволить себе такое безобразие? ― и сенатор ударил Ганно свернутой тетрадью по лицу.
Маленький Иоганн отпрянул и, схватившись рукой за щеку, пролепетал:
― Я думал… я думал, что дальше уже ничего не будет…
(Цитата приводится в переводе Натальи Ман)

Декаданс

Упадок ― центральная проблема романа, и в связи со сменой поколений Будденброков можно говорить о типологии упадка в романе.
Старший в роду ― Иоганн Будденброк ― тип наивного человека, живущего и действующего без особой рефлексии. Жан уже задумывается о расширении семейного предприятия, о смысле дела. Поддержкой для него становится вера, и успех дела он осознает как миссию, задание свыше.
Следующий, Томас, сентиментален; он бы и хотел жить как старшие, но не может. Как самому успешному представителю семейства, городскому сенатору, ему необходимо черпать откуда-то силы для этой роли ― и источником становится его страсть к театрализации происходящего. Собственную жизнь он инсценирует. Автор постоянно описывает, как он стоит перед зеркалом, переодевается трижды в день, выстраивает свой облик.
Наконец, юный Ганно вял, слаб, ему недостает энергии ни для участия в семейных делах (хотя от него и ждут мало), ни даже для учебы в школе, где он последний ученик. Всю свою небольшую жизненную силу он вкладывает только в музыку; музыкальные занятия ― его единственный контакт с внешним миром, зато в этом он по-настоящему одарен.
Можно увидеть, как физическое здоровье убывает, в каждом поколении его все меньше, но это компенсируется возрастанием творческих сил. Эту распространенную идею Томас Манн почерпнул у Ницше. В романе она развертывается во времени.

Лейтмотивы

«Кажется, во всемирной литературе нет писателя, равного Л. Толстому в изображении человеческого тела посредством слова. Злоупотребляя повторениями, и то довольно редко, так как большею частью он достигает ими того, что ему нужно, никогда не страдает он столь обычными у других, даже сильных и опытных мастеров, длиннотами, нагромождениями различных сложных телесных признаков при описании наружности действующих лиц; он точен, прост и возможно краток, выбирая только немногие маленькие, никем не замечаемые, личные, особенные черты и приводя их не сразу, а постепенно, одну за другою, распределяя по всему течению рассказа, вплетая в движение событий, в живую ткань действия», ― пишет Д. С. Мережковский о Л. Н. Толстом. Его сочинение «Л. Толстой и Достоевский» публиковалось как раз в 1900-1902 гг. , когда вышли «Будденброки». Эти слова, однако, можно отнести и к Томасу Манну.
В интервью Манн говорил, что техника лейтмотивов унаследована им от Вагнера, но, вероятно, ему следовало упомянуть и Толстого, к произведениям которого он обращался во время работы над романом. Особенно ярко это сказалось в деталях. Один из лейтмотивов ― зубы героев: у каждого следующего поколения все больше стоматологических проблем (Томас Будденброк умирает как раз из-за зубной болезни).
Также поддаются типизации описания рук: если у представителей старшего поколения руки крепкие, белые, с короткими пальцами, то у младших кисти тонкие и красноватые, а пальцы достаточно длинны, чтобы брать октаву на фортепиано.
Рукам героев Толстого Мережковский уделяет значительное внимание в своем труде; но ввиду одновременной публикации говорить о влиянии именно его идей на Манна нельзя.
В целом структура лейтмотивов в романе ― благодатный материал, приятная тема для студенческих работ и всевозможных учебных сочинений.

Антисемитизм?

Именно так ― со знаком вопроса. Ракурс неожиданный, в романе проявлений антисемитизма не видно. Однако иногда описание семьи Хагенштрем квалифицируют как антисемитское. Если Будденброки руководствуются протестантской этикой, их действия прозрачны и просты, то Хагенштремы играют на бирже и не столь благообразны. Но в целом это вернее оценивать как изображение двух разных миров ― патриархально-незыблемого и буржуазного, отражение новых тенденций экономики.
Причина поисков антисемитизма в тексте кроется в обстоятельствах молодости Манна, когда он публиковался в журнале «Двадцатый век»: хотя статьи его были критическими откликами на литературные произведения, сам журнал, в котором они были напечатаны ― предельно националистический, антисемитский. Генрих Манн был его издателем и публиковал там свои статьи, откровенно придерживающиеся подобного уклона. Статьи Томаса (их было напечатано восемь) не были антисемитскими, но националистическими были вполне, а основная идея немецкого национализма тех лет ― необходимость отвоевать себе пространство для жизни у Российской империи. Томас Манн вполне придерживался в молодости этого правого мейнстрима.
Однако позже оба брата вычеркнули статьи в «Двадцатом веке» из своих библиографий, никогда не обсуждали ни друг с другом, ни с кем-либо еще. Один германист обнаружил эти статьи Томаса Манна спустя восемь лет после его смерти, и тогда разгорелась дискуссия.

Современная литература?

Структура романа «Будденброки» абсолютно традиционна ― подобных романов-хроник в девятнадцатом веке было немало, этот жанр хорошо разработан. Повествователь, всезнающий автор ― отнюдь не новое изобретение, почти все в технике и манере письма Томаса Манна читателю привычно. Также произведение не отнесешь ни к авангарду, ни к символизму или другому актуальному течению.
Современным роман делали две идеи ― во-первых, идея упадка, декаданса, пышно расцветшая на рубеже веков, а во-вторых, идея противопоставления буржуазии и художников, почерпнутая в философии Ницше и актуальная для искусства переходной эпохи.

Самореклама

26 ноября 1901 года Томас Манн пишет письмо своему школьному товарищу Отто Граутоффу с просьбой рецензировать его роман, написать об истинно немецком духе, сказавшемся в двух темах ― философии и музыке. В декабре того же года были опубликованы рецензии друга, почти дословно воспроизводящие инструкции.

Экранизации

Последним пунктом доклада были немецкие кинопостановки романа «Будденброки». Их было три: в 1959 году экранизировали первый том, в 1979 году сняли восьмисерийный телефильм, пытаясь воспроизвести содержание романа один к одному, перенести текст полностью, наконец, был снят фильм в 2008 году ― костюмы и реквизит в нем были на высоте, но содержательно это пустышка. Впрочем, и другие в художественном отношении мало что из себя представляют, к сожалению, так что остается только обратиться к первоисточнику.

Маргарита Голубева



Толстые томики-крепыши сочинений немецкого писателя Томаса Манна стоят на моей книжной полке. Сегодня я закрыла последнюю страницу первого тома, где напечатан роман-«первенец» писателя - «Будденброки». Формально, именно за этот роман в 1929 году Томас Манн получил Нобелевскую премию. Но это формально. Ведь между написанием этого юношеского романа Томаса Манна и получением премии за него пролегло тридцатилетие. За этот долгий срок Томас Манн написал несколько работ, в том числе мудрую «Волшебную гору», чем подтвердил звание заслуженного писателя.

Закрываешь книгу и грустишь. Конечно, если объект чтения был выбран правильно. Вот и я по-доброму взгрустнула, захотела расстаться с героями романа необычно, поговорив с ними на прощание.

О чем роман «Будденброки»?

Писатель сам ответил на этот вопрос в подзаголовке романа «История гибели одного семейства». Повествованиео мире старонемецких городов на примере ганзейского города Любека. Автор переносит в книгу моменты своей биографии, делая ее тем самым очень осязаемой и рельефной. На родине писателя, в городе Любеке, открыт музей, который носит название «Дом Будденброков». Можно воочию увидеть место, где происходили события романа.

Музей "Дом Будденброков" в Любеке

Внутри музея "Дом Будденбров" в Любеке .

«Будденброки» - история болезни бюргерского семейства. Бюргер - это немецкий синоним буржуа, зажиточного городского жителя. В России им больше всего соответствовали купцы. Буржуа Буденброкикоммерческие сделки осуществляли не только в торговле. Они и свою жизнь выстраивали точно по таким же правилам. Не это ли их и сгубило?

В книге много действующих лиц. Но горячий отклик в моей душе нашла Антония - самая живая фигура романа. Ее энергия особенно заметна на фоне размеренного житейского болота остальных членов семьи. Всю свою жизнь, по сути, она остается ребенком, не хочет брать ответственность за свою судьбу. Она остается маленьким ребенком, даже имея внучку. Поэтому закономерно, что во всех неудачах она винит не себя, а других. Даже за свою настоящую любовь, студента-медика Шварцкопфа, она не стала бороться. Предпочла согласиться с выбором семьи, выйдя замуж за проходимца Грюнлиха. И второй раз, перед браком с Перманедером, она желает получить подкрепление в виде согласия и одобрения семьи. Свою дочь, по той же повторяемой схеме, она выдает замуж «по расчету».

Но при этом Антония хочет казаться честной. Она самозабвенно (мне-то показалось, что наигранно и театрально) трепещет перед понятием «честь». Даже порой выдумывает своё бесчестье. Ее ненависть к «выскочкам» Хагенштремам, прошедшая через всю жизнь, видимо, вызвана именно желанием сохранить своё выдуманное достоинство. Убегая от своего второго мужа Перманедера, Тони возмущенно бросает своему брату фразу о том, что честь - понятие не показное. Что свое достоинство надо отстаивать. «Иными словами, позор и бесчестье только то, что выплывает наружу, становится всеобщим достоянием? О нет! Тайное бесчестие, которое в тиши грызет душу человека и заставляет его не уважать себя, куда страшнее!» Что и говорить, слова правильные. Но произнесенные из уст легкомысленного «дитя» они не убеждают меня. «И нам уже важней казаться, и нам уже не важно быть…»

Умеем ли мы читать? Читать не буквы, а считывать фундаментальные мысли и идеи, заложенные в толщу книги? Вот итоговая фраза из отзыва на «Будденброков» одной молодой девушки: «Я учусь на ошибках главных героев и надеюсь не потерять, то что имею и приобрести то к чему стремлюсь» .

Честь и хвала юному созданию за «подвиг» прочтения многостраничного романа. Но… Неужели весь мир сводится к удержанию приобретений и страху за потери? Восхищаясь «роскошными гостиными нового дома Будденброков, семейными пышными торжествами и светскими разговорами», она будет удерживать свой «период благоденствия» любой ценой? Можно ли сказать, что девушка прочитала книгу? Мне думается, что она проскользила по поверхности сюжета, обратив внимание лишь на интересные ей аспекты жизни. По большей части, это материальные нюансы и «любофф», перетекающая в переслащенную семейную идиллию.

Деградация, вырождение, регресс, болезнь телесная и духовная. Вот основная мысль, пронизывающая роман с первой до последней страницы. Члены зажиточного купеческого семейства не только вырождаются в физиологическом смысле (не оставляют потомства, сходят с ума, умирают), но и не стесняются быть моральными уродами - попасть в тюрьму за должностное преступление, связаться с куртизанкой, кутить в купеческих клубах. А есть ли другой сценарий жизни при капитализме? Автор уверенно дает понять, что закат этой эпохи неизбежен.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Введение

Томас Манн - писатель-мыслитель - прошел сложный путь. Он вырос в среде состоятельного, консервативного бюргерства; немалую притягательную силу для него долгое время имели философы реакционного, иррационалистического склада - Шопенгауэр, Ницше. Первую мировую войну он воспринял в свете националистических идей, это сказалось в его книге публицистики «Размышления аполитичного». В 20-е годы Томас Манн - не без труда - пересматривал былые воззрения; он противопоставлял надвигавшемуся фашистскому варварству благородную, но отвлеченную проповедь гуманизма и справедливости. В период гитлеровской диктатуры Томас Манн, покинув свою страну, стал одним из виднейших представителей немецкой антифашистской интеллигенции.

