Причитания (прйчетъ, причет, плач) -
древний жанр фольклора, генетически связанный с похоронным обрядом.
Объект изображения причитаний - трагическое в жизни, поэтому в них сильно выражено лирическое начало. Эмоциональная напряженность определяла особенности поэтики: обилие восклицательно-вопросительных конструкций, восклицательных частиц, синонимических повторов, нанизывание сходных синтаксических структур, единоначатия, экспрессивные словообразования и т. д. Мелодия в причитаниях выражена слабо, зато большую роль играли всхлипывания, оханье, поклоны и проч. Причитания создавались от имени того, кому посвящен обряд (невесты, рекрута), или от имени его родственников. По форме они представляли собой монолог или лирическое обращение.
В центральной и южной России причитания имели лирический характер и были невелики по объему, они исполнялись речитативом. Северные причитания исполнялись напевно, протяжно и отличались своей лироэпичностью. В них была развита описательность, подробный рассказ о происходящем. Даже незначительная деталь могла получить развитие.
Например, невеста задает риторические вопросы кирпичной белой
печеньке: "Кто огню был выдувателем. Кто лучинки подавателем,
Кто светилу зажигателем?"
Она сама знает ответ: выдувала огонь матушка, подавал лучину братец. В поле зрения вопленицы оказывается лучина, и развивается микросюжет:
Как у мила братца родимого
Была этая лучининка
^ На болоте была ссечена.
За три года была сменена,
По-мелку была расколота,
На-часту была расщипана.
По собаке домой вожена.
На трех грядочках дымлёная,
Во трех печеньках сушеная,
К этой свадебке пасёная!
Такая детализация приводила к осложнению текста и замедляла его художественное развитие во времени. Структура причитаний была открытой, содержала возможность наращивания строк.
В основе способа исполнения причитаний лежала импровизация, так как каждый раз причитание было обращено к определенному человеку и должно было в своем содержании раскрывать конкретные черты его жизни. Причитания функционировали как разовые тексты, при каждом исполнении создаваемые вновь. Однако в них активно использовались накопленные традицией словесные формулы, отдельные строки или группы строк. Традиционные образы устной поэзии, устойчивые стереотипы переходили из одного произведения в другое, отражали психическое настроение человека в минуты скорби и печали. Причитание - это импровизация с использованием устойчивых, традиционных форм и под влиянием однородного по идее содержания, когда-то отлившегося в эти формы.
Композиция причитаний формировалась по ходу обряда.
Например, в начале XX в. в Устюженском уезде Новгородской губернии было зафиксировано причитание дочери по умершему отцу. "Все это располагается в таком картинном порядке: узнав, конечно, заранее о смерти своего отца, дочь, жившая в разных деревнях с покойным, выходит за деревню в поле встречать печальное известие и обращается к сообщающему с такими словами:
^
Я встречаю, горька сирота,
Я встречаю весть нерадошну,
Весть нерадошну, горемышную...
Затем вместе с печальной вестницей или вестником отправляется в деревню, где находится дом умершего родителя. Подойдя к дому, дочка останавливается и плачет нараспев:
^
Подхожу я, горька сирота,
Я ко дому благодатному,
Ко кормильцу-то ко батюшку.
Не светит млад-ясен месяц.
Не обогрело солнцем красныим.
Не стречает солнце красное,
Мой кормилец, сударь-батюшка.
Меня гостью невеселую,
Невеселую-печальную.
Подходит она к
двери дома со словами:
Растворяйся, дверь тесовая,
Идет гостья не веселая,
Не веселая, не радошна!
Я иду да со горючим слезам.
Войдя в дом, перекрестившись на иконы и отвесив поясной поклон, дочка обращается к своей матери:
^
Ты позволь-ко, солнце красное,
Благодатна моя матушка,
Подойти мне поблизехонько
К моему кормильцу-батюшку.
Поклониться понизехонько,
Мне спросить да солнце красное,
Мне спросить кормильца-батюшка,
Что куды, кормилец-батюшка...
Обращаясь к родным, собравшимся около покойного:
^ Прикажите-тко, родимый,
Выше леса по поднебесью.
Всем залетным, вольным пташечкам...
Снова обращаясь к матери:
^
Мое красное ты солнышко...