Русскую литературу Томас Манн любил с юных лет, она участвовала в его идейных и творческих исканиях во всей его интеллектуальной жизни на протяжении десятилетии. Среди западных писателей XX в. Томас Манн - один из лучших знатоков и ценителей русской классики. В круг его чтений входили Пушкин, Гоголь Гончаров, Тургенев, Чехов, впоследствии - Горький - как и ряд других писателей XIX и XX вв. И прежде всего - Толстой и Достоевский.

Историю творческого развития Томаса Манна нельзя всерьез понять, если не принимать во внимание его глубокую привязанность к русской литературе. Об отношении Томаса Манна к русским писателям написано несколько работ. Наиболее серьезный взгляд этого вопроса - известный чешский ученый Алоис Гофман, В 1959 г. он опубликовал на чешском языке книгу «Томас Манн и Россия», а в 1967 г. вышел в ГДР, на немецком языке, его обширный труд «Томас Манн и мир русской литературы». Обе эти книги, спорные в тех ила иных частностях, богаты фактическим материалом, ценными наблюдениями. Однако тема не исчерпана, тем более что благодаря посмертным публикациям, писем Томаса Манна мы можем глубже проникнуть в лабораторию его мысли.

Письма Томаса Манна содержат немало интересных, обобщающих суждений о том, как относился он к русской литературе, как много значила она для него.

За четыре года до смерти, в 1951 г., Томас Манн писал своему венгерскому корреспонденту Ене Тамашу Гемери: «Я ни слова не знаю по-русски, а немецкие переводы, в которых я читал в молодые годы великих русских авторов XIX века, были очень слабы. И все же я причисляю это чтение - к тем важнейшим переживаниям, которые формировали мою личность» (Доронин - с. - 58).

Несколькими годами ранее - 26 февраля 1948 г. - Томас Манн писал приятелю школьных лет Герману Ланге: «Ты прав, предполагая, что я с давних пор отношусь с преданной благодарностью к русской литературе, которую я еще в юношеской новелле «Тонио Крегер» назвал «святой русской литературой». В 23-24 года я никогда бы не справился с работой над «Будденброками», если бы не черпал силу и мужество в постоянном чтении Толстого. Русская литература конца XVIII и XIX вв. и вправду одно из чудес духовной культуры, и я всегда глубоко сожалел, что поэзия Пушкина мне осталась почти что недоступной, так как у меня не хватило времени и избыточной энергии, чтобы научиться русскому языку. Впрочем, и рассказы Пушкина дают достаточный повод восхищаться им. Излишне говорить о том, как я преклоняюсь перед Гоголем, Достоевским, Тургеневым. Но мне хотелось бы отметить Николая Лескова, которого не знают, хотя он великий мастер рассказа, почти равный Достоевскому… Следы Максима Горького ты можешь найти в моем сочинении о Гете и Толстом, которое, может быть, когда-нибудь попадалось тебе на глаза. О Толстом я писал неоднократно, в последний раз - в предисловии к американскому изданию «Анны Карениной». Я написал предисловие также и к изданию повестей Достоевского, которое вышло в Нью-Йорке в 1945 году…».

Русская литература вызывала в творчестве Томаса Манна, в его романах и эссе отклики разнообразного рода. С любимыми русскими классиками Томас Манн иной раз мысленно советовался, иной раз с ними спорил, опирался на их опыт и пример - в разное время по-разному, - объясняя их произведения западным читателям и делал из этих произведений выводы, актуальные для себя и для других.

Как видим, можно сказать, что русская литература, в лице крупнейших своих мастеров, оказала влияние на Томаса Манна, опираясь на его собственные свидетельства. Он был писателем глубоко немецким по своему духу, традициям, проблематике. И, конечно, он - как все подлинно крупные писатели - был художником индивидуально самобытным. В статье, написанной к столетию со дня рождения Л.Н. Толстого, он очень тонко определил характер того влияния, которое может оказать великий писатель на своих собратьев в других странах:

«Впечатляющая сила его повествовательного искусства ни с чем не сравнима, всякое соприкосновение с ним вливает в душу восприимчивого таланта (но ведь иных талантов и не бывает) живящий поток энергии, свежести, первобытной творческой радости… Речь идет не о подражании. Да и возможно ли подражание силе?. Под его воздействием могут возникать произведения как по духу, так и по форме весьма между собою несходные, и, что всего существеннее, совершенно отличные от произведений самого Толстого».

Влияние русской литературы на Томаса Манна (да и на многих других зарубежных писателей) нельзя измерить и оценить по достоинству посредством «погони за параллелями», как это нередко практикуется в западной литературной науке. Дело вовсе не в том, чтобы отыскивать в книгах Томаса Манна черты внешнего сходства с русскими классиками, находить совпадения или близость отдельных эпизодов, фигур, деталей. Такие совпадения иногда и вправду находятся и, так сказать, лежат на поверхности. Но суть не в них. Наша задача в том, чтобы, обращаясь и к произведениям Томаса Манна, и к его высказываниям и свидетельствам, выяснить, какие и как он использовал реалистические элементы.

Творчество Т. Манна представляет интерес для исследования, особенно потому, что его детально не изучали. Существует некоторое количество работ, посвященных Манну, но не было изучено построение его произведений, его связь с реальными событиями и элементами.

Цель данной работы - изучить реалистические элементы в «Будденброках» Томаса Манна.

1. выявить время и место написания произведения,

2. изучить события, происходившие в Германии во время написания произведения,

3. исследовать реалистические элементы (место, время и пр.), которые присутствуют в произведении.

Данная работа состоит из 3 глав. В 1 главе были рассмотрены время и место написания произведения Т. Манна. Во 2 главе исследованы исторические события, которые происходили в Германии во время создания Т. Манном «Будденброков». В 3 главе раскрываются реалистические элементы, присутствующие в произведении, в частности, место, где происходит действие, семья, как часть реального мира.

Как уже было сказано выше, данная тема вызывает интерес своей неизученностью. Поэтому на сегодняшний день она является достаточно интересным материалом, который поможет понять сущность событий, которые происходят в романе, через рассмотрение деталей.

В работе были использованы следующие литературные источники: История зарубежной литературы XX века; История немецкой литературы; Калашников А.А.; Литература писателей Германии; Мировая история; Мотылева Т.Л.; СтаростинВ.В.; Толстой Л.Н.; Фадеева В.С.; Хрестоматия по зарубежной литературе. А также информация с сайтов: http://www.eduhmao.ru.; http:// www.litera.edu.ru.; http://www.cultinfo.ru.; http:// www.bookz.ru.

1 . Время и место написания произведения «Будденброки»

В восьмидесятые годы XIX века, когда Томас Манн и его старший брат Генрих были детьми, читающая публика Западной Европы только еще начинала широко знакомиться с русской литературой. «Преступление и наказание» впервые появилось в немецком переводе в 1882 г., «Война и мир» - в 1885 г.

В девяностые годы, когда братья Манны - каждый на свой лад - совершали свои первые шаги в литературе, имена величайших русских романистов уже были известны на Западе каждому образованному человеку. Книги Толстого, Достоевского, а также и Гоголя, Гончарова, Тургенева появлялись одна за другой, вызывая оживленные отклики в печати.

Все или почти все крупные немецкие писатели, которые вступили в сознательную жизнь в конце XIX или начале XX в., знали русскую литературу, живо интересовались ею, в той или иной форме учились у нее. Гергарт Гауптман написал свои первые прославленные реалистические пьесы под прямым влиянием толстовской «Власти тьмы». Бернгард Келлерман в романе «Der Tor» («Глупец» или «Идиот») создал образ странного и прекраснодушного проповедника, во многом близкий князю Мышкину. Райнер Мария Рильке тянулся к русской культуре, пытался писать стихи на русском языке, побывал у Толстого в Ясной Поляне. Леонгард Франк, создавший в дни первой мировой войны одну из первых книг антимилитаристской прозы - «Человек добр», считал Достоевского своим учителем. Однако можно смело сказать, что Томас Манн по глубине восприятия русской классической литературы, по полноте своих духовных связей с нею превосходил всех немецких писателей своего поколения.

Генрих Манн, которому русская литература была гораздо менее близка, чем его брату, написал в своей книге воспоминаний «Обзор века» несколько ярких страниц о том, как воспринимались книги русских писателей в странах Западной Европы в конце прошлого столетия. Генрих Манн говорит здесь о взаимодействии между литературой и освободительным движением в России.

Русская литература XIX века, - пишет Генрих Манн, «событие неимоверной важности и такой просветительной силы, что мы, привыкшие к явлениям упадка и ломки, с трудом можем поверить, что были ее современниками… Как читался Достоевский, как читался Толстой?

Они читались с трепетом. Они читались - и глаза раскрывались шире, чтобы воспринять все это обилие образов, все это обилие мысли, и в качестве ответного дара струились слезы. Эти романы, от Пушкина до Горького, звено за звеном в безупречно спаянной цепи, учили нас более глубоко познавать человека, его слабости, его грозную мощь, его неисполненное призвание - и они принимались как поучение».

В другой главе той же книги Генрих Манн вспоминает, как по-разному проходили у него и у его брата Томаса годы литературного ученичества. «Когда мой брат вступал в двадцатые годы своей жизни, он был привержен русским мастерам, а у меня добрая половина существования определялась французской словесностью. Оба мы научились писать по-немецки - именно поэтому, как я думаю».

Генрих и Томас Манн оба заняли исключительно важное место в истории своей национальной культуры. Оба они подняли искусство немецкой реалистической прозы на большую высоту, заложили основы немецкого романа XX в., это стало их общим делом, можно сказать даже - общим творческим подвигом. А в то же время они были по своему духовному складу очень различны, - это сказалось и в выборе тех художественных традиций, которым они следовали. Генрих Манн тяготел к сатире и вместе с тем - к конкретному социальному исследованию Действительности: он находил много ценного для себя и у Вольтера, и у Бальзака, и у Золя. Томас Манн как художник чувствовал склонность к психологической и философской прозе; отчасти именно отсюда проистекал его повышенный интерес к мастерам русского романа (Мотылева 1982:12).

Генрих Манн превосходил брата политическим радикализмом, он уже в молодые годы оторвался от бюргерской, среды, ее традиционных взглядов и нравов. Томас Манн долгое время оставался тесно связан с этой средой.

Ранние рассказы Томаса Манна - «Разочарование», «Маленький господин Фридеман», «Луизхен», «Паяц», «Тобиас Миндерникель» - этюды на тему о человеческом страдании. В них встают люди, обиженные судьбой, физически или духовно ущербные, внутренне отчужденные от окружающего их мира. Молодого писателя с первых же творческих шагов привлекали острые психологические коллизии: с их помощью он выявлял скрытый трагизм буржуазного, мещанского бытия.

Уже в рассказе-эскизе «Разочарование» (1896) появляется своего рода «антигерой» - немолодой одинокий человек: в беседе со случайным знакомым он изливает свое отвращение к жизни, к обществу, к «высоким словам», которыми люди обманывают друг друга.

Более ясно очерченная фигура «антигероя» возникает в рассказе «Паяц» (1897). Он написан от первого Лица, в той исповедальной манере, которая впервые была испробована Достоевским (в мировой литературе XX в. эта манера получила широкое развитие, но для Запада конца XIX в. она была совершенно еще новой) (Самовалов 1981:166).

В рассказе «паяца» о самом себе шутовство сочетается с неподдельным гневом, неуверенность - с самолюбованием, высокомерие с приниженностью; перед нами образ расколотого, разорванного сознания.

Кругозор «паяца», весь диапазон его переживаний по сравнению с трагическим героем «Записок из подполья» несравненно более узок. Однако рассказ дышит искренней неприязнью к миру преуспевающих «коммерсантов крупного масштаба»: неприкаянный «паяц», так или иначе, духовно намного выше той среды, от которой он по собственной воле откололся.

На пороге нового века Томас Манн работал над романом «Будденброки», который вышел в 1901 г. Книга была задумана первоначально как история бюргерской семьи, построенная на материале домашних преданий, - роман о старших родственниках, не более того. Начинающий, писатель не мог предполагать, что эта книга положит начало его мировой славе, и что Нобелевская премия (он получил ее в 1920 г.) будет присуждена ему именно как автору «Будденброков» (Фадеева 1982:154).

«Будденброки» Т. Манна написаны в манере широкого, неторопливого повествования, с упоминанием множества деталей, с развернутым изображением отдельных эпизодов, со множеством диалогов и внутренних монологов. Толчком к написанию стало знакомство с романом братьев Гонкур «Ренэ Моперен». Т. Манн был восхищен изяществом и структурной четкостью этого произведения, совсем небольшого по объему, но насыщенного значительным психологическим содержанием. Прежде он считал, что его жанр - короткая психологическая новелла, теперь ему показалось, что он может попробовать свои силы и в психологическом романе гонкуровского типа. Однако из замысла небольшого романа о современности, о «проблематическом» герое конца века, слабом и беспомощном перед лицом безжалостной жизни, получился огромный роман эпического склада, охватывающий судьбу четырех поколений (http://litera.edu.ru).

Много лет спустя, в очерке «Мое время», Томас Манн свидетельствовал: «Я действительно написал роман о собственной семье… Но по сути дела я и сам не сознавал, что, рассказывая о распаде одной бюргерской семьи, я возвестил гораздо более глубокие процессы распада и умирания, начало гораздо более значительной культурной и социально-исторической ломки». В основе романа лежат наблюдения Манна за своими родными, друзьями, нравами родного города, за упадком семейства, принадлежащего к потомственному среднему классу. Реалистический по методу и деталям, роман, по сути, символически изображает взаимоотношения мира бюргерского и мира духовного.

Пессимистическая философия Шопенгауэра подсказывала молодому писателю мысль о распаде и умирании, как неотвратимом роковом законе бытия. Но трезвость художнического видения жизни побуждала его рисовать упадок семьи Будденброков в. свете конкретных, обусловленных законами истории, судеб буржуазного, собственнического уклада.

Когда Манн работал над романом, его спросили, о чём он пишет. «Ах, это скучная бюргерская материя, - ответил он, - но дело идёт об упадке, и этим она литературна». Идея упадка обобщает весь огромный бытописательный материал романа. В нём прослеживается судьба четырёх поколений богатых бюргеров, чья предпринимательская активность и воля к жизни слабеют от поколения к поколению. При этом картина постепенного экономического оскудения и биологической деградации, развёрнутая на примере одного семейства, оказывается «типичной для всего европейского бюргерства» - отжившего, нежизнеспособного класса.

Как признавался сам автор, его произведение, чтобы состояться, «должно было тщательно изучить и освоить приёмы натуралистического романа, нелёгким трудом завоевав себе право пользоваться ими». Показателен случай из тогдашней жизни Манна: один его знакомый как-то заметил, что писатель наблюдает за ним в бинокль. Вот так - как будто при помощи увеличительного стекла - Манн и изучал бюргерский быт, составляя эпическое полотно из точно подмеченных мелочей.

Когда появился роман «Будденброки», Томасу Манну (1875-1955) было всего 25 лет. Успех его был столь впечатляющим, что в 1929 году он принёс Манну Нобелевскую премию (http://www.eduhmao.ru.).

В статье 1947 г. «Об одной главе из Будденброков» Томас Манн вспоминает о том, как он опирался в своей работе на опыт писателей других стран и не только русских. «Влияния, определившие облик этой книги как художественного произведения, шли отовсюду: из Франции, Англии, России, со скандинавского Севера, - юный автор впитывал их жадно, с ревностным усердием ученика, чувствуя, ода не сможет обойтись без них в своей работе над произведением, психологичным по своим сокровеннейшим помыслам и намерениям, ибо оно стремилось передать психологию тех, кто устал жить, изобразить то усложнение духовной жизни и обострение восприимчивости к прекрасному, которое сопровождает биологический упадок».

И - на той же странице - Т. Манн уточняет свою мысль: «…под моим взором возник скрытый под маской семейной хроники социально-критический роман…». Мотив «биологического упадка» в конечном счете, оттесняется в «Будденброках» большой социально-критической темой.

Стоит учесть еще одно важное свидетельство Томаса Манна - из его книги «Размышления аполитичного». Там воспоминание о «Будденброках» всплывает по неожиданному поводу - в связи с именем Ницше. К этому философу, столь влиятельному в кайзеровской Германии, Томас Манн относился с большим уважением, высоко ценил его литературный дар. Однако в «Размышлениях аполитичного» Т. Манн отмежевывается от Ницше частично. Он утверждает, что никогда, даже в молодости, не разделял идущего от Ницше культа грубой силы и эстетизации «брутальных инстинктов». Напротив - художественными ориентирами для него были произведения, порожденные «высоконравственными, жертвенными и христиански-совестливыми натурами». Тут назван «Страшный суд» Микеланджело, а затем - роман «Анна Каренина», «который придавал мне силы, когда я писал «Будденброков».

Можно предположить, что творчество Толстого - и своим реализмом, и своим нравственным пафосом - могло «придавать силы» молодому Томасу Манну в его - не вполне еще осознанном - противостоянии реакционным философским учениям.

Работая над повествованием о судьбах одной бюргерской семьи, Томас Манн изучал богатый опыт европейского «семейного романа». Его и в этом плане должна была привлечь «Анна Каренина», роман, в котором Толстой, по собственным словам, любил «мысль семейную». Его должно было привлечь вместе с тем, что в «Анне Карениной» история личных судеб, личных отношений героев неразрывно связана с историей общества - и заключает в себе сильнейший заряд социального критицизма, направленного против самих основ собственнического уклада жизни.

Томас Манн не чувствовал склонности к сатирическому гротеску, резкому заострению характеров и ситуаций. Тем ближе ему должен был оказаться толстовский способ изображения - безукоризненно достоверный и в то же время бескомпромиссно трезвый. В «Будденброках» он - подобно автору «Анны Карениной» - изображает тот класс, ту социальную среду, которая кровно близка ему. Он любит своих Будденброков, он сам плоть от их плоти. Но вместе с тем он нелицеприятно откровенен. Каждый из главных героев повествования рисуется в «текучести» живой противоречивости, переплетении доброго и недоброго (Митрофанов 1987:301).

У клана Будденброков есть свои культурные и нравственные устои, свои твердые понятия о порядочности и честности, о том, что можно и чего нельзя. Однако романист спокойно, мягко, без нажима, но, по существу, безжалостно демонстрирует изнанку этой будденброковской морали - подспудный антагонизм, разъедающий отношения родителей и детей, братьев и сестер, те ходовые проявления себялюбия, лицемерия, корысти, которые вытекают из самой сути буржуазно-собственнических отношений.

В романе Т. Манна действие начинается в 1835 г. и доводится до конца XIX в., - перед читателем проходят четыре поколения Будденброков. Однако с наибольшим авторским вниманием крупным планом обрисована судьба третьего поколения - Томаса, Христиана, Тони. Закат их жизни приходится на те годы, которые последовали за воссоединением Германии. В первые годы империи Гогенцоллернов, как и в пореформенной России, - все «переворотилось и только укладывается». Как бы ни были несхожи общественные ситуации, изображенные в «Анне Карениной» и в последних частях «Будденброков», и там и здесь речь идет о быстрой ломке старых общественных устоев. Толстой воссоздал крушение патриархально-помещичьей России; Томас Манн, оперируя материалом своей национальной действительности, показал крушение стародавних устоев немецкого патриархально-бюргерского уклада. Та жизненная усталость, чувство обреченности, от которых страдает сенатор Томас Будденброк, а потом и его хрупкий и одаренный сын Ганно, находят объяснение не в каких-то метафизических законах бытия, а в законах немецкой и мировой истории.

Томас Манн мастерски передает в последних частях романа атмосферу тревоги, неуверенности, в которой живут его персонажи. Через судьбы своих героев он ощущает и воспроизводит не только крах старого бюргерства, торгового «патрициата» северогерманских городов, но и нечто гораздо более значительное: непрочность господства буржуа, собственников, шаткость тех основ, на которых построено капиталистические общество.

Несколько раз встает в «Будденброках» тема смерти. И тут творческая связь Томаса Манна с Толстым очень заметна. Мы можем тут вспомнить не только «Анну Каренину» (и, в частности, картины умирания Николая Левина), но и «Смерть Ивана Ильича». Повествуя о последних неделях жизни сенатора Томаса Будденброка, Т. Манн раскрывает духовную драму этого умного и энергичного буржуа, у которого перед лицом близкой смерти встают новые для него, мучительно трудные вопросы о смысле бытия, нарастают сомнения в том, правильно ли он прожил свою жизнь.

Однако содержание «Будденброков» ни в коем случае не сводится ни к теме умирания и распада, ни к сатирическим мотивам, которые местами, как бы незаметно, вкраплены в повествование. Художественное обаяние и своеобразие «Будденброков» в немалой степени основано на том, что автор душевно привязан к своим героям, к их быту, их семейным традициям. При всей своей трезвости и иронии, при всем социальном критицизме, составляющем идейную основу романа, писатель рисует уходящий будденброковский мирок с сочувствием и сдержанной грустью, «изнутри».

В «Будденброках» проявилось поразительное умение молодого романиста изображать людей и обстоятельства их жизни наглядно, зримо, с большой художественной пластичностью, в изобилии метко схваченных деталей. И в красочности бытовых эпизодов, жанровых сцен, интерьеров, в точности и богатстве психологических характеристик, в реалистической полнокровности общего семейно-группового портрета Будденброков, связанных общим фамильным сходством и все же столь во многом несхожих между собой, - во всем этом сказался самобытный и зрелый талант Томаса Манна.