Пойдем, найдем кучера верного
Поехать до города, до стольного
Послать весть скорбную родному братцу…
Мать отвечает, что известие о смерти отца послано старшему сыну во стольный город, и дочка благодарит мать:
^
Те спасибо, солнце красное,
Благодатна моя матушка!
Скоро ты побеспокоилась
Послать вестку невеселую.
Немного помолчав, дочь обращается ко всем присутствующим. После некоторого раздумья дочка опять начинает причитать: сетует на себя: не разумна, не богата... Быстро спохватывается и обращается снова к своим родным:
^
Не вещуйте-тко, родимый,
Что пеняла, горька сирота. <...>
Что не плават камень по воде.
Как не ходят мертвы по земле!
Окончив свои причеты над трупом, дочь скромно отходит в сторону и, если среди присутствующих находится еще умеющая плакать голосом, то такая выходит и начинает соперничать в своем искусстве с только что исполнившею свой долг дочерью покойного..." 1 .
Как видим, причитания отражали сам обряд и выражали эмоциональное состояние его участников. Содержание причитаний могло заключать в себе просьбу, наказ, укор, заклинание, благодарение, извинение, сетование. Особенно важна роль сетований, помогавших излить чувство горя. В причитании "Плач святозерской крестьянки по рекруту" (см. Хрестоматию) сетования встречаются три раза, и каждый раз они получают эпическое развитие.
Причитание начинается с зачина (Ты прощай-ко, мое рожоное милое
дитятко...),
затем следует укор (Как обневолили тебя не в порушку да не во времечко...),
далее - сетование (Ты пойдешь, моя любимая удалая наживная головушка... -
изображается дальний путь рекрута), просьба (Ты вспомни-ко свою любимую домашнюю крестьянскую жи-рушку...),
снова сетование (И как придут-то честные годовые воскресные владычные празднички... -
его друзья пойдут на игрище, мать будет горевать, сидя под окошком), затем заклинание (Ты не дай-ко, Боже-Господи...),
третье сетование (И как есть-то мне тошнешень-ко... -
матери представляются будущие картины крестьянского труда без сына-помощника), просьба - сообщать о себе хоть письмецом (И ты любимая удалая головушка...),
извинение (И ты не помни, мое милое, Всех житейских моих грубостей),
наказ (И ты вспомни-ко, рожоное. Мои ласковые словечушки!),
заклинание (И как я, многопобедная, Я, горюша горе-горькая, Попрошу Царя Небесного...).
В художественном мире причитаний важную роль играла система образов. Помимо образов реальных участников обряда, в причитаниях возникали образы-олицетворения, образы-симво-лы, поэтические сравнения и метафорические замены.
Олицетворения - это персонификация болезни, смерти, горя, сходная с мифологической и поэтической персонификацией в самом обряде (напр., девья красота).
Олицетворение - существенный стилеобразующий прием. Так, в севернорусских свадебных причитаниях олицетворялись печь, изба:
^
В доме всё переменилося!
По мне окошко запечалилось.
Все стеколка затуманились:
Не видать да свету белого
Под косивчатым окошечком!
Олицетворялся даже голос причитающей невесты: он должен побежать со устое да серым заюшком, Со язычка горносталюш-
ком...
Невеста просит его не задерживаться у рек за переходами,
У ручьев за перебродами, У полей за огородами, а
направиться прямо во церковь во соборную
и там ударить в большой колокол
- чтоб шел звон по Русиюшке.
Образы-символы имели общефольклорный характер (белая ле
бедушка, красное солнышко).
В отличие от свадебных песен, причитания в меньшей мере использовали образы-символы, но более глубоко разрабатывали поэтические сравнения, относящиеся к реальным участникам обряда. Сравнения достигали необычайной художественной выразительности:
^
Будто вороны слеталися,
А там два свата съезжалися.
Причитания склонны разворачивать систему сравнений, нагнетая вызываемое ими эмоциональное впечатление. Вот как передается смерть дочери:
",Г\
^
Быв как дождички уходят во сыру землю,
Как снежочки быдто тают кругом-наокол огней.
Вроде солнышко за облачко теряется,
Так же дитятко от нас да укрывается;
Как светел месяц поутру закатается,
Как часта звезда стерялась поднебесная.
Улетела моя белая Лебёдушка
На иное, безвестное живленьице!
Возникали и другие психологические параллели. Сочувствуя горю невесты,
^
В саду яблони повянули,
В саду вишенки поблекнули.