«Будденброки» Т. Манна написаны в манере широкого, неторопливого повествования, с упоминанием множества деталей, с развернутым изображением отдельных эпизодов, со множеством диалогов и внутренних монологов.

Книга была задумана первоначально как история бюргерской семьи, построенная на материале домашних преданий, - роман о старших родственниках, не более того. Начинающий, писатель не мог предполагать, что эта книга положит начало его мировой славе, и что Нобелевская премия (он получил ее в 1920 г.) будет присуждена ему именно как автору «Будденброков.

Через судьбы своих героев он ощущает и воспроизводит не только крах старого бюргерства, торгового «патрициата» северогерманских городов, но и нечто гораздо более значительное: непрочность господства буржуа, собственников, шаткость тех основ, на которых построено капиталистические общество.

2 . Исторические события в Германии во время создания «Будденброков»

Крах попыток подавления рабочего движения и неудачи во внешней политике предопределили отставку Бисмарка (1890). Немалую роль в этом сыграли и разногласия между Бисмарком и новым германским императором Вильгельмом II (вступил на престол в 1888). Преемник Бисмарка на посту рейхсканцлера Л. Каприви начал отходить в интересах промышленных магнатов от политики аграрного протекционизма. С рядом государств были заключены торговые договоры, облегчившие, благодаря взаимному снижению пошлин, сбыт германских промышленных товаров. Это привело к проникновению на германский рынок иностранного хлеба и вызвало сильное недовольство юнкерства. В 1894 пост канцлера занял Х. Гогенлоэ, который, как и Бисмарк, пытался с помощью репрессий приостановить продолжавшуюся консолидацию сил немецкого пролетариата.

Показателем зрелости германской социал-демократии было принятие ею в 1891 Эрфуртской программы, которая явилась шагом вперёд по сравнению с Готской. Эта программа содержала положения об овладении рабочим классом политической властью, об уничтожении классов и классового господства как конечной цели партии. Но и в этой программе отсутствовали даже упоминание о диктатуре пролетариата, требование демократической республики как ближайшей цели. В 1893 социал-демократы провели в рейхстаг 44 депутата, в 1898 - 56 депутатов. Рабочее движение стало серьёзным фактором политической жизни страны. Германская социал-демократия играла в то время ведущую роль в международном рабочем движении. Но уже в конце 19 в. заявили о себе оппортунисты, выступившие во главе с Э. Бернштейном с ревизией марксизма. Опорой оппортунизма были рабочая аристократия, с которой буржуазия делилась частью прибылей, и выходцы из мелкобуржуазных слоев (Мировая история 16:256-258).

В 20 век Германия вступила империалистической державой с высокоразвитой экономикой. По уровню промышленного производства Германия выдвинулась к началу 20 в. на 1-е место в Европе, обогнав недавнюю «мастерскую мира» Великобританию. Под знаком милитаризма происходила перестройка всей экономической и политической общественной структуры Германии. Опоздавшая в своём развитии германская империалистическая буржуазия широко применяла в борьбе за рынки сбыта демпинг; при этом она стремилась возместить «потери» повышением цен на внутреннем рынке. Господствовавшей формой монополистических объединений в Германии были картели; их число быстро росло (в 1890 - 210, в 1911 - 550-600). Характерной особенностью германского империализма был широкий охват монополиями всей экономики страны. Огромное значение приобрели крупные банки; это объяснялось первостепенной ролью, которую они играли в процессе складывания монополий. Поэтому и сращивание промышленного и банковского капитала шло в Германии более интенсивно, чем в других странах. Наряду с этим в Германии, где непосредственное влияние государства на экономическую жизнь было и в предыдущие десятилетия значительным, рано проявились государственно-монополистические тенденции.

Для германского империализма был характерен классовый союз юнкерства и крупной буржуазии. В начале 20 в. усилился в Германии вывоз капитала. В 1902 германские инвестиции за границей составляли 12,5 млрд. франков, а в 1914 уже 44 млрд. франков. Монополии настойчиво толкали правительство к войне за передел мира.

Империалистическая Германия безостановочно наращивала вооружения. С 1879 по 1914 военные расходы выросли в 5 раз, превысив 1600 млн. марок, что составило более половины государственного бюджета. Численность армии мирного времени с каждым годом увеличивалась; к 1914 она достигла 800 тыс. человек; германская армия была оснащена наиболее современным по тому времени оружием. Программы строительства военных кораблей неоднократно пересматривались в сторону увеличения. К началу 1-й мировой войны Германия располагала 41 линейным кораблём, в том числе 15 сверхмощными - «дредноутами». Правящие круги вели усиленную идеологическую обработку населения в духе шовинизма.

Начало 20 в. отмечено новым подъёмом рабочего движения. Большое влияние на германский пролетариат оказала Революция 1905-07 в России. В 1905-1906 в стачках в Германии участвовало свыше 800 тыс. человек, т.е. почти столько же, сколько за предыдущие 15 лет. В Гамбурге 17 января 1906 произошла первая в истории германского рабочего движения массовая политическая стачка. С пропагандой русского революционного опыта выступали руководители левых социал-демократов: Р. Люксембург, К. Либкнехт, К. Цеткин, Ф. Меринг и др. Правые социал-демократы (Э. Бернштейн, К. Легин, Г. Фольмар, Ф. Шейдеман, Ф. Эберт) пропагандировали «классовый мир». После поражения русской Революции 1905-07 в политике Германии усилился реакционный курс. В 1907 рейхстаг вотировал кредиты на подавление восстания племён в Юго-Западной Африке и дополнительные средства на строительство флота. В этих условиях огромная ответственность ложилась на Социал-демократическую партию как силу, которая могла помешать наступлению реакции и планам развязывания мировой войны. Если в начале 20 в. германская социал-демократия в целом ещё стояла на позициях классовой борьбы, была «…впереди всех по своей организованности, по цельности и сплоченности движения», то в последующем в её руководстве всё большее влияние приобретали правые оппортунисты. Огромный вред приносила и центристская группировка во главе с К. Каутским. Деятели левого крыла социал-демократии, к которым в ряде вопросов был близок А. Бебель, отстаивали принципы марксизма, вели активную борьбу против милитаризма, разоблачали оппортунизм правых лидеров. Но и левые социал-демократы не до конца понимали задачи, вытекавшие из новых условий классовой борьбы, не решались на организационный разрыв с оппортунистами.

В годы, предшествовавшие 1-й мировой войне, в Германии вновь стало нарастать рабочее движение (в 1910-13 в среднем в год бастовало 300-400 тыс. рабочих). 6 марта 1910 в Берлине под лозунгом введения всеобщего избирательного права в Пруссии произошла массовая рабочая демонстрация, разогнанная конной полицией («германское кровавое воскресенье»). В сентябре - октябре 1910 в пролетарском районе Берлина Моабите развернулись баррикадные бои стачечников с полицией. В марте 1912 началась стачка 250 тыс. горняков Рура; летом 1913 происходили крупные стачки в Гамбурге, Киле, Штеттине, Бремене. Росло возмущение угнетённого населения Эльзаса. В Германии назревал политический кризис. Однако многочисленная Социал-демократическая партия (в 1912 около 1 млн. человек) и профсоюзы (в 1912-13 свыше 2,5 млн. человек) не сумели повести рабочий класс на штурм империализма, развернуть действенную борьбу против угрозы войны.

Готовясь к войне, германское правительство стремилось подорвать франко-русский союз и изолировать Францию (заключение Вильгельмом II Бьеркского договора 1905 с Николаем II), а также ликвидировать англо-французское соглашение 1904. Но Г. не удалось оторвать от Франции ни Россию, ни Великобританию; в 1907 эти три страны создали Антанту, которая противостояла Тройственному союзу. Переоценивая свою военную мощь и полагая, что Великобритания не поддержит Россию, империалистическая Германия развязала 1-ю мировую войну. В качестве повода она использовала убийство сербскими националистами 28 июня 1914 наследника австрийского престола Франца Фердинанда (так называемое Сараевское убийство) (http://www.cultinfo.ru).

В 20 век Германия вступила империалистической державой с высокоразвитой экономикой. Характерной особенностью германского империализма был широкий охват монополиями всей экономики страны. Огромное значение приобрели крупные банки; это объяснялось первостепенной ролью, которую они играли в процессе складывания монополий. Поэтому и сращивание промышленного и банковского капитала шло в Германии более интенсивно, чем в других странах. Наряду с этим в Германии, где непосредственное влияние государства на экономическую жизнь было и в предыдущие десятилетия значительным, рано проявились государственно-монополистические тенденции.

Наряду с этим в Германии, где непосредственное влияние государства на экономическую жизнь было и в предыдущие десятилетия значительным, рано проявились государственно-монополистические тенденции.

3. Реалистические элементы в «Будденброках» Т. Манна

Семья и основные персонажи романа

Само название романа показывает, что в нем описывается жизнь целой семьи. Судьба семьи Будденброков представляет собой историю постепенного спада и разложения. «Упадок одного семейства» - таков подзаголовок романа. Падение Будденброков процесс не непрерывный. Периоды застоя сменяются периодами нового подъема, но все же в целом семья постепенно слабеет и гибнет.

«Будденброки» - произведение, поднимающее большие социальные проблемы, дающее яркую и правдивую картину исторического развития буржуазии как класса с 18 (со времен наполеоновских войн) до конца 19 века. Это роман о 4-х поколениях буржуазной семьи. Материалы этой книги навеяны историей семьи Маннов. Постепенное разрушение материального благополучия Будденброков, от поколения к поколению, сочетается с их духовным оскудением (Старостин 1980:4.)

Иоганн Будденброк - старший - типичный бюргер 18 века, оптимистичный и умеренный вольнодумец, оптимистично верящий в прочность буржуазного бытия.

Иоганн Будденброк - младший - человек уже иного склада, его сознание поколеблено приближением революционных событий 1848 года, им овладевает тревога и неуверенность, он ищет утешения в религии. При его показной строго патрицианской морали ему уже не удается примирить свою коммерческую деятельность с чисто человеческими отношениями даже к членам семьи.

Томас и Христиан уже не чувствуют себя неотъемлемой частью своего класса, «лучшей частью нации», как дед. Томас ценой страшных усилий воли еще заставляет себя носить маску мнимой деловитости, мнимой уверенности в себе, но он уже не чувствует в себе способности конкурировать с предпринимателями нового хищного типа. За его показной сдержанностью скрывается усталость, непонимание смысла и цели собственного существования, страх перед будущим.

Христиан - опустошенный человек, отщепенец, человек, способный лишь на шутовство. Вырождение Будденброков знаменует для Томаса Манна гибель той, казалось бы, нерушимой, основы, на которой зиждилась бюргерская культура. Истоки разрушения семьи в объективном появлении среди немецкого бюргерства «грюндеров» - беспринципных дельцов-хищников, отбросивших пресловутую добросовестность в делах, ломавших солидные устоявшиеся деловые связи. Прочность и обстоятельность уклада отступают перед ненасытной жаждой богатства, жестокой хваткой предпринимателей новой формации.