Захлебнулись птички-ташечки ,
Задавшись соловеюшки!
Архаичной чертой является система метафорических замен. Некогда существовал запрет произносить вслух имя человека и раскрывать его родственные связи, вследствие этого появлялись его обозначения через иносказание. Например, умершего хозяина дома вдова называла желанной семеюшкой, законной держа-
вушкой, ладой милыим.
Со временем метафорические замены сделались поэтическим приемом.
В причитаниях использовались эпитеты, гиперболы, слова в ласковой форме (с уменьшительными суффиксами), разнообразная поэтическая тавтология.
Исполняли причитания, как правило, женщины (сольно или попеременно). Свадебные причитания могли исполняться самой невестой или вместе с хором ее подруг, а при выводе ее к свадебному столу - подголосницей.
Из народной среды издавна выделялись особенные знатоки причети - вопленицы
(другие названия: плакальщицы, плачей, причетницы, стиховодницы, под-
голосницы).
Исполнение причитаний становилось их профессией.
Одна из замечательных профессиональных воплениц второй половины XIX в. - И. А. Федосова, которая с тринадцати лет уже была известна по всему Заонежью. В 1867 г. в Петрозаводске с ней познакомился преподаватель семинарии Е. В. Барсов. Он записал от нее похоронные, рекрутские и свадебные причитания, которые составили основу трехтомного издания. Эта публикация принесла Федосовой широкую известность. Впоследствии вопленица выступала со своим искусством в Петрозаводске, Петербурге, Москве, Нижнем Новгороде, Казани - и везде вызывала восхищение. В посвященном ей очерке "Вопленица" М. Горький писал: "Федосова вся пропитана русским стоном, около семидесяти лет она жила им, выпевая в своих импровизациях чужое горе и выпевая горе своей жизни в старых русских песнях. <...> Русская песня - русская история, и безграмотная старуха Федосова, уместив в своей памяти 30000 стихов, понимает это гораздо лучше многих очень грамотных людей" 1 .
^
ЛИТЕРАТУРА К ТЕМЕ
Тексты.
Причитания Северного края, собранные Е. В. Барсовым: В 3-х ч. - М., 1872 (ч. 1: Плачи похоронные, надгробные и надмбгильные); 1882 (ч. 2: Плачи завоенные, рекрутские и солдатские); 1886 (ч. 3: Плачи свадебные, заручные, гостибные, баенные и предвенечные).
Великорусе в своих песнях, обрядах, обычаях, верованиях, сказках, легендах и т.п. Материалы, собранные и приведенные в порядок П. В. Шейном. - Т. I. - СПб., 1898 (вып. 1); 1900 (вып.2).
Причитания / Вступ. ст. и примеч. К. В. Чистова. - Л., 1960.
Чердынская свадьба. Записал и составил И. Зырянов. - Пермь, 1969.
Поэзия крестьянских праздников / Вступ. ст., сост., подгот. текста и примеч. И. И. Земцовского. - Л., 1970.
Лирика русской свадьбы / Изд. подгот. Н. П. Колпакова. - Л., 1973.
Новикова А. М., Пушкина С. И. Свадебные песни Тульской области. - Тула, 1981.
Федосова И. А. Избранное / Сост., вступ. ст. и коммент. К. В. Чистова; Подгот. текстов Б. Е. Чистовой и К. В. Чистова. - Петрозаводск, 1981.
Русская народная поэзия: Обрядовая поэзия / Сост. и подгот. текста К. Чистова и Б. Чистовой; Вступ. ст., предисл. к разделам и ком-мент. К. Чистова. - Л., 1984.
Круглый год: Русский земледельческий календарь / Сост., вступ. ст. и примеч. в тексте А. Ф. Некрыловой. - М., 1991.
Мудрость народная: Жизнь человека в русском фольклоре. - Вып. I: Младенчество. Детство / Сост., подгот. текстов, вступ. ст. и коммент. В. П. Аникина. - М., 1991.
Мудрость народная: Жизнь человека в русском фольклоре. - Вып. II: Детство. Отрочество. Сказки о животных, волшебные, бытовые, балагурные, докучные, небылицы. Загадки / Сост., подгот. текстов, вступ. ст. и коммент. В. П. Аникина. - М., 1994.
Мудрость народная: Жизнь человека в русском фольклоре. -
Вып. III: Юность и любовь. Девичество / Сост., подгот. текстов, вступ.