Рисуя историю Будденброков, Томас Манн одновременно показывает и историю буржуазной мысли, ее эволюцию от философии просветителей к реакционным декадентским воззрениям. Вольтерьянца Будденброка - старшего сменяет ханжа Будденброк - младший, а его сын Томас увлекается философией Шопенгауэра (Тимофеев 1983:254).

Из поколения в поколение иссякают душевные силы семьи. Грубовато-добродушные основатели династии сменяются, наконец, утонченно-невропатическими существами, чей страх перед жизнью убивает их активность, делает их неизбежными жертвами истории. Последний отпрыск Ганно Будденброк - сын Томаса - унаследовал от матери чуждую его предкам страсть к музыке, проникаясь отвращением не только к прозаической деятельности отца, но и ко всему, что не является музыкой, искусством.
Так кристаллизуется важнейшая для Манна тема: резкое противопоставление всякого искусства буржуазной действительности, всякой умственной деятельности - низменной практике буржуа.

Здесь сказывается известное влияние на Томаса Манна Ницше и Шопенгауэра. Подобно первому Манн считает болезненность возвышающей человека над заурядностью, делающей его мировосприятие более острым и глубоким. Носитель нездоровья - чаще всего художник - противостоит эгоистичному и самовлюбленному миру буржуа. Пессимизм Шопенгауэра, воспевавшего красоту умирания, казался естественным Манну, который видел в умирающей культуре бюргерства гибель всечеловеческой культуры.

Ганно, одержимый «демоном» музыки, одновременно символизирует духовное возвышение рода Будденброков и его трагический конец. В роман вторгается декадентская идея, что искусство связано с биологическим вырождением.

Итак, роман «Будденброки», опубликованный ознаменовал новую фазу в творческом развитии Томаса Манна. В его основе много автобиографического. Писатель тщательно изучал фамильные бумаги, знакомился с деловой перепиской отца и деда, вникал в детали бытовой обстановки, Домашнего уклада своих предков. Личные воспоминания Манна образуют, таким образом, основную канву романа, что придает ему еще большую конкретность.

Семейная хроника Будденброков представляет собой эпическое повествование о былом расцвете и деградации некогда могущественной верхушки немецкой торговой буржуазии. В этом отношении писатель, с одной стороны, продолжает традиции немецкой реалистической прозы 70-х годов прошлого века, с другой стороны, предваряет появление западноевропейского, социального романа-хроники XX в. (Голсуорси - «Сага о Форсайтах», Роже Мартен Дю Гар - «Семья Тибо»). Томас Манн начинает историю семьи Будденброков с середины XIX в. и прослеживает ее судьбы на протяжении трех поколений. Былое экономическое могущество и духовное величие этого рода воплощены в образе старого Иоганна Будденброка. Весь его облик, его духовная физиономия сформировались еще в атмосфере эпохи Просвещения. Полный неисчерпаемого жизненного оптимизма, он непоколебимо уверен в своих личных силах и в могуществе своего класса. Его сын консул Иоганн Будденброк уже лишен оптимизма своего отца; зрелые годы его жизни протекают уже в иных исторических условиях, в переломную эпоху, когда на смену патриархальному бюргерству приходит новое поколение капиталистических предпринимателей.

В свете новых социальных условий старинная фирма Будденброков становится для консула Иоганна Будденброка, а вслед за ним и для его сына Томаса не просто коммерческим предприятием, а символом величия рода, своего рода фетишем, которому должны подчиняться личные интересы каждого члена семьи.

Представляющий первое поколение Иоганн Будденброк воплощает прочность бюргерского уклада, не утратившего связи с народной средой. Он энергичен, напорист, инициативен, удачлив в делах. Его сын, консул Иоганн Будденброк, человек солидный и уравновешенный, неплохо ведет дела, но как личность менее масштабен. После революции 1848 г. он не столь уж уверен в незыблемости традиционных устоев. Для представителей третьего поколения Томаса и Кристиана фирма становится чем-то внутренне чуждым. В них развивается склонность к рефлексии - явление необычное в роду Будденброков. Сенатор Томас Будденброк сохраняет видимость спокойствия. Но внутренне он устал и надломлен. От окружающих и от самого себя он старается скрыть упадок фирмы. Ганно - единственный представитель четвертого поколения, сын Томаса, сам проводит черту под своим именем в фамильной книге в знак того, что после него род прекратит свое существование. У мальчика слабое здоровье, но он одарен музыкально. Жизнь внушает ему ужас и отвращение.

Место действия романа

В первых главах романа оба шефа фирмы, старый Иоганн и его сын, обрисованы с подлинно эпической широтой. Повествование течет плавно, неторопливо, подолгу задерживаясь на вещном мире, окружающем Будденброков. Описание их нового дома, богатой обстановки, убранства подчеркивает солидный достаток, тяжеловесный быт верхушки патрицианской буржуазии. «Золотообрезная тетрадь в тисненом переплете», в которую записывались выдающиеся события в истории семьи, должна, по замыслу Манна, олицетворять всю важность исторической роли немецкой торговой буржуазии.

Эпически-жанровое описание приобретает драматический характер лишь с появлением старшей дочери консула - Тони. Дело, конечно, не в ней самой. Эта жизнерадостная молодая девушка бесконечно предана своей семье, ее традициям. Тревожное начало входит в роман вместе с женихом Тони господином Грюнлихом, обрисованным автором в остро гротескном тоне. Поддаваясь уговорам близких ей людей, Тони делает «выгодную партию», она выходит замуж за немилого ей человека, который в свою очередь женится на богатой невесте, чтобы оплатить свои долги. Грюнлих, этот ловкий, нечистоплотный в средствах делец, пускающийся даже на подделку торговых книг своей конторы, подрывает былой престиж фирмы Будденброков, разрушает ореол патриархальности, ранее ее окружавший.

В душевную драму Тони вплетается еще один образ, полностью противоположный Грюнлиху. Это Мортен Шварцкопф, сын лоцмана, студент-медик. Этот простой и честный юноша, чуждающийся общества богатых купеческих сынков, поднимается до резкого протеста против полицейско-юнкерской Германии. Не случайно в своей скромной комнатке в Геттингене, где он изучает медицину, он «напяливает» на скелет мундир полицейского. В беседах с Тони Мортен Шварцкопф приоткрывает перед молодой девушкой завесу иной жизни, полной неустанного труда, борьбы за существование. В эту трудную, но богатую содержанием жизнь Мортен зовет Тони, которую он горячо полюбил. Тони отвечает на его чувство. Но власть традиций настолько велика, что девушка не в силах ее преодолеть. Она порывает с Мортеном и выходит замуж за того, кто в глазах ее родных был хорошей партией.

Трагическая судьба Тони проливает свет и на личную драму ее брата, консула Томаса. Этот культурный, просвещенный, тонко чувствующий человек видит приближающийся крах фирмы Будденброков. Пытаясь идти в ногу с веком, Томас бросается в спекуляции, но, не обладая качествами, необходимыми для капиталиста новой формации, он вынужден уступить дорогу дельцам-хищникам типа Хагенштрема.

Смерть Томаса мало эстетична. Выйдя из кабинета невежественного дантисту, он умирает на улице, упав лицом прямо в грязь, которая заливает его белоснежные перчатки и безупречное кашне.

С точки зрения писателя, некрасивая и внезапная кончина консула Будденброка есть завершение того внутреннего процесса распада, на который был обречен его класс, класс немецкого патриархального бюргерства.

Гибель старинной бюргерской культуры Томас Манн воспринимает как физическую и духовную деградацию потомков патрицианской буржуазии. Эта деградация ведет к ослаблению воли, к утрате жизненного оптимизма и, в конечном счете, к неизбежной смерти. Носителями смерти становятся в романе консул Томас и его сын Ганно. Болезненно-утонченный, хрупкий юноша, эстет, музыкант, далекий от реальной жизни, Ганно всем своим внешним обликом и внутренней сущностью связан с декадансом. Печать декаданса лежит и на последних главах романа. Если первая часть семейной хроники характеризуется нарочито старомодной манерой эпического письма, то последние главы второй части отличаются иным стилем: судорожной порывистостью, сочетанием лиризма и музыкальности, болезненным психологизированием, тонким изяществом языка (http://bookz.ru.).

Роман «Будденброки» имел громадное значение для всего дальнейшего развития проблематики Томаса Манна. В нем, как в фокусе, собраны те жизненно важные для Манна проблемы, которые он затем станет разрабатывать в новеллах о художниках и в романе «Волшебная гора». Так, образ музыканта, эстета Ганно - первое звено в длинной цепи манновских художников, утонченных декадентских натур, болезненно переживающих трагедию одиночества в мире.

В создании образа действительности Манн, в самом деле, реалистичен. Всякий, кто прочитал «Будденброков», на вопрос, сможет ли он узнать улицы, дома, описываемые автором в романе, ответит на данный вопрос положительно. Автор сам придает большое значение впечатлению реальности событий, описываемых в романе. Так, например, в докладе Т. Манн вспоминает о словах одной из его технических помощниц в Мюнхене: «Теперь я знаю, как всё это было на самом деле!». Т. Манн воспринял эту реплику как комплимент. Представление о полноте и объективности изображаемой в романах Т. Манна действительности присуще также и многим исследователям его творчества. Ю. Бонке замечает, например, что «точность пространственных и временных характеристик у Т. Манна … подкреплена психологическими наблюдениями, поминутным изображением жестов, одежд, речевых оборотов и типичных привычек героев, тщательной проработкой «среды», употреблением диалектов…» Исследовательница подчеркивает именно поминутность, тщательность изображения, его, так сказать, натуралистичность (Калашников 2000:29).

Старый город Любека расположен на острове, туда ведут несколько мостов. Самый, пожалуй, известный из них - мост перед воротами Хольстентор. Две массивные башни ворот, построенных в XV веке, стали символом Любека. Старый город в Любеке на редкость целостный, без всяких современных вставок, и весь из красного кирпича.

В Любеке есть и не-средневековые достопримечательности. Точнее, одна, главная, достопримечательность - дом Будденброков из знаменитого романа Томаса Манна «Будденброки», который на самом деле был фамильным домом Генриха и Томаса Маннов. Сейчас это музей семьи Манн.

Для примера обратимся к образу ландшафтной комнаты. В пространственной структуре романа ландшафтная играет исключительно важную роль: ведь «согласно заведенному порядку, Будденброки каждый второй четверг собирались вместе» именно здесь. Здесь они принимали гостей, давали званые ужины и т.д. Ландшафтная комната является, таким образом, тем помещением, где проходит праздная жизнь героев, лишенная той строгости и целесообразности, которым должна быть подчинена их трудовая, будничная жизнь, - жизнь политиков и коммерсантов. С точки зрения полноты и достоверности фабульного изображения событий романа, представления характеров героев, логичным было бы предположить наличие в тексте романа столь же подробных описаний тех помещений, в которых герои трудятся или проводят часы уединения. Однако именно этого и не происходит. В тексте романа мы встречаем лишь упоминания о существовании конторских помещений и частных покоев героев. С количественной точки зрения, образы этих помещений достаточно широко представлены в тексте, но за отсутствием их более детального описания они остаются для читателя своего рода лишь маркировочными знаками действительности, некоей маской, внешним планом, содержание которого скрыто и неясно. Конторские помещения и спальни - это намеренно «пропущенные» пространства.