ст. и коммент. Л. Астафьевой и В. Бахтиной. - М., 1994. ";;
Обрядовая поэзия. - Книга 1. Календарный фольклор / Сост., вступ. ст., подгот. текстов и коммент. Ю. Г. Круглова. - М., 1997.
Обряды и обрядовый фольклор / Вступ. ст., сост., коммент. Т. М. Ананичевой, Е. А. Самоделовой. - М., 1997. - (Фольклорные сокровища Московской земли. - Т. 1).
Исследования.
Котляревский А. О погребальных обычаях языческих славян. - М., 1868.
Чичеров В. И. Зимний период русского народного земледельческого календаря XVI-XIX веков. (Очерки по истории народных верова-
ний). - М., 1957. [АН СССР. Труды Ин-та этнографии им. Н. Н. Мик
лухо-Маклая. - Новая серия. - Т. XL]. ,^,„
Пропп В. Я. Русские аграрные праздники: Опыт историко-этногра-фического исследования. - Л., 1963.
Аникин В. П. Календарная и свадебная поэзия: Учеб. пособие. -
Белецкая Н. Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов. - М., 1978.
Круглое Ю. Г. Русские свадебные песни: Учеб. пособие. - М., 1978.
Русский народный свадебный обряд: Исследования и материалы / Под ред. К. В. Чистова и Т. А. Бернштам. - Л., 1978.
Соколова В. К. Весенне-летние календарные обряды русских, украинцев и белорусов. XIX - начало XX в. - М., 1979.
Жирнова Г. В. Брак и свадьба русских горожан в прошлом и настоящем (по материалам городов средней полосы РСФСР). - М., 1980.
Виноградова Л. Н. Зимняя календарная поэзия западных и восточных славян: Генезис и типология колядования. - М., 1982.
Круглов Ю. Г. Русские обрядовые песни: Учеб. пособие. - М., 1982.
Этнография восточных славян: Очерки традиционной культуры / Отв. ред. К. В. Чистов. - М., 1987.
Бернштам Т. А. Молодежь в обрядовой жизни русской общины XIX - начала XX в.: Половозрастной аспект традиционной культуры. - Л., 1988.
Чистов К. В. Ирина Андреевна Федосова: Историко-культурный очерк. - Петрозаводск, 1988.
Поэзия и обряд: Межвуз. сб. науч. трудов / Отв. ред. Б. П. Кир-дан. - М., 1989.
Исследования в области балто-славянской культуры: Погребальный обряд / Отв. ред. В. В. Иванов, Л. Г. Невская. - М., 1990.
Еремина В. И. Ритуал и фольклор. - Л., 1991.
Самоделова Е. А. Рязанская свадьба: Исследование местного обрядового фольклора. - Рязань, 1993. (Рязанский этнографический вестник).
Карпухин И. Е. Свадьба русских Башкортостана в межэтнических взаимодействиях. - Стерлитамак, 1997.
Федорова В. П.
Свадьба в системе календарных и семейных обычаев старообрядцев Южного Зауралья. - Курган, 1997.
Жанр плача в поэзии Анны Ахматовой
© Е. В. КИРПИЧЕВА
Такой жанр традиционного русского народного творчества, как плач, стал важным источником вдохновения для Анны Ахматовой и нашел свое преломление в ее поэзии.
Причитание (плач) - архаичный жанр фольклора, связанный с погребальным обрядом . В.Г. Базанов отмечает характерные признаки плачей: «По форме плач - это выстраданная и глубоко искренняя исповедь. Причитания можно рассматривать как особый род лирической поэзии, правда, лиризм их "жесткий", не знающий успокоения, полный скорби, взволнованно-слезной патетики» .
Ахматова, лирике которой присущ высокий трагедийный пафос, неоднократно обращалась к народным причитаниям, каждый раз находя новые точки соприкосновения с этим жанром устного поэтического творчества. Об этой близости говорят даже названия стихотворений "И вот одна осталась я..." (1916), "Причитание" (1922), "Причитание" (1944).
Тип интонации народного причитания, приближающий некоторые стихи к речитативному фольклору, встречается у Ахматовой в разных формах. Особенно ясно эта интонация звучит в стихотворении на смерть А. Блока "А Смоленская нынче именинница.":
Принесли мы Смоленской заступнице, Принесли Пресвятой Богородице На руках во гробе серебряном Наше солнце, в муке погасшее, -Александра, лебедя чистого.
Эмоциональная напряженность определяет языковую поэтику: еди-ноначатие, экспрессивные словообразования, использование аллегории (Наше солнце, в муках погасшее) и поэтического сравнения (Александра, лебедя чистого).
Посещение Анной Ахматовой Оптиной пустыни в 1922 году (вскоре после смерти Н. Гумилева) стало значительным событием в духовном самоопределении поэта. В стихотворении "Причитание" она отсылает к этому важному событию своей биографии, напоминая о революционном разорении страны, в том числе и Оптиной пустыни.
Господеви поклонитеся Во святем дворе Его. Спит юродивый на паперти, На него глядит звезда. И крылом задетый ангельским, Колокол заговорил Не набатным, грозным голосом, А прощаясь навсегда. И выходят из обители, Ризы древние отдав, Чудотворцы и святители, Опираясь на клюки. Серафим - в леса Саровские Стадо сельское пасти, Анна - в Кашин, уж не княжити, Лен колючий теребить. Провожает Богородица, Сына кутает в платок, Старой нищенкой оброненный У Господнего крыльца.
Использованием в первой строке стихотворения такой формы интертекстуальности, как цитата из Псалтыри (".. .поклонитеся Господеви во дворе святем Его" (Псалом XXVIII, 2 и ХСУ, 9), автор сознательно подчеркивает общность "своего" и "чужого" текстов, создавая впечатление стиля причитания.
Возможность проецирования дат биографии и жизненных ситуаций Ахматовой на другие культурно-исторические события при помощи использования имен собственных выводят "Причитание" за рамки конкретного временного пространства. Вспомним, что Серафим, монах Саровской пустыни, канонизирован в 1903 году; Анна, жена великого князя тверского Михаила Ярославича, после казни мужа в 1318 году постриглась в монахини и переехала в Кашин к сыну, канонизирована в 1909 году. Таким образом, соотнесенность начала XX и начала XIV веков представляет собой "одно из колец возврата" символистской идеи "вечного возвращения".
Люди Серебряного века жили с ощущением соприсутствия в их жизни других веков и культур.
Следы двух страшных войн XX века - чуть ли не на каждой странице стихов привыкшей к утратам, мужественно готовой к испытаниям Анны Ахматовой.
Трагедии, выпадавшие на долю народа, всегда воспринимались поэтессой как личные. Такова была ее позиция в период империалистической войны, когда она создает ряд стихотворений ("Июль 1914", "Утешение", "Молитва"), проникнутых искренней болью и состраданием, обретающих форму плачей и молитв. Картины народного горя, переживаемого ею ("Июль 1914"), написаны со щемящим душу лиризмом:
Можжевельника запах сладкий От горящих лесов летит. Над ребятами стонут солдатки, Вдовий плач по деревне звенит.
Во время Великой Отечественной войны этот жанр вновь оказывается эмоционально и эстетически значимым для поэта. Плачи - специфически женская поэзия, поэтому они строятся как монолог от лица простой русской женщины, в чью жизнь вторглась война. Биографическая основа "плачей" Ахматовой делает причитание драматически насыщенным, исполненным проникновенного чувства. Вопленица обычно выступает как "истолковательница чужого горя", и в этом смысле Ахматовой оказалась близка по духу поэтика именно этого фольклорного жанра. Процесс возрождения плача (причитания) в годы войны происходил потому, что он оказался той формой, которая могла выразить и вместить эмоции, понятные всему народу. Исполненное высокой патетики "Причитание" (1944) Ахматовой явилось поэтическим памятником погибшим ленинградцам:
Ленинградскую беду Руками не разведу, Слезами не смою, В землю не зарою. <...> Я не взглядом, не намеком, Я не словом, не попреком Я земным поклоном В поле зеленом Помяну.
Стихотворение построено на традиционном для народной поэтики образе неизбывного горя, "кручинушки".
Особое значение в причитаниях имеют мотивы доли-судьбы, горя, смерти, разлуки. Но вместе с тем причитание как жанр содержит опре-
деленность, конкретность, это лирический монолог о настоящем. В таком стилистическом ключе написано и ахматовское "Причитание". "Вневременной" мотив беды приобретает локальную и временную соотнесенность: "Ленинградскую беду Руками не разведу". Отталкиваясь от образности народной пословицы "Чужую беду - рукой разведу, ко своей - ума не приложу", Ахматова создает образ народного горя одновременно и как своего собственного.