Анализ сюжета романа обнаруживает и то обстоятельство, что подавляющее большинство событий, являющихся узловыми сюжетными моментами повествования, происходит именно в ландшафтной комнате. Судьбоносный для Тони Будденброк визит Грюнлиха, добивающегося её руки и сердца, революционные волнения октября 1848, наконец, смерть старого консула Иоганна Будденброка - все эти важные события герои романа переживают именно в этой комнате. Остальное пространство дома (например, конторские помещения или спальни) как бы оттеснено от основной оси сюжетного развития повествования, лишено своего самостоятельного значения: даже присутствие своей супруги Элизабет и новорожденной дочки консул Будденброк переживает из смежного ландшафтной комнате помещения - столовой, образующей в романе функционально-смысловое, а также пространственное единство с ландшафтной. Впечатление непроницаемости, неготовности к самораскрытию оттесненного пространства частной жизни героев усиливается в романе вводом мотива занавесок, всегда отделяющих, например, спальню героев от внешнего мира: «Иоганн Будденброк …тихонько раскачивал колыбельку с зелеными шелковыми занавесочками, почти вплотную придвинутую к высокой кровати под пологом, на которой лежала консульша»; «зеленые шторы на открытых окнах в спальне госпожи Грюнлих чуть-чуть колыхались от легкого дыхания ясной июльской ночи», «стены этой комнаты были обиты темной материей в крупных цветах… Сквозь закрытые шторы едва пробивался свет» и т.д. С точки зрения осмысления фабульного материала эти пространства оказываются для читателя закрытыми, сами по себе они не сообщают нам ничего нового ни о героях, ни о событиях, с ними происходящих. Они - это объективный образ действительности, который художник, по Манну, призван подвергнуть «субъективному углублению» (Калашников 2000:34).

По мере того, как повествование обрастает всё новыми и новыми реалистическими подробностями (появляются новые персонажи, уходят старые, меняется даже отчасти пространство повествования, связанное с приобретением семейством нового дома), углубляется и то символическое содержание, которое организует их в некое смысловое единство - единство катастрофы, гибели семейства. Образ ландшафтной постепенно приобретает способность переорганизовывать смысл изображаемых в романе событий, предопределять ход их развития.

«Будденброки» - произведение, поднимающее большие социальные проблемы, дающее яркую и правдивую картину исторического развития буржуазии как класса с 18 до конца 19 века. Это роман о 4-х поколениях буржуазной семьи. Материалы этой книги навеяны историей семьи Маннов. Постепенное разрушение материального благополучия Будденброков, от поколения к поколению, сочетается с их духовным оскудением.

Из поколения в поколение иссякают душевные силы семьи. Грубовато-добродушные основатели династии сменяются, наконец, утонченно-невропатическими существами, чей страх перед жизнью убивает их активность, делает их неизбежными жертвами истории.

Гибель старинной бюргерской культуры Томас Манн воспринимает как физическую и духовную деградацию потомков патрицианской буржуазии. Эта деградация ведет к ослаблению воли, к утрате жизненного оптимизма и, в конечном счете, к неизбежной смерти. Носителями смерти становятся в романе консул Томас и его сын Ганно.

С количественной точки зрения, образы помещений, которые как бы достаточно широко представлены в тексте, но за отсутствием их более детального описания они остаются для читателя своего рода лишь маркировочными знаками действительности, некоей маской, внешним планом, содержание которого скрыто и неясно. Конторские помещения и спальни - это намеренно «пропущенные» пространства. Пространство дома как бы оттеснено от основной оси сюжетного развития повествования, лишено своего самостоятельного значения. Но это лишь усиливает общее впечатление реалистичности.

Особенности романа "Верноподданный". Образ Дидериха Геслинга в произведении. Становление личности главного героя. Отношение Геслинга к власти и ее представителям. Комическое в романе. "Верноподданный" - отличный образец социально-сатирического романа.

реферат , добавлен 23.02.2010

История написания романа "Преступление и наказание". Главные герои произведения Достоевского: описание их внешности, внутренний мир, особенности характеров и место в романе. Сюжетная линия романа, основные философские, моральные и нравственные проблемы.

реферат , добавлен 31.05.2009

Романи та новели великого німецького письменника Томаса Манна. Недостатня соціальність творів Манна, розкриття в них культурно-історичних і психологічних проблем. Бюргерство як основна тема творчості письменника. Аналіз новели "Маріо і чарівник".

реферат , добавлен 16.01.2010

"Королівська високість" - роман-автобіографія, де Томас Манн зображує події, схожі з його реальним життям: відносини з братом, батьками, нареченою. Проблеми співвідношення життя і духу розкриває конфлікт між особистістю та буржуазним суспільством.

курсовая работа , добавлен 19.05.2009

Краткий пересказ романа Джерома Д. Сэлинджера "Над пропастью во ржи". Образ главного героя, его характер и место в романе. Особенности перевода произведения. Передача сленга в переводе произведения. Редакторский анализ в соответствии с ГОСТ 7.60-2003.

курсовая работа , добавлен 31.08.2014

История и основные этапы написания романа Пастернака "Доктор Живаго", основные политические и общественные причины неприятия данного произведения. Структура романа и его главные части, идея и смысл, судьба героя в войнах, через которые он прошел.

презентация , добавлен 25.01.2012

Особенности изучения эпического произведения. Методы и приемы изучения эпического произведения большой формы. Методика изучения романа М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита". Две точки зрения на методику преподавания романа.

курсовая работа , добавлен 28.12.2006

Характеристика романа Булгакова "Белая гвардия", роль искусства и литературы. Тема чести как основа произведения. Фрагмент из откровения И. Богослова как некая вневременная точка зрения на происходящие в романе события. Особенности романа "Война и мир".

Томас Манн родился в старинном городе Любек. Его отец глава торгового дома, сенатор, внук и правнук любекских бюргеров. Писатель глубоко чтил отца, у которого унаследовал суровость честных правил, эстетическое начало, которое в большей части совпадает с понятием бюргерского. В 1891 г. отец умер, а его фирма, торговавшая зерном, была ликвидирована. В Мюнхене Томас, работая страховым агентом, опубликовал свой первый рассказ “Падшая”, написанный под влиянием Мопассана. Затем Манн поступил вольнослушателем в Мюнхенский университет. С братом они путешествуют по Италии. Возвратившись, сотрудничает с журналом “Симплициссимус”. Еще в Италии Манн начинает работать над автобиографическими записками, которые в конечном счете становятся романом “Будденброки. История гибели одного семейства”. “Ядром замысла был образ Ганно и переживания этого болезненного, впечатлительного мальчика, последнею отпрыска угасающего рода... но инстинкт эпика заставил меня включить в повествование всю предысторию моего героя, то вместо новеллы о мальчике, которая мало бы чем отличалась бы от других произведений этого жанра, появившихся тогда в Германии, под моим пером возник... роман”. Сам писатель называл роман натуралистическим и признавался, что решился взяться за эту книгу после знакомства с сочинениями братьев Гонкур. Интерес Манна к натурализму напоминает о себе подзаголовком романа. Но история гибели оказывается сложным процессом взаимодействия побед и неудач, что не позволяет давать однозначные оценки событиям и героям. Не вызывает сомнения, что семейство Будденброков пришло к гибели как в социальном, так и в биологическом смысле, в то время как в начале романа оно кажется уверенным в своем будущем и жизнеспособным. В финансовом плане хлеботорговая фирма, которую обосновал глава семьи Иоганн Будденброк, постепенно утрачивает свой пристиж в Любеке, что связано со снижением духа деловой активности хозяев фирмы из поколения в поколение. В романе также сказались традиции немецкой прозы (новеллы Т Шторма), влияние импрессионизма и лейтмотивной техники Вагнера, так как писатель исследует тему музыкальности как рокового свойства бюргерской духовности. В центре романа - немецкое бюргерство. Это понятие не столько социальной, сколько духовной природы. Величайшим представителем бюргерства, по мнению Манна, был Гете. В докладе “Гете как представитель бюргерской эпохи” Манн утверждает: “Его основная сердечная склонность - доставлять людям удовольствие, делать для них мир приятным... и это чисто бюргерская черта Гете”.

Иоганн Будденброк- основатель рода, легендарная личность. Он был символом процветания купеческой семьи. Именно благодаря ему строится семейный дом - символ процветания, здоровья духовного и физического. Он противник ханжества и восхищается идеями просвещения, на нем даже одежда напоминает костюм 18 века. Его сын Иоганн Будденброк младший старается жить по отцовским законам, но время изменилось. Он лучше образован и внешне даже более удачлив, чем отец, например, в политической сфере. Но в нем нет полнокровности, душевной молодости, он нуждается в опоре - в религии, что превращается в религиозное ханжество. Традиционные качества бюргерства воплощены в центральном персонаже романа Томасе Будденброке. Он способен продолжить славное дело деда и отца, отличается трудолюбием и порядочностью. При нем совершается строительство нового дома. Правда в отличие от Иоганна Будденброка, работа не всегда приносит ему радость, он тщательно скрывает свое равнодушие к фирме, а мир его семьи далек от той органической цельности бытия, которое олицетворяют доставшиеся ему по наследству Библия и семейное серебро. И дело не в том, что рядом с ним его брат Христиан, эгоист и беспринципный человек. “Заблудившийся бюргер” - сам Томас, натура нервная и впечатлительная. Все, что для его предков было реальной ценностью, для него не более, чем роль. Жизненный план Томаса заключается в том, чтобы быть великим в малом, чтобы доставшиеся ему жизненные подмостки воспринимать как сцену, которая представляет весь

мир. Его жизненный план рушится. “Шутить работая и работать шутя, полувсерьез, стремиться к цели, которой придаешь чисто символическое значение - для такой умной половинчатости потребны свежесть, юмор, спокойствие духа, а Томас Будденброк чувствовал себя чрезмерно усталым, надломленным”. Характерно, что он берется за чтение Шопенгауэра, а также отваживается на признание, едва ли возможное в прошлом для его отца: “Мне кажется, что что-то ускользает из моих рук... Счастье и успех внутри нас... И как только тут, внутри, что -то начинает размягчаться, тогда и там, во вне, все силы вырываются на свободу, восстают против тебя, ускользают из-под твоего влияния”. Он закрытый человек и за внешним благополучием (образ маски, лица, хозяин которого может им управлять) скрывается чувство катастрофы - ранняя смерть от непосильного напряжения (умер, упав лицом в грязь). В нем соединились делец и мечтатель, что неизбежно ведет к трагедии.

Рядом с Томасом всегда выступает его брат Христиан, его подобие и карикатура. Он бездельник, заставляет подчеркивать свою непригодность повсюду, играть роль неудачника. Таким способом он привлекает к себе внимание, а также добиваетя успеха у публики. Его интересует только собственная персона.

Интересен образ Тони - сестры Томаса. Она обладает всеми лучшими семейными качествами, но судьба сложилась трагично: вышла за муж не по любви, но муж оказался неудачником. Второй брак также не принес счастья. Жизнь прожита впустую.

Последний представитель угасающего рода - сын Томаса и музыкантши Герды Ганно. Ганно наделен фамильным бюргерским гением, но у него он лишен практической ориентации и потому в силу своей нематериальности и музыкальности обречен на бегство и небытие: он живет в мире души, музыки. Его можно истребить, но не перевоспитать. Для него не существует стимула, ради которого стоило бы крепко цепляться за жизнь.

В жанровом плане этот роман - семейная хроника. Ведется неторопливое повествование в линейном времени. Воспроизводятся все мелочи и детали: блюда, одежда, украшения, важную роль играет семейная тетрадь, в которой глава семьи фиксирует важнейшие события в жизни семьи и фирмы, в которой маленький Ганно подводит под своим именем черту. Центральное пространство романа - дом, семейный портрет в интерьере. Но это роман и социальный, т.к. Будденброки - символ немецкого бюргерства, и психологический, и роман о творчестве, в котором художник представлен как заблудший бюргер.

Влияние музыки Вагнера сказалось прежде всего в лейтмотивах (мелодический отрывок, ассоциирующийся с определенным образом). Лейтмотивы в Вагнеровских операх как конкретны, так и символичны, и организуются они по принципу контрастной полифонии. Манновские лейтмотивы служат прежде всего для портретной характеристики. Наибольшее количество лейтмотьивов в романе связано с Тони Будденброк, т.к. именно она определяет эмоциональную атмосферу семейства.

В романе также чувствуется влияние философии Ф. Ницше. В эссе “Философия ницше в свете нашего опыта” (1947 г.) Манн писал: “Ницше вызвал такое изменение духовной атмосферы, такой психологизм немецкой прозы, что консервативно немецкий дух стал душным и утратил всякий высокий смысл”. Ницшевский пласт романа связан с его главными проблемно-тематическими узлами: декаданс, разрушение органической целостности культуры, болезненность современного гения. Влияние ницше и втрактовке музыкальности у Манна: “Музыка...область демонического”.

Томас Манн датирует появление “Будденброков” концом 1900 г. и сообщает, что он был признан публикой и рецензентами.

Роман Г. Манна (1871-1950) “Верноподданный”

По жанру этот роман можно назвать семейным, а также романом воспитания -наиболее распространенные романные жанры в немецкой литературе. История молодого человека, подробная биография главного героя Дидериха. Но подзаголовок “История общественного сознания в эпоху Вильгельма” указывает на типичность главного героя для этого времени. История начинается с самого детства, чтобы показать условия формирования верноподданного. Отец - владелец небольшой бумажной фабрики, маленький диктатор в рамках одной семьи и предприятия. Фамилия его - Геслинг - переводится как “уродливый”. Мать - сентиментальная мещанка, сначала безропотно подчиняющаяся мужу, а затем - сыну. С детства Дидерих боялся сильных и презирал слабых. Он упивался своей властью над слабыми учениками класса и собаками. Следующая ступень - пребывание в школе, где он раболепствует перед учителями и ненавидит талантливых одноклассников. Благодаря благосклонности классного учителя он становится первым учеником и тайным доносчиком. “Он доносит на одноклассников как добросовестный исполнитель, подчиняясь суровой необходимости”. Становится ясно, что он готов выполнить любой приказ. Эти наклонности мальчика не развились бы, если бы не встречали поддержки со стороны взрослых. Образ учителя, который калечит тело и душу подростков выведен им в романе “Учитель Гнус”. Он наделен гротескной внешностью: желтые ногти, беззубый рот, иссохшее тело, ядовито-зеленое поблескивание глаз. Он навязывает детям свои комплексы, например, мечтая о телесной любви, заставляет детей писать сочинение о женщине как сосуде греха. Его тайная любовь - певичка Роза Фрелих. Когда же ему удается подчинить себе женщину, он мечтает с помощью ее развратить весь город, который в лице учеников гимназии так и не захотел ему подчиниться. Но гения зла из Гнуса не получается: он сходит с ума от алчности и его в конце романа увозит полицейская карета. Учитель в романе “Верноподданный” прекрасно существует в провинциальном обществе и формирует коллективных негодяев. Поступив в университет, Дидерих становится членом “Тефтонского братства” - шовинистически настроенной организации, дающей молодым неуверенным людям чувство коллективной силы через совместные попойки и поиски общих врагов. Военная казарма уничтожает в нем последнее человеческое достоинство: он преуспел только в заучивании приказов, строевой ходьбе и подобострастном обожании начальства. Дидерих добивается своей дембелизации по состоянию здоровья. Вернувшись в Берлин, он становится свидетелем демонстрации голодных рабочих, которых усмиряют сначала оружием, а потом выезжает сам молодой кайзер, перед которым народ расступается. Дидерих возмущен митингующими, и даже избивает одного сочувствующего народу интеллигента с лицом художника. Наконец, Дидерих обрел для себя неоспоримый объект для подражания, и подтверждает это, упав в грязь перед монархом. Излечить его от этой болезни не способна даже ангелоподобная девушка, влюбленная в него, с которой он поступает как последний негодяй и лицемер. Дидерих все более начинает быть похожим на кайзера: и внешне (те же усы, тот же огонь в глазах), и в речах (его речь написана выдержками из разных речей кайзера (в наше суровое время)), и даже пишет телеграмму от лица кайзера, в которой хвалит солдата, убившего рабочего. Он сверяет и жизненные маршруты: едет в свадебное путешествие в Италию, как и кайзер - мотив двойничества. Символическими в романе являются сцены разгона голодной демонстрации с их лозунгами: “Хлеба! Работы!” и открытие памятника кайзеру, во время которого начинается гроза, которая превращается в сцену апокалипсиса: желтый, как сера, цвет, капли величиной с яйцо, продолжающий играть оркестр, сваленный забор, груды шевелящихся тел. В этой сцене Манн показывает живучесть Дидериха, который под трибуной пересидел грозу и наверняка станет оплотом будущего фашизма. Генриху Манну во время прихода к власти фашистов пришлось покинуть Германию, так он сразу выступил против империалистической политики, и считал, что интеллигенция не должна чуждаться поли гики, чтобы политика стала интеллигентной.

Джон Голсуорси (1867-1933) “Сага о Форсайтах”

Английский писатель родился в семье состоятельного юриста. Закончил Оксфордский университет по специальности “мореходное право”. Литературную деятельность начал под влиянием Джона Рескина и примкнул к неоромантическому направлению, например, “Четыре ветра”. В 1804 году написал роман “Остров форисеев”, который стал первым в ряду социально бытовых романов. В статье “Аллегории о писателе” Голсуорси подчеркивал общественную роль литературы. Он уподоблял писателя человеку с фонарем, чей свет проникает в самые темные закоулки, помогая увидеть не только дурное, но и хорошее. В статье “Создание характера в литературе “ подчеркивал, что “создание характера - главная задача и главная движущая сила романиста”. Они должны быть жизненными, в чем писатель видел “ключ долговечности всякой биографии, пьесы или романа”. Первые упоминание о Форсайтах мы находим в романе “Вилла Рубейн” (1900). В сборнике рассказов “Человек из Девона” есть рассказ “Молчание”, в котором эпизодическим персонажем является Джолион Форсайт - председатель правления угольной компании. Первый роман из жизни Форсайтов “Собственник” был написан в 1906 году, еще до возникновения грандиозного замысла романа-эпопеи. После войны Голсуорси пишет романы “В петле”, “Сдается в наем”, которые вместе с романом “Собственни” и новеллой “Пробуждение” составили трилогию “Сага о Форсайтах” - историю английского буржуазного общества конца 19 века до первых лет после войны (1914-1918 гг.). Ирония содержится уже в названии “Сага” - сказание о подвигах героев, богатырей, совершающие чудеса храбрости.

В романе “Собственник” противопоставлены два мира: собственности (Соме и его родственники) и мир свободы и красоты, олицетворением которого в романе являются жена Сомса Ирэн и архитектор Босини. Мы знакомимся с семейством Форсайтов в период, когда они живут на доходы с капиталлов, накопленных отцами и дедами. Родоначальником семьи был “Гордый Досеет”, простой каменщик, разбогатевший на выгодных строительных подрядах. Его дети и внуки преуспели в преумножении оставленных им средств. Расчетливость и практицизм составляют наиболее характерные черты их натуры. “Как известно каждому Форсайту, чепуха, которая имеет сбыт, вовсе не чепуха”. Чувство собственности определяет их взгляд на вещи, поведение и отношение к людям. Им чужды искусство и мир идеалов - все это не имеет определенной рыночной стоимости. Они живут в соответствии с правилами, принятыми в буржуазной среде, и протестуют против их нарушений. Белой вороной выглядит архитектор Босини, который явился на торжественный прием в дом старого Джолиона не в традиционном цилиндре, а в мягкой фетровой шляпе. Босини - человек искусства и чужд духу стяжательства.

Способный и умный по природе Соме направляет всю энергию на накопление капитала. Ради этого он отказывается от государственной службы, поддерживает только деловые связи. У него нет друзей и потребности в духовном общении. Его единственное увлечение - коллекционирование картин, но и оно рассматривается как способ выгодного помещения капитала. На свою жену Ирэн он тоже смотрит как на собственность. Он ослеплен страстью и уверен, что он легко ее удержит с помощью своего главного козыря -богатства. Но Ирэн, которая любит Босини, уходит из семьи, демонстрируя полное равнодушие к деньгам и мнению общества. Семейная драма Сомса - первая трещина в крепком фундаменте здания форсайтизма.

С большой тщательностью описан в романе мир вещей, в котором живут герои. Форсайты любят и ценят вещи, и все, что их окружает, - прочно, удобно, солидно. Голсуорси - большой мастер литературного портрета, который является отражением внутреннего мира персонажа. Например, на узком и бледном лице Сомса как бы застыла презрительная гримаса, у него осторожная и крадущаяся походка человека, который кого-то подстерегает. Писатель использует прием многократного повторения одних и тех же характерных черт героев, достигая этим четкое зрительное восприятие образа.

Первый роман Томаса Манна, "Будденброки", изображает упадок патриархальной купеческой семьи 19 века из города Любек. Действие романа охватывает время с 1835 по 1877 годы и описывает четыре поколения этой семьи. Роман был опубликован в 1901 году, когда Манну было всего 25 лет, а в 1929 году писатель был удостоен Нобелевской премии за свое произведение.

"Будденброки" - отчасти автобиографический роман, частично изображающий историю семьи автора. Образ одного из трех братьев, Томаса, имеет сходство с личностью отца немецкого писателя, в образе Христиана можно найти черты его дяди - Фридриха Вильгельма, а Тони похожа на тетю Томаса Манна, Элизабет. Прототипом напряженных отношений между Томасом и Христианом послужило соперничество Томаса Манна и его старшего брата Герниха.

Роман восходит к реализму 19 века, но включает в себя модернистские элементы и черты декаданса, пессимизма, который был широко распространен в Германии в 1900-е гг. и являлся реакцией на быструю индустриализацию Германии после объединения в 1871 году.

Вдохновили писателя философы Шопенгауэр и Ницше. И тот, и другой считали, что исторический прогресс является иллюзией, а единственная истинная реальность - воля. Один из ярких моментов в романе - в конце 10 части, когда Томас Будденброк читает произведение Шопенгауэра "Мир как воля и представление". То есть, произведение "Будденброки", опубликованное на рубеже веков, отмечает собой переход, когда реалистическое повествование приобретает черты рефлексии.

Можно провести параллель между упадком семьи Будденброков и упадком ганзейского города Любек. В конце 19 века многие немецкие города среднего размера потеряли свое экономическое значение, а то время как крупные города Гамбург и Берлин стремительно росли. Но кроме ссылки на исторические события, подразумевается и другая размерность - фундаментальная, вневременная, мифологическая. Например, судьба Будденброков повторяет судьбу прежних владельцев их дома, Ратенкампов, постепенно потерявших свою конкурентоспособность.

Таким образом, объяснить причину упадка Будденброков чем-то одним вряд ли возможно. Она может быть как в нежелании адаптироваться и изменяющимся внешним историческим обстоятельствам, так и во внутреннем кризисе, связанном с психологическими и биологическими факторами. Каждое последующее поколение Будденброков становится все слабее, нерешительнее и все более склонным к эстетизму. Последний мужчина в роду, Ханно, растрачивает последнюю энергию, играя на фортепиано вариации на темы Вагнера. Является ли это отражением широких социально-исторических тенденций, или Будденброки просто растратили все силы и обречены замкнуть очередной круг цикла?

Противоречие между историческими и внеисторическими интерпретациями романа отражается в дебатах и соперничестве между Будденброками и Хагенштремами. Критик-марксист Георг Лукач интерпретировал это соперничество как символ исторического перехода от бюргерства к буржуазии, то есть от старомодного патернализма к беспощадному, безличному капитализму. Согласно этому прочтению, Будденброки не могут приспособиться к новому способу ведения бизнеса, который представляют Хагенштремы, опирающемуся на кредитах, высоких рисках и безжалостной спекуляции.

Однако, Томас Манн не на стороне буржуазии, он ее критикует. Социальная критика буржуазии особенно отчетливо проявляется при характеристике третьего поколения семьи Будденброк: Антонии, Христиана и Томаса, а также в темах, являющихся лейтмотивами романа.

В судьбе Антонии Будденброк мы находим критику автора взглядов общества на место женщины в нем. С детства от Антонии, или Тони, как ее ласково называют, ждут, что она выйдет замуж не по любви, а по расчету, и тем самым поддержит семейный бизнес. Родители Тони убеждают ее выйти замуж за предпринимателя Грюнлиха, человека намного старше ее. И если до помолвки он проявлял к ней какой-то интерес, или хотя бы стремился это показать, то после замужества отношение этого господина к Тони становится просто отношением собственника (см. цитату 1). Этот брак - очень яркая иллюстрация того, к чему приводит холодный расчет, жажда наживы и обман буржуазии, с одной стороны, и изжившее себя отношение к женщине как к существу, лишенному воли, обязанному безропотно подчиняться и действовать только в интересах семьи - с другой. Следующий брак с господином Перманедером, изменявшим ей, также не приносит Тони счастья, и в итоге она остается одинокой озлобленной женщиной со скандальной репутацией.

Центральная фигура романа - Томас Будденброк-старший. Томас самоотверженно продолжает семейный бизнес, как и следует старшему сыну. Вначале он энергичен, жаждет идти в ногу со временем. Но постепенно движущая сила его действий ослабевает. Эта движущая сила - по сути та же сила, которая заставила Тони выйти замуж за господина Грюнлиха,- семейная гордость и чувство собственной важности. К концу своей жизни Томас понимает, что в его стремлении к величию он потерял свою "истинную сущность" (см. цитату 2). Социальные ценности и нормы буржуазии, способствовавшие ее расцвету, в конечном счете, сами же и приведут ее к потере жизненной силы и гибели.

В то же время, упадок семьи Будденброков виноваты не только внешние факторы, но и внутренние - желание соответствовать стандартам. Для того, чтобы выжить, по мнению членов семьи Будденброк, необходимы были две вещи: деньги и наследник. Томас Манн подчеркивает, насколько важными для семьи были материальные блага. Автор в подробностях описывает детали интерьера дома Будденброков. (см. цитату 3). Интерьер комнат должен свидетельствовать о богатстве и принадлежности к высшему классу. Семья продолжала выставлять напоказ предметы роскоши, даже когда бизнес шел плохо и денег не хватало. Приверженность к материальным благам также характеризует эпизод, когда Тони не может отказаться от прислуги, несмотря на нехватку средств на ее содержание. (см. цитату 4). Эта старомодная приверженность к роскоши в 19 веке, веке модернизации, вместе с нежеланием менять свой образ жизни и свои взгляды на мир делает Будденброков полностью неконкурентоспособными. В конце романа (в конце 19 века) вместе с появлением фондовых рынков и акционерных обществ накопление капитала стало носить обезличенный характер, а экономика из рук отдельных семейных фирм перешла в руки этих обществ.

Другая черта современного ему общества, которую критикует автор, -классовое различие. Томас Манн иллюстрирует это несколькими сценами. Одна из них - описание людей, ждущих снаружи зала заседаний, чтобы узнать результат выборов в местный Сенат. Разница между низшим классом и представителями среднего класса просто поразительна. Низшие классы - более грубо и бедно одеты, в то время как одежда среднего класса намного лучше. (см. цитату 5). Язык нижнего класса прост, а среднего - изыскан, что говорит о разнице в образовании между ними. Еще одна иллюстрация этого различия - отношения между Тони и Мортена, студента, сына капитана дальнего плавания. Тони влюблена в юношу, в чем сама ему призналась (см. цитату 6), но тем не менее выходит замуж за Грюнлиха, поскольку у Мортена нет необходимого социального статуса.

Историческая мораль и идеи этого произведения могут показаться несколько устаревшими. Тем не менее, тема семьи всегда будет актуальна, поскольку семья является социальным институтом, оказывающим большое влияние на жизнь людей в любое время.

Цитата 1:

"Обхождение его с невестой было исполнено предупредительной деликатности - чего, впрочем, и ждали от него, - без излишней церемонности, но и без навязчивости, без каких бы то ни было неуместных нежностей. Скромный и ласковый поцелуй в лоб в присутствии родителей скрепил обряд обручения. Временами Тони удивлялась, как мало его радость соответствовала отчаянию, которое он выказал при ее отказе. Теперь в его глазах, когда он смотрел на нее, читалось разве что довольство собственника. Правда, изредка, когда они оставались вдвоем, на него находило веселое настроение: он поддразнивал ее, пытался усадить к себе на колени и голосом, срывающимся от игривости, спрашивал:

Ну что, все-таки изловил я тебя, зацапал, а?

На что Тони отвечала:

Сударь, вы забываетесь, - и торопилась высвободиться."

Цитата 2:

" Взлеты фантазии, вера в лучшие идеалы - все это ушло вместе с молодостью. Шутить работая и работать шутя, полувсерьез, полунасмешливо относясь к собственным честолюбивым замыслам, стремиться к цели, которой придаешь чисто символическое значение, - для таких задорно-скептических компромиссов, для такой умной половинчатости потребны свежесть, юмор, спокойствие духа, а Томас Будденброк чувствовал себя безмерно утомленным, надломленным. Того, что ему дано было достигнуть, он достиг и прекрасно отдавал себе отчет, что вершина его жизненного пути давно уже пройдена, если только, поправлял он себя, на таком заурядном и низменном пути можно вообще говорить о вершинах".

Цитата 3.

Описание столовой дома Будденброков: " Статуи богов на небесно-голубом фоне шпалер почти рельефно выступали между стройных колонн. Тяжелые красные занавеси на окнах были плотно задвинуты. Во всех четырех углах комнаты в высоких золоченых канделябрах горело по восемь свечей, не считая тех, что были расставлены на столе в серебряных подсвечниках. Над громоздким буфетом, напротив двери в ландшафтную, висела большая картина - какой-то итальянский залив, туманно-голубые дали которого выглядели особенно красиво в этом освещении. Вдоль стен стояли большие диваны с прямыми спинками, обитые красным Дамаском".

Цитата 4:

" - Ты плохая мать, Антония.

Плохая мать? Да я просто не успеваю. Хозяйство отнимает у меня все время! Я просыпаюсь с двадцатью замыслами в голове, которые нужно осуществить за день, и ложусь с сорока новыми, к исполнению которых я еще не приступила!..

У нас две прислуги. Такая молодая женщина...

Две прислуги? Вот это мило! Тинка моет посуду, чистит платье, убирает, подает к столу. У кухарки дел выше головы: ты с самого утра уже ешь котлеты... Подумай немножко, Грюнлих! Рано или поздно к Эрике придется взять бонну-воспитательницу.

Нам не по средствам с этих лет держать для нее особого человека.

Не по средствам? О боже! Нет, ты действительно смешон! Да что мы, нищие, чтобы отказывать себе в самом необходимом?

<...> - А ты? Ты разоряешь меня.

Я?.. Я тебя разоряю?

Да. Ты разоряешь меня своей леностью, желанием все делать чужими руками, неразумными издержками.

О, пожалуйста, не попрекай меня моим хорошим воспитанием! В родительском доме мне не приходилось и пальцем шевельнуть. Теперь - и мне это нелегко далось - я свыклась с обязанностями хозяйки, не я вправе требовать, чтобы ты не отказывал мне в необходимом. Мой отец богатый человек: ему и в голову не могло прийти, что у меня будет недостаток в прислуге..."

Цитата 5:

" - Здесь, на улице, собрались представители всех классов общества. Моряки с открытыми татуированными шеями стоят, засунув руки в широкие и глубокие карманы брюк; грузчики в блузах и коротких штанах из черной промасленной парусины, с мужественными и простодушными лицами; ломовики с бичами в руках, - они слезли со своих доверху нагруженных мешками подвод, чтобы узнать результаты выборов; служанки в завязанных на груди косынках, в передниках поверх толстых полосатых юбок, в беленьких чепчиках на затылке, с корзинами в обнаженных руках; торговки рыбой и зеленью, даже несколько смазливеньких цветочниц в голландских чепчиках, в коротких юбках и белых кофточках с широкими сборчатыми рукавами, струящимися из вышитых лифов; тут и торговцы, без шапок выскочившие из близлежащих лавок; оживленно обменивающиеся мнениями и хорошо одетые молодые люди - сыновья зажиточных купцов, проходящие обучение в конторах своих отцов или их приятелей, даже школьники с сумками для книг в руках или ранцами за плечами."

Цитата 6:

" - Я знаю, Мортен. - Она тихонько перебила его, не сводя глаз со своей руки, медленно пересыпавшей сквозь пальцы тонкий, почти белый песок.

Вы знаете!.. И вы... фрейлейн Тони...

Да, Мортен. Я верю в вас. И вы мне очень по душе. Больше, чем кто-либо из всех, кого я знаю".