Как народная заплачка звучит стихотворение, посвященное ленинградским детям.
Плач - жанр фольклора и литературы. Его темой является смерть близкого человека (надгробный плач), любое печальное событие (в том числе и общенародное) драматическая смена жизненных обстоятельств (свадебные плачи в фольклоре, солдатские плачи, плачи-проводы в солдаты). Плач - воспоминание. С этим жанром тесно связан стихотворный жанр элегии. Реже плач встречается в религиозной поэзии, в том числе в русских духовных стихах. За этим жанром не закреплено какой-либо определённой стихотворной формы.
Плач присутствует во всех без исключения культурах с глубокой древности до наших дней. В ряде случаев в литературе он строится на повторе одних и тех же слов по аналогии с фольклорным плачем, в русской традиции также носящим название «причитание» (причеть). Существуют также плачи-оповещания.
Есть точка зрения, согласно которой «Слово о полку Игореве» (XII в.) является «мужским плачем» по игореву войску: это синкретический жанр «плача-славы», который трансформировался в фольклорную «героическую песню» и литературную «героическую поэму». В этом смысле надгробная песнь - специфически «женский» вид плача. «Женщины оплакивают всякого покойника или покойницу. Мужчины — только мужчин, павших в бою или при особо трагических обстоятельствах. Причитания мужского цикла характерны наличием в них героико-эпических элементов; в них говорится о мужской доблести покойного, о решающих битвах и сражениях...» (Руденко М. Б. Курдская обрядовая поэзия. Похоронные причитания. М., 1982. С. 12).
В ряде национальных культур интересующий нас жанр занимает одно из фиксированных мест в жанровой иерархии. Так, во французской куртуазной поэзии плач сосуществует с канцоной (песней), альбой (утренней песней), тенцоной (спором), пасторелой (то же, что более поздняя пастораль), балладой (в рамках указанной культуры - плясовой песней), сирвентесом (строфической песней, посвящённой политическим и общественным темам). По-видимому, литературный сирвентес теснейшим образом связан с фольклорными «мужскими плачами» и является одной из первых попыток соединить фольклорную основу с требованиями литературного произведения.
Интересные случаи плача встречаются в поэзии А. А. Ахматовой. Контаминация элементов «мужского» и «женского» плача лежит в жанровой основе поэмы «Requiem», причем диалог обоих начал присутствует в соседних строфах, образуя архитектонику поэмы.
Что такое "Плач"? Как правильно пишется данное слово. Понятие и трактовка.
Плач ПЛАЧ, причитания (причеть, голошение, вопль, крик), - жанр русской обрядовой и бытовой народной поэзии; лирико-драматическая импровизация в стихах, в которой оплакивается смерть или несчастье близкого человека. Как своеобразный литературный жанр, П. встречаются в древнерусской литературе, например плач Ярославны в «Слове о полку Игореве». Известен плач московской княгини Евдокии над телом Дмитрия Донского. Житие зырянского просветителя Стефана Пермского, написанное Епифанием Премудрым (автором жития Сергия Радонежского), заканчивается риторическим эпилогом в форме П.: «Плач пермских людей», «Плач пермской церкви» и «Плач и похвала инока списующа», т. е. автора жития. Известен анонимный «Плач о пленении и конечном разорении Московского государства» (1611-1612). В 17 в. поэт Сильвестр Медведев написал «Плач и утешение» по поводу смерти царя Федора Алексеевича. Разновидностью П. являются женские народные причитания. В них оплакиваются не только смерть близких людей, но и разнообразные невеселые случаи и события крестьянской жизни старой России - проводы в солдаты, неурожай, болезни, замужество против воли, тяжелая жизнь осиротевшей семьи и т. д. Именно на эту, социальную сторону народных плачей и причитаний обратил внимание в 1919 г. В. И. Ленин, ознакомившись с книгой Е. Барсова «Причитания Северного края». В этой связи большой интерес представляет исследование В. Базанова «О социально-эстетической природе причитаний» (журнал «Русская литература», 1964, № 4). Авторами и исполнительницами П. были т. н. вопленницы, среди них знаменитая Ирина Федосова, а в советское время - Настасья Богданова, Анна Пашкова и Маремьяна Голубкова. Обычная стихотворная форма П. - фразовик с трехсложной клаузулой, например: Подойти мни вот, спобедноей кручинноей головушке, Ко своему-то к рожоному к сердечному дитятку, Ко своей-то мни ко белоей к лебедушке, Ко умершеей ко бывшеей к подстылоей головушке!.. (Н. Богданова, начало «Плача о дочери») Уж пойти-ка мне, горюшице, Уж ко столу да ко дубовому, Уж поприсести мне да потихошеньку. Уж как не знаю только, беднушка, Сесть мне к резвыим ли ноженькам Али к буйной ко головушке? Уж лучше сяду только, беднушка, Против сердечушка ретивого; Уж погляжу на тело мертвое, Уж тело мертвое, личико блеклое; Да как спрошу, бедна горюшица, Дорогого вождя Ленина... (Е. Копейкина, начало «Плача о Ленине») Среди П. встречаются такие, в которых явно присутствует метрическое, стопное начало. Вот строки, похожие ритмическим рисунком на ритм известных народных стихов «Как по морю, морю синему» и отсюда - на ритм стихотворения Н. Некрасова «Орина, мать солдатская» (трехкратный четырехдольник третий): Как и | дет да гостья | дальняя, /\\ | /\\ /\\ Идет | гостья долго | жданная, /\\ | /\\ /\\ Моя тетушка-до | бротушка, /\\ | /\\ /\\ Старша | буйная го | ловушка. /\\ | /\\ /\\ /\\ /\\ | /\\ У нас у | бедныих /\\ | /\\ /\\ Ново | чудо счудо | валося, /\\ | /\\ /\\ Ново | диво сдиво | валося! /\\ | /\\ /\\ (А. Пашкова, начало «Плача после пожара») Или следующие строго метрические стихи полубылинного строя (четырехкратный четырехдольник третий): Спаси, | господи, спо | рядныих су | се-еду-у | шек! /\\ Благодарствую кресть | янам право | сла-авны-ы | им, /\\ Не жа | лели что рабочей поры- | вре-еме-е | ни, /\\ Хоро | нить пришли на | дежную го | ло-ову-уш | ку - /\\ Уж вы | старосту-судь | ю да постав | лё-онну-у | ю! /\\ Он не | плут /\\ был до | вас, не лихо | де-ейни-и | чек, /\\ Собо | лезновал об | о-обчестве | со-обра-а | ном, /\\ Он сто | ял по вам сте | ной /\\ да го | ро?-одо-о | вой /\\ /\\ От | этих миро | вых да злых по | сре-едни-и | ков. /\\ (И. Федосова, начало «Плача о старосте») Точно таким же народным размером сложила свой замечательный «Плач о Кирове» советская сказительница С. Кривошеева: Как уз | нала я про | смерть Сергей Ми | ро-оны-ы | ча, /\\ Сладкий | сон меня по | кинул в ночи | тё-омны-ы | е, /\\ В светлый | полдень мое | сердце омра | чи-ило-о | ся, /\\ Все ли | цо мое о | мыли слезы | го-орьки-и | е, /\\ Что мне | делать, как мне | горе мое | вы-ыпла-а | кать? /\\ Другом | нашего на | рода ты мне | во-оди-ишь | ся, /\\ Сыном | кровным и лю | бимым вспоми | на-ае-ешь | ся, /\\ Светлым | разумом, Ми | роныч, ты прос | ла-ави-ил | ся, /\\ Ты хо | рошими де | лами возве | ли-ичи-ил | ся, /\\ Нале | тела, закру | жилась буря | чё-орна-а | я, /\\ Сорва | ла с него ли | хая крышу- | го-оло-о | ву, /\\ Омра | чила злая | буря нашу | ро-оди-и | ну. /\\ Ох, Сер | гей Мироныч, | го-ордый /\\ | со-окол /\\ | наш! /\\ Кто у | бийца твой про | клятый? Кто, от | ку-уда /\\ | он? /\\ Видно, | в злых его де | лах ты был по | ме-ехо-о | ю, /\\ Видно, | счастье ему | наше не пон | ра-ави-и | лось!.. /\\ («Правда» от 1 декабря 1936 г.)
Плач - представляет ряд видоизмененных дыхательных движений с сопровождающей их особой мимикой и слезотече